28 НОЯБРЯ 2023,

В этой ситуации, которая сложилась сейчас в мире, выступать с нападками на ислам – значило бы ошибаться в выборе врага. А сочувствовать "борьбе угнетенных" – значило бы ошибаться в выборе союзника.

Сергей Худиев
публицист, богослов

Новое и ужасающе кровавое обострение палестино-израильского конфликта вызвало обострение как антисемитизма, так и исламофобии. Мы сталкиваемся с усилиями – с разных сторон – превратить происходящее в "войну цивилизаций". Поэтому очень важно отложить страх и ярость и попробовать разобраться, что происходит. В этой колонке мне хотелось бы обратить внимание на две вещи, на мой взгляд, незаслуженно упускаемые из вида.

Первое – корни демонстративной жестокости радикалов лежат не в исламе как таковом, а во вполне светской доктрине "деколонизации", сформулированной, в частности, франкоязычным мыслителем Францем Фаноном еще в 1960-е годы ХХ века. Второе – в рамках доктрины "деколонизации" Россия рассматривается как одна из колониальных империй, распад которой был бы справедливым и желательным исходом. Рассмотрим это подробнее.

Демонстративное зверство ХАМАС во время набега 7 октября выглядит не просто омерзительным, но и, на первый взгляд, совершенно бессмысленным. С точки зрения борьбы за интересы палестинцев оно по меньшей мере контрпродуктивно. С точки зрения интересов мусульман в целом – тем более. Трудно и выдумать более эффективную антиисламскую пропаганду, чем демонстративно, на камеру, совершать самые гнусные акты насилия с криками "Аллах Акбар".

Такое поведение вызвало неприятие и у ряда мусульманских лидеров. Например, наследный принц Бахрейна Сальман бен Хамад бен Иса Аль Халифа осудил как действия ХАМАС, так и ответные удары Израиля: "Я однозначно осуждаю ХАМАС. Это нужно для того, чтобы все присутствующие в зале поняли, что я стою на стороне мирных граждан и невинных людей, а не на стороне политических деклараций. Теракты 7 октября были варварскими, они были ужасающими, они были неизбирательными... Я безоговорочно осуждаю воздушную кампанию, в результате которой в Газе погибли более 11 тыс. человек, из которых 4,7 тыс. – дети. Оба эти действия привели к гибели невинных людей. Оба эти действия достойны порицания", – сказал принц. Однако для антиисламских политиков, таких как голландский депутат Герт Вилдерс, это явилось настоящим подарком. Как понять такой образ действий боевиков?

Дело в том, что в ядовитом идеологическом вареве, которое представляет собой "исламский" экстремизм, собственно религиозный компонент не является ни единственным, ни даже главным. Идеологические корни подобных движений восходят скорее к вполне секулярным экстремистским идеологиям. Уже многие с насмешливым удивлением обратили внимание на странный и на первый взгляд совершенно противоестественный союз между западными радикальными левыми и исламистами.

Например, профессор Калифорнийского университета в Дэвисе Джемма Дикристо недавно написала, что "сионистским журналистам", которые "распространяют пропаганду и дезинформацию", у которых есть "адреса (и) дети в школе", следует "бояться нас больше, чем их боссов", и дополнила это смайликами, показывающими нож, топор и капли крови. При этом Джемма еще недавно была Джереми. Он(а) трансгендер и активист(ка) крайне левого толка. То, что активисты ЛГБТ+ горячо поддерживают людей, которые при первой возможности обошлись бы с ними крайне сурово, вызывает в русской Сети недоумение и насмешки. Но за такой позицией есть своя логика.

Смысл мировой истории видится в борьбе "угнетенных" и "угнетателей". Борьба "угнетенных" всегда справедлива, какими бы методами она ни велась. Самое жестокое насилие со стороны "угнетенных" при этом не только не осуждается, но и рассматривается как совершенно оправданное и необходимое. Это представление восходит к хорошо известной нам марксистской картине мира и получило свое развитие в трудах франкоязычного политического мыслителя 1960-х Франца Фанона, ведущего идеолога деколонизации. Основной тезис Фанона – провозглашение безудержного насилия как необходимого средства освобождения.

