Мехтеран* XXI века: новый "турецкий марш" на Балканах
О чем министр иностранных дел Хакан Фидан договаривался в Софии, Бухаресте и Тиране

24.02.2024 | ДМИТРИЙ НЕФЕДОВ

Объезд в конце января – начале февраля с. г. министром иностранных дел Турции Хаканом Фиданом столиц Болгарии, Румынии и Албании обозначили планы более активного экономического, но особенно политического присутствия Турции в регионе. С учетом же географии региона и участия Турции и почти всех балканских стран в Североатлантическом альянсе трудно предположить, что упомянутый вояж не был согласован Анкарой, Софией, Тираной и Бухарестом по крайней мере с американским Белым домом и Госдепартаментом.

В Софии турецкий министр встретился с президентом Руменом Радевым, премьер-министром Николаем Денковым и спикером парламента Росеном Желязковым. Кроме того (и это вполне примечательно), Фидан пообщался и с лидерами партий, составляющих болгарское коалиционное правительство, был принят великим муфтием Болгарии, коему турецкий гость выразил благодарность "за неукоснительное соблюдение равноправия этноконфессиональных меньшинств в Болгарии". Аналогичное мнение высказали ему в руководстве ведущей партии турецкого меньшинства в Болгарии "Движение за права и свободы", а таже в партии "Демократы за ответственность, безопасность и толерантность", основанной известным своей проэрдогановской позицией бывшим лидером "ДПС" Ахмедом Доганом. Напомним, в Болгарии – в основном на юге страны вблизи границы с Турции – издавна проживает, по данным турецких источников (2022-23 гг.), свыше 500 тыс. этнических турок, из коих 85% мусульмане. В прошлые десятилетия именно "турецкая проблема" зачастую выступала катализатором крупных общественно-политических потрясений в балканской стране и едва ли в Анкаре собираются отказываться от такого эффективного рычага.

В ходе своего турне Фидан неоднократно подчеркивал твердую приверженность Анкары "выполнению положений Конвенции Монтре 1936 года, регулирующей проход судов через турецкие проливы". Поддержание стабильности в Черном море "и предотвращение действий, которые могут поставить его под угрозу, входят в число фундаментальных приоритетов Турции в качестве страны-исполнителя Конвенции Монтре". По данным турецкой стороны, в Софии, Тиране и Бухаресте имел место "всесторонний обмен мнениями, прежде всего по вопросам безопасности в регионе Черного моря, которые приобрели особую важность в связи с конфликтом на Украине". Обсуждались и "вопросы развития сотрудничества в сфере энергетики, транспорта, инфраструктуры, торговли и инвестиций". В частности, переговоры в Софии сыграли "важную роль в подготовке заседания Совета сотрудничества Высокого уровня Турция – Болгария, планируемого в рамках визита президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в Болгарию" (предварительно не позже апреля 2024 г.).

Согласно имеющейся информации, на переговорах Турция и Болгария договорились повысить к 2026-27 гг. на 25-30% ежегодную мощность газового интерконнектора, соединенного с Трансанатолийским газопроводом (TANAP), по которому через территорию Турции перекачивается на Балканы и далее через Албанию и Грецию на юг Италии азербайджанский газ с каспийского месторождения Шах-Дениз. Впрочем, конкретный документ по вопросу функционирования системы Interconnector – TAP официально подписан не был. Кроме того, переговорные правительственные делегации побывали на EnduroSat AD (болгарский производитель аэрокосмической продукции по стандартам НАТО) в Софии. Предварительно согласована разработка проекта по участию турецких инвесторов в развитии этого комплекса. Более того, согласно Меморандуму о взаимопонимании в сфере воздушной полиции при пересечении границы турецкая авиация получила право пересекать границу с Болгарией и совершать полет над ее территорией в случае преследования по горячим следам. Подобные соглашения заключаются на двусторонней основе между участниками НАТО с одобрения и по рекомендациям Брюсселя.

В целом же нынешний визит Х. Фидана в Болгарию, как отмечает МИД Турции, "стал свидетельством прочности стратегических отношений между двумя странами. Он также продемонстрировал, что дружественные и союзные (имеется в виду обоюдное участие в НАТО. – Прим. ред.) страны становятся еще ближе друг к другу перед лицом вызовов на международном уровне и в регионе".

