Прежняя система международной безопасности была создана по итогам Второй мировой войны. Возникает вопрос: обязательно ли надо пройти еще одну мировую войну, чтобы выработать новые правила, или еще можно остановиться на подступах к ней?

Игорь Караулов
поэт, публицист

О международной безопасности много говорят, но никакой системы международной безопасности сегодня нет. Такой системы, при которой государства могли бы по своему разумению устраивать жизнь на своей территории, компании из разных стран могли бы торговать друг с другом, не опасаясь бандитского отъема денег и собственности, а граждане пересекали бы границы без ненужных препятствий.

Вместо подобной системы у нас есть система взаимных санкций и ограничений, которая развивается и раскручивается уже не только вокруг России; вот уже и Грузии грозят санкционным катком за отказ подчиниться довольно надуманным требованиям. Это, разумеется, ни с какой безопасностью несовместимо.

Положение складывается тревожное – и легко понять, почему. Прежняя система международной безопасности была создана по итогам Второй мировой войны. Возникает вопрос: обязательно ли надо пройти еще одну мировую войну, чтобы выработать новые правила, или еще можно остановиться на подступах к ней и как следует подумать над тем, что действительно существенно для всех нас?

Сергей Лавров недавно сказал, что для России больше не актуальна концепция евро-атлантической безопасности. И в самом деле, с геополитической точки зрения понятие "евроатлантический" звучит не очень естественно.

Есть некое концептуальное насилие в выделении Северной Америки и Европы в единый регион, которому требуется самостоятельный контур безопасности. Наверное, даже "евро-африканская безопасность" выглядела бы естественнее, все-таки Средиземное море намного уже Атлантического океана.

Однако это концептуальное насилие было лишь отражением насилия физического. Фактически создание НАТО было закреплением оккупации Западной Европы Соединенными Штатами. Может быть, раньше этого не говорили из чувства такта по отношению к "дорогим партнерам", но США в Старом Свете взяли на себя роль, на которую претендовал Адольф Гитлер – роль защитника от угрозы коммунизма и от восточных варварских орд, которые вот-вот растопчут черепичные крыши уютных европейских домиков.

Между прочим, когда к власти в Германии пришел Гитлер, все-таки еще существовал Коминтерн. А вот в послевоенное время "советская угроза" перестала быть реальностью. Поздний СССР был готов смириться с существованием западного мира и хотел сотрудничества.

Хрупкий баланс сил, возникший в 1975 году, когда были подписаны Хельсинские соглашения, просуществовал недолго. Распад СССР был воспринят евроатлантистами как сигнал к заполнению вакуума. Но на этом пути стояла Россия – ведь нельзя же было огромную ядерную державу просто взять и принять в состав Запада. Предполагалось сделать это по частям, после поглощения сначала стран "восточного блока", а потом и бывших советских республик, включая Украину.

Таким образом, "система евро-атлантической безопасности" превратилась в кооператив по расчленению России.

Дело, конечно, не только в том положении, в котором оказалась Россия, хотя эта тема нам ближе всего. Дело в том, что любая евроатлантическая конфигурация, независимо от того, рисуют ли ее добрые или злые следователи с Запада, исключает из системы безопасности наших соседей по Евразии, в том числе таких крупнейших игроков, как Индия и Китай.

Это очень странное положение вещей, если учесть, сколько всего было сказано про глобализацию. С другой стороны, эта ситуация становится понятной, если мы признаем, что западный колониализм так и не был преодолен по существу и продолжает искажать мировую оптику.

Жизнь планеты не может определяться желанием США господствовать в любой точке мира, по своему усмотрению определяя правила для разных регионов. Нам нужно прежде всего усвоить, что мы живем в Евразии, а не в мифической Евроатлантике, и выстраивать евразийскую систему безопасности. Об этом недавно на коллегии МИД сказал Владимир Путин.

Этой системе есть на что опереться. Китай, Индия, Россия – это три из четырех крупнейших экономик мира, к тому же не стоит забывать, что все три страны представляют самобытные цивилизации. Треугольник – устойчивая конструкция, к которой могут подключаться другие значимые страны, такие как Индонезия, Саудовская Аравия, Иран, Турция. Все эти страны объединяет нацеленность на развитие и прогресс, но вместе с тем и приверженность традиционным ценностям.

Но самое главное, что это была бы честная и равноправная структура безопасности, а не схема, прикрывающая чью-то единоличную гегемонию. Причем европейский компонент был бы в ней представлен полноценно, так как половина Европы находится в России. Что же касается Западной Европы, то в этой оптике она окажется на периферии. Это, впрочем, не значит, что западноевропейские страны не смогут войти в евразийский дом. Просто для этого надо будет проявить самостоятельность, отбросить мифы, навязываемые США для оправдания своего господства, и преодолеть некоторые исторические комплексы.

Создание евразийской системы безопасности – это объективный процесс, следствие экономического подъема целой группы стран, которые теперь хотят сообща определять свою судьбу. А поскольку Евразия – крупнейший материк по всем показателям, такая система могла бы стать ядром для всего будущего мироустройства.