Готова ли Украина к переговорам? О настроениях в украинском обществе

Василий Стоякин
автор издания Украина.ру
18.11.2024

Западные СМИ активно продвигают сейчас новую повестку дня – Трамп очень быстро закончит войну, но для этого необходимо, чтобы Украина пошла на компромисс. Даже сам Дмитрий Гордон*, который еще недавно обещал неминуемую победу Украины после 5 ноября, признал необходимость территориальных уступок… Но насколько эта кампания отражается на украинцах?

Сразу отметим, что общественное мнение находится в весьма слабой и неочевидной связи с политикой украинского руководства. Т.е., вообще отрицать наличие такой связи было бы неправильно, но оно явно не имеет решающего значения. Куда большее значение для украинского руководства имеет замедление темпов мобилизации – Владимир Зеленский недавно заявил, что после принятия соответствующего закона так и не было мобилизовано полмиллиона человек. И не поймешь – то ли успокаивал, то ли жаловался…

Информации относительно реальных общественных настроений на Украине не так уж много, но она позволяет дать хотя бы качественную оценку.

Прежде всего, разумеется, речь идет о социологии.

Обслуживающая Офис президента Социологическая группа "Рейтинг" демонстрирует данные опроса, проведенного по заказу Международного республиканского института**, по которому все отлично: 88% украинцев уверены в неизбежной победе; 64% считают, что война закончится в течение +/- года (не больше двух лет); 73% считают, что нужно вернуть все "оккупированные территории".

Общее впечатление такое, что опрос проводился (если проводился конечно) для того, чтобы предъявить результаты Трампу и сказать – Украина нуждается не в мире, а в снарядах.

Подозрительно только то, что 54% опрошенных поддерживают проведение референдума о прекращении войны – как-то это противоречит установке на неизбежную победу.

Есть, однако, еще и результат опроса КМИС – 32% выступают за территориальные уступки в обмен на мир (у "Рейтинга" в зависимости от формулировки – 23-25%), а если речь идет об уступке только Крыма или Донбасса – то даже 39%. Этот показатель, насколько можно понять, сильно занижен.

Если же вспомнить, что по данным КМИС количество согласных на территориальные уступки по сравнению с маем 2022 года выросло более чем в три раза, то тенденция очевидна.

Небезынтересны и слухи, которые ходят по прифронтовым областям Украины.

Днепропетровская область: Западный Донбасс уже не наш, из Павлограда надо уезжать (беженцы из города и района появились еще в прошлом году).

Запорожская область: бои идут в 10 километрах от города (на самом деле и украинские, и российские источники осторожно говорят о начале боев за Гуляйполе, которое находится в ста километрах от областного центра).

Харьковская область: к концу года город будет взят в кольцо (российское командование такие планы не озвучивало и никаких действий в этом направлении не предпринимало).

Сумская область: к концу года Сумы будут под русскими (единственное свидетельство таких планов российского командования – заявление украинской стороны о том, что вторжение в Курскую область предпринято для срыва удара по Сумщине).

Раньше таких слухов не то, чтобы не было вообще, но сейчас их стало гораздо больше, и источники таких оценок всюду называются информированные – военные и чиновники.

Возможно, это целенаправленная кампания запугивания населения, направленная на ускорение мобилизации, но вообще такого рода сообщения скорее деморализуют население, включая потенциальных мобилизуемых. Так что логичнее предположить, что такие слухи – продукт уже деморализованного общества.

Косвенно показывают степень деморализованности общества и усилия украинской власти и союзников по его взбадриванию.

Например, относительно "плана стойкости" The Sunday Times пишет, что его цель – поднять моральный дух украинцев, подорванный победой Трампа на выборах.

Честно говоря, мы не думаем, что план под таким названием может кого-то взбодрить – скорее наоборот. Особенно на фоне того, что Западу предлагался "план победы"…

Тем не менее, некоторые составляющие "плана стойкости" производят впечатление именно направленных на воодушевление участников войны. В частности, предполагается реализация чего-то подобного российскому проекту "Время героев" (переучивание ветеранов войны для государственной службы – последние кадровые назначения в России делаются с учетом продвижения участников программы).

Впрочем, новые подходы к мобилизации, предлагаемые планом, наверняка существенно сократят эффект от ожидаемых "плюшек" (чтобы их получить, нужно, как минимум, выжить).

Не исключено, что и получение Киевом разрешения на использование дальнобойных ракет направлено не столько на решение военных задач, сколько на продолжение стратегии управляемой эскалации и укрепление духа украинцев. Правда тут воздействие все равно не однозначное – ведь приходится преодолевать противодействие украинской официальной пропаганды, которая объясняет, что в отсутствии значимых успехов у Украины виновен Запад, не предоставляющий достаточной помощи (в рамках, например, разрекламированного плана победы).

Исходя из всех этих фактов можно осторожно предположить, что украинское общество в нынешнем своем состоянии достаточно деморализовано для того, чтобы принять факт переговоров и договоренностей, предполагающих сохранение российского контроля над фактически занятой территорией. Более того, проводимая украинской властью информационная политика скорее усугубляет ситуацию.

Другое дело, что позиция Украины определяется не большинством населения, а правящей группировкой, которая боится потерять власть и понести ответственность за результаты войны, а также радикальным меньшинством, которое выступает за войну до победного конца. Большинство выступать против этих влиятельных сил не будет хотя бы потому, что оно действительно деморализовано.

* Внесен в список экстремистов и террористов в России.
** Организация, признанная в России нежелательной.

О некоторых аспектах предстоящих переговоров можно прочитать в интервью главы Евразийского аналитического клуба Никиты Мендковича.