Украинство цивилизованным быть не может
СВО и освобождение территорий вновь заставляют решить, в каком виде нужно сохранение украиноязычного наследия и нужно ли оно вообще. Чтобы ответить на этот вопрос и опять не ошибиться, придется для начала разобраться, с чем мы имеем дело.

Дмитрий Губин
политолог

Вопрос о том, может ли украинство быть цивилизованным, возник задолго до СВО. Его ставили политики и интеллектуалы и более ста лет назад, во времена Центральной рады и гетмана Скоропадского, и в течение всего советского периода, и позднее – и не находили адекватного ответа.

СВО и освобождение территорий вновь заставляют решить, в каком виде нужно сохранение украиноязычного наследия и нужно ли оно вообще. Чтобы ответить на этот вопрос и опять не ошибиться, придется для начала разобраться, с чем мы имеем дело.

Использование южнорусских диалектов для создания оригинальных литературных произведений началось с 1799 года, когда был опубликован пересказ "Энеиды" Вергилия, сделанный полтавским помещиком Иваном Котляревским. И поначалу малороссийское наречие было своего рода барской блажью. Котляревский и действительный статский советник Григорий Квитка писали пьесы для театра из народной жизни, ректор Харьковского университета Петр Гулак-Артемовский – басни. Все эти люди были достойными и благонамеренными российскими подданными – и ни в чем дурном не замечены.

А дальше был Тарас Шевченко. Он, возможно, сам того не сильно желая, и привнес в малороссийскую поэзию смесь ненависти, зависти и черной неблагодарности. Он поэтизировал погромы и оскорбил императрицу, которая выделила деньги для выкупа его из крепостной зависимости. Весь этот гремучий коктейль прекрасно совпал с русским народничеством и его делением людей на "народ" (простых людей) и "не-народ" (элиту) и был разбавлен изрядной долей антисемитизма.

Шевченко стал в этой системе координат своего рода точкой отсчета, оказавшись своим для следующих поколений, в которых были и националисты, и социалисты разного уровня убежденности. Хватало и носителей двух этих идеологий одновременно, сдобренных отборной ксенофобией (ненависть к евреям и полякам). Такими, например, были Михаил Драгоманов, его сестра Ольга (Олэна Пчилка. Ее дочь, известная как Леся Украинка, антисемиткой не была, что удивительно) и Симон Петлюра.

Наиболее активными носителями малороссийской отдельности стали польские шляхтичи Володзимеж Антонович, Тадеуш Рыльский и русские барышни, вышедшие замуж за малороссов – Марко Вовчок, Александра Ефименко.

А еще была Галиция, где австрийские чиновники выращивали из местного населения противовес полякам, а заодно и пестовали сепаратистские настроения на юго-западе России. Там и создавалось украинство, предложенное малороссам и русинам. Оттуда же перешла и традиция противопоставлять "правильное" село "неправильному" городу, где живут "москали, ляхи и жиды" и откуда их нужно выбросить любой ценой. В том числе и убийством.

В окружении гетмана Скоропадского была попытка цивилизовать украинство. Ее проводником стал польский шляхтич Вацлав Липинский. "Вы хотите, чтобы было Украинское государство, вы должны быть патриотами, а не шовинистами. Что это значит? Это значит, прежде всего, что ваш национализм должен опираться на любовь к своим землякам, а не ненависть к ним, за то, что они не украинские националисты", – писал он. Его мысли продолжения не получили до тех пор, пока о них не вспомнили во времена Виктора Януковича. Но и тогда ими не прониклись глубоко.

Советская власть несколько смягчила некоторые акценты традиционного украинства (приглушила антисемитизм, например, и оставила его только на страницах юмористического журнала "Перець" и в некоторых околонаучных изданиях), но в целом сохранила настрой на разделение людей на правильных и тех, кто мешает им жить. Более того, среди классиков украинской советской литературы прекрасно чувствовали себя недавние петлюровцы, например, непосредственный участник кровавого Проскуровского погрома Владимир Сосюра, лауреат Госпремий и Герой Соцтруда.

Потом этот будущий классик пройдет долгое лечение у психиатров, уцелеет во всех волнах репрессий и отделается лишь шельмованием средней тяжести в прессе. А мы запомним Сосюру не как погромщика, а как автора строк:
Любіть Україну, як сонце любіть,
як вітер, і трави, і води...
В годину щасливу і в радості мить,
любіть у годину негоди.
Любіть Україну у сні й наяву,
вишневу свою Україну,
красу її, вічно живу і нову,
і мову її солов'їну.

Затем советская литература стала украинской современной (сучасною) литературой или, попросту говоря, укрсучлитом.

И в тесной спайке с партией и КГБ выполняла план по заполнению бумажной продукции "национальной по форме и социалистической по содержанию" писаниной. Когда же из этой формулы исчез социализм, то они прекрасно вписались в новую жизнь.

Школа "укрсучлита" была столь тщательной, что не успевшая эвакуироваться часть украинских писателей прекрасно вжилась в нацистский "новый порядок", лишь заменив в восхвалениях Сталина на Гитлера, а в осуждении "врагов советского народа" на "жидо-большевиков".

Говоря о репрессиях, мы зачастую забываем, что после отстранения товарища Ежова органы, как правило, работали по "сигналу". А стало быть, чтобы кого-то посадили или лишили работы, кто-то другой должен был настучать. И если мы начнем издавать, например, полное собрание сочинений (ПСС) наиболее видных руководителей Союза писателей постсоветской Украины, то эпистолярный жанр займет там место куда более заметное, чем отмеченные Ленинской и Шевченковской премиями произведения. Нет, речь идет не о любовных письмах лицам противоположного пола (они тоже войдут в ПСС, конечно). Это письма в КГБ.

Да, "укрсучлит" нынче не тот. И язык становится понятным "не только лишь всем", и порнуха с матерщиной исходит оттуда. Но лишь привычка "стучать" переходит из поколения в поколение. И антисемит Шкляр, и бесноватая апологетка геноцида Фарион не могут сравниться с советскими столпами вроде Олеся Гончара или Михаила Стельмаха. Теперь их время, и некому их прикрыть лицом, не источающим безудержное зверство.

Возникает вопрос: а нужно ли это наследие для изучения в школе – например, на освобожденных территориях? Я уверен, что отдельные произведения и отдельные авторы могут попасть в факультатив "Литература родного края", достойные пьесы могут остаться в театральном репертуаре, а книги членов Спилки не стоит прятать в спецхран. Но и рекламировать их тоже не стоит. Перефразируя известного деятеля, замечу, что и другие писатели у нас для вас есть. Русские писатели, в том числе родившиеся и жившие на той территории, которая пока еще зовется Украиной.