Как банки съели государство и овладели миром
на наших глазах происходит переформатирование мировой власти: от либеральной демократии к либеральной диктатуре

Владимир Можегов
14-21 июля 2024

1. Власти традиционных государств приходит конец

В нашем информационном пространстве Россия неустанно борется с "коллективным Западом". Однако, понять, чем же этот пресловутый "Запад" отличен от нас не так просто. Капитализм? Но и у нас капитализм. Олигархи и ТНК? И у нас олигархи и ТНК. Банкиры и центробанки? И у нас банкиры и центробанк. Может быть, толпы мигрантов, залитые подобно гексогену, в чрева белых городов от Владивостока до Лиссабона и от Лондона до Сан-Франциско? Хм-м.

Вероятно, единственное, что всерьез отличает нас от культурной повестки Запада – запрет пропаганды ЛГБТ* и защита консервативных ценностей. И это, конечно, очень важно. Однако, и это пока лишь декларации с высоких трибун. В реальности же национальная культура у нас находится в том же плачевном состоянии, что и за "красными линиями". Или наши "крестопады" и нападки доморощенных "антифа" на Ив. Ильина чем-то принципиально отличаются от свержения памятников Колумбу и прочим "фашисто-расистам" Америки и Европы? Притом, что и исходят они от тех же самых необольшевиков что по ту, что по эту сторону океана…

Правду сказать, а существует ли сей "коллективный Запад"? Да, когда-то Де Голль мечтал о союзе национальных европейских государств. Но эта мечта давно канула в лету. На ее месте возник единый мультикультурный мир, над которым возвышаются надгосударственные этажи власти в виде МВФ, ВБ, Европарламента, НАТО, АУКУС, прочих финансовых, экономических, торговых, гуманитарных, военных союзов и институтов, которые и транслируют свои властные полномочия в "национальные квартиры", за порядком в которых следят поставленные здесь для этого менеджеры среднего звена.

От традиционных государств бывшего Запада ничего почти не осталось: они разъедаются, растворяются, исчезают, а их президенты и премьер-министры превратились в бессмысленные "пузыри земли", возникающие на секунду и тут же лопающиеся: "Макрон", "Шольц", "Сунак", "Байден", хлоп, хлоп, хлоп…

Глобализм поглотил бывший Запад, глобализм поглощает уже и Азию и Восток, и может быть единственное, что нас еще отличает от этого коллектива "пузырей земли", так это то, что во главе России сегодня находится человек другого масштаба. Отстаивающий при том свою от коллектива отдельность.

Но это с одной стороны уже очень много, а с другой – еще очень мало.

Злорадствовать же ввиду вышеозначенного по поводу того, что "власть Запада рушится" просто-напросто глупо. Власть Запада, то есть настоящих крепких самостоятельных западных государств давно уже рухнула. То же, что происходит сейчас – то есть разрушение на наших глазах остатков настоящей государственности в США, Британии, континентальной Европе – вовсе не означает разрушения совокупной мощи пост-Западного мира. И потерю управления тоже не означает. Означает оно нечто совсем иное: власть от органов государственного управления (Белый дом, Конгресс США, Британский парламент) переходит к надгосударственным институтам. Или, еще заостряя: от формата либеральной демократии, который себя явно изжил, мировая власть начинает переход в формат либеральной диктатуры. Возможно, именно этот переход мы и увидим вместо ожидаемых выборов в США.

Недавно вышедший на экраны фильм "Гражданская война" (в нашем прокате "Гибель империи") читается как послание всем "прогрессивным" силам. Массам пост-Запада давно уже внушается доктрина вреда классической демократии: ведь демократическим путем к власти приходят гитлеры! И вот фильм "Гражданская война" инструктирует прогрессивные силы на случай прихода к власти очередного "гитлера" (то есть, как мы понимаем, Трампа). Инструкция очень проста: завести танки, взорвать Белый дом, убить президента… По ходу фильма войска входят в Вашингтон, уничтожая мемориалы и символы государственной власти США, еще недавно совершенно сакральные для американца. Все это попрано, разрушено, разбито. Президент же застрелен прямо в Белом доме – оскверненной цитадели американской демократии… (См. Владимир Можегов, "Гражданская война" готовит Америку к революции).

Тем, кто думает, что все это "просто кино", просто напомним о фильме "Джокер", вышедшем аккурат перед прошлыми выборами. Инструкции и идеология, заложенные в фильме, были безупречно воспроизведены бунтами БЛМ. (См. Владимир Можегов, Джокер как инструкция к революции).

Но еще раз предостережем наших патриотов от неумного злорадства: инструкции исходят от настоящих хозяев пост-Запада. И разрушается ими сегодня, разумеется, не совокупная мощь США и пост-Западного мира как таковых, но лишь традиционные институты государственной власти. Сама же власть должна перейти к структурам надгосударственным. И в этом весь фокус. Речь идет о передаче рычагов власти непосредственным хозяевам.

Каковы будут видимые формы новой глобальной власти: военная хунта? "правительство национального спасения и единства"? Новая Лига наций? – это мы еще увидим. Но очевидно, что лицо ее будет быстро меняться.

И уже не кукольные президенты и премьер-министры, а непосредственно МВФ, Всемирный банк, ФРС, Сити будут все яснее определять ее настоящее лицо. Ведь именно здесь находятся настоящие главнокомандующие армий.

