Операция с возвращением капрала Гилада Шалита заняла 5 лет

Российский МИД и представители ХАМАС могут провести в Катаре переговоры по возвращению захваченных заложников. По последним данным, в плену у боевиков сейчас удерживается более 120 человек. Среди них как военнослужащие, так и гражданские лица. Когда сегодня заходит разговор о захваченных боевиками израильтянах, каждый житель этой страны почти сразу же вспоминает о "сделке Шалита". Ровно 12 лет назад завершилась пятилетняя операция по возвращению домой капрала армии обороны Израиля, которого звали Гилад Шалит. И это имя в Израиле знают все.

11 октября 2011 года он смог обнять своих родителей, старшего брата и младшую сестру. К тому моменту движение за его освобождение захватило весь мир. Гилад стал почетным гражданином Рима, Майами, Питтсбурга и Львова. В Париже была открыта мемориальная доска в честь его освобождения.

Но до сих пор ведутся споры, насколько оправдан был обмен одного человека на 1027 палестинских заключенных, значительная часть которых отбывала срок в израильских тюрьмах по обвинению в терроризме и убийстве многих сотен израильтян. И не было ли это спусковым крючком для дальнейших трагических событий, в том числе и тех, которые произошли 7 октября 2023 года?

Самое удивительное, что Гилад Шалит не был никаким героем. Он был обычным срочником, ему было всего 19. Он даже не сопротивлялся, когда его, легко раненного в плечо, захватили в плен, а его товарищей убили. В тот день 25 июня 2006 года боевики ХАМАС проникли на территорию Израиля по подземному туннелю длиной 800 метров, прорытому из сектора Газа, и напали на военную базу ЦАХАЛ.

Операция по освобождению в первые несколько дней ничего не дала. Сперва даже не очень было понятно, жив ли парень. Однако вскоре руководство ХАМАС предоставило неопровержимые доказательства, что Гилада не убили. Это было письмо, написанное его рукой. Было сказано, что к нему хорошо относятся и что его плечо лечит палестинский врач.

Тогда же ХАМАС выдвинул, казалось, невыполнимые требования: военнослужащего вернут только в обмен на тысячу палестинских боевиков, находящихся в заключении, а также на заключенных женщин-палестинок и несовершеннолетних осужденных. Естественно, все эти требования Израиль категорически отклонил.

Шло время. И неожиданно кампания по освобождению Гилада из личной инициативы его родственников, религиозных и правозащитных организаций превратилась в массовое мировое движение. Во многих странах проходили акции и демонстрации в поддержку Шалита, был организован марш в честь него с участием более 10 000 человек, ему посвящали стихи и исполняли песни, один и тот же хит "Наше общее дитя" ежедневно в одно и то же время звучал на армейском радио все годы его плена, даже Дмитрий Медведев, будучи тогда президентом РФ, миролюбиво просил о свободе для Гилада Шалита.

За три письма, аудиокассеты и DVD с изображением живого капрала Израиль освободил 20 палестинских женщин-заключенных. Но все так же отказывался освобождать лидеров боевиков. ХАМАС в ответ не шел на смягчение ультиматума.

Родители Шалита разбили палатку у входа в резиденцию премьер-министра в Иерусалиме, в которой просидели год и готовы были сидеть до того момента, пока "их сын не будет освобожден".

Но были и те, кто говорили, что Гилада, конечно, жалко, но его жизнь не должна быть спасена любой ценой. Что скажут родственники более шестисот жертв осужденных террористов, чьи убийцы будут выпущены на свободу?

Да и те, кто может погибнуть еще, кто будет убит потом освобожденными из тюрем боевиками, которые продолжат свое - стоят ли эти будущие смерти одного-единственного капрала, в конце концов он ведь был военнослужащим, что предполагает риск.

Из обычной операции по освобождению в какой-то момент это превратилось буквально в философскую дилемму, которую обсуждали даже университетские ученые в Израиле: что важнее, святость и бесценность жизни одного или благо и безопасность многих? Личность или общество?

Является ли политической слабостью борьба за спасение единственного человека? Или, наоборот, - силой, так как показывает, насколько государство ценит своих граждан?

На самом деле это вечный вопрос, который встал во всей своей остроте именно тогда: что будет лучше? Спасти одного невиновного и вместе с ним тысячу виноватых, или пусть погибнут все, что в перспективе сохранит многие другие жизни…

ХАМАС в ответ не мучился нравственными изысканиями, а особо и не скрывал, что Гилад Шалит не будет последним, и тактика захвата израильских заложников продолжится.

Сотни сторонников ХАМАС на Западном берегу реки Иордан размахивали флагами ХАМАС и скандировали: "Мы хотим нового Гилада Шалита". "Мы начали с Шалита, и он не последний".

Израильское общество раскололось пополам. Проводили даже опросы: что выбрать? И вот что интересно. Русскоязычная аудитория Израиля выступала за то, что освобождать боевиков ни в коем случае нельзя. 55% из 7000 опрошенных голосовали за это. 79% коренных израильтян из 500 опрошенных считали, что Гилат должен быть спасен, и все равно, сколько преступников при этом отпустят на свободу.

Кстати, практически бессменный премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху до последнего отказывался от договоренностей с ХАМАС, но его продавили.

В конце концов власти Израиля сдались под напором, и Гилад Шалит, которому было уже 25 лет, вернулся домой. Его освобождение было встречено в Палестине как праздник, стратегия ХАМАС победила… Были ли из тех, кто напал на израильские поселения десять дней назад, выпущенные на свободу по "сделке Шалита"?

Спасенный капрал (в заключении ему было присвоено два внеочередных звания) жив до сих пор. Ему 37 лет. Периодически он выступает в СМИ. Его отец, служивший двигающей силой этой операции по спасению, баллотировался в депутаты.

Сколько же своих могут потребовать боевики ХАМАС теперь за освобождение заложников? Пойдут ли на это власти Израиля? Пока, судя по всему, они избрали другую тактику - и тоже довольно неоднозначную с точки зрения гуманизма и ценности человеческой жизни: сегодня в заложниках под угрозой смерти от голода, жажды, бомбардировок находится почти двухмиллионное население Газы, более миллиона которого несовершеннолетние. Они террористами не являются. Хотя, не исключено, что в будущем тем, кто выживет, не оставят другого выбора.

Екатерина Сажнева