Ростислав Ищенко
автор издания Украина.ру

Многие люди пытаются быть скрытными, но редко у кого это получается – слишком хорошо надо себя для этого контролировать. Всегда помнить, что именно хочешь скрыть и исключить в своей речи малейшие, даже подсознательные, намеки на скрываемое обстоятельство – дело практически нереальное, тем более для людей эмоциональных.

Поэтому опытные политики редко пытаются полностью скрыть какие-то обстоятельства. Чаще информацию о нежелательном событии просто перекрывают более броской внешне информацией о какой-нибудь пустышке. Журналистам достаточно бросить кость в виде какой-нибудь отставки или назначения (такие события в любом крупном аппарате происходят постоянно) и можно даже не намекать, что "это жу-жу-жу не просто так" - сами на пустом месте раздуют сенсацию и скормят ее населению. А таких "сенсационных" тем в день жизнь подкидывает десятки.

Однако, чем эмоциональнее человек, тем сильнее он зациклен на своих страхах и тем сильнее эти страхи из него выпирают. Зеленский предельно эмоционален. Об этом и его коллеги по "Кварталу 95" вспоминали, подчеркивая такие его черты, как авторитарность, ревность к малейшему признаку возможной конкуренции, стремление ощущать обожание публики. Это заметно и по его нынешнему поведению: он и вождь Украины – "отец нации", и "великий полководец", и "лидер антироссийской коалиции свободного мира", и "политик глобального уровня" - "величайший из живущих".
Нам смешно, а он себя действительно таким ощущает. Поэтому я и говорю, что может быть Зеленский и балуется запрещенными веществами, но я не удивлюсь, если позднее выяснится, что все его странности объяснялись гипертрофированным самообожанием. На фоне постоянных поражений Украины и приближения катастрофы это должно было привести к шизофреническому раздвоению личности, дополнительно усугубившему и без того нестабильное состояние психики безумно эмоционального актера, играющего политического лидера не на театральной сцене, а в реальной жизни. Рядом с этим ментальным наркотиком никакие химические или органические вещества и рядом не валялись – жизненные силы выпивает, как стакан воды в жару.

В результате Зеленский, измотанный противоречивыми, но одинаково сильными, чувствами: верой в себя, возмущением отказом населения любить его и публично им восторгаться, предчувствием близкой катастрофы, которая зачеркнет всю его биографию и сделает ужасным посмешищем (или комичным пугалом) для следующих поколений, рожденных случайно уцелевшими по итогам его правления бывшими гражданами бывшей Украины, - начинает проговариваться.
Если бы он был просто актером, мы бы на это не обратили внимание – мало ли какого актера и по какой причине в очередной раз трясет (для многих из них тряска, встряска и скандал – вообще образ жизни).

Но Зеленский - президент и причины его проговорок уходят корнями в информацию, предоставляемую военными, спецслужбами, в оценку обстановки западными союзниками. То есть, когда Зеленский проговаривается, он выдает нам информацию относительно видения сложившегося положения вещей нашим противником, а из этого мы уже можем вычислять и состояние его резервов и другие возможности, приходя в конечном итоге к выводу о формах и методах противодействия нам, которые противником будут избраны, а также о сроках в течение которых следует ожидать его наибольшую активность.
Зеленский заявил всего лишь, что он ожидает начало летнего наступления России в конце весны. Посмотрим, что это нам дает.

ВС РФ наступают уже и за три месяца, прошедшие с начала года, достигли куда больших успехов и куда меньшей ценой, чем Украина в ходе своего прошлогоднего распиаренного летне-осеннего "наступления", начало которого, кстати, тоже планировалось на конец весны. Это значит, что говоря о весенне-летнем наступлении России, Зеленский ожидает значительно большей активности российских войск со значительно большими пространственными результатами. То есть грубо говоря, Зеленский анонсирует на "конец весны" катастрофу украинского фронта.

"Конец весны" - это вторая половина мая. На первый взгляд слишком оптимистичное (как для нас) ожидание. Все же практически все оценки жизнеспособности Украины, давали ей значительно больше времени. Минимальный срок отводимой ей жизни – до конца осени – конца года, а максимальный – до 2026-27 года. С моей точки зрения, киевскому режиму очень повезет, если он дотянет до 2025 года, но в политике случаются разные неожиданности, так что в данном случае разброс в оценках в три года нормален.
Почему такая разница с оценкой ситуации Зеленским?
Во-первых, Зеленский куда лучше осведомлен о реальном состоянии ВСУ, о скорости падения их боеспособности, об объемах поступающей западной помощи и перспективах ее увеличения, чем любые, самые осведомленные эксперты.