Их военные штабы работают, вся необходимая юридическая работа по передаче власти идет (Европарламент, НАТО, АУКУС, ВОЗ и проч. и проч. – те или иные контуры управления, которые будут непосредственно перехватывать властные рычаги). И все новые миллионные армии мигрантов занимают места предназначенных им дислокаций в белых городах бывшего Запада.

Тем временем сам "коллективный Запад" еле дышит (как и мы), бежит из своих городов, оккупированных мигрантами (как и мы), разлагается от глобалистской мультикультуры (как и мы), бессильно глядя на то, как блм-лгбт-антифа-необольшевики носят памятники его высокой культуры. И все это происходит как будто в полнейшей тишине: пропаганда по всем сторонам "красных линий" молчит, ничего этого как будто не замечая…

2. Как BlackRock пожрал Украину

Давайте другой пример. Некоторое время назад по нашим СМИ прошелестел маленький ураганчик новостей, заметок, статей, из которых следовало, что плодородные земли и прочие активы Украины по большей части давно скуплены крупными международными банкирами. Инфоповодом служили соглашения правительства Украины с американской корпорацией BlackRock Financial Market Advisory (BlackRock FMA) о создании "Фонда развития Украины". Точнее – о последнем этапе тотальной распродажи активов Украины от чернозема до электросетей.

Это, конечно, далеко не первая подобная новость в мире. Но ураганчик пронесся и схлынул, как будто его и не было. Вопросы однако остались. И цифры. И прежде, чем двинуться дальше, озвучим для понимания сути дела некоторые из них: на сегодняшний день компаниям Cargill, Monsanto и Dupont (инвесторы - Vanguard, Blackrock и Blackstone) принадлежат 40% пахотных земель Украины... ГМА-корпорация "Монсанто" самостоятельно и через ряд компаний-посредников завладела: 78% земельного фонда Сумской области, 56% Черниговской области, 59% земли в Херсонской области, 47% Николаевской области, также у нее в залоге 34% земли в Киевской и Днепропетровской областях.

О том, что государство Америка фактически воюет сегодня за интересы компании Blackrock (или это компания Blackrock направляет силы государства Америка?) не так давно говорил и Роберт Кеннеди-младший. А лидер венгерской партии "Наша Родина" Ласло Тороцкаи, говоря о роли BlackRock в украинском кризисе, подытожил тогда же: "Украина уже продана, и война все уничтожит".

Если все это действительно так (а это, очевидно, именно так), то вопрос может быть поставлен и таким образом: а за что собственно в таком случае воюем мы? За то, что именно наша, а не украинская армия будет эти капиталы, земли, активы, принадлежащие международным банкирам, охранять?

Понимая всю опасность этого вопроса, зададим еще более опасный: а как обстоят дела у нас? Не так опять же давно "Российская газета" опубликовала материал "Иностранцы фактически владеют почти миллионом гектаров российских сельхозземель", из которого следует, что площадь сельхозземель, находящаяся во владении иностранных лиц, хотя это и противоречит российским законам, может достигать 1 млн га. Цифра кажется не очень большой (общая площадь сельхозугодий в РФ около 200 млн. га), однако это самые плодородные земли юга России, центрального Черноземья, Поволжья. Иначе говоря, наша собственная суверенность также требует проверки по тому же самому счету.

После всего сказанного нас уже не будет удивлять тот факт, что земля, равно как и прочие активы стран и народов в наше время, то есть, практически все основное мировое богатство принадлежит не князьям, баронам и королям, как в прежние добрые времена, и даже не национальным государствам, как это было еще недавно, но - крупнейшим банкирским домам мира.

Это собственно говоря и есть та самая система неолиберализма (или "порядка основанного на правилах"), которая победила в мире в результате пятисот лет революций Нового времени, и на основания которого мир прочно встал после Второй мировой войны.

За неимением места мы не будем подробно рассказывать об истории завоевания банкирскими домами христианской Европы и торжественном шествии центробанков – этих замков власти банкиров по ее лицу (интересующихся отсылаем к работе "Рождение нового мира: государство-банкир"). И остановимся лишь на последней (на сегодняшний день) фазе "мировой финансовой революции" - то есть той предпоследней фазе перехода власти от государства к банку, которая заняла весь ХХ век. Но несколько слов сказать все же придется.

3. Государство-банкир – новая формула власти

Итак, что такое Центробанк? И что такое эта власть банкиров, о которой сегодня, пусть и очень приглушенно, но все-таки уже понемногу начинают говорить, и даже н самом высоком уровне?

Центробанк – это частное предприятие (как правило, союз ведущих банковских картелей), выступающее как главный государственный заимодавец. Центробанк пользует государство золотой монетой, получая взамен эксклюзивное право на ее чеканку. Теперь, получив монопольное право эмиссии, банк, имея в сейфе пачку королевских расписок, может нарисовать "ценных бумаг" в сто или тысячу раз большей суммой и торговать ими на специально учрежденной для этой цели бирже. Причем, для получения баснословных прибылей надо лишь сделать несколько записей в своих расчетных книгах. Так издревле работает главный секретный механизм банка - система "частичного резервирования" (банк выдает ценные бумаги под несуществующие деньги, обеспеченные только доверием - ведь в клиентах у вас сам король!).

Эта система позволяет банку творить деньги из ничего и спекулировать все в более и более грандиозных масштабах. В свою очередь государство получает неограниченный дешевый кредит, при помощи которого может финансировать войны и грандиозные колониальные проекты.

