АЛЕКСАНДР ЕРМАКОВ
Младший научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

В начале марта администрация президента Джо Байдена представила проект бюджета на 2025 финансовый год, наступающий в США 1 октября 2024 года. Особый интерес вызывает проект военного бюджета, который получился противоречивым – несмотря на сложную международную обстановку, внутриамериканские политические разногласия и проблема госдолга требуют от американских военных ужать расходы почти на все, кроме важнейшей задачи противостояния с Китаем.

Вслед за обнародованием общих параметров бюджета наступает время публикации Пентагоном и видами Вооруженных сил объемных дополнительных документов с детализацией расходов, а также с предложениями по дополнительным закупкам. Только после этого можно в первом приближении оценить логику ближайшего военного строительства. Сейчас же можно сказать, что вместо активной милитаризации, которой можно было ожидать, исходя из геополитической обстановки и риторики политиков, военный бюджет урезан. Показатели трат Пентагона скованы бюджетным правилом, принятым в июне прошлого года как часть сделки администрации и демократов с республиканцами. Последние тогда согласились на временный отказ от потолка госдолга, но под угрозой дефолта выторговали конкретные обязательства по ограничению бюджетных расходов. Конечно, трудно поверить, что десятилетний план по снижению госдолга на целых 3 процента будет реализован – слишком все бурно в современном мире, но, по крайней мере, в следующем году конкретные, воплощенные в законы решения должны работать.

Проект бюджета военного ведомства ограничен потолком в 850 млрд долларов – он должен был вырасти не более чем на 1 процент относительно бюджетного запроса на текущий 2024 финансовый год (был 842 млрд долларов, в итоге сумму не смогли освоить, потому что большая часть года прошла без принятого бюджета). Казалось бы, это даже небольшой рост, но стоит учитывать влияющую на закупки общую инфляцию (которая в Штатах все еще не вернулась на допандемийные уровни) и связанный с ней рост жалований и социальных расходов – в итоге получается, что на капитальные закупки траты необходимо сократить.

В условиях жесткой экономии урезаются расходы на излишества, и "подаренный" американскими законодателями "фильтр" бюджетного ограничения позволяет увидеть, какие именно направления американское военно-политическое руководство считает наиболее важными для военного строительства. Можно уверенно сказать, что таковым является долгосрочное противостояние с Китаем. Ярким примером может служить сравнение объемов трат на Тихоокеанскую и Европейскую инициативы по сдерживанию (Pacific Deterrence Initiative, PDI, и European Deterrence Initiative, EDI, соответственно), в рамках которых финансируются работы по развитию инфраструктуры, обеспечению заокеанского развертывания Вооруженных сил США, совместные учения и прочее укрепление взаимодействия с региональными союзниками. На тихоокеанские программы планируется выделить в 3 с лишним раза больше, чем на европейские, – около 9,9 млрд против 2,9 млрд долларов. Причем в последние годы продолжается устойчивая тенденция роста расходов на PDI и снижения на EDI.

Еще более неожиданным выглядит то, что в основной бюджет практически не заложены средства на закупки боеприпасов, которые в больших количествах поставлялись на Украину, из-за чего по ряду направлений "показалось дно в сундуках" самих американских военных.

Так, на закупки танковых и артиллерийских снарядов, ракет для противотанковых комплексов "Джавелин", ракетных комплексов HIMARS и зенитно-ракетных комплексов "Пэтриот" планируется выделить меньше, чем в 2024 финансовом году с сокращениями, и значительно меньше, чем в 2023 финансовом году. Траты армии на закупки 155-мм артснарядов – самого ходового боеприпаса в конфликте на Украине, в 10 раз меньше чем в 2023 финансовом году! Прямая военная помощь Украине, заложенная бюджетом по линии Ukraine Security Assistance Initiative, в военном бюджете и вовсе составляет всего 300 млн долларов.

Зато полное финансирование получила модернизация ядерной триады – впрочем, время еще покажет, сколько средств потребуется в итоге, так как программы создания новой межконтинентальной баллистической ракеты "Сентинел" и атомного подводного ракетоносца типа "Колумбия", по последним оценкам, уже отстают от графика на два года, а стоимость обновления наземного компонента стратегических ядерных сил подскочила на 37 процентов из-за потребности больших вложений в наземную инфраструктуру. Без публичных проблем дела идут пока только у нового бомбардировщика B-21 "Рейдер" и новой авиационной стратегической крылатой ракеты LRSO.