Не менее значимой оказалась и поездка главы турецкого внешнеполитического ведомства в Румынию, где было заявлено о предстоящем создании Совета по стратегическому сотрудничеству между двумя странами. Глава румынского МИД Луминица Одобеску при этом отметила, что "Турция является главным торговым партнером Румынии за пределами ЕС: взаимный товарооборот за 2023 год, как ожидается, превысит 10 млрд. долл.". И уже к 2025 г. этот показатель, по оценке Х. Фидана, достигнет 15 млрд. долл., тем более что уже сегодня "Румыния – крупнейший торговый партнер Турции на Балканах".

Румынский министр высказалась "за возобновление работы Совета по ассоциации между Евросоюзом и Турцией", отметив, что та остается для Бухареста "важнейшим кандидатом" на вступление в ЕС. Выражена также поддержка "ускорению более тесного партнерства Турции с ЕС", что полностью соответствует курсу на активизацию политического диалога между Анкарой и Брюсселем.

Примерно такие же оценки прозвучали в ходе встреч турецкого министра с премьер-министром Марчелом Чолаку и спикером сената Николае Чукэ, а также с представителями турецкого бизнеса в Румынии и турецкой диаспоры в этой стране, начитывающей на начало 2020-х гг. около 160 тыс. человек.

По некоторым данным, на переговорах в Бухаресте обсуждался также предварительный проект трубопроводного продолжения упомянутого греко - болгаро - турецкого газопроводного хаба через Румынию в соседние с ней страны-члены ЕС: речь идет о давнем (1990-е гг.) проекте "Набукко", инициированном США и Евросоюзом. Идея хаба вроде бы одобрена, однако более детальные подробности, включая источники финансирования и параметры возможных работ, пока не сообщаются. В этот проект и в систему Interconnector-TAP планируется в перспективе включить газ с шельфа греческих Крита и Южных Ионических островов.

По части же переговоров в Албании, являющейся давним клиентом наследников Блистательной Порты, турецкий МИД оказался весьма лаконичен: "Министр иностранных дел Хакан Фидан встретился также с президентом Албании Байрамом Бегаем и премьер-министром Албании Эди Рамой в Тиране. Стороны подтвердили взаимное стремление укреплять политические и экономические взаимоотношения, с учетом необходимости стабильного обеспечения энергоснабжения Балкан и Европы в целом".

Между тем еще в конце 2021 г. сообщалось, что объем турецких инвестиций в Албании превысил 3,3 млрд. долл.; число граждан этой страны, трудоустроенных в турецких компаниях, составляло около 15 тыс. человек, в то время как объем торговли превысил 1,5 млрд. долл.

В январе 2021 г. в Анкаре было подписано двустороннее соглашение "О стратегическом партнерстве", а в конце прошлого года стало известно о принятии с 2024 г. на вооружение албанской армией беспилотников Bayraktar. Как заявил тогда Э. Рама: "…эти аппараты имеют особое значение для безопасности Албании и НАТО в целом". Некоторыми зарубежными экспертами высказывались предположения, что часть поступающих в Албанию турецких БПЛА может быть реэкспортирована в Косово или уже реэкспортируется туда (конкретных тому подтверждений или опровержений пока нет). Добавим, что об албанских закупках турецких БПЛА сообщалось еще в декабре 2022 г.

Фидан посетил строящуюся в том числе на турецкие средства Большую мечеть Тираны, которая станет крупнейшей на Балканах

Греческие же и косовские СМИ еще в апреле 2020 г. и позже сообщали что известные территориальные противоречия между Турцией и Грецией во многом обусловили совместную стратегию Анкары и Тираны по косвенному "выдавливанию" греческого меньшинства из южных районов Албании. Более того, несмотря на недавнее потепление отношений с Афинами, ранее Анкара неофициально поддерживала претензии Тираны на греческие Чамерию (сопредельный с Албанией северо-западный Эпир) и на ряд приграничных северных Ионических островов.

Таким образом, давний клубок этнотерриториальных претензий и противоречий в этой части Балкан едва ли будет разрешен в обозримой перспективе, как бы громко ни звучал мехтеран, напоминая о былом многовековом османском владычестве в регионе.

*Стиль турецко-янычарской военной музыки называется по-турецки «мехтер», янычарский военный оркестр - «мехтер такыми» (взвод музыкантов), военные музыканты - «мехтеран», руководитель оркестра - «мехтербаши» (во всех словах ударение на последний слог).