Так на месте прежней формулы власти – король и церковь – воцаряется "новый порядок" отношений – теснейший симбиоз государства и частного банка. Опутанное сетями банкиров, государство устремляется в бесконечную изнурительную гонку за новыми рынками и новой прибылью, имея в настоящем лишь экспоненциальный рост внутреннего долга. Конечный итог, к которому устремляется колесо этой невиданной аферы, очевиден: банкиры в итоге должны получить все, скупив всю землю и предприятия, посадив в долговую яму государство, и опутав долговой кабалой и всех его граждан.

Подобная банковская система начала работать еще в Древнем Вавилоне. Затем ее оседлали ростовщики. В Средние века ее счетчики тикали в Венеции, Генуе и Флоренции, а в начале Нового времени флорентийские и венецианские банкиры перебрались в Голландию. Обкатанные здесь новейшие элементы системы (центробанк, облигации, биржа, система государственного займа и проч.) в ходе т.н. "славной революции" были транспонированы в Англию, и в царствование Вильгельма III Оранского началось новое завоевание мира, явился первый капиталистический хищник – Британская империя.

Центробанк плюс Ост-индская компания (крупнейшая ТНК того времени) – такой была эта новая формула власти. Собственно, сама Ост-индская компания, обладая собственной армией, колониальной администрацией, валютой, и была в пору своего могущества Британской империей.

На последнем этапе мировой революции именно эта формула (то есть, Центробанк плюс ТНК) должна, упразднив все государства, стать вершиной пирамиды власти: Банк банков плюс Всемирная ТНК. Примерно такой она и является нам сегодня в паре ФРС + Блэкрок. Последнюю фазу этой грандиозной аферы, нить которой плелась всю мировую историю, мы переживает сегодня. Большое Казино, построенное великими мошенниками, готово сгрести все богатство мира, после чего закрыться и объявить себя мировой властью.

Ну а теперь, как и обещали, обратимся к последней на сегодняшний день странице этой грандиозной аферы.

4. "Коллоквиум Уолтера Липпмана"

Термин "неолиберализм" впервые прозвучал на встрече либеральных интеллектуалов, организованной в Париже в августе 1938 года, и собравшей европейских экономистов, враждебных всем формам вмешательства государства в экономическую жизнь. Проходившая под пафосом: отстоять либеральную свободу от социализма, сталинизма, фашизма, и прочих форм государственного принуждения и коллективизма, встреча получила название "Коллоквиум Уолтера Липпмана".

Уолтер Липпман - личность любопытная. В Америке его называют "отцом современной журналистики", у нас же знают, как одного из создателей терминов "общественное мнение" (одноименная книга 1922 г.) и "холодная война" (одноименная книга 1947 г.). Для понимания истоков и дальнейших судеб неолиберализма это важное имя. Поэтому скажем о нем несколько слов.

Сын богатых еврейских эмигрантов (во втором поколении) из Германии, Уолтер Липпман родился в Нью-Йорке в 1889г. По окончании Гарварда, занялся политической журналистикой, и уже в 1916г., привлеченный банкиром Бернардом Барухом и "полковником" Хаусом (Edward Mandell House), ближайшими советниками Вильсона, оказался в штабе президента.

Столь стремительная карьера объясняется просто: Липпман был креатурой банкирского дома JP Morgan Chase, игравшего огромную роль в американской политике.

В администрации президента Липпману поручают важное дело: необходимо срочно изменить настроение американского общества от традиционного изоляционизма в сторону принятия войны.

Липпман привлекает к работе Эдварда Бернейса (племянника Зигмунда Фрейда, изобретателя PR), и за несколько месяцев друзьям удается почти невозможное: с помощью изощренной пропаганды и красочного живописания вымышленных зверств немецкой армии в Бельгии, толкнуть общественное мнение Америки "в пучину массовой военной истерии".

В конце войны Уолтер Липпман принимает живейшее участие в составлении знаменитых "Четырнадцати пунктов" Вильсона и работе Версальской конференции. Здесь же, за кулисами конференции, он участвует в создании англо-американского Института по международным отношениям.

Эта структура (а также, рождающийся в это же время Совет по международным отношениям (Council on Foreign Relations, CFR)) создаются как органы влияния финансовой элиты на англо-американскую политику в деле распространения либеральных идей. Это фактически первые, осевые структуры неолиберализма.

Следующим важнейшим этапом в основании нового финансово-экономического порядка Европы становится разработанный группой Моргана "План Дауэса" для Германии. (Подробней о грандиозной афере приватизации Германии 1923-1933 гг. см. в работе "Сделаем депрессию снова великой").

В годы функционирования "трансатлантического круговорота бумаг", большую популярность в Европе обретает экономическое учение Джона Мейнарда Кейнса, предлагающее компромиссный путь, альтернативный как чрезмерностям анархического капитализма, так и пугающим экспериментам социализма, и предполагающее активное вмешательство государства в экономику и финансы. В это время все в Европе согласны с замечанием Кейнса: "Капитализм является странным убеждением, что самые мерзкие люди из самых мерзких мотивов как-то действуют на всеобщее благо".

Новый президент Америки, Франклин Рузвельт, активно пользуется идеями управляемой экономики Кейнса. Гитлер в Германии предлагает собственную альтернативу выхода из экономического тупика. И за несколько лет ему действительно удается создать в центре Европы экономический остров стабильности.

