ЛЕОНИД ЦУКАНОВ
21 октября 2024

Иранское руководство продолжает готовиться к возможному ответному удару израильтян. Официальный Тегеран, судя по всему, не слишком верит вбросам, что Тель-Авив ограничится символическими ударами по энергетической инфраструктуре, и ожидает от визави сложную комбинацию "в несколько ходов".

А потому стремится своевременно испортить оппонентам игру - в том числе дипломатическими средствами.

18 октября, спустя неделю после мини-турне по Заливу, глава иранского МИД Аббас Аракчи отправился в Стамбул, чтобы принять участие в работе регионального формата "3+3" (так называемая Южнокавказская шестерка).

Грамотно взаимодействуя с ключевыми игроками "шестерки" - в первую очередь, Турцией, Россией и Азербайджаном - Иран смог донести свою позицию по ближневосточному конфликту, попутно усложнив Израилю работу по созданию новых направлений для удара.

Турция: двойная игра

Диалог между Анкарой и Тегераном на площадке "3+3" оказался почти полностью посвящен ближневосточным вопросам и, в частности, кризису в Газе.

В разговоре с Хаканом Фиданом, главой турецкого внешнеполитического ведомства, Аракчи де-факто продолжил ту же линию, что и в недавнем взаимодействии с представителями аравийских монархий. Стороны сошлись во мнениях, что действия Тель-Авива давно вышли за рамки купирования угрозы со стороны ХАМАС и создали "опасную турбулентность" в регионе.

При этом Аракчи не стал обрывать антиизраильскую риторику турецкого коллеги и акцентировать внимание на факте, что Анкара, несмотря на публичный бойкот, продолжает кулуарно торговать с израильтянами (включая поставки нефтепродуктов), снижая тем самым эффективность экономических акций проиранской "Оси сопротивления".

Тем более, что Турция в последние месяцы продемонстрировала столь же большую активность и во взаимодействии с ХАМАС и поддерживала посреднические усилия Катара и США, так что обвинить Анкару в однозначной поддержке какой-либо из сторон весьма проблематично.

При этом за разговорами о ситуации в Газе стороны почти не касались другого наболевшего вопроса - концепции Зангезурского коридора - транспортного пути, призванного соединить Азербайджан с нахичеванским эксклавом.

Тегеран испытывает беспокойство из-за лоббирования этого проекта Анкарой и Баку, рассматривая его как способ создания искусственной дистанции между Арменией и Ираном.

Однако ломать копья вокруг проекта (и тем самым портить отношения с соседями, обнажая рубежи) Тегерану сейчас не слишком выгодно.

Азербайджан: скрытая угроза

Довольно много внимания в ходе встречи "Южнокавказской шестерки" Аракчи уделил общению с азербайджанскими коллегами.

В частности, на встрече с вице-премьером Азербайджана Шахином Мустафаевым глава МИД несколько раз повторил тезис, что иранская сторона не заинтересована в дестабилизации региона - не забыв, впрочем, упомянуть "высокий уровень готовности" к отражению возможной агрессии.

Мустафаев со своей стороны сделал акцент на том, что Азербайджан ни при каких обстоятельствах не допустит нападения на соседей со своей территории.

Столь большое внимание к теме азербайджанского нейтралитета не случайно.

Уже два десятилетия кряду Азербайджан строит партнерские отношения с Израилем в сфере энергетики и обороны, стремясь вывести отношения на уровень стратегического партнерства. На территории страны относительно вольготно чувствуют себя израильские спецслужбы, что вызывает у иранцев беспокойство и раздражение.

Несмотря на то, что Баку пока вполне успешно балансирует между Анкарой, Тель-Авивом и Тегераном, иранское руководство предпочитает перестраховаться и не допустить создания израильского плацдарма у своих границ. Тем более, что после "тегеранского инцидента" в августе 2024 года, когда был ликвидирован глава политбюро ХАМАС Исмаил Хания, внимание к "бакинскому направлению" со стороны иранцев кратно выросло.

По некоторым данным азербайджанские аэродромы рассматривались Тель-Авивом в качестве "точки подскока" для ударов по иранской территории. Однако обещание Тегерана "мгновенно покарать" сорвало эти приготовления. Официальному Баку даже потребовалось срочно развенчивать курсировавшие в прессе слухи.

Россия: другие приоритеты

Диалог с Москвой на площадке "Южнокавказской шестерки" носил, на первый взгляд, менее интенсивный формат, нежели с Баку и Анкарой. Такое впечатление во многом обусловлено тем, что для Тегерана было важно, в первую очередь, убедиться в отсутствии угрозы со стороны "рубежных" государств. Тем более, что до прогнозируемого израильского ответа остается все меньше времени.

При этом говорить о "затухании" диалога России и Ирана - о чем поспешили отрапортовать злые языки - тоже неуместно. Напротив, Москва и Тегеран приближаются к новому этапу двусторонних отношений, готовясь подписать Договор о стратегическом партнерстве.

В этой связи основные усилия иранского дипкорпуса направлены именно на подготовку к участию президента Масуда Пезешкиана в саммите БРИКС в Казани.

При этом Тегерану хорошо известна позиция Москвы по палестинскому кризису - равно как и ее приоритеты на Ближнем Востоке в целом - ввиду чего выносить эту тему на повестку двустороннего диалога в рамках "шестерки" персы, судя по всему, посчитали излишним.

В целом, можно считать, что "стамбульский визит" Аракчи достиг своих целей.

Тегеран ненавязчиво - но вполне доходчиво - напомнил соседям о готовности отстаивать собственные "красные линии". При этом иранская сторона продолжает держаться в парадигме "вынужденного реагирования", позиционируя все свои акции против Израиля исключительно как ответ на агрессию.

Это позволяет отчасти избегать противоречий с объявленным Пезешкианом курсом на разрядку, оставляя при этом широкую возможность для реагирования на поддержку израильских акций другими странами.