О ситуации в религиозной сфере
Д.Ашимбаев: Духовенство начало продвигать свое представление, сделав упор на скрещивании религиозных и национальных традиций. При этом первые, собственно говоря, традициями особенно тут не были, а вторые представляли собой набор благих тезисов из разных эпох, регионов и литературы

Данияр Ашимбаев, 6 октября 23

Сначала началась дискуссия о хиджабах в школах, спровоцированная словами министра просвещения Бейсембаева о том, чтот этот вопрос "будем решать с Муфтиятом и придем к единому решению". После этого министр свои слова дезавуировал, заявив: "Казахстан является светским государством. Школа также считается светской. От 2016 года действует приказ относительно школьной формы. С тех пор никаких изменений в правилах не было. Поэтому дети должны приходить в школу в школьной форме" (22.08.2023).
За ним последовал министр информации и общественного развития Кыдырали, который в бытность членом правительства регулярно привлекал к работе МИОР муфтият. Кыдырали сообщил: "Конечно, есть страны, которые позволяют. Поэтому мы видим, как международный опыт в этом вопросе неоднозначен. У разных государств есть свое устойчивое направление и опыт. У нас тоже есть своя позиция. Это следование Конституции и секулярзиму" (28.08.2023).
Через пару дней пост министра он потерял. Глава нового Министерства культуры и информации Балаева выступила в СМИ: "В настоящее время вновь актуализировались вопросы ношения хиджабов в школах. В этой связи хочу пояснить следующее. Казахстан является светским государством, которое, согласно Конституции, отделено от религии... Все вопросы государственной политики регулируются гражданским законодательством, а не религиозными нормами. И нормативные акты требуют соблюдать стандарты ношения школьной формы" (11.09.2023).
В тот же день последовало сообщение ДУМК: "Следует помнить, что ношение платка является нашей традицией. Мусульманская община должна глубоко осознавать это. Однако шариат не требует, чтобы девочки, не достигшие полового созревания, носили платок. Это также должно быть правильно понято джамаатом".
Одновременно вспыхнул вопрос о том, является ли домбра харамом с точки зрения ислама. ДУМК поспешил заверить, что "для казахского народа, который веками следует исламу, домбра является нашим национальным инструментом – через песни и звуки домбры слушателя приобщают к вере, добру, человечности, учат защищать родину, уважать родителей" (09.09.2023)
Вопрос, казалось бы, отпал, но не тут-то было.
Через несколько дней депутат от правящей партии Ринат Заитов (в обычной жизни - айтыскер) заявил о том, что "80% всех мошеннических действий, происходящих в Казахстане, в интернете и других местах, совершаются людьми, которые читают намаз. Пусть придут и скажут, если это не так. Идите на базар, там, говоря "Аллах", некоторые спокойно обманывают людей. Пусть тогда те, кто беспокоится о религии, борются с такими людьми".
Его слова вызвали бурю эмоций (сам депутат заявил об угрозах в свой адрес).
Госсоветник Карин в своем интервью в эти дни отметил, что "сегодня наблюдаются попытки навязать людям, скажем так, псевдоидеологии, стремление навязать обществу ложные повестки. Разного рода авантюристы продвигают сомнительные идеи, учения порой даже псевдонаучного или мистического толка. Создаются уже целые организации, движения явно сектантского характера. Прикрываясь идеями духовного развития, они попросту обогащаются за счет доверчивых граждан" (28.09.2023).
В это же время ДУМК с усердием достойным госинформзаказа включается в борьбу с лудоманией. Муфтий Отпенов публикует статью о греховности азартных игр, поругав заодно лудоманию и букмекеров и политкорректно похвалив шахматы (03.09.2023). Ранее муфтият активно начал бороться с электронными сигаретами, салафитами, системой сюцай (вид нумерологии), ленью и выступать за важность и ценность знаний (в полном соответствии с посланием главы государства).
На этой неделе депутат Мажилиса Бапи озвучил депутатский запрос (его подписал еще ряд депутатов) с резкой критикой вахабизма и салафитов, угрожающих "подрывом социально-бытовых устоев казахстанского общества". Бапи упомянул и "атаки на гражданское мнение депутата парламента Рината Заитова" и объявил, что "мы не позволим домбре тысячелетия стать харамом!". А затем он сообщил, что "эту угрозу продолжает нести Старый Казахстан" (04.10.2023).
На следующий день появился депутатский запрос сенатора Жусипа, который отметил, что "деструктивные силы эффективно используют в своей деятельности все возможности информационного пространства. На сегодняшний день растет объем контента, опровергающего наши традиции и национальные ценности через открытые интернет-ресурсы, продвигая позиции нетрадиционного ислама" (05.10.2023).
И наконец по поводу религий выступил глава государства. Токаев заявил на съезде педагогов: "Казахстан – светское государство. Принцип светскости должен строго соблюдаться во всех сферах, в том числе и в образовательной. Нужно всегда помнить, что школа – это, прежде всего, образовательное заведение, куда дети приходят получать знания. Тогда как религиозные убеждения – это выбор и частное дело каждого гражданина". Но тут же президент уточнил, что "содержание слова "светскость" очень глубокое. Говоря о мировоззрении нашего народа, можно охарактеризовать светскость как прагматизм, приверженность здоровому образу жизни, почитание нашей традиционной религии, сохранение национального сознания". Как "светскость" сочетается с "почитанием нашей традиционной религии" глава государства не уточнил.

Что же происходит в религиозной сфере?
Государство пытается использовать гипотетический авторитет мусульманского духовенства в идеологической работе, исходя из тезиса о том, что "все казахи - мусульмане" и традиционно придерживаются канонического ханафитского мазхаба, характерного скорее для Средней Азии и южных регионов.
Исторически же ислам существовал в регионе очень даже не "классический". В степях он был сильно замешан на тенгрианстве и шаманизме, на юге региона - на зороастризме и иных древних культах. Не забудем и про суфизм, который вообще практически тот же шаманизм и каноническим исламом долгое время не приветствовался.
Местная матрица легко переварила арабский канон, и без того адаптированный персами под свой менталитет.
Немного более классическим его сделал российский царизм, который много сил вбухал в распространение исламского образования и судопроизводства - для укрепления пресловутого колониализма.
А нынешний ислам - это скорее советский вариант, основанный на модернизации и адаптации религии к светской и урбанизированной культуре.
По мере роста радикальных группировок в 90-е и сложной международной ситуации в регионе (Афганистан, Кавказ, Синьцзян) государство решило противопоставить "правильный" ислам "неправильному".
Только вот понимание правильности исходило из научного видения, а не из изучения практики. В массе своей он у нас обрядо-праздничный.
Духовенство начало продвигать свое представление, сделав упор на скрещивании религиозных и национальных традиций. При этом первые, собственно говоря, традициями особенно тут не были, а вторые представляли собой набор благих тезисов из разных эпох, регионов и литературы.
В итоге возникло понятие духовных ценностей, которые на практике не разделяются даже своими пропагандистами и теоретиками.
Получается, что в основе конфессиональной и идеологической политики сидят изначально весьма абстрактные тезисы.