Хорошо известны его слова: "Насилие – это человек, воссоздающий себя... Насилие – это очищающая сила. Это освобождает жителя колонии от комплекса неполноценности, отчаяния и бездействия; это делает его бесстрашным и восстанавливает его самоуважение". Деколонизация, в представлении Фанона, есть дело кровавое, и должно быть кровавым, а те представители местных элит, которые хотели бы уладить дело бескровно, – презренные соглашатели и пособники колонизаторов.

Фанон, например, пишет: "Ты мог полностью положиться на новобранца лишь в том случае, если он покинул колониальный мир навсегда и не собирался туда возвращаться ни при каких условиях. По-видимому, этот обряд был распространен в Кении среди мау-мау – тамошних повстанцев. У них было принято, чтобы каждый участник группы наносил удар по жертве. В итоге ответственность за гибель жертвы несли все участники. Работать – это значит добиться смерти колонизатора. Намеренно вызванное чувство ответственности за насилие позволяет как заблудшим, так и объявленным вне закона участникам группы вернуться, попробовать вновь занять свое место и стать членом одной команды. Таким образом, насилие напоминает королевское помилование. Житель колонии обретает свою свободу в насилии и посредством насилия".

Подчеркнуто жестокое насилие должно ознаменовать категорический отказ играть по правилам колонизаторов. Нужно сделать нечто такое, что выведет восставших за рамки всякой амнистии, повяжет их всех кровью, сделает для них невозможным любой другой путь, кроме борьбы до победы.

Фанон не имеет никакого отношения к исламу – он атеист, по происхождению мулат (отец – карибский чернокожий, мать – француженка из Эльзаса), получил отличное образование (то есть обездоленным бедняком его назвать никак нельзя). В отличие от знаменитого борца за права чернокожих Мартина Лютера Кинга, который мечтал о том дне, когда потомки угнетенных и угнетателей вместе сядут за один стол, Фанон не искал примирения. Европейские поселенцы должны быть истреблены или изгнаны, после чего колониальные державы, как обогатившиеся за счет эксплуатации колоний, должны будут выплатить им огромные репарации – по примеру репараций, взысканных с Германии после ее поражения в обеих мировых войнах.

Книги Фанона были практически сразу же переведены на арабский и до сих пользуются огромным влиянием. В действиях ХАМАС отражается не ислам как таковой. Идеал мусульманского воина – султан Саладин, который счел бы такое поведение бесчестным. В них отражается именно "деколонизация" по Францу Фанону. Прохамасовские публикации в англоязычной Сети (даже написанные арабскими авторами) практически не содержат апелляций к исламу. Они, напротив, излагают все ту же идеологическую картину "угнетенные против угнетателей". Поскольку "угнетатели" в этой картине, прежде всего, израильтяне и поддерживающие их США и Запад в целом, нам в России легко вспомнить советские традиции "поддержки антиколониальной борьбы".

Беда в том, что в рамках деколонизаторcких представлений Россия – одна из колониальных держав, до сих пор удерживающая под своей властью "угнетенные" народы. Более того, конфликт на Украине видится именно как колониальный.

Вот что пишет чрезвычайно известный и влиятельный неомарксистский философ Славой Жижек: "Параллель между Израилем и Украиной совершенно неуместна. Если уж на то пошло, ситуация украинцев ближе всего к ситуации палестинцев на Западном берегу... Как и Россия, Израиль является военной сверхдержавой с ядерным оружием, которая де-факто колонизирует меньшее, гораздо более слабое образование".

Любой поисковик немедленно выдает множество ссылок на подробные рассуждения о "деколонизации России", и по-русски, и по-английски, с приложением подробных карт того, на какие именно части Россия должна быть расчленена в этом процессе. Конечно, борцы за деколонизацию будут играть на противоречиях между "колониальными" державами – как они делали и раньше. Но их идеологической целью всегда будет оставаться ликвидация того, что они называют "поселенческо-колониальной системой".

Тем, кто хотел бы вызвать в России разрушительную смуту, нужно, с одной стороны, настроить большинство ее граждан против мусульман, с другой – соблазнить самих мусульман "деколонизаторской" риторикой. В этой ситуации выступать с нападками на ислам – значило бы ошибаться в выборе врага, а сочувствовать "борьбе угнетенных" – значило бы ошибаться в выборе союзника.