Трансгендеры – вестники грядущего тоталитаризма
Игорь Караулов
поэт, публицист
20 июня 2023,
Это в нашей стране июнь – просто летний месяц. А в западных странах и в особенности в США июнь окрашен в радужные тона. Это "месяц гордости ЛГБТ". Непонятно, правда, чем тут гордиться, в особенности тем людям, которые считают, что нетрадиционная ориентация передается генетически. Это ведь не успехи в учебе, труде или творчестве. Никакого достижения здесь нет, однако "гордость" – термин, который все больше и больше привязывается именно к ЛГБТ, как и украденная у детей радуга.

Поскольку пропаганда нетрадиционных отношений и без того процветает, месячник гордости ЛГБТ – не аналог карнавала по М. Бахтину, когда телесный верх и телесный низ на время меняются местами. Это, напротив, такое время, когда пропагандистский бульон, которым и без того регулярно пичкают общество, становится еще гуще и наваристее. В это время радужные агитаторы особенно активно идут в школы и детские сады, политики встречаются с ЛГБТ-активистами и устраивают для них торжественные приемы, а органы власти стремятся сделать им приятное, приняв те или иные решения в поддержку гордого сообщества. Так, именно в июне 2015 года Верховный суд США решил легализовать однополые браки на всей территории страны.

Июню "повезло", поскольку именно в этом месяце в 1969 году Америку потрясли так называемые Стоунволлские бунты, когда завсегдатаи гомосексуальных притонов Нью-Йорка вступили в схватку с полицией за право быть не такими, как все. Историю важно вспомнить, поскольку она показывает динамику процесса. В то время не было даже термина ЛГБТ, поскольку геи, как заправские мужские шовинисты, вовсе не считали лесбиянок своими соратницами по борьбе. Сейчас же, когда сокращенное обозначение всей этой публики удлинилось до LGBTQIA+ и продолжает расширяться до бесконечности, в центре движения находятся уже не геи и не лесбиянки, а трансгендеры и транссексуалы. При этом, скажем, мужчины-натуралы и геи все чаще парадоксальным образом рассматриваются как единая категория цисгендерных мужчин.

Цисгендерный (то есть никогда не менявший пол) сегодня значит отсталый. А вот трансгендеры – на переднем краю прогресса. Джо Байден недавно заявил, что трансгендеры "формируют душу американской нации". Вот как у них так получилось? Как эти искалеченные существа отодвинули в сторону и отцов-основателей на корабле "Мэйфлауэр", и творцов конституции, и лихих ковбоев, и трудолюбивых фермеров, и великих изобретателей?

В то время как нетрадиционные отношения между мужчинами или женщинами прослеживаются чуть ли не на всю глубину человеческой цивилизации, и мода на такие отношения была хоть как-то основана на реальности, трансгендерность – явление совершенно выдуманное. Никакой массовой тяги к перемене пола в истории мы не наблюдаем. Да, в некоторых странах периодически возникал спрос на евнухов, но операции такого рода по большей части делались принудительно. Что же касается сегодняшнего рынка гендерных манипуляций, то он возник исключительно вокруг предложения. Это тот случай, когда предложение при поддержке массированной рекламы породило спрос. Из ничего, из чистой фантазии возникла потребность, до того не существовавшая.

Гендерные хирурги зарабатывают на своих операциях колоссальные деньги. Но мы не будем простодушно считать, что президенты, премьер-министры и законодатели больших и малых стран участвуют в "месячниках гордости" исключительно для того, чтобы поддержать развивающуюся отрасль. Мне трансгендерные персоны представляются вестниками грядущего тоталитаризма.

В основе любого тоталитаризма лежит противоестественность. Природа допускает ошибки, и некоторые из них медицина давно научилась исправлять. Но смена пола – не то же самое, что устранение косоглазия. Пол – это основа личности, ведь имея дело с незнакомым человеком, мы в первую очередь выясняем, мужчина он или женщина. Трансгендер, таким образом, становится обязан своей идентичностью не природе и не семье, а хирургу и государству. Причем роль государства тут первостепенна, поскольку именно государство создает рамки для жизни этих диковинных существ.

Общество само по себе никогда не примет их окончательно, да это и невозможно. Трансгендер никогда не сможет создать нормальную семью и тем самым полноценно встроиться в общественную ткань. Таким образом, он рабски зависит от государства, которое искусственно, чисто юридическими средствами признает переделанного мужчину женщиной, а переделанную женщину мужчиной. Впрочем, в душе человек все про себя знает, и никакие законы не убедят его самого в том, что его преобразование полностью совершилось. Параллельно пожизненной медикаментозной обработке, на которую обречен такой человек, он вынужден тратить жизнь на утверждение себя в новом статусе. Отсюда психологическая неустойчивость, которая делает человека еще более уязвимым для государственных манипуляций.

Трансгендеры помимо своей воли становятся агентами разрушения семьи. Но это лишь часть их роли в новом тоталитарном порядке. Второй фактор – это навязывание правил игры остальному обществу. Можно сказать, что меньшинства вообще, несмотря на наличие у них крикливых активистов, стратегически никогда не бывают субъектами политики, только объектами. Их используют, чтобы ментально насиловать, невротизировать большинство. Например, сообщается, что пациентам британских больниц теперь запрещено интересоваться у врачей, не трансгендеры ли они. За нарушение следует отказ в лечении. А как же клятва Гиппократа? Видимо, по пути к дивному новому миру ее решили принести в жертву. Еще одна особенность пропаганды перемены пола состоит в том, что она нацелена на детей.

Покушение на детей – уже не издержка процесса, как в случае геев-педофилов, а его цель. Так, в США рассматривается законопроект, согласно которому родители будут лишаться родительских прав, если они запретят своему ребенку менять пол. Это еще один удар по семье, поскольку ребенок может "принять решение" о смене пола под влиянием заезжего ЛГБТ-эмиссара или школьного психолога, индоктринированного соответствующими идеями. Зависимому человеку достаточно сказать, что перемена пола может решить его психологические проблемы, и он пойдет ложиться под нож.

Таким образом, проблема трансгендеров оказывается в фокусе нашего цивилизационного противостояния с Западом. Неудивительно, что в российской Госдуме рассматривается свой законопроект на эту тему, но с противоположным смыслом. Предполагается запретить операции по перемене пола, кроме немногочисленных случаев действительной ошибки природы, и не признавать смену пола на основании медицинской справки.

Наверное, такой закон был бы справедлив. Однако главное – исключить не столько физические манипуляции с человеческим телом, сколько информационные манипуляции с обществом. Впрочем, для нас гендерное безумие Запада – полезный урок, своевременное предупреждение и лишний повод убедиться в том, что с такой цивилизацией нам не по пути.