Во-вторых, и это самое важное, Зеленский говорит не о полном коллапсе Украины, а о катастрофе фронта. После развала фронта, процесс отступления, с попытками задержаться на неких рубежах, лишь постепенно переходит в бегство и полный развал. Поэтому гипотетический развал фронта в конце мая-начале июня, которого боится Зеленский, вполне коррелирует с окончательным коллапсом украинской государственности осенью (наиболее оптимистичная экспертная оценка).
Первая заповедь любой спецслужбы – проверить поступившую информацию или полученные выводы, сравнив их с информацией из других источников и выводами независимых экспертов. Пойдем по этому пути и мы.

В социальных сетях полно сообщений с оценками обстановки, оставленными военнослужащими ВСУ. Писали разные люди, от простых солдат, до старших офицеров, как не покидающие окопы на передовой, так и штабные. Каждый оценивал ситуацию со своей точки зрения, на основе имеющейся у него информации. Друг с другом не сговаривались – большинство из них даже не знают о существовании друг друга – они в социальных сетях пишут, а не читают. Рефреном во всех сообщениях звучит "если ситуация кардинальным образом не изменится, ВСУ смогут продержаться не более двух-трех месяцев".
Причины каждый называет свои: солдаты и младшие офицеры с передовой пишут об усталости войск, об отсутствии смены, о низком качестве пополнения, в результате чего прибывающие на передовую мобилизованные в большинстве своем гибнут в первую же неделю. Старшие офицеры, служащие в штабах, чаще сетуют на быстрое исчерпание резервов, а также недостаточность западных поставок для того, чтобы восполнять расход боеприпасов, потери в вооружении и технике, что ведет к постепенному, постоянно ускоряющемуся ослаблению ВСУ.

Блэкаут Украины и российские деньги. Украинские эксперты о том, когда война станет настоящей
На Украине обсуждают, когда Россия может начать большое наступление и чем это закончится для Киева, а также гадают, сколько лет понадобится для восстановления энергосистемы страны после ударов русских ракет.
Подчеркиваю, оценивая разные параметры, они приходят к одному и тому же выводу – ВСУ способны более-менее эффективно сопротивляться ВС РФ (отступая, но удерживая фронт от развала) 2-3 месяца. Поскольку же о двух-трех месяцах начали писать в конце февраля-начале марта, то сроки вполне коррелируют с обозначенным Зеленским ожидаемым временем начала российского стратегического наступления (конец мая – начало июня).
А что по этому поводу говорит Запад?
Последней на тему боеспособности Украины на текущей неделе отметилась Die Welt. Издание и ранее не отличалось большим оптимизмом. Но сейчас утратило остатки веры в светлое будущее и предлагает своим читателям "кошмарный сценарий" - "в июле русская армия стоит под Киевом".

Не знаю, насколько права Die Welt, но, если обрушение украинского фронта начнется в конце мая – начале июня, то, при условии, что ВС РФ не слишком задержит взятие Харькова и что командование не сочтет нужным отправить главные силы на занятие Херсона, Одессы, Николаева, Запорожья, Днепропетровска и на выход с Юга к Виннице (что поставит под угрозу коммуникации ВСУ на границе с Польшей и сделает упорную оборону Киева не просто бесполезной, но даже вредной для Украины), если приоритетом будет признана зачистка от ВСУ левобережья, то выход к левобережным пригородам Киева в июле текущего года вполне реален.

Более того, подобный сценарий по времени коррелирует также с теми оценками боеспособности Украины, которые отводят украинскому государству время до конца осени – конца года. Если Киеву удастся временно стабилизировать фронт по линии Днепра, то при оптимистичном для России сценарии месяца четыре может понадобиться на новый прорыв и последующую зачистку территории, включая крупные городские агломерации вдоль Днепра и на черноморском побережье. А это и есть конец осени – конец года.
Как видим прорвавшиеся в мир опасения Зеленского соответствуют оценкам ситуации как украинскими, так и западными источниками. Впрочем, на Западе есть и другие мнения, а российская власть и вовсе стремится не связывать себя какими-либо оценками, традиционно заявляя, что СВО закончится, когда будут достигнуты его цели.

Тем не менее учет прорвавшихся в публичное пространство страхов Зеленского важен, поскольку дает представление об оценке врагом своей способности сопротивляться. На данном этапе и украинские и западные источники оценивают состояние ВСУ как критическое и перспектив своевременного восстановления боеспособности не видят.
Значит у Запада, поскольку послать на помощь ВСУ достаточный контингент своих войск он в этом году не способен, остается два варианта:
* начать конструктивные переговоры и мире на российских условиях;
* активизировать против России диверсионно-террористическую войну.
Последние события свидетельствуют о том, что пока предпочтение отдано последнему варианту.