9.07.2024 | ДМИТРИЙ МИНИН

Кардинальных изменений внешнеполитического курса при новом главе исполнительной власти не будет

Неожиданная победа на президентских выборах в Иране представителя "лагеря реформаторов" Масуда Пезешкиана вызвала на Западе целый ряд оптимистических откликов. Там выражают надежды на то, что Тегеран, наконец, начнет отходить от выстраивания близких отношений с Россией и Китаем и будет более склонен прислушиваться к аргументам атлантистов. Западные эксперты, конечно, признают, что конечная власть в Иране принадлежит Верховному лидеру, аятолле Али Хаменеи, и отступления от фундаментального курса страны в ближайшей перспективе вряд ли возможны. Однако, по мнению, например, агентства Вloomberg, обещавший в ходе президентской кампании ослабить напряженность в отношениях с Западом Пезешкиан все же сможет в достаточной степени влиять на политику Ирана, "опираясь на поддержку населения, политическую принадлежность и связи с влиятельными институтами".

New York Times, со своей стороны, с приходом Пезешкиана видит возможность "смягчения абсолютистской внешней политики Ирана и даже для новой дипломатической открытости". И хотя сам он имеет небольшой непосредственный опыт во внешней политике, рядом с ним, дескать, имеются дипломаты – глобалисты типа бывшего и, по всей вероятности, будущего министра иностранных дел Джавада Зарифа, способные руководить его международной повесткой, "что вселяет надежды на более теплые отношения с Западом". Некоторые эксперты идут так далеко, что называют Зарифа "ведущим" в тандеме с Пезешкианом. Главное, как считают американские политики, чтобы последний не предавал "слишком большого значения альянсам с Россией и Китаем". Это можно считать главным напутствием Белого дома победителю на иранских выборах, по своей реальной демократичности, кстати, превосходящих многое из того, что мы сейчас видим на современном Западе, не говоря уже о соседях Ирана по региону.

Гораздо более пессимистично отнеслись к исходу иранской президентской гонки в Израиле. Выразив удовлетворение "поражением исламистского руководства страны", израильский министр иностранных дел Исраэль Кац тут же призвал международное сообщество еще более усилить давление на нее. "Теперь мир должен объявить террористической организацией Корпус стражей исламской революции (КСИР) и потребовать полной отмены ядерной программы. Это единственный шанс осуществить перемены", – заявил Кац. Ведущий эксперт по Ирану Института национальных стратегических исследований (INSS) Израиля Р. Зиммт полагает: "Пезешкиан может говорить все, что захочет. Я не вижу никаких шансов, что Хаменеи вернется к соглашению по иранской ядерной программе". По словам Зиммта, у Хаменеи просто нет стимула идти на серьезные уступки, "когда Трамп может изменить любую сделку – так зачем на что-то соглашаться? Хаменеи подождет ноябрьских выборов в США, прежде чем решить, в каком направлении двигаться с ядерной программой". Пезешкиан и Зариф могут возобновить переговоры, но исходить они также будут из этого.

Следует признать, что соседи Ирана по региону – израильтяне, очевидно, лучше ориентируются в настроениях и возможностях тех или иных его политиков.

Масуд Пезешкиан, безусловно, настроен на осовременивание своей страны и отказ от обязательности некоторых архаичных установлений, таких, например, как ношение женщинами хиджаба, но поборником вестернизации его тоже не назовешь. Он блестяще образованный медик – кардиохирург, кроме персидского владеет турецким, арабским, курдским и английским языками и особого смысла во многих устарелых нормах не видит. Но при этом Пезешкиан – правоверный шиит, "учитель Корана" в мечети, чтит и отца исламской революции Хомейни, на мемориале которого после своей победы уже поклялся в верности его идеалам, и нынешнего верховного аятоллу Хаменеи. Теократические основы сложившегося в Иране устройства он под сомнение не ставит.

Готов сотрудничать со всеми, не задирать понапрасну Запад и выстраивать с ним нормальные отношения. Но есть исключение – Израиль! К нему Пезешкиан настроен непримиримо и уже пообещал во время избирательной кампании вступить с ним в войну в случае полномасштабного вторжения Израиля в Ливан с целью разгрома Хизбаллы. Но это и есть тот оселок, вокруг которого главным образом и выстраивается отношение США и Запада в целом к Ирану безотносительно любых миролюбивых жестов последнего по их адресу.