Гиперзвуковому ракетному оружию сейчас уделяется не меньшее внимание, чем ядерному, – в этой области Соединенные Штаты продолжают политику отсева программ, демонстрирующих пробуксовку. С 2025 финансового года, судя по всему, планируется прекратить финансирование и закрыть программу создания авиационной ракеты с планирующим гиперзвуковым блоком ARRW: некогда шедшую в авангарде американского гиперзвука программу подкосила череда неудач на испытаниях.

На данный момент США планируют сосредоточиться на следующих программах гиперзвукового оружия:

- ВВС США – на авиационной гиперзвуковой ракете с прямоточным двигателем, создаваемой корпорациями Raytheon и Northrop Grumman по программе HACM с планами перейти к летным испытаниям в 2025 финансовом году.

- Армия США – на ракетном комплексе средней дальности с гиперзвуковым планирующим боевым блоком LRHW. Провести испытания комплекса "в сборе" и объявить его ограниченно боеготовым хотели еще в прошлом году, но после целой череды неудач план испытаний был изменен, и теперь это произойдет не раньше лета 2024 года. Однако направление столь важно (пожалуй, это наиболее крупная и амбициозная программа гиперзвука в США), что об отмене речи не идет.

- ВМС США планируют принять на вооружение как ракетный комплекс для надводных кораблей и подводных лодок CPS (использующий ту же ракету, что и армейский LRHW), так и ракету с прямоточным двигателем для палубной авиации HALO. Обе программы имеют более протяженные сроки реализации, чем у армии и ВВС (CPS – из-за задержки с готовностью носителей, а HALO – просто на более ранней стадии), но также получают полную финансовую поддержку.

Ранее в Соединенных Штатах параллельно шло больше программ гиперзвукового оружия, однако многие были закрыты. После этапа "расцветания ста цветов" Пентагон сосредоточился на тех, которые обещают успех, по крайней мере – до конца десятилетия. Разработка подобных систем, ориентированных на войну с технически развитым противником, особенно важна в гипотетической будущей тихоокеанской войне, которую ожидают не раньше рубежа десятилетий и будут вести в первую очередь авиация, ракетные части и флот. Напротив, такая, казалось бы, актуальная по опыту конфликта на Украине тема, как разработка новой самоходной артиллерийской установки повышенной дальности по программе ERCA, закрывается Армией США.

В целом нет впечатления, что Вооруженные силы США, несмотря на риторику политиков, всерьез рассматривали бы возможность крупного военного конфликта в ближайшие годы.

ВВС США предлагает в следующем году списать 190 боевых самолетов, планируя заказать только 60 – для того, чтобы в условиях ограничений оставались средства на финансирование разработки истребителя шестого поколения NGAD, который хотели бы начать получать в начале 2030-х годов. Флот также планирует списать 10 кораблей и при этом профинансировать строительство только 6 новых. В том числе, что стало сюрпризом, только одной многоцелевой подводной лодки типа "Вирджиния", хотя их строительство стоит наращивать не только для компенсации нехватки многоцелевых лодок в ВМС США, но и для передачи Австралии в рамках сделки AUKUS. Помимо создания и закупки новых ракетных систем, армия планирует сосредоточиться на средствах противовоздушной и противодроновой обороны – последнее, конечно, реакция на конфликт на Украине, однако скорее это не подготовка к войне обязательно с Россией, а отработка новых угроз и учет новых военных технологий в целом. Также отказались от разработки нового разведывательно-боевого скоростного вертолета в рамках программы FARA.

Кроме основного бюджета, виды Вооруженных сил США представляют законодателям и "списки желаний", или официальнее – "списки не профинансированных приоритетов" (Unfunded Priority Lists), в которых указывают, что бы им хотелось получить, если законодатели вдруг решат выделить средства больше базового запроса. Как правило, они в значительной части удовлетворяются, хотя 2025 г. может в этом плане отличаться из-за бюджетных ограничений. Часто в листы пожеланий включают дополнительные закупки военной техники – обычно этим легко "соблазнить" законодателей, заинтересованных в контрактах для штатов, от которых они избрались.

