Что об этом думают сами иранцы?
"Лента.ру": на чрезвычайных выборах президента Ирана появилось две интриги

28 июня в Иране пройдут чрезвычайные президентские выборы в связи с гибелью в авиакатастрофе Эбрахима Раиси. Хотя основными кандидатами на пост традиционно стали консерваторы - на этот раз в лице соратника духовного лидера Саида Джалили и спикера парламента Мохаммада-Багере Галибафа, - в списке "любимчиков" народа неожиданно оказался реформатор, бывший министр здравоохранения и вице-спикер парламента, этнический азербайджанец Масуд Пезешкиян. Его популярность связывают с недавними массовыми протестами против исламского дресс-кода и ростом запроса на расширение прав и все чаще представляют как политика, способного изменить страну. Какие настроения царят в Иране после масштабных антиправительственных выступлений и гибели президента - в материале корреспондента "Ленты.ру", который посетил страну незадолго до президентских выборов.

- Можно ли нам взять с собой в Иран фотоаппарат? - спросила сотрудника посольства Ирана в Москве российская туристка в очереди на визу.

- Простите? - ответил на русском служащий-иранец, явно удивившись вопросу.

- Я слышала, что в Иране у всех иностранцев отнимают фотоаппараты, а мы с мужем в горы же поедем... Как мы без фотографий оттуда? На телефон хорошие снимки не получится сделать... Так можно взять?

- Ну вы попробуйте, - уже не скрывая улыбки ответил девушке сотрудник посольства.

Рейс Санкт-Петербург - Тегеран задерживался. Ожидали опаздывающих иранских туристов. Меня это несколько удивило - несколько лет назад самолет на Прагу спокойно улетел из Пулково без меня, пока я пробирался через толпы китайских туристов на паспортном контроле. Всех опаздывающих самолет встречал бурными аплодисментами. Причем на борту было всего лишь несколько русских туристов. Рядом со мной села иранская тетушка и сразу попросила сделать селфи. Полет обещал быть веселым...

В Иране я оказался в любопытное время, накануне внеочередных выборов президента (в политической системе Ирана - второго по значимости официального лица после духовного лидера).

В аэропорту Тегерана гостей встречает гигантский портрет погибшего президента Эбрахима Раиси. Центральные улицы столицы увешаны траурными плакатами с фотографиями жертв катастрофы, а через городские площади протянуты траурные черные гирлянды

В Тегеране я встретился со своей давней приятельницей Ясмин (имя и некоторые биографические данные изменены в целях конфиденциальности - прим. "Ленты.ру"). Мы познакомились много лет назад в молодежном языковом лагере во Франции. И вот нам наконец удалось снова встретиться...

Мурал в центре Тегерана, Иран, июнь 2024 года

Фото: Семен Попов для "Ленты.ру"

Ясмин 30 лет, она из зажиточной иранской семьи, связанной с политической и экономической элитой страны, работает в сфере искусства.

Мы встретились в большой кофейне в центре Тегерана - такую легко представить в любом крупном европейском городе: большая терраса, светлые бетонные стены, длинная витрина с соблазнительными десертами, на стенах картины местных современных художников.

За столиками юноши и девушки пьют чай, холодный кофе и моктейли - безалкогольные версии классических коктейлей. В Иране в соответствии с исламскими нормами действует сухой закон, запрещающий как производство, так и употребление спиртного.

Здесь можно достать любой алкоголь, если у тебя есть деньги
Ясмин (имя изменено)
жительница Тегерана

- Многие делают домашний самогон - это самый распространенный вид спиртного. Потому что, покупая якобы импортную бутылку на черном рынке, есть риск нарваться на подделку. Со своим надежнее. Настоящий импортный алкоголь тоже есть - просто стоит он чуть дороже. Мы пьем на домашних вечеринках, там можно и потанцевать. Ты же знаешь, что в Иране запрещены публичные танцы? Мне кажется, из всех ограничений это самое обидное, потому что мы любим танцевать и в этом чем-то похожи на итальянцев, - говорит моя собеседница.

Как и многие другие девушки в кафе, Ясмин сидит с распущенными волосами и без платка - он стильно повязан на шее.

Это моя личная борьба. После недавних протестов девушки перестали бояться. Обратного пути уже нет
Ясмин (имя изменено)
жительница Тегерана

Антиправительственные протесты, о которых говорит девушка, начались несколько лет назад.