Пезешкиан родился в Махабаде, иранский Азербайджан, 29 сентября 1954 г. от отца - азербайджанца и матери - курдянки. Долгие годы изучал и преподавал медицину, был депутатом парламента и министром здравоохранения. Во время ирано-иракской войны (1980-1988) Пезешкиан часто бывал на передовой, где отвечал за отправку медицинских бригад, служил бойцом и военврачом.

У него, несмотря на ореол "реформатора", сложились достаточно хорошие отношения с консервативно настроенным КСИР, объявление которого террористической организацией со стороны администрации Трампа в 2019 году Пезешкиан резко осудил, как и убийство американцами командующего сил "Кудс" КСИР генерала Кассема Сулеймани. После того как в 2019 году Иран сбил американский беспилотник (праотца последующих "Гераней"), Пезешкиан назвал американское правительство "террористическим", охарактеризовал действия КСИР по уничтожению беспилотника как "сильный удар по устам лидеров преступной Америки" и демонстративно надел его форму.

Не случайно командование КСИР уже выразило свою полную лояльность вновь избранному президенту, что полностью подрывает, возможно, имевшиеся у некоторых противников Ирана расчеты на подрыв его внутренней стабильности. При Пезешкиане страна вряд ли "прогрузится в пучину хаоса", а, скорее, наоборот, устранив некоторые накопившиеся перекосы, обретет новую положительную динамику, для чего у нее имеются внушительные ресурсы. Его соратник бывший министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф написал в X (заблокирован в РФ): "Иран при избранном президенте Пезешкиане более сплочен, решителен и готов, чем когда-либо, решать стоящие перед ним вызовы, укреплять отношения с соседними странами и подтверждать свою роль в формирующемся мировом порядке".

Что касается опасений относительно того, что новое иранское руководство в целях улучшения отношений с США и Западом, возможно, начнет сворачивать сотрудничество с Россией и Китаем, а также дистанцироваться от продвигаемых ими интеграционных объединений, то они вряд ли оправданны. Иранцы прекрасно понимают, что в основе неприязненного к ним отношения западных стран лежат не сиюминутные расчеты или какие-то идеологические расхождения, а глобальные геополитические причины. Тегеран с основаниями видит себя одной из опор будущего многополярного мира, в чем его интересы полностью совпадают со взглядами Москвы и Пекина, а для Вашингтона подобная перспектива неприемлема сама по себе. И тут никакие добро намеренные сигналы не помогут. Тот же Вloomberg признает: "Возможно, у США и нет особого желания идти на уступки Ирану, поскольку президент Джо Байден вряд ли отдаст приоритет разрядке отношений с недружественной страной, которая также находится в конфликте с Израилем. Поскольку Байден готовится к ноябрьским выборам, любая уступка Тегерану может быть использована против него его соперником на пост президента Дональдом Трампом".

Коридор "Север – Юг"

Коридор "Север – Юг"

В то же время сближение Ирана с Москвой и Пекином уже помогло ему за прошедшее десятилетие справиться с продолжающейся международной изоляцией и более явственно заявить о себе в мире. Участие в работе БРИКС и ШОС для многих стран "Глобального Юга" стало желанной привилегией, отказываться от которой иранцы, разумеется, не станут. Торговый оборот Ирана с КНР составляет ровно половину его внешнего обмена (45% импорта и 55% экспорта), перенаправить который в другом направлении невозможно физически. Торговля с Россией, в том числе в самых чувствительных областях, также постоянно возрастает. Работа над всеобъемлющим договором о сотрудничестве между ними, ведущаяся с 2022 года, наверняка будет продолжена. И уж, конечно, Пезешкиан всячески будет способствовать продвижению стратегического транзитного коридора Север – Юг, поскольку в своей значительной части он будет проходить через родной ему Азербайджан. В конце концов этот маршрут связывает Индию, Ближний Восток и Иран через Россию именно с Европой, на улучшение отношений с которой Тегеран также надеется.