В этот раз списки отличаются от привычных. Так, в "листе" ВВС значатся дополнительные закупки запчастей и расходных материалов, которые не включили в базовый бюджет, вероятно, ожидая, что у законодателей не поднимется рука не профинансировать дополнительно самое необходимое для поддержания боеготовности. Кроме того, включены дополнительные траты на инфраструктуру и учения в Тихоокеанском регионе, но вовсе нет закупок самолетов. Флот аналогично не запросил дополнительных закупок кораблей, а хотел бы направления дополнительных средств в судостроительную промышленность (прежде всего – на расширение возможностей по строительству подводных лодок). Армия просит дополнительное финансирование систем по борьбе с дронами. Корпус морской пехоты озаботился капитальными ремонтами в казармах и военных городках (последний год в США прогремело несколько скандалов по поводу их состояния). Пожалуй, только Военно-космические силы и Космическое командование, относительно свободные от "бытовых" трат, сосредоточились в своих "списках желаний" на новых (причем секретных) программах вооружений.

Так неужели американских военных не беспокоят опустошенные по ряду направлений поставками на Украину арсеналы? Они отказались от расширения производств тех же снарядов? Разумеется, нет. Просто в условиях ограничений на этапе подготовки бюджета исходили, судя по всему, из того, что будет принят большой "стомиллиардный" пакет администрации Байдена, представленный первоначально еще в октябре 2023 года. Хотя его подавали в СМИ как "пакет помощи Украине" (потом трансформировался в "Украине и Израилю"), фактически это всегда были вложения в первую очередь в собственные Вооруженные силы и ВПК. Те же миллиарды на развитие атомного подводного судостроения вряд ли деятельно помогут ВСУ. Траты на закупку боеприпасов направлены на восстановление и преумножение запасов американской армии. Эта инициатива в целом уже стоила бы отдельного разбора, если бы законопроект несколько раз не переписывался и не должен был измениться еще раз в ближайшее время, по крайней мере согласно заявлениям республиканцев в палате представителей, которые хотят представить устраивающий их вариант.

Американские Вооруженные силы повторяют опыт начала XXI века, когда все расходы, какие было возможно, выводились в "заокеанские операции" (Overseas Contingency Operations) – кроме непосредственно финансирования войн, так обходили бюджетные затруднения того времени. Сейчас Пентагон планировал сделать то же самое с большим пакетом финансирования под геополитическими лозунгами, но ошибся, став заложником межпартийных споров по чувствительной теме зарубежной военной помощи в условиях бюджетных ограничений и миграционного кризиса. Впрочем, именно потому, что этот пакет "международной помощи" жизненно нужен собственным Вооруженным силам, он наверняка будет принят в том или ином виде.

Та же судьба, вероятно, ожидает предложенный проект бюджета на 2025 финансовый год. И предварительные выводы по его приоритетам должны остаться актуальными. Неважно, что это предвыборный год – даже когда хозяин Белого дома меняется, у него обычно нет времени кардинально переделывать находящийся в конгрессе проект. Внимательный читатель может отметить, что 2025 финансовый год в Соединенных Штатах начнется еще до выборов, назначенных на 5 ноября, и тем более – до инаугурации победителя, но бюджет наверняка не примут вовремя – такого не случалось ни разу уже почти тридцать лет, с 1997 года. Теперь все настолько запущено, что в этом году США прожили больше полугода без бюджета, на временных продлениях. Так что даже Трамп в случае победы будет первый год работать с бюджетом своего предшественника, не имея возможности (и, вероятно, желания) избавиться от потолка государственных расходов. Вместе с бюджетом новому президенту достанутся и заложенные в него приоритеты, главный из которых – противостояние с Китаем на Тихом океане, в космосе и в ядерной сфере. Приоритет, который Пентагон ставит во главу угла уже давно, несмотря на смены в Белом доме, политическую риторику и незапланированные эксцессы в мире.

Автор: Александр Ермаков, младший научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН. (ИМЭМО РАН).