Россия и Китай укрепляют стратегическое партнерство на Ближнем Востоке, что помогает сдерживать США в регионе, пишет TK. Страны разделяют мнение, что причина конфликта - не теракты ХАМАС, а неспособность гарантировать права палестинского народа, отмечает автор.
Тисако Масуо
Китай и Россия укрепляют свое стратегическое сотрудничество на фоне 10-летия мега-инициативы "Один пояс - один путь". Его цель – Ближний Восток

18 октября, когда президент США Байден прилетел в Израиль, в Пекине прошел форум высокого уровня, посвященный 10-летию китайского мега-проекта "Один пояс - один путь". На групповом памятном фото президент России Владимир Путин стоит рядом с председателем Си Цзиньпином. Последний практически проложил ему путь к возвращению на международную арену, поскольку президент России не имел возможности выезжать на крупные мероприятия за границу после начала СВО России на Украине. Помимо Си Цзиньпина, Путин также провел в Пекине индивидуальные встречи с лидерами восьми других стран.

В своем выступлении на форуме Путин один за одним обнародовал планы по подключению России к инициативе "Один пояс - один путь".
Помимо уже существующего Индийско-океанского морского маршрута, со следующего года круглогодично будет эксплуатироваться Северный морской путь у берегов России. Транссибирская магистраль будет расширена за счет подключения к ней маршрута с севера на юг, соединяющего СМП с Китаем и другими странами. Накануне визита Путина в Пекин были возобновлены взаимные безвизовые групповые туристические поездки между Китаем и Россией. Хотя Россия в целом с осторожностью относится к китайской экспансии в Сибирь, в свете новой международной обстановки она явно укрепила свою решимость жить в орбите Китая.

На карте, опубликованной в конце августа, Пекин показал как свою собственную территорию весь остров Большой Уссури, который Китай и Россия согласились разделить поровну на востоке и западе в 2004 году. В настоящее время Россия даже не может предъявить по этому поводу никаких возражений.

Однако Китай не является плохим партнером для России. Утром Си и Путин завершили свои выступления на форуме, а во второй половине дня провели трехчасовую встречу на высшем уровне. Была обнародована вступительная часть, во время которой Си Цзиньпин обратился к Путину как к "моему старому другу". Есть ли сегодня еще какая-нибудь страна, которая относилась бы к президенту России так щедро?

Ситуация вокруг сектора Газа – главная тема?
Итак, что же обсуждалось на китайско-российском саммите? Наиболее важными темами, судя по всему, стали быстро меняющаяся ситуация вокруг Палестины и стратегическое сотрудничество между Китаем и Россией с прицелом против США.

В своих выступлениях на форуме оба лидера сосредоточили внимание на экономической политике. По сообщению МИД Китая, на саммите обсуждались вопросы экономики и многостороннего сотрудничества, включая расширение БРИКС. Однако вскоре после этого на пресс-конференции Путин заявил, что подробно обсудил с Си Цзиньпином вопросы Украины и Газы. Считается, что там обе стороны координируют свои глобальные стратегии.

Уже со следующего дня, 19 октября, международная активность Китая на Ближнем Востоке стала более заметной. Си встретился с премьер-министром Египта и выступил за решение проблемы посредством "плана сосуществования двух государств", который сделает Палестину независимой, а также за расширение сотрудничества Пекина с арабскими странами. В Дохе (Катар) провели переговоры специальный посланник Китая по Ближнему Востоку Чжай Цзюньи заместитель министра иностранных дел России Богданов. По данным агентства Синьхуа, коренной причиной конфликта являются не террористические акты ХАМАС, а "неспособность гарантировать законные национальные права палестинского народа", и Китай работает с Россией над решением этого вопроса. Китай выразил свое намерение "всецело подключиться" к активной позиции России в предложении резолюции ООН по вопросу Газы.

На данный момент остается вероятность того, что Си Цзиньпин все-таки примет участие в форуме АТЭС, который пройдет в Сан-Франциско в ноябре. Учитывая потребности стабилизации китайской экономики, не сочтет ли Пекин необходимым пойти на компромисс с Соединенными Штатами?

Однако на самом деле администрация Си Цзиньпина движется сейчас в прямо противоположном направлении. Проблема Газы имеет множество важных политических аспектов не только для России, но и для глобальной стратегии Китая. В отличие от военного конфликта на Украине, где Запад поддерживает якобы слабую сторону, в палестино-израильском конфликте США твердо поддерживают Израиль, считающегося сильной стороной на Ближнем Востоке. Однако для арабского мира Израиль являет собой символ колониализма, навязанного палестинцам Западом, который не смог разрешить еврейский вопрос самостоятельно. Более того, оппозиция Израилю, который бомбит и убивает безвинных мирных жителей Палестины, все шире распространяется на многие развивающиеся страны. Сейчас трудно найти лучший материал, чтобы продемонстрировать всей планете, что Америка является корнем всего зла в мире.
В целом Ближний Восток в последнее время стал ключевым местом в глобальной стратегии Китая. Мега-проект "Один пояс - один путь" был хорошо принят в Центральной Азии и Африке. Если Китай сможет эффективно проникнуть на Ближний Восток и так же продвинуть эту инициативу и здесь, то он окажется в состоянии соединить две свои важнейшие зоны влияния. Это позволило бы Китаю уверенно разделить западную сферу влияния на зоны Европы и Индо-Тихоокеанского региона.

Китай хотел бы видеть гораздо более активным свое сотрудничество с нефтедобывающими странами Ближнего Востока, такими как Саудовская Аравия, которые укрепляют свою автономию по отношению к Соединенным Штатам. Кроме того, Пекин весьма обнадеживает то, что Россия в последнее время усиливает свое присутствие в Западной Африке.

Однако существует известная доля иронии в том, что Китай, который решительно утверждает, что Тайвань является частью Китая, выступает за независимость Палестины.
Существует вероятность того, что мир воспользуется этим примером для критики двойных стандартов Китая в будущем.
Тисако Масуо – профессор политологии университета Кюсю.