В это время Ллойд Джорж называет Гитлера немецким Джорджем Вашингтоном, лорд Галифакс – "бастионом против большевизма", а Уинстон Черчилль признается, что желал бы найти Британии собственного Гитлера для воссоздания могущества, если той вдруг случится когда-нибудь проиграть войну. Можно сказать, что, интерес к либерализму в эти годы на Западе иссякает целиком, полностью, и, как кажется, безвозвратно. В умах европейской элиты царят идеи кейнсианства, корпоративизма и национального социализма.

Однако, чем стремительнее Германия становится на ноги, тем все больше ее экономические успехи начинают вызывать тревогу. Тем более, что они тут же конвертируются в успехи политические и военные. К 1938-му году становится ясно – еще пять-десять лет и Германия неизбежно станет экономическим и политическим гегемоном Европы. Что же до остального мира, находящимся под контролем Британской империи, то там, по-видимому, восторжествует кейнсианство.

В этих перспективах будущего, международному финансовому капиталу места практически не находится. Это ли не повод для паники? Именно в это время стоящие за Рузвельтом финансовые круги и команда его советников, во главе с все тем же Бернардом Барухом, начинает активно подталкивать Англию и Францию к войне с Германией. А в Париже собирается "Коллоквиум Уолтера Липпмана", непосредственной целью которого становится создание фронта борьбы с экономической теорией Кейнса.

5. Во враждебном мире кейнсианства

Формальным предметом встречи, состоявшейся в августе 1938-го г., стало обсуждение книги Липпмана "Хорошее общество" (The Good Society, 1937) - антикейнсианского манифеста, объявляющего коллективизм началом начал всякого греха, несвободы и тоталитаризма.

Термин "неолиберализм", который впервые прозвучал на этом "учредительном съезде" антикейнсианской партии был введен в пику старому либерализму с его идеей "невмешательства" (Laissez-faire).

Это любопытный момент. "Конец Невмешательства" (The End of Laissez-faire) – так называлась работа Кейнса 1926-го, в которой английский экономист утверждал, что вопрос о вмешательстве или невмешательстве государства в свободу рынка, должен в каждом отдельном случае решаться особо. Идея государственного контроля за финансовыми потоками не могла, разумеется, обрадовать банкиров. И когда идеи Кейнса начали входить в силу банкиры выставили против него своего ставленника, австрийского экономиста Фридриха фон Хайека.

Хайеку нашли место профессора Лондонской школы экономики, откуда он и начал свою кампанию против Кейнса. Так, Хайек заявил, что при свободной конкуренции "невмешательство" банковского сектора может привести к дестабилизации, следовательно, за финансовыми сделками необходим контроль центробанка. Иными словами, контроль государства, о котором говорил Кейнс, Хайек изящно подменял контролем банковского капитала. Поскольку уши, торчащие за этими идеями, были видны за милю, они были тут же высмеяны английскими экономистами и прочно забыты. И вот теперь им пришло время вновь всплыть на поверхность. Собственно, в приведенных пассажах Хайека и содержится вся суть "науки" неолиберализма.

Неолиберализм не отрицает государства. Он сводит его роль к обеспечению и защите свободы рынка. В том числе – силой оружия. Если, например, старый либерализм предоставлял кредитору самому нести потери за неудачные вложения (невмешательство), то неолиберализм предполагает, что государство и международные организации окажут на должника нужное давление, невзирая на последствия, которые это может иметь для населения. (Такова роль МВФ, Валютного фонда и проч. неолиберальных институтов). Иными словами, государство, по мысли неолиберализма, должно обратиться, в наемную частную армию банка.

Однако, пока новорожденный неолиберализм составляет свои манифесты войны с кейнсианством, и создает свои первичные "революционные ячейки", дела в мире обретают все более серьезный оборот. 20 января 1939г. Гитлер увольняет с поста президента Рейхсбанка Ялмара Шахта, человека, бывшего важным звеном международной банкирской цепи, и объявляет о национализации Рейхсбанка. По сути, это – объявление войны банкирам. И банкиры принимают вызов. 1 сентября 1939 г. Гитлер входит в Польшу; 3 сентября Англия и Франция объявляют Германии войну, и новая мировая война в Европе становится реальностью.

Пока в Европе бушует война, "неолиберальный проект" дремлет. Но чем ближе ее конец, тем яснее, что устранен только первый враг, и настоящая война за либерализм только еще начинается.

В 1944-м г. выходит книга Хайека "Дорога к рабству", в которой яростной критике подвергается плановая экономика и коллективизм, неизбежно ведущие к "угнетению", "подавлению" и "варварству" тоталитарных режимов. (Впрочем, как утверждали злые языки, о работе социалистической плановой экономики Хайек не имел ровно никакого представления).

"Дорога к рабству" станет важным манифестом неолиберализма, который еще будут вдумчиво изучать Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер. Ясно, однако, что выходить на сцену новой идеологии пока еще слишком рано. Повторения "Плана Дауэса", с его лихим захватом обескровленной гиперинфляцией Германии, приведшему, в итоге, к Великой депрессии и новой мировой войне, никто не хочет. "План Маршалла" (это новое, дополненное издание "плана Дауэса") предполагает постепенное, без нахрапа, завоевание континента.

Таким образом, тектонические процессы, безвозвратно меняющие лицо Европы, идут уверенно, но не спеша. Прежде всего, на всем пространстве Запада, в качестве единой валюты, жестко привязанной к золоту, вводится доллар. Его бесперебойную циркуляцию обеспечивает система европейских центробанков.