14 сентября 2022 года патруль полиции нравов задержал в Тегеране и доставил в отделение 22-летнюю девушку курдского происхождения Махсу Амини. Причиной, как позже утверждали правоохранители, стало то, что девушка не соблюдала нормы ношения хиджаба. Позже ее увезли в больницу, где она скончалась. По официальной версии, у девушки случился сердечный приступ, однако оппозиционные активисты были уверены: в отделении Махсу жестоко избили, и именно из-за полученных травм она скончалась.

В день смерти Махсы Амини, 16 сентября, произошли первые антиправительственные акции. В последующие недели и месяцы география и масштабы демонстраций нарастали, словно лавина

Участвующие в протестах девушки снимали хиджабы, топтали их или сжигали.

Слоганом протестующих стал "Зан, зендаги, озоди!" - в переводе с фарси "Женщина, жизнь, свобода!"

Активисты координировали свои действия в социальных сетях. Улицы перегораживали мусорными баками, баки поджигали, происходили столкновения протестующих и правоохранителей. В разгонах протестов участвовали не только полицейские, но и спецподразделения Корпуса стражей исламской революции (КСИР, самодостаточное вооруженное формирование, которое подчиняется напрямую духовному руководству страны), отряды "Басидж" (резервистов-ополченцев) и даже военные.

Со временем сложилось впечатление, что в Иране может начаться полноценная гражданская война

Однако произошло все наоборот. Акции протеста достигли своего численного пика, активная часть молодежи не получила поддержки широких слоев населения (особенно военных и части политической элиты), репрессивные действия усилились, и в результате протесты сошли на нет.

Однако протестующие все же добились исполнения одного из ключевых требований: женщины стали свободно ходить без хиджаба и за это их больше не преследовала полиция нравов

Таких девушек, как Ясмин, которые всюду ходят без головных платков, в Тегеране теперь можно увидеть тысячи. Совершенно немыслимое дело еще недавно...

При этом некоторые правила после протестов хотя и формально, но ужесточились: соблюдение закона об обязательном ношении хиджаба теперь пытаются контролировать через камеры наблюдения, а парламент одобрил строгий законопроект

"О защите семьи путем пропаганды культуры целомудрия и ношения хиджаба", который, однако, пока еще не утвердил Совет стражей конституции.

Когда ношение хиджаба стало обязательным для женщин в Иране?

Я обратил внимание на плакаты, призывающие девушек носить хиджаб. Такие висят во многих публичных местах.

- В эти плакаты не верят даже те, кто заставляет их развешивать. Все это лишь фикция и фальшь. Это так же, как и эти траурные плакаты в городе. Думаешь, кто-то реально соболезнует? Ты знаешь, даже Али Хаменеи на похоронах Эбрахима Раиси не пустил слезинки, хотя на всех подобных траурных мероприятиях всегда демонстративно стоял в слезах. У нас это считывают как послание другим политикам не идти вразрез лидеру. Для многих иранцев очевидно, кто стоит за этой катастрофой. Президент имел амбиции на этот пост, перешел дорогу высшему руководителю, и его устранили, - говорит Ясмин.

Однако подготовка к президентским выборам проявила своеобразный сдвиг в настроениях элит, и, вероятно, не в последнюю очередь это связано как раз с запросом на расширение социальных прав для женщин.

Дело в том, что впервые в истории Ирана для участия в выборах президента зарегистрировались женщины, бывшие депутаты парламента - Хаджар Ченарани, Саиде Хамиде Зурбади и Зохре Элахиян. Причем последнюю выдвинуло консервативное Общество искателей Исламской революции

Изменение ценностей, произошедшее в консервативной части элит, сделало допустимым не просто участие женщин-кандидатов на президентских выборах, но и их открытую поддержку со стороны политических организаций.

Поскольку отказаться от хиджаба и напрямую дать социальные права женщинам консерваторы не могут, то они, по всей видимости, решили постепенно расширять возможность политического участия женщин

Наблюдательный совет, впрочем, еще 9 июня утвердил шесть кандидатов для участия в президентских выборах, среди которых женщин не оказалось...

В кафе к нам присоединилась большая группа друзей Ясмин, они провожали своего друга, эмигрирующего в Канаду. "Он совершает большую ошибку", - улыбаясь, говорит моя приятельница.

У всех моих иранских собеседников оппозиционность к действующей власти гармонично согласуется с трепетными чувствами к своей родине. Да и моя приятельница, пожалуй, могла бы выбрать любую точку мира для жизни, но остается верной Ирану

Ясмин выступила переводчицей между мной и своими друзьями: "Ты знаешь, они на самом деле нормально владеют английским, просто волнуются. Наверное, это у нас идет из семьи. Часто в Иране родители оказывают сильное давление на детей, чтобы они были лучшими во всем. Дети потом очень переживают, когда чего-то не достигают. Вот и сейчас они волнуются и не говорят на английском только из-за этого".

