Еще недавно Грузия воспринималась как западный плацдарм у российского подбрюшья. А Армения считалась образцом прагматизма. Страна, чье существование зависит от России, всегда держалась Москвы. В 2024 году они фактически поменялись местами. Почему?

Геворг Мирзаян
доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ

2024 год запомнился многими яркими событиями. Крахом режима Башара Асада в Сирии, вторым пришествием Дональда Трампа, тотальным (идеологическим и экономическим) увяданием европейского сада, который набрал новыми садовниками по объявлению прибалтийских русофобов. Между тем одним из самых поучительных событий стала рокировка сознания на Южном Кавказе – между Арменией и Грузией.

Еще недавно Грузия воспринималась как западный плацдарм у российского подбрюшья. Как страна, которая презрела все географические и геополитические обстоятельства – то есть между близкой во всех отношениях и очень нужной Россией, с одной стороны, и далеким Западом, с другой, выбрала Запад. Потеряла территории, деньги, рынки, уважение, оказалась напичкана западными НКО – но все равно выбрала. И этот выбор был заполирован последствиями августовской войны 2008 года, которую грузины забыть никак не могут.

В свою очередь, Армения считалась образцом прагматизма. Страна, чье существование зависит от России, всегда держалась Москвы. Да, были какие-то разногласия и обиды, но армянское общество четко понимало: без союза с Россией площадь Республики в центре Еревана очень быстро переименуют в площадь Ататюрка или Гейдара Алиева.

Однако 2024 год Грузия закончила в статусе страны, которая рвет отношения с Западом и сближается с Россией. Да, рвет Грузия не совсем по своей воле. Европа потребовала от этой, казалось бы, прозападной страны открыть второй фронт против России на Кавказе (то есть в рамках русофобского интернационала помочь Украине), принять символы псевдолиберальной веры в виде распространения ЛГБТ и допустить бесконтрольную деятельность западных НКО в Грузии. Тбилиси от всего этого отказался – и получил жесткое наказание в виде санкций, лишения финансирования и попыток устроить грузинский Майдан по итогам прошедших парламентских выборов.

Майдан в итоге не получился – во многом потому, что грузинское население его не поддержало. Протестующие никак не могли набрать на проспекте Руставели критическую массу людей, которые бы выступали за самоубийственную войну с Россией. В свою очередь, грузинские лидеры за ответом в карман не полезли – они прямо обвинили нынешние власти Евросоюза в попытке устроить государственный переворот и приостановили переговоры о членстве в ЕС на несколько лет. С формулировкой, что Брюссель использует эти переговоры для вмешательства во внутренние дела.

Это не означает, что грузинский премьер Ираклий Кобахидзе публично заявил о развороте с запада на север – нет, он лишь дал понять, что в ходе своего нового премьерского срока будет стабилизировать отношения с Москвой. Однако для России это означает как минимум исключение Грузии из списка своих врагов.

К сожалению, Армения в то же время находится на грани включения в этот список. Страна уже наладила военно-политические отношения с западными странами и НАТО и заявила о пересечении точки невозврата в отношениях с ОДКБ. Проще говоря, о де-факто выходе из организации. На очереди выход из других российских интеграционных структур и превращение в кавказский плацдарм США. Антироссийский, антииранский – и антитурецкий. Если, конечно, до оформления этого плацдарма он не будет уничтожен Баку при помощи Анкары.

Многие, конечно, обвиняют в этом премьер-министра Никола Пашиняна, который с момента своего прихода к власти в 2018 году, не скрываясь, реализует этот курс. Однако все гораздо сложнее – значительная часть вины лежит и на армянском населении, которое пассивно взирает на самоубийственную политику премьера. Попытки оппозиции организовать в 2024 году антипашиняновские митинги оказались безуспешными – из-за всеобщей апатии, охватившей общество и элиты страны. И сейчас, когда в условиях прямых военных угроз со стороны Баку (Алиев требует фактически демилитаризацию Армении) Пашинян лишает страну единственной защиты в лице ОДКБ, никаких массовых выступлений в стране нет.

Почему такая разница?

Кто-то, конечно, объяснит это шоком от поражения и поиском внешних виноватых. Грузины этот период прошли после 2008 года – и в массе своей трезво дошли до мысли о том, что виноват их лидер Михаил Саакашвили, который начал войну. Впереди у них принятие итогов этой войны в виде потери территорий. Для армянского же населения потеря Карабаха случилась совсем недавно, и виновные в этой потере власти страны сумели перенаправить гнев населения на Москву. Которая не пришла, которая не помогла – и которая "предала". А значит, нужно искать других защитников и союзников. Которые на словах тут же появились – Франция и США регулярно выступают с обличительными заявлениями в адрес Баку, правда, на деле помогать армянам пока не готовы.

Однако – при всей правильности версии о шоке – есть еще одна причина. У власти в Грузии находятся люди, ценящие национальный суверенитет. Сталин бы таких назвал редисками – красными (то есть идеологически просоветскими) снаружи и белыми (то есть националистическими) внутри. Население страны тоже за все годы либеральных экспериментов научилось этот суверенитет ценить – особенно после того, как грузинские компании вернулись на российский рынок и получили хоть какой-то стимул к развитию.

А в Армении все не так. Руководство в лице премьер-министра Пашиняна изначально отказалось от защиты армянских национальных интересов, а население к этой защите не предрасположено. Видимо, граждане искренне считают, что в случае провала пашиняновского эксперимента могут уехать к родственникам в Россию, Францию, США или в другие страны с мощной армянской диаспорой.

Вот такая рокировка сознания. Объяснить что-то армянскому населению Москва не может – и, такое ощущение, уже не хочет. Устала. А Грузии и тамошним сознательным персонажам Кремль в 2025 году будет уделять особое внимание.