Наконец, на базе, фактически, аннексированного у Германии промышленного бассейна Рура, создается "Европейское объединение угля и стали" (European Coal and Steel Community, ECSC) – экономическое ядро будущей единой Европы в виде громадной безнациональной корпорации-треста. Так закладываются фундаментальные основы неолиберализма.

Однако, в локальном политико-экономическом пространстве европейских государств, продолжает царить кейнсианство. Измученная потрясениями ХХ века, Европа, хочет забыть, как страшный сон, тот анархический капитализм, который стал причиной всех ее бед. Она желает идти по пути баланса и компромисса между рабочими и капиталом. Она верит в важную роль государства в экономике, профсоюзное движение, поддержку неимущих и высокие налоги для богатых.

Европейские государства в это время стремятся обеспечить граждан работой, поддержать социальными программами, доступной медициной и образованием. По сути, это путь социал-демократии со "встроенным" в нее либерализмом – политико-экономический мэйнстрим не только по эту, но и по ту сторону Атлантики (от Трумена до Никсона включительно). В этом-то неуютном и враждебном мире финансовая элита и приступает к активизации "плана Липпмана"…

Как банки съели государство и овладели миром. Часть II
Владимир Можегов

6. Почему рухнул СССР?

Но прежде чем перейти к рассказу о последней атаке "больших денег" на государство, бросим еще один взгляд на послевоенную Европу.

Идеология неолиберализма (государство – функция денег и силовая контора банка) была не единственным оружием финансистов в их подходе к окончательному завоеванию Европы. Бреттон-Вудские соглашения 1944-го г., утвердившие доллар в качестве мировой резервной валюты, стали финансовым фундаментом будущего мира. Создание ЕОУС (Европейского объединения угля и стали", European Coal and Steel Community, ECSC) – матрицей безнационального мульткультурного Евросоюза. Отказ Сталина ратифицировать Бреттон-Вудские соглашения в 1946-м – основанием Холодной войны, объявленной стране, не пожелавшей до конца подчиниться финансовому диктату МФО (Мировой финансовой олигархии).

В это же самое время терпят крах попытки создания на базе ООН "ядерного комитета" Берни Бархуха (фактически, Мирового правительства) (См. Владимир Можегов "Как русская бомба сорвала планы атомной диктатуры США").

Наконец, после появления у СССР атомной бомбы и трезвых оценок возможных результатов новой большой войны мир обретает ту двухполярную форму противостояния капиталистической и социалистической систем, какую сохранял вплоть до крушения СССР.

Таким образом, конечным результатом двух, последовавших друг за другом, мировых войн (которые в геополитическом смысле правильнее было бы назвать новой Тридцатилетней войной) стала гибель традиционного европейского мира и обращение бывшей христианской Европы частью в атлантическую колонию, частью – в коммунистический анклав. С распадом же СССР в конце ХХ века атлантизм мог торжествовать полную победу.

Замечательно, что именно в 1991 году (хотя "объединительные" структуры действовали к тому времени уже многие десятилетия) президент Дж. Буш-старший счел нужным публично заявить о существовании геополитического плана объединения планеты под властью единого правительства.

Понятный и уместный поступок: ведь именно мондиалистскими идеями "объединенной Европы" и "единого мира" руководствовался и М. Горбачев затевая свою "Перестройку".

Последняя, хоть и заслужила множество проклятий, возникла не на пустом месте. К этому времени советская финансовая (а, следовательно, и экономическая) система была уже глубокой зависимости от глобальных финансов (о причинах этого еще скажем ниже). Так что удивляться падению "сказочного советского гиганта" могут только люди плохо осведомленные. Увы, таких было подавляющее большинство в руководстве СССР, таким же оно остается в наследующем ему руководстве РФ.

Обо всем этом мы еще поговорим, пока же констатируем: СССР сломали, главным образом, экономическими санкциями, которых глубоко провинциальная и зависимая финансовая система страны выдержать просто не смогла. Сломали же СССР потому, что из фактора сдерживающего (постепенно заглатывая Европу, мондиалистам необходимо было периодически пугать ее советской военной угрозой), он превращался в фактор, стоящий у них на пути.

Но к 72-му году советского эксперимента архитекторам мондиализма пора было уже переходить к завершающему этапу преобразования мира. СССР, таким образом, был обречен.

При помощи финансовых и экономических рычагов, которые полностью находились в ее руках, МФО обрушила цены на нефть, чем поставила увязшую в зависимости от доллара советскую экономику перед лицом неминуемого краха.

Идеологическая программа для слома СССР, которую зачитывал с экранов Горбачев, лишь прикрывала зияющую пропасть, в которую с ужасом смотрела высшая советская номенклатура.

Важно, однако, подчеркнуть, что и в плане финансово-экономической, и в плане идеологической войны решающую роль сыграла чудовищная безграмотность советского руководства. Экономические проблемы СССР не были столь фатальны, их вполне можно было купировать, если бы в стране нашлись люди, обладающие "сакральным знанием" о природе доллара (к этому времени уже стопроцентно фиатной – то есть ничем не обеспеченной – валюты).