Выпив стакан холодного кофе и безалкогольную вариацию "Маргариты", мы распрощались с друзьями и отправились гулять дальше.

Надо отметить, что я был лишен всякой возможности угостить свою спутницу и даже оплатить свою часть счета. "Это исключено! Гостеприимность один из столпов персидской культуры. Если работники кафе или гости увидят, что я была с иностранцем и позволила ему самому оплатить счет, то меня просто перестанут уважать, будут судачить. Я просто не смогу здесь больше появиться. Понимаешь, мы в целом очень гостеприимный народ, а сейчас к нам не так много иностранцев приезжает - от этого люди еще внимательнее к ним", - сразу сказала мне Ясмин.

По пути к следующему заведению мы остановились у очередного магазина персидских ковров - этот был особенно величественным и роскошным. К нам вышел хозяин. На прекрасном английском (редкость для этих мест) он пригласил сделать фотографии не только снаружи, но и внутри. "Не переживайте, это бесплатно", - с улыбкой сказал он.

На стенах - персидские ковры с изображением картин русских классиков, ковры с местными мотивами. Ручная работа, шерсть, шелк...

Ковер с изображением картины Константина Маяковского "Боярский свадебный пир" в торговой лавке в Тегеране, Иран, июнь 2024 года

"Может, выпьем чаю?" - предложил хозяин. Мне было неловко злоупотреблять гостеприимством, но по щелчку пальцев его младший помощник, напоминающий Мустафу-Зеро из фильма "Отель "Гранд Будапешт"", уже накрыл стол на троих, как полагается - с финиками и изюмом. На шкафу у рабочего стола высился самовар, распространенный предмет обихода в Иране, который давным-давно пришел в Персию с севера. Сейчас это неизменный спутник персидского чаепития, и местные называют его по-русски.

Хозяин достал телефон, чтобы показать мне видео. "Видите этот ковер? Его два года назад купили для Владимира Путина в моей лавке - это был подарок от президента Ирана Эбрахима Раиси", - с гордостью произнес он

Я же ответил рассказом о персидском шерстяном ковре с изображением императорской семьи из Ливадийского дворца - его Николаю II в 1913 году (то есть в честь 300-летия царствующего дома) подарил султан Ахмад-шах. "Отменная работа", - постановил хозяин лавки, разглядывая фото на моем телефоне.

Мы так увлеклись чаепитием и разговорами о прошлом, что нам пришлось взять такси, чтобы успеть в следующее место. И пока мы ехали, я решил расспросить свою приятельницу о ее видении будущего Ирана, точнее о том, как, по ее мнению, предстоящие выборы могут повлиять на страну...

И хотя с адекватной социологией в Иране есть проблемы, 16 июня Национальный институт культуры, искусств и коммуникаций опубликовал довольно неожиданные результаты телефонного опроса по поводу поддержки кандидатов.

Самым популярным среди них оказался представитель Высшего руководителя Ирана в Высшем совете национальной безопасности Саид Джалили (36,7 процента), вторым - спикер парламента Мохаммад-Багер Галибаф (30,4 процента), третьим - бывший вице-спикер парламента и министр здравоохранения, единственный реформатор в этом списке Масуд Пезешкиян (28,3 процента). У остальных поддержка находится на уровне ниже 1,4 процента.

65 % избирателей при этом не хочет участвовать в выборах, скорее всего, для части из них это связано с оппозиционными взглядами

Если исходить из того, что опрос может отражать реальность (хотя ситуация с социологией в Иране сложная), то в президентских выборах из-за отсутствия явного фаворита появилась пускай и небольшая, но интрига - а именно, будет ли второй тур и сможет ли реформатор Масуд Пезешкиян занять второе место.

Мужчина держит баннер с портретом кандидата в президенты Ирана Саида Джалили перед митингом в его поддержку, Тегеран, Иран, 19 июня 2024 года

Впрочем, для моей приятельницы все это не имеет никакого значения.

- Я думаю, что ничего не изменится. Еще в первом своем заявлении после гибели президента Али Хаменеи четко сказал: "Не переживайте, ничего не поменяется".

Нам предстоит долгий путь для того, чтобы произошли кардинальные изменения. И здесь важно начать с себя - двигаться вперед в культурном и образовательном плане
Ясмин (имя изменено)
жительница Тегерана

- Вдруг тебе интересно... Хочешь, я спрошу мнение таксиста по поводу выборов? - спрашивает меня приятельница.

Я одобрительно киваю.

Пожилой таксист услышал вопрос и усмехнулся: "Ничего здесь не поменяется!"

Семен Попов