30.10.2024

Ростислав Ищенко
автор издания Украина.ру

Как только какой-то политик в каком-либо уголке планеты озаботится нацбилдингом, он сразу начинает цитировать графа Камилло Бенсо ди Кавура (премьера Сардинии, ставшего первым премьером Италии) "Италию мы создали, теперь надо создать итальянцев".

Такому политику кажется, что ссылкой на авторитет Кавура он оправдывает свое намерение насильственно перековать имеющийся под рукой человеческий материал в нужную ему нацию.
Кавур, однако, был настоящим цивилизованным политиком и интеллектуалом. Он вовсе не собирался в срочном порядке насильственно "создавать итальянцев" из сардинцев, неаполитанцев, сицилийцев, флорентийцев и прочих – это задача непосильная, займись Кавур ее реализацией и он не только ничего бы не создал, но потерял бы Италию.

Граф Кавур в данном случае не ставил задачу, а абстрактно рассуждал о перспективах процесса, запущенного с созданием Королевства Италии, приходя к вполне логичному выводу, что с появлением итальянского государства появится и итальянская политическая нация. Она и появилась, при этом до сих пор сохранились итальянские региональные идентичности, сформировавшиеся за столетия раздробленности.

То, что некоторые называют "планом Кавура" реализовалось потому, что никто ничего не реализовывал, да и плана не было.
В политике вообще противопоказано заниматься "строительством" (хоть нового общественного строя, хоть новой нации). В данном случае тезис "хочешь рассмешить Бога, расскажи о своих планах", - действует со стопроцентной точностью. Максимум, что можно сделать, это, при наличии благоприятных условий (которые складываются случайно, талант политика заключается в том, чтобы эту случайность заметить и суметь использовать), создать государство и стабилизировать его. Если вы сможете гарантировать своему государству хотя бы сотню лет существования, политическая нация у вас сложится сама собой. Сложится тем вернее, чем меньше вы будете вмешиваться в процесс и чем меньше усилий к ее созданию будете прилагать.

Причина этого проста и одинаково оценивается как религией, так и наукой. Религия учит, что непознаваем Бог, так как человек, хоть и создан по его образу и подобию, является лишь отражением божественной сущности, частью целого, как капля воды является частью и отражением океана, но познать океан, изучая каплю невозможно. Наука также говорит о том, что вселенную (космос) можно познавать, но нельзя познать полностью. По той же причине – человек является частью целого, а часть не может познать целое.
Познавшая целое часть сама становится целым, познавший Бога человек сам становится Богом. Там где больше нет секретов (непознанного), больше нет и невозможного, тварь (творение) превращается в творца.

Не зная целого, не имея полного представления о законах развития природы и общества, мы не можем точно прогнозировать и тем более планировать развитие. Даже марксисты (ответственные а не вульгарные), свою "научную теорию" считают лишь механизмом познания, не претендуя на собственно знание.
Тем не менее, большевики, будучи даже не вульгарными, а псевдомарксистами (они учение Маркса "развили", извратив его под свои нужды) занялись строительством общества будущего. Что у них получилось известно из "Воспоминаний" Хрущева, многолетнего члена сталинского политбюро и первого секретаря ЦК КПСС с сентября 1953 по октябрь 1964 года. Никита Сергеевич пишет:
"Сейчас это для некоторых бюрократов, наверное, звучит странно. Но это правда. Когда до революции я работал слесарем и зарабатывал свои 40-45 рублей в месяц, то был материально лучше обеспечен, чем когда работал секретарем Московского областного и городского комитетов партии. Я не жалуюсь, а просто иллюстрирую как мы тогда жили.

Не хочу как-то противопоставлять условия жизни рабочих после революции и до нее. Я не нуждался в сравнении, хотя знал, что был обеспечен лучше в дореволюционное время … . А когда я вел партработу в Москве, то и половины того не имел, хотя занимал довольно высокое место в общественно-политической сфере. Другие люди были обеспечены еще хуже, чем я.
… Как только женился, получил квартиру. Следовательно, при капиталистических условиях, когда я работал рядовым слесарем, хозяин удовлетворял квартирами. И мне было больно, что я, бывший рабочий, при капитализме имел лучшие жилищные условия, чем сейчас мои собратья.
… А теперь?
Мы не могли молодоженов удовлетворить не только отдельной квартирой, а и местами в общежитии. Куда уже дальше?"
Современные неокоммунисты на Хрущева немедленно делают стойку и начинают орать: "Троцкист, хохол, бандеровец, женатый на бандеровке перерожденец". И проблема даже не в том, что эти обвинения не являются правдой, а в том, что это не аргумент. Это все равно, как обвинять Сталина в том, что он грузин, Дзержинского, что поляк, Микояна, что армянин, Троцкого и Кагановича, что евреи". Тем более, что Хрущев-то как раз русский – курянин.