Тоже самое можно сказать об идейной подоплеке событий. В начале 1980-х неоконсерваторы, составившие идеологический костяк команды президента Рональда Рейгана поведут мощную и успешную психическую атаку на советское руководство с помощью ярких и точно бьющих идеологем: "империя зла", "звездные войны", права человека (и правозащитное движение в целом), еврейская эмиграция и прочие ударные кейсы.

Советские старцы, напуганные разверзающимся экономическим кризисом и перспективой "звездных войн" (блестящая хуцпа неоконов!) сдались перед пугающими миражами, даже не попытавшись вступить в схватку с врагом.

Можно сказать, что советских геронтократов буквальным образом "развели" ушлые и бодрые ребята с двух соседних кафедр Чикагского университета – кафедры экономики, за которой стояли Хайек и Милтон Фридман и кафедры политической философии, возглавляемая философом Лео Штраусом, крестным отцом и гуру неоконсерватизма.

Так что да – неолиберальная и неоконсервативная идеология (и секты) слеплены из одного теста, и пеклись они в одной и той же пекарне Чикагского университета.

7. Чикагские мальчики Лео и Милтона

Итак, вернемся к неолибералам, оставленным нами в послевоенном хаосе. В 1947 г. Хайек учреждает Mont Pelerin Society, сообщество, которое станет материнской платой всего будущего неолиберального "софта". Неолиберализм быстро обращается в широкую трансатлантическую сеть ученых, бизнесменов, журналистов, агентов влияния и многочисленных "фабрик мысли" (Американский институт предпринимательства, Фонд наследия, Институт Катона, Институт экономики, Центр политических исследований, Институт Адама Смита и др.), которые образуют широкий фронт продвижения в мире новой идеологии.

Однако, сам термин "неолиберализм" уходит из публичного пространства на долгие 20 лет. Революция, как ей и положено, готовится в тишине.

Однако, главный "выстрел Авроры" новой революции прозвучал вероятно тогда же, в 1971-м. 15 августа этого года доллар – центральная мировая валюта – указом президента Никсона был "временно" отвязан от золотого обеспечения. То есть – превратился в простую бумагу, обеспеченную лишь "доверием" к нему, подкрепленным мощью всего американского авианосного флота и всеми выстроенными к этому времени финансовыми и экономическими институтами (ФРС и замкнутая на нее система мировых центробанков, Банк международных расчетов, МВФ, ВБ, ЕОУС, и др.)

При этом "временная" отвязка доллара от какого бы то ни было обеспечения продолжается по сей день и обещает стать вечной.

Профессор Академии Геополитических проблем Анатолий Отырба вообще называет это превращение до сих пор реальных денег в бумагу – центральным событием мировой истории. Действительно, с этого времени ограбление мира, национальных государств и мирового богатства в целом становится поистине беспрецедентным. Деньги, отвязанные от всякой реальности, создаются отныне простой работой печатного станка и записями в бухгалтерских книгах. Но на эти бумажки (через пару десятилетий они превратятся в цифры на экране монитора) можно обменять весь валовой мировой продукт, а масштаб эмиссии фантиков от конфет сдерживает только масштаб инфляции, ей же и порождаемой. Перед нами действительно некий эпохальный момент "конца истории", к которому мы еще вернемся. Пока же продолжим следить за нашими героями.

Итак, герои "неолиберализма" уходят из публичного пространства в "подполье". Одним из вынесенных во внешний мир боевых бастионов "неолиберальной революции" становится кафедра экономики Чикагского университета, которую опекают Хайек и Милтон Фридман, активный участник "Монт Пелерин", и отец монетаризма – прелестной теории, объявляющей базой экономики оборот денежных масс. Именно здесь, в Чикаго, Фридманом будут подготовлены боевые группы экономистов, которые в 70-90-ее гг. станут флагманами неолиберальных переворотов по всему миру.

"Шоковая терапия", "неолиберальные повороты" в Чили Пиночета, Англии Тэтчер, Америке Рейгана, в Западной, а в 90-е годы, и в Восточной Европе – тема, которую у нас в свое время довольно бурно обсуждали. Потому не будем об этом много говорить, еще раз обратим внимание лишь на то, что все это время, бок о бок с "чикагскими мальчиками" Фридмана, действуют подобные же "мальчики" с соседней кафедры Чикагского университета – птенцы гнезда Лео Штрауса, будущие неоконы. (См. подробнее в статье "Лео Штраус и его армия политического мессии").

Работу этого научного тандема очень наглядно можно было наблюдать в Ираке, военный разгром которого был разработан и осуществлен неоконсерваторами команды Буша-младшего, а экономический погром довершало неолиберальное правительство Пола Бремера.

Неолиберальные реформы в Ираке традиционно включали в себя: полную приватизацию общественных предприятий, неограниченные права собственности на национальный бизнес для иностранных компаний, возможность полной репатриации иностранного капитала из страны, обеспечение иностранного контроля над иракскими банками итд.

Кипучая деятельность неоконсервативно-неолиберальных творцов "созидательного разрушения" в Ираке завершилась явлением ИГИЛ*… (О том, как могут быть использованы эти структуры для окончательного захвата мировой власти см. в статье "Сценарий эсхатологической войны уже написан Израилем?").

Таковы плоды развития неолиберальной парадигмы на Западе.

Мы в России, будучи слишком шокированы собственной катастрофой 90-х, склонны абсолютизировать свой опыт. Действительно, результаты наших неолиберальных реформ можно сравнить, разве что с тем, что испытала на себе Германия в годы гиперинфляции 1923-го г. Но ведь не только Россия и Германия, Чили или Ирак прошли через "шоковую терапию" неолиберализма. В той или иной степени, ее испытали на себе все народы мира, включая и большинство стран Запада.

