Поездку президента Путина в КНДР и во Вьетнам следует рассматривать в рамках нескольких больших сюжетов - пусть и не таких больших, как проект российского поворота на Восток, конечно. Первый связан с визитом Ким Чен Ына в Россию минувшей осенью. На тему того визита в сентябрьском "Завтра" выходил текст, где обсуждалось, как и чем Россия и лучшая из Корей могут помочь друг другу. Об экзотическом предположении, высказанном тогда, - строительстве АЭС и аренде теплых корейских портов - с тех пор ничего не было слышно, но северокорейские снаряды, на фронте получившие наименование "солидольные", серьезно помогли нашим бойцам смягчить последствия снарядного голода, нашей промышленности дали время разогнать собственное производство, а нашим врагам помогли ликвидироваться. Ту поездку больше запомнили по кадрам парковки огромного "Майбаха" верховного северокорейца в вагон поезда, оговорке переводчика про "кипучую действительность" да редкому вниманию федеральных телеканалов к Дальнему Востоку. Прямо провозглашенных результатов у того визита не было, ну а что до тайных договоренностей - удачи желающим выяснить, о чем же договорились главы традиционно закрытых режимов.

В этот раз все было иначе. По результатам поездки Путина в Пхеньян произошел не только красивый парад, но и подписание Договора о всеобъемлющем стратегическом партнерстве между Россией и КНДР. Ставший сюрпризом документ отличался необычайно конкретными формулировками, предполагающими создание полноценного военного союза, то есть с обязательством вмешаться на стороне подвергшейся нападению страны. И если фантазиям о северокорейских богатырях, что очутятся на бреге Черного моря в ответ на нападение Украины на Россию (а ВСУ как-никак занимают наши конституционные территории), так и суждено остаться фантазиями, то документально закрепленные перспективы вмешательства России в потенциально назревающий конфликт между Кореями способны охладить многие горячие головы. Эти самые головы подали голос с территорий к югу от 38-й параллели.

Здесь следует отметить, что на поверхности отношения Москвы и Сеула близки к образцовым: безвиз, показательный нейтралитет корейцев в отношении украинского кризиса и делавшиеся на протяжении 2010-х, но прекращенные в 2020-х комплименты попыткам российских дипломатов наладить мосты через демилитаризованную зону. С присущей корейцам корректностью представители Сеула заявили, что Россия-де вот-вот пересечет последние "красные линии" в отношениях с Южной Кореей. Очевидная отсылка к риторике российских госструктур имела целью намек на то, что углубление сотрудничества с КНДР, в частности передача северокорейцам неких военных технологий, повлечет за собой поставки южнокорейского оружия ВСУ.

Начальник управления нацбезопасности администрации президента РК Чан Хо Чжин объявил, что в случае этой самой передачи технологий Южная Корея "не будет соблюдать ограничения на поставку оружия ВСУ". На деле же передача военных технологий, судя по замеченным экспертами косвенным признакам, давно состоялась, а поставки боеприпасов из страны кей-попа и дорам были совершены точно так же давно, еще в ходе нашумевшего похода американцев по миру прошлой весной с пылесосом для артиллерийских снарядов так необходимых ВСУ калибров. В октябре 2023 года военный журналист и патентованный подонок Нил Хауэр сообщал со ссылкой на украинских военных, что склады Южной Кореи основательно вытрясли во имя подготовки к летнему контрнаступлению. The Washington Post же сообщала, что Южная Корея передала Украине больше артиллерийских снарядов, чем все европейские страны, вместе взятые. Посему все угрозы противодействия, равно как и насмешки над Путиным, чьи действия якобы спровоцировали дружественную Южную Корею на враждебность, - пустой треп. Но у взаимодействия Москвы с Пхеньяном есть и более глобальный контекст, затрагивающий не двусторонние отношения, но зачаток целой блоковой структуры координации действий.

