Лаврентий Гурджиев
21.11.24

Сквозь тысячи километров и лет протянулась и крепнет виртуальная и реальная связь между государствами и народами, как добившимися, так и добивающимися экономической и культурно-политической свободы, самостоятельности, процветания.

Участники ноябрьского саммита АТЭС в Перу обсудили торговлю, технологии и доверие, откровенно дискутировали и намечали пути взаимовыгодного сотрудничества. Такова официальная оценка хозяев и гостей, данная сему знаменательному событию. Если же учитывать неозвученные мнения, то событие имело все оттенки белого и черного. Оптимистические репортажи сопровождались критическими статьями. Политики и журналисты гнули свою линию преимущественно осторожно, но недоброжелатели, те, что против здравого подхода к проблемам Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества, никуда не делись. Впрочем, даже прозападные представители не решались откровенно вставлять политические палки в колеса экономического развития региона. Ветер прогресса и консолидации правительств, защищающих не глобалистские, а национальные интересы, он же - ветер с молодого напористого Востока, явно одолевал и рассеивал веяния дряхлеющего Запада. Выражаясь недипломатически, он доминировал над западным метеоризмом.

Это было хорошо видно на примере двух лидеров великих держав - Си Цзиньпина и Джо Байдена. Дело, конечно, не в том, что лимузин с Байденом застрял в пробке в перуанской столице Лиме, и местные водители - довольно безалаберная публика - не желали уступать дорогу какому-то "гринго". И даже не в том, что во время церемонии прощального фотографирования лидеров стран - членов АТЭС вашингтонского старикана задвинули во второй ряд. Невнятное бормотание и малозначимые обтекаемые фразы президента США резко контрастировали с деловыми и обстоятельными заявлениями вождя Китайской Народной Республики. Говоря языком непротокольного политеса, он стал на саммите главным героем, хотя в этом международном мероприятии участвовали первые лица 11 государств, не считая общего количества делегаций. Совместно с президентом Перу Диной Болуарте он во время того фотографирования не просто стоял в центре первого ряда гостей. 14 ноября Си Цзиньпин и Дина Болуарте открывали крупнейший в регионе транспортный объект - мегапорт Чанкай в 80 километрах к северу от Лимы, плод китайских инвестиций и технологических достижений.

Стратегическое значение Чанкая, строительство которого обошлось в 3,5 миллиарда долларов, трудно переоценить. Он рассчитан на прием судов-контейнеровозов с осадкой до 18 метров, хотя самые большие из них имеют сегодня осадку не более 15 метров. Они представляют собой гигантские суда, чья вместимость в так называемом двадцатифутовом эквиваленте (условная единица, основанная на полезном объеме стандартного металлического контейнера длиной 20 футов. - Ред.) достигает 23–24 тысяч. Раньше эти суда, перевозившие товары из Китая и других стран Азии в Южную Америку, обрабатывались в основном в двух портах - Лонг-Бич (США) и Мансанильо (Мексика). Там контейнеры перегружались на суда меньших размеров и тоннажа, которым были доступны причалы слаборазвитых южноамериканских портов. "Коско Шипинг Портс", владеющая Чанкаем, является дочерней компанией китайской "Коско Шипинг Корпорейшн" и собирается обрабатывать поначалу не менее одного миллиона контейнеров в год, а далее - наращивать эти объемы. Сокращение логистических сроков (на 10, 20 и более суток) и соответственно - расходов латиноамериканских и азиатских торговых партнеров означает в то же время потерю изрядной доли доходов североамериканскими компаниями.

А на подходе - новый китайско-перуанский мегапроект - строительство (южнее Чанкая, в относительной близости от чилийской границы) порта Корио, чей грузооборот и гидротехнические характеристики намного превзойдут чанкайские.

Прибавим сюда планы по прокладке железнодорожного маршрута, пересекающего континент от Атлантики до Тихого океана. Эта магистраль частично уже готова. Она через Бразилию и Боливию выйдет на территорию Перу и в перспективе протянется на тысячу километров вдоль побережья, соединив Корио с Чанкаем. Кстати, по этой причине снизится роль не только грузовых терминалов в североамериканских портах, но и Панамского канала. Он перестанет быть единственным связующим транспортным звеном тихоокеанско-атлантической коммуникации.

И еще. Боливия располагает богатыми запасами лития, в разработке месторождений которого участвуют и Китай, и Россия.

Использование лития в энергетике, в частности при изготовлении аккумуляторов, позволило местным правительственным и деловым кругам с большим интересом отнестись к предложению Пекина построить в Перу завод по производству электромобилей.

Словом, создаваемая промышленно-транспортная инфраструктура, помимо прочего включающая проложенные и прокладываемые через Амазонию и Анды автомобильные шоссе, придаст мощный импульс индустриальному и социальному развитию пока самых отсталых с этой точки зрения районов южноамериканских стран. А это - залог увеличения не только экономического, но и политического веса Латинской Америки, которая упрямо не желает оставаться задворками США. Собственно, еще в середине прошлого века, то есть с победы Кубинской революции, она показала кукиш самонадеянным янки. Латиноамериканские нации то вырывались из-под диктата североамериканского гегемона, то снова загонялись им в империалистическое стойло.