За последние 30 лет западный мир изменился до неузнаваемости и продолжает меняться. Уничтожение профсоюзов, свертывание социальных программ, приватизация всех отраслей экономики, освобождение банковского капитала от остатков государственного контроля, превращение самой государственной власти в картонный демократический балаганчик, безудержный рост инфляции, наконец, невероятное обогащение финансовой элиты.

Если до Тэтчер разница между зарплатой руководителя концерна и рабочего в Англии составляла 10:1, то после ее правления - 100:1. В Америке те же соотношения до правления Рейгана были 30:1, к 2000-му году - уже 500:1.

И чем дальше, тем результаты неолиберальных реформ по всему миру оказывались все более впечатляющими.

Сегодня согласно экспертам организации Oxfam, десять богатейших людей мира обладают состоянием, превышающим совокупный размер накоплений 40% беднейшего населения планеты – 3,1 млрд человек. И "коэффициент Джини" (статистический показатель неравномерности распределения доходов в обществе) продолжает не просто расти, но с возрастающим ускорением.

При этом надо понимать, что и эти, и подобные им экспертные цифры остаются весьма условными. Настоящие хозяева мира не светятся в списках "Форбс", деньги любят тишину, а очень большие деньги – тишину полную.

Однако, понимать то, что триста (плюс-минус) богатейших банкирских семей планеты владеют практически всем ее совокупным богатством, управляют мировыми финансовыми потоками, а, следовательно, создают финансовый (и не только) климат планеты – следует. Как, разумеется, и то, что деньги (которые уже давно перестали быть настоящими деньгами) интересуют этих людей не сами по себе, а как средство конвертации их во власть. Конечная же их цель – власть мировая, власть всемирная, власть абсолютная, ибо: абсолютная сумма денег конвертируется в абсолютную сумму власти.

8. Как работает "Новый Порядок", основанный на правилах?

Но если подавляющая масса людей (включая и платных политологов) планеты крайне смутно представляет себе, как работает современная политика, то о том, как работает современная экономика, а тем более – финансы, имеют представление единицы (и последнее место, где следует их искать – среди профессоров и выпускников финансовых институтов и высших школ экономики).

Так что, пожалуй, лучшее что можно сказать об устройстве нашего мира, это то, что мы находимся в некоем пространстве магии или алхимии, в котором деньги творятся "из ничего" и официально обеспечены также "ничем". При этом имеется условный договор, что некая комбинация цифр, набранная на компьютере, соответствует такому-то количеству нефти или иных активов. Во что предлагается просто верить, как в Аллаха, и все это вместе и называется "порядком, основанным на правилах". Если же вы позволите себе усомниться и начнете задавать вопросы – у вас начнутся неприятности и настоящие проблемы.

Итак, с точки зрения неолиберализма, сегодняшнее государство – это наемная армия банка. Ничем иным государство быть более не может и не должно. На признании этих именно правил и основан так называемый "порядок", которому предлагается просто подчиняться. Роль же сегодняшнего мирового гегемона – обосновывать этот "порядок", будучи его уполномоченным гарантом.

О том же, что дела в мире обстоят именно так, говорит гигантская сумма госдолга США. Последние пару лет она растет на 1 трлн. каждые 90 дней. На обслуживание долга (то есть выплату процентов по нему) государство вынуждено тратить 20% всех доходов бюджета. Это больше чем военный бюджет США и все социальные расходы вместе взятые. К 2030 году половина всего бюджета страны будет тратиться на выплату процентов по Госдолгу. А к 2050 году, согласно последним прогнозам МВФ, соотношение госдолга США к ВВП страны должно вырасти до 200%.

Что же такое государственный долг США? Это долг государства частным банкирам, то есть международным банкирам ФРС - независимой корпорации, обладающей эксклюзивным правом на эмиссию доллара и непроницаемой для государства. Корпорация не допускает аудита или какого бы то ни было иного вмешательства государства в свои дела.

Чем занимается ФРС, кроме того, что печатает тонны ничем не обеспеченной бумаги, и эмитирует безналичные триллионы путем набирания комбинаций цифр? Считается что этого никто не знает, а говорить об этом не принято (последнее – тоже важная часть договора или "порядка"). Но нам, конечно, не потребуется много усилий, чтобы эту несложную задачку решить. Понятно, что занимается эта контора, тем же чем и всегда: скупает мировые земли, организует мировые войны и перемещает сотни миллионов мигрантов из Африки и Азии в Америку, Европу или Россию. При этом хозяева ФРС – мировая финансовая олигархия контролирует денежно-финансовые системы практически всех стран мира (включая Россию), определяя их эмиссионную и курсовую политику, а через конторы вроде Блэкрок – скупает и присваивает богатства данные человечеству Богом - активы, земли, и подавляющую часть мировых ресурсов.

9. Как работают фиатные деньги?

Ну а теперь вернемся, как мы и обещали, к главному выстрелу Авроры мировой финансовой революции, который прозвучал 15 августа 1971 года.

Во всем нашем экспертном сообществе мне лично известен только один человек, который всерьез занимается вопросом "фиатных" (то есть ничем не обеспеченных) денег, осмысливая экономические процессы, в основу которых положен этот феномен, и не теряя надежду быть услышанным теми, от кого зависит принятие решений в нашй стране. Это – профессор Академии Геополитических проблем Анатолий Отырба. Дальше последует несколько выдержек из его работ с моими краткими комментариями.

