Тайбэй остается чуть ли не единственным форпостом западных партнеров в Юго-Восточной Азии

Об авторе: Леонид Андреевич Пастернак – журналист-международник.
22.01.2024

Тайвань определился с президентом как минимум на ближайшие четыре года. 13 января состоялись одни из самых значительных для мировой политики и экономики выборов в 2024 году. Победу на них одержал весьма амбициозный и талантливый политик Лай Циндэ, лидер либеральной Демократической прогрессивной партии. Циндэ – бывший премьер-министр в правительстве госпожи Цай Инвэнь (действующий лидер Тайваня), он ярый антикоммунист и последовательный противник сближения с коммунистическим Китаем под руководством председателя Си Цзиньпина.

Важно отметить, что тайваньцы шли на избирательные участки на фоне новых геополитических реалий в регионе: переизбран на новый срок председатель КНР Си; обострились отношения между американцами и китайцами; повержен антикоммунистический протест в Гонконге, продолжавшийся около трех лет – с 2019 по 2022 год; ухудшается военно-политическая обстановка в районе Тайваньского пролива. Тайбэй в таком случае остается чуть ли не единственным форпостом западных партнеров в Юго-Восточной Азии. И местные выборы влияют не только на внутриполитические процессы острова, но и на отношения великих держав нового столетия – США и КНР, а также затрагивают интересы России, ЕС и Великобритании.

Эти президентские выборы на острове с точки зрения исследовательского интереса следует в первую очередь рассматривать в контексте американо-китайского соперничества за мировую гегемонию и построения новой системы международных отношений на фоне холодной войны 2.0. В частности, Тайвань – важнейший геостратегический союзник США в борьбе с набирающей политико-экономическую мощь КНР, претендующей на статус второй сверхдержавы. Поэтому результаты тайваньских выборов напрямую влияют на отношения между американцами и китайцами на глобальном уровне. Вашингтон и Пекин строят биполярный мир, где остальным участникам международной политики придется выбирать сторону, как это уже было во времена холодной войны между СССР и Соединенными Штатами.

Впрочем, президент США Джозеф Байден, выступая 13 января перед прессой на лужайке Белого дома, довольно сдержанно отреагировал на состоявшиеся президентские выборы на Тайване. Он дипломатично уклонился от однозначной оценки тайваньской внутренней политики, подчеркивая при этом, что США "не поддерживают независимость" острова.

Байден неспроста деликатно обошел тему американо-тайваньских отношений. В Белом доме действительно опасаются эскалации напряженности между Пекином и Тайбэем на фоне победы прозападного антикоммуниста Циндэ. Такой сценарий крайне нежелателен для Вашингтона, так как демократическая администрация Байдена всеми силами старается вести внешнеполитический и финансово-экономический диалог с коллегами из ЦК Компартии КНР, несмотря на серьезные идеологические и дипломатические разногласия.

Антикитайский внешнеполитический курс Циндэ может привести к военно-политическому конфликту между Тайванем и материковым Китаем, что, в свою очередь, чревато вовлечением США и их союзников (скажем, Великобританию, Южную Корею или Японию) в прямое "горячее" противостояние с Пекином. И это будет не просто региональный конфликт, а заявка на третью мировую войну.

Между тем западный политический, журналистский и академический истеблишмент склонен рассматривать "тайваньскую дилемму" с точки зрения постепенного снижения значимости этой проблемы в американо-китайских делах. Можно предположить, что избрание Циндэ – вовсе не запрос на радикальное противостояние с Пекином, а скорее желание отмежеваться от глобальных эксцессов в противостоянии мощнейших государств планеты.

Такие догадки не столь далеки от реальности. Тайваньцы, очевидно, являются жителями своей территории и сами решают, какое будущее они для себя построят. Конечно, в Белом доме могут обдумывать сценарии, при которых остров будет использован в геополитических и финансово-экономических интересах США, а в Госсовете вполне вольны считать, что Тайбэй – очередная провинция КНР. Однако обе стороны должны учитывать общественное мнение местных жителей. Без этого невозможен конструктивный диалог и политический прогресс.

На фоне нарастающей конфликтной напряженности на межгосударственных уровнях в разных регионах мира, включая Европу, Африку и теперь Латинскую Америку (кейс Венесуэлы и Гайаны), нет никаких оснований для того, чтобы прогнозировать дальнейшее ухудшение связей между США и Китаем. Эти державы играют вдолгую. Эскалация не нужна ни Байдену, ни Си. Притом что оба лидера прекрасно понимают, к чему может привести борьба за Тайвань, будь то силовой захват острова либо же ползучая интеграция в состав КНР, как это было с Гонконгом и Макао.

Любопытно также, что по итогам 2023 года товарооборот между Тайванем и КНР вырос и достиг отметки почти в 268 млрд долл. (и все это на фоне непрекращающейся военной активности армии Китая у границ Тайваня). Об этом 17 января сказал представитель Канцелярии Госсовета КНР по делам Тайваня Чэнь Биньхуа. Таким образом, медленно, но верно Си Цзиньпин сближается с островом и, возможно, уже вынашивает какой-нибудь хитрый план по скорой интеграции региона в состав коммунистического государства. В случае с Тайванем вряд ли применим сценарий Гонконга с ползучим авторитаризмом, однако у Компартии наверняка есть идеи стремительной мягкой силы для тайваньских жителей. Но не будем торопить события…

В свою очередь, США, вероятно, постараются не накалять ситуацию в Тайваньском проливе и не допускать ухудшений американо-китайских отношений из-за внутриполитических процессов на острове. И даже грядущий визит делегации американских законодателей во главе с членами Палаты представителей Ами Берой (Демпартия), Энди Барром (Республиканская партия) и Марио Диасом-Балартом (Республиканская партия) вряд ли кардинальным образом изменит расклад сил в регионе и мировой политике. Скорее мы так и будем наблюдать за символическими жестами в отношении Тайваня и со стороны США, и со стороны КНР. Эта геополитическая игра – часть масштабной борьбы двух мощнейших держав планеты за глобальную гегемонию в новом столетии.