В XXI веке борьба продолжается, пусть и с переменным успехом. Левые, национально ориентированные силы в большинстве стран континента не раз побеждали и приходили к власти, в том числе мирным путем. И также не раз терпели поражение, свергались, в том числе военным путем. Однако поводов для пессимизма нет, даже несмотря на гибель Советского Союза. Очаги национального возрождения, защиты суверенитета, поиска путей социальной справедливости - ныне не только Куба, но и Венесуэла, Никарагуа, Боливия, Бразилия. Попали в западню реакционных кругов правого толка (яро антироссийских) Гватемала, Эквадор, Аргентина…

Любопытная метаморфоза происходит с Перу - страной, тоже познавшей в своей новой и новейшей истории взлеты и падения. В 2022 году после насильственного отстранения от власти левого президента Хосе Педро Кастильо пост президента Перу заняла Дина Болуарте. Оппоненты пытались обвинять ее в связях с США и потакании интересам североамериканских и западноевропейских корпораций. Однако политическая жизнь сложнее правил арифметики, и, по-видимому, можно констатировать, что первая женщина-президент в перуанской истории олицетворяет буржуазно-патриотические силы, которые пытаются закрепить за страной звание наиболее динамично развивающейся во всем Западном полушарии. Недопонимания и непоследовательности в ее действиях хватает. Чего стоит, например, благосклонное отношение к пресловутой венесуэльской оппозиции. Беспрецедентное санкционное давление США на мятежную революционную Венесуэлу привело там к резкому падению уровня жизни. В результате только в Перу приютили порядка двух миллионов беженцев оттуда. Увы, "борцы с диктатурой Николаса Мадуро" в массе своей оказались наркодельцами, гангстерами, проститутками и тому подобным отребьем. Криминальная обстановка в Перу никогда не была идеальной. Зато теперь волны воровства, грабежей, убийств, рэкета докатились до самых глухих уголков страны, где их практически не знали, - до городков и деревень высоко в горах. Тамошнее население на своей шкуре испытало, к чему приводит демагогическая буржуазная болтовня о "защите свободы и демократии" и о "помощи жертвам социализма".

Как бы то ни было, янки нутром чуют: Латинская Америка не останется навечно под их влиянием. Наблюдая за кардинальными переменами в экономической и политической жизни континента, остановить которые им не удается, они вынуждены натягивать кислые улыбки (Джо Байден) либо излагать беззубые благопожелания (Брайан Николс). Последний занимает видную дипломатическую должность, но в Лиме он сумел выдавить из себя лишь очередную банальность: "Мы считаем, крайне важно, чтобы страны полушария гарантировали, что экономическая деятельность КНР будет уважать местные законы, а также защищать права человека и окружающую среду".

Ответом ему стали слова Си Цзиньпина, подтверждаемые южноамериканскими специалистами, о том, что "в рамках этого проекта была создана система спасения животных, которая взяла на себя обязанности по защите пингвинов, тюленей и птиц, а также по улучшению экологических условий водно-болотных угодий, пляжей и биологической среды обитания в целом". Китайский вождь отметил, что рьяно отстаиваемые Западом принципы зеленой экономики нашли свое конкретное воплощение на базе высших достижений науки и техники во всей эксплуатационной деятельности мегапорта Чанкай.

Си Цзиньпин в отличие от тех, кто безуспешно старался политизировать обсуждения на саммите, не прибегал к коммунистической риторике, а напротив, с уверенностью и выдержкой дал понять, что является руководителем не только государства, но и стомиллионной компартии. По просьбе редакции газеты "Эль Перуано" он написал статью, опубликованную в дни саммита.

В ней он отдал дань безграничного уважения к ученому-философу Хосе Карлосу Мариатеги - основателю Коммунистической партии Перу (1928 г.). Китайская миграция в Перу началась в конце XIX века, но уже в начале прошлого столетия, проведя основательные социологические исследования, Мариатеги написал: "Духовно и физически Китай намного ближе к нам, чем Европа. Психология нашего народа имеет скорее азиатский, чем западный оттенок".

В статье председателя КНР упоминается, что китайцы считают искренность главным качеством человека, а доброжелательность - основой его морали. Это перекликается с ведущими добродетелями древней инкской культуры: "не воровать, не лгать, не лениться". Мариатеги, подчеркнул Си Цзиньпин, называл это совпадение "негласным цивилизационным кодексом", который сплачивает китайцев и перуанцев, несмотря на национальные различия. Что же касается современного экономического сотрудничества, то Чанкай, по мнению вождя, "открывает путь инков в новую эру".

Россия имеет прочные связи со многими латиноамериканскими государствами, вкладывает средства в реализацию целого ряда совместных проектов. Китай в данной сфере, безусловно, опережает Россию, поскольку обладает более крупным финансовым потенциалом. Но разве это повод для недовольства? Ведь КНР нам друг, какие бы отрицательные эмоции сей факт ни вызывал у явных и тайных врагов российско-китайской дружбы.

Одна из кратких восточных мудростей гласит: брат братом силен. Сильный, дружественный Китай, пользующийся авторитетом на всех континентах, и такая же Россия - вот что делает и сделает двух братьев воистину непобедимыми перед лицом западной агрессии.