Итак, фиатные деньги – это современная, ничем не обеспеченная валюта, фактически – цифры, набранные на компьютере и объявленные деньгами их эмитентом. Учитывая, что деньги есть мощнейший источник энергии, влияющий на все сферы жизнедеятельности человечества, понятно, каким колоссальным оружием обладают те, кто им владеет. Это оружие способно обеспечить успех экспансии любого масштаба: захват чужих экономик, рыночных пространств и богатств, наконец самих государств, союзов государств, континентов, мировой власти.

15 августа 1971 года, день, когда доллар, мировая резервная валюта, был окончательно отвязан от золотого обеспечения, следует считать днем эпохальной революции, в корне изменившей природу, функции и политическую роль денег. Возникла принципиально новая, еще не виданная миром ситуация, в которой роль общемирового мерила стоимости стали выполнять взятые из воздуха цифры, объявленные деньгами.

Добавим к сказанному: если эта совершенно новая ситуация и возникла одномоментно, то, конечно, не неожиданно. К ней вела длинная дорога: так называемое "частичное резервирование" наряду с практикой ростовщичества (то есть, непосредственной конвертации времени в деньги) были главным орудием захвата банкирами власти со времен Вавилона. Но только после ВМВ, когда мировая финансовая верхушка (или, как называет ее А. Отырба, мировая финансовая олигархия – МФО), ведомая идеологией неолиберализма, приступила к решительной атаке на государство, стремясь взять его под свой полный контроль, деньги оказались окончательно отвязаны от привязки к какой бы то ни было ценности (кроме, конечно, "доверия" к ним, подкрепленного всей мощью авианосного флота и армии США).

Так начинался последний этап мировой революции. Но и сегодня, спустя полвека, мало кто понимает, что событие, произошедшее в августе 1971 года, является величайшей в истории человечества аферой - продолжает А. Отрыба. Работоспоспособность инструмента, позволяющего латентно грабить человечество сколь угодно много и безнаказанно, обусловлена как непониманием непосвященными (то есть всем человечеством) природы фиатных денег и сложностью архитектуры мировой финансовой системы, так и монопольным контролем над ней со стороны МФО. Имея волшебный инструмент фиатных денег и монопольный контроль над мировыми финансами, МФО могла позволить себе и полный контроль над информацией о природе, функциях и политической роли фиатных денег, полностью, разумеется, скрытой от чужих глаз.

Понятно, что создание "из ничего" (точнее – покупка на "ничто") всего мирового продукта есть алхимический и каббалистический процесс, означающий одновременно и постепенное, но и весьма стремительное овладение мировой властью (время конвертируется в деньги, деньги конвертируются во власть).

Эмитирует доллар Федеральная Резервная Система, на которую замыкаются все мировые центробанки – т.е. такие же частные структуры, контролирующие финансы отдельных государств планеты (поэтому гораздо уместнее назвать эту валюту не "доллар США", а "доллар ФРС").

Сегодня процесс конвертации "всех денег" во "всю мировую власть" близок к завершению. Эмитенты МФО творят деньги "из ничего" практически в любом объеме и столь же мгновенно перемещают их (поскольку эти деньги – не более чем виртуальные цифры) по всему миру. А вслед за виртуальными потоками с той же почти легкостью перемещаются и сотни миллионов (!) мигрантов, а также "глобальное потепление", "эпидемии коронавируса" и прочие энергетические волны, пронизывающие нашу землю и опутывающие ее все новыми и новыми паутинами зависимости и долга.

Подсчитывал ли кто-нибудь, сколько нужно денег, чтобы перебросить миллион мигрантов из мексиканского аула в Нью-Йорк (или Москву), обеспечить их защиту и жизнедеятельность, пролоббировать их интересы, создать их положительный или нейтральный образ у автохтонов, а других автохтонов заставить закрыть глаза на опасность и замолчать. Это поистине колоссальные суммы денег, единственная возможность появление котороых – бесконтрольная эмиссия в любом необходимом объеме фиатной денежной массы.

Ни один диктатор древности не мог одним движением пальца обеспечить перемещение и развертывание многомиллионных армий на вражеской территории. Управляющий фиатной валютой может.

Единственным ограничителем перемещения абстрактных цифр в реальном пространстве, является угроза инфляции. Инфляция – прямое следствие работы фиатных денег (в нормально функционирующей экономике никакой инфляции нет). По-видимому, это вообще единственный тормоз, с которым приходится считаться. Однако, эту опасность МФО научилась минимизировать, импортируя ее и перекладывая, с помощью разного рода финансовых технологий, на валюты других стран.

Таким образом, под контролем МФО и созданной ею финансовой системы находятся сегодня практически все мировые процессы на всех сколько-нибудь стратегически важных уровнях. Скупается всё - технологии, производственные активы, рыночные пространства, системы здравоохранения и образования, мировые таланты во всех областях науки и культуры, политики, политические партии и парламенты, руководители государств, сами государства и союзы государств.

Собственно, только сама система национальных государств, давно устаревшая, находящаяся на последнем издыхании, но с которой приходится еще считаться, остается последним рубежом, отделяющим МФО от поистине тотальной власти над миром.

Окончание следует

*террористическая организация, запрещенная в РФ