ЛЕОНИД ЦУКАНОВ
18 декабря 2024

Сформированное после падения Дамаска правительство спасения Сирии (ПСС) постепенно перезагружает контакты с прежними союзниками - в частности, с Катаром.

В воскресенье высокая делегация катарских дипломатов посетила Дамаск с целью "завершить подготовку" к открытию посольства страны. Спустя 13 лет Доха, поддерживавшая сирийскую оппозицию "издалека", официально возвращается в Сирию, что дает новым властям шанс укрепить свой международный статус.

Однако, несмотря на радушный прием, у прочих союзников вчерашней оппозиции есть свои планы на развитие связей с "новой Сирией". И здесь Катару придется проявить прыть, чтобы не отстать от конкурентов.

Друзья оппозиции

В 2011 году Доха заморозила сношения с Дамаском в ответ на "репрессивные меры", предпринятые правительством Башара Асада для пресечения массовых протестов.

Кроме того, катарские власти довольно быстро установили каналы связи с вооруженной оппозицией в Сирии: в 2013 году на территории Катара открылось их первое в регионе "диппредставительство".

Отдельные катарские меценаты оказывали финансовую поддержку "рожденным революцией" через запуск специальных благотворительных проектов, поставляли продукты и расходные материалы в контролируемый антиправительственными силами Идлиб.

Впрочем, факт поддержки оппозиционеров и сниженный уровень дипломатических связей с официальным Дамаском не помешали катарскому бизнесу последовательно осваивать сирийский рынок.

К середине 2024 года на территории Сирии работали (на уровне представительств) как минимум два катарских банка, несколько десятков крупных технологических и торговых фирм, а также большое количество мелких и средних предприятий.

Более того, в период дипломатического кризиса (2017–2021 годы), когда Катар оказался в политической изоляции со стороны большинства арабских партнеров, сирийский рынок превратился в одну из "форточек", позволявших Дохе обходить экономическую блокаду и поддерживать на плаву собственный экспорт.

Падение режима Асада дает Катару возможность вывести экономическое сотрудничество с Сирией на новый уровень и занять часть рынка, которая до этого контролировалась другими игроками - например, иранцами.

С учетом солидного экономического бэкграунда Доха имеет все шансы занять позицию одного из ведущих партнеров "новой Сирии" - особенно в свете готовности катарских управленцев разморозить инвестиционные программы послевоенного восстановления Сирии.

Еще одна возможность, открывшаяся для Катара, - реанимация проекта совместного с турками газопровода через территорию Сирии, "зарубленного" в свое время из-за принципиального несогласия правительства Асада.

Новые сирийские власти проявляют к проекту интерес, видя в нем возможность укрепить не только международный престиж, но и свою власть на местах, и готовы оказывать партнерам всяческое содействие.

Конечно, здесь Катар проявляет кратно меньше рвения, чем союзная ему Турция (ключевой бенефициар проекта) - для Дохи проект газопровода все еще выглядит "побочным". Особенно с учетом того, что все прошедшее десятилетие страна последовательно наращивала газовый флот, сделав морские поставки СПГ своей "визитной карточкой".

При этом возможность укрепить влияние на официальный Дамаск за счет грамотных инвестиций в инфраструктуру трактуется катарским правительством позитивно.

Есть и другие желающие

Несмотря на интенсивный диалог между Дохой и Дамаском и обоюдное желание вывести отношения на новый уровень, Катар - далеко не единственный претендент на ведущую роль в развитии "новой Сирии". И, что важнее, не единственный крупный спонсор вчерашней оппозиции.

Одеяло на себя тянет Турция, в глазах которой Доха - все еще "младший партнер" в альянсе двух стран, а потому в Сирии может выступать лишь на подхвате турецких внешнеполитических планов.

У подобных притязаний есть свое обоснование. Анкара в числе первых развернула дискуссию о разморозке и наращивании внешних инвестиций в "новую Сирию"; с ее же подачи вернулся на передовицы забытый проект газопровода.

Кроме того, Турция в числе первых запустила дискуссию о возможной реабилитации представителей "идлибской вольницы" и снятии с "Хайят Тахрир аш-Шам"* (ХТШ*) ярлыка террористической организации. Неудивительно, что при стольких усилиях Анкара требует от новых властей Сирии приоритетного учета своих интересов.

Помимо прочего, чрезмерного усиления влияния Катара в Сирии не допустят и соседи по Аравийскому полуострову - Саудовская Аравия и ОАЭ. И дело здесь не только в экономических интересах, хотя Эр-Рияд и Абу-Даби не прочь освоить новые ниши на местных рынках.

Аравийские монархии все еще подозревают Доху в тайных симпатиях к Ирану и опасаются, что Катар попытается (руками новых сирийских властей) сохранить иранский транзитный коридор через Сирию, создав тем самым новые угрозы для аравийских интересов в Ираке и Ливане.

Наконец, на позиции Катара внутри Сирии влияют углубляющиеся противоречия между фракциями нового сирийского правительства. Разногласия, копившиеся со времен "идлибской вольницы", с падением Дамаска только усилились (хотя и старательно скрываются от глаз внешних партнеров).

И несмотря на то, что Доха пока пытается строить отношения с ПСС в целом, не выделяя какую-то конкретную партию или группировку, рано или поздно ей придется выбрать фаворита.

Правда, чем дольше Катар занимает выжидательную позицию, тем меньше фракций в новом правительстве остаются без сильного внешнего покровителя. А "отбивать" чужую креатуру Доха не настроена - во всяком случае, пока.

* Террористическая организация, запрещена в РФ.