Вторым сюжетом, в рамках которого следует рассматривать азиатское турне Путина, является азиатский торг. Вьетнам, ставший вторым пунктом в поездке российского президента, представляет собой привычный нам по турецким историям клубок многовекторности. С одной стороны, Ханой является ключевым союзником США в регионе. Да, для помнящих про гуков на деревьях, запах напалма поутру и песни "Криденс" это может показаться странным, но именно на Вьетнам американцы сделали большую ставку, когда в конце 2000-х стало понятно, что Китай зарулил куда-то не туда. Воспоминания о былой вражде и идейные противоречия перебил запах долларов: тогда Штаты уделили много внимания переносу ряда производств из Китая во Вьетнам, а сейчас страна вьетконговцев и студентов РУДН служит своего рода перевалочным пунктом для китайско-американской торговли, которую очень не хочется заносить в актив двусторонних торговых отношений, - как у нас торговля с Европой идет через Казахстан. С другой стороны, отношения Вьетнама со своим северным соседом не так плохи, как то пытается изобразить транснациональная пресса: несмотря на ряд неурегулированных территориальных споров, ни одна из сторон не пытается разжечь на этом основании серьезный конфликт, что в контексте всех японских, тайваньских и особенно филиппинских драм Китая выглядит примером небывалого дружелюбия. Участие готовой взять на себя роль внешнего модератора Москвы в региональных склоках способствует равновесию и налаживанию связей без участия активно встревающего в любой диалог Вашингтона. Именно этим доводам был посвящен неожиданно отстраненный от американских резонов материал Bloomberg, вышедший 19 июня и посвященный вьетнамскому вояжу Путина. Ханой, дескать, видит в Москве источник стратегической защиты и помощи в сферах энергетики и вооружений, ради чего готов проигнорировать призывы американского посольства не давать российскому президенту "площадку для продвижения его позиции по Украине". Такой подход вкупе с множеством сладких речей о десятилетиях российско-вьетнамского сотрудничества не должен обманывать: Вьетнам намерен извлечь выгоду из общения с обоими едва-едва оформившимися блоками.

Одним из наиболее заметных сюжетов 2023 года стало неудавшееся тихоокеанское расширение НАТО. Вы и сами можете помнить тот форум в Вильнюсе: планировавшийся как торжественный банкет по случаю сокрушительного успеха украинского "контрнаступа", он закончился широким тиражированием образа брошенного важными рослыми людьми в костюмах криворожского коротышки в одежде цвета хаки. Что куда важнее, там обсуждалось открытие бюро НАТО в Токио, а в перспективе - расширение географии операций Североатлантического альянса на Тихий океан. Согласно официальной версии, те идеи завернул Париж, чей президент мстительно припомнил, как его судостроительные верфи кинули с поставками австралийцам подводных лодок: разорванный контракт с французами был заменен контрактом с американцами, а назван весь этот гоп-стоп AUKUS, сиречь, "тихоокеанским НАТО".

Официальная версия прекрасна всем, кроме своей неправдоподобности: если бы у НАТО и впрямь была реальная возможность расширить полномасштабную деятельность на Тихий океан, мнение французов интересовало бы Альянс не больше мнения украинцев. Но такой возможности не было даже на пике могущества НАТО, а сейчас нет и подавно.

Главным интересом организации сейчас является выживание в эпоху рыжей турбулентности, ожидаемой в мозговом центре самого мощного военного союза в истории: в Вашингтоне вовсю готовятся к возвращению Трампа, обещавшего то распустить НАТО, то вывести из его состава США, то перестать кормить нахлебников, то разделить союз на несколько уровней (не-НАТО, недо-НАТО, не очень-НАТО, очень-НАТО, Штато). Балабольство рыжего экс-президента трудно воспринимать всерьез, но в Брюсселе, где не так давно была открыта новая красивая штаб-квартира Альянса, оно, похоже, всех перепугало. Потому и появились новости, что на место генсека Йенса Столтенберга, что уже два года просится на пенсию, заступит нынешний голландский премьер Марк Рютте. На первый взгляд, кандидатуры лучше не придумать: агрессивная антироссийская и проукраинская риторика дает повод называть его "Марк Хрютте", Нидерланды эпохи его руководства отметились резкостью, достойной стран Прибалтики, а сам премьер, уже почти полтора десятилетия руководящий страной тюльпанов и тотального футбола, - не чужой человек в среде околовоенной бюрократии стран Запада. Но не просто так на замену Столтенбергу никто не хотел идти: должность расстрельная. Даже если удастся пережить встряску Трампом, который не так страшен, как его малюют, постоянная необходимость доказывать нужду Европы в НАТО будет требовать все большего. Вот уже и заявления о "миротворческой миссии" на Украине звучат не так абстрактно: венгерские власти пишут, что операция натовских сил планируется, но мадьяры в ней участвовать не будут, а американские газеты связывают это неучастие с одобрением Орбаном нового генсека. Чем бы ни закончилась такая авантюра для Украины, любое прямое вмешательство Альянса, особенно в свете нестабильных отношений с занятым и без того Вашингтоном, приведет к катастрофе. НАТО, этот реликт холодной войны, получивший шанс доказать потребность мира в нем, шансом не воспользовался и - если инстинкт самосохранения поможет ему держаться подальше от военных безумств - теперь будет отмирать на периферии, удерживая теряющие значимость европейские рубежи.