Повторю, проблема в том, что приведенные Хрущевым факты не опровергаются даже на уровне "пережили войну". Российская империя за сорок лет, с 1877 по 1917 год пережила три войны и одну революцию (две революции, случившиеся в 1917 году, уже не пережила). Однако фактом остается то, что до начала строительства светлого будущего рабочие-металлисты (по Ленину – передовой отряд рабочего класса), жили значительно лучше, чем через пятьдесят лет его усиленного строительства (Хрущев писал свои мемуары уже после отставки, причем начал не сразу, а умер он в 1971 году, еще через двадцать лет рухнул СССР, а строительство светлого будущего прекратилось до его развала). Если оставаться на твердой почве фактов, то придем к простому выводу – попытка построить светлое будущее, привела к ухудшению в настоящем жизни тех, для кого это будущее строилось. О том, что стало с теми за счет кого оно строилось, не стоит даже вспоминать.

С нацбилдингом происходит ровно то же самое. Большая часть республик СССР были созданы или воссозданы, как государства уже имевшихся народов. После распада СССР в большинстве из них возникли этнократические режимы, базирующиеся не на идее современной политической нации, а на допотопном трайбализме. Это ослабило новые независимые государства, но не убило их. Не убило только потому, что им не надо было искусственно создавать титульную нацию – она уже существовала.

Однако на территории трех славянских республик жил единый русский православный народ (с некоторыми региональными особенностями, но единый). В Белоруссии, с приходом к власти Лукашенко, позиция по нацбилдингу была занята двойственная. Было просто объявлено о наличии (уже) белорусской нации. При этом тема противопоставления белорусов и русских, хотя в фоновом режиме и существовала, властями не будировалась.
На Украине, наоборот, заговорили о необходимости срочной украинизации и дерусификации и одно время Кавура цитировали на каждом шагу, добавляя "а мы должны создать украинцев". Национальное строительство, хоть и хаотичное, началось в полный рост.
Результат на табло.
В Белоруссии уже почти сформировалась политическая нация, постепенно отделяющаяся от русской. Если самостоятельное белорусское государство просуществует еще лет тридцать – сорок (в жизнь войдут два-три новых поколения) процесс завершится естественным путем. Так же, как когда-то из живших в "нижних землях" (на океанском побережье) немцев возникли голландцы, белорусы окончательно выделятся из русских в отдельную нацию. Прервать этот процесс может только восстановление русского государственного единства или приход в Белоруссии к власти радикальных националистов, которые начнут ускоренное национальное строительство по образцу украинского.

Тогда Белоруссия получит ровным счетом то же, что получила Украина. А Украина получила раскол общества и быстрое нарастание внутренней напряженности, вылившейся в беспрерывные майданы (удавшиеся и неудавшиеся) с 2000 по 2014, а затем в гражданскую войну. Погасить внутренний конфликт "национальные строители" попытались конфликтом с Россией.

Результат: украинское государство пока еще существует, но уже скорее как юридическая фикция, чем политическая сущность. Демографическая основа несостоявшейся нации подорвана. Мужчины погибают на войне, рождается меньше одного ребенка на женщину, десятки миллионов наиболее трудоспособных и фертильных граждан покинули страну, переселившись в Европу и Россию (большинство навсегда). Самые "благоприятные" прогнозы те, которые обещают, что несостоявшаяся нация умрет не сразу, а еще пару десятилетий помучается.

Самостоятельно существовать как государство Украина больше не может, а соседи больше не хотят ее содержать. Политическая нация без государства не сформируется, а этнографические кружки хорового пения и вышивания крестиком отомрут лет за пятьдесят с уходом старших поколений (молодые стандартно интегрируются в окружающее общество, а не в бабушкины сказки).

А не занимались бы глупостями нацбилдинга, уже бы, как белорусы, имели почти готовую политическую нацию (правда русскоговорящую, но не русскую, а альтернативную русской). Правда тогда все те, кто заработал на национальном строительстве политический и финансовый капитал, остались бы никому неизвестными маргиналами. Их благополучие правда стоило миллионов жизней и слома жизненных перспектив десятков миллионов людей.
Путин в России не строит ни нацию, ни светлое будущее – только укрепляет российскую государственность. Именно в этом и заключается задача адекватной власти, ибо будет государство, приложатся к нему и нация, и светлое будущее, а не будет государства – будет Украина.

Некоторые перцепционисты ругают Путина, утверждая, что, конечно, каким-то чудом у него и так неплохо получилось, но вот если бы он что-то строил, да еще по их плану, получилось бы гораздо лучше. Охотно верю, что тем, кто составляет планы строительства, в случае попытки что-то на основании их планов построить стало бы гораздо лучше. Только остальным стало бы гораздо хуже.
Нация, как и светлое будущее – продукт долговременного взаимодействия больших групп людей, оказавшихся в определенных географических, политических, экономических и исторических условиях. Люди слишком разные, а их реакции слишком непредсказуемые, чтобы один человек или группа лиц, даже ценой многолетнего самоотверженного труда, могли бы выработать единый алгоритм строительства. В процессы же, которыми мы не можем управлять, лучше не вмешиваться – результат окажется неожиданно неприятным.

Когда вы варите суп, вы разводите под котлом огонь, заливаете в котел воду, бросаете ингредиенты и ждете результата. Сами вы в котел не ныряете. Хотя если нырнете, результат тоже будет, но не совсем такой, как вам хотелось.