Эсен Усубалиев

Особенный список

В конце прошлого года Россия инициировала ряд законодательных инициатив, направленных на поиск возможностей вывода движения "Талибан"* из списка запрещенных организаций. В итоге президент Владимир Путин подписал закон о возможности исключения движения из этого списка при наличии, как говорится в документе, данных, "что такая организация прекратила осуществление деятельности, направленной на пропаганду, оправдание и поддержку терроризма".

Представители "Талибана" еще на стадии обсуждения этого закона в Совете Федерации приветствовали такую возможность, призвав и другие страны последовать этому примеру. У многих государств есть свои причины не торопиться с вопросом вывода движения из террористического списка, и связаны они как с особенностями внутренней политики Кабула, так и с возможными угрозами международной безопасности.

Первыми из стран СНГ вывели "Талибан" из террористического списка Казахстан, а затем Кыргызстан - в целях "развития торгово-экономического сотрудничества", что уже привело к росту товарооборота с Афганистаном.

Казахско-афганский товарооборот сегодня составляет порядка 313 миллионов долларов, а торговля с Кыргызстаном за прошлый год составила 14 миллионов. Другие страны Центральной Азии, имеющие общую границу с Афганистаном, демонстрируют куда большие объемы торговли. Так, Узбекистан сейчас занимает лидирующие позиции на уровне 763 миллионов долларов товарооборота за 9 месяцев 2024 года. Наличие "Талибана" в списках террористических организаций в этих странах не является препятствием для развития торгово-экономических отношений, поскольку отрицать то, что это единственная реальная сила на территории страны, непродуктивно, особенно с точки зрения перспектив сотрудничества. Однако нужно учесть, что Афганистан всегда был частью "большой политики", выходящей далеко за пределы региона.

Эффект притяжения

Внешняя политика России, ориентированная на Восток, довольно четко отражает особенности современных международных отношений, одной из главных черт которых является продолжающееся сокращение возможностей Запада доминировать в мировых экономических и политических процессах.

На фоне этого процесса значительно возросло влияние новых центров силы в Азии, Африке и Латинской Америке, где сейчас сосредоточен наибольший потенциал глобального развития. Для многих стран Глобального Юга восточная политика России рассматривается не только как противовес глобальному доминированию Запада, но и как инструмент достижения собственных целей развития. Он стал еще весомее после того, как Россия показала успешность евразийских форм торгово-экономического и политического сотрудничества, а также совместно с другими "центрами силы" Востока приступила к формированию альтернативной финансово-экономической системы взаимодействия в рамках БРИКС. Иными словами, одним из важных результатов российской восточной политики стал тот факт, что страны Востока сами рассматривают отношения с Россией как один из главных факторов обеспечения торгово-экономического развития и международно-политической безопасности.

Приход к власти талибов в 2021 году не оправдал мрачные предположения тех, кто прогнозировал всплеск терроризма, а также обострение других угроз и вызовов региональной и международной безопасности. С самого начала своего "второго срока" у власти (в первый раз это движение управляло страной с 1996-го по 2001 год) новое афганское правительство демонстрировало стремление налаживать тесные связи с теми, кто был в этом заинтересован. При этом отметим, что западные СМИ выступали с критикой России за ее готовность поддерживать контакты с новым правительством, объясняя это тем, что Москва пытается быстрее закрепить свое влияние в Афганистане после вывода войск США. Нельзя отрицать тот факт, что Россия всегда стремилась сохранять диалог с любым правительством Афганистана. Это было и до, и после прихода к власти "Талибана", однако редко кто задумывается о том, что в современных условиях Афганистан заинтересован в развитии отношений с Россией куда больше, чем она.

Геополитический сдвиг

Не одно поколение западных да и афганских политиков было твердо убеждено в уникальном геополитическом положении Афганистана, что гарантировало его ключевые позиции при планировании торгово-экономических, транспортных и энергетических проектов из Центральной Азии. Это и обусловливало необходимость военно-стратегического присутствия в Афганистане США и их союзников, которые вынашивали планы интеграции этой страны в регион, дав ему название "Большая Центральная Азия". Бесперспективность такого проекта в условиях постоянных военных действий была очевидна еще до того, как последний солдат США покинул эту страну.

Между тем "особые геополитические позиции" Афганистана стали терять актуальность по мере развития евразийской интеграции и других форм взаимодействия в ЦА и Евразии. И не последнюю роль в этом сыграло развитие всестороннего экономического, военно-политического, транспортного и энергетического сотрудничества между Россией и Ираном после 2022 года. Формирование транспортного коридора Север - Юг через территорию Ирана, а также других мультимодальных транспортных артерий, охватывающих пространство КНР, России, ЦА и Южного Кавказа, либо минует территорию Афганистана, либо делают его направление второстепенным.

Ранее перспективы проектов транспортировки газа из Туркменистана (ТАПИ) и электроэнергии из Кыргызстана и Таджикистана (CASA-1000) в Южную Азию по афганской территории рассматривались в качестве главного "драйвера" западных проектов экономического развития региона. Сейчас при сохранении их значения они уже не выглядят столь перспективно. И это отчетливо понимают талибы, рассматривая любые международные площадки под эгидой России в качестве одного из главных приоритетов внешней политики. Возможно, это связано еще и с тем, что на другие международные мероприятия "Талибан" пока не столь охотно приглашают.

Евразийские перспективы

Между тем делегации "Талибана" неоднократно посещали Россию: в рамках Московского формата консультаций по Афганистану (действует с 2016 года), дважды приезжали на Международный экономический форум в Санкт-Петербурге (в 2022-м и 2024 годах), а также на форум "Россия - исламский мир: Kazan Forum 2024".

Саммит БРИКС, прошедший в 2024-м в Казани, также привлек внимание "Талибана", высшее руководство которого направило письмо с просьбой о возможном участии в саммите на уровне и. о. вице-премьера страны, руководителя политического крыла движения Абдула Гани Барадара. И уже в этом году талибы направили заявку на участие в казанском экономическом форуме, который состоится 15-16 мая. Во всех случаях представители движения отмечали, что цели визита связаны со стремлением развивать экономические отношения с Россией и другими странами региона. Сейчас основными сферами российско-афганской торговли являются газ, нефтепродукты, а также мука, пшеница и другие продукты питания, при этом в 2024 году товарооборот межу странами достиг 1 миллиарда долларов.

Развитие российско-афганских отношений также включает диалог на высоком уровне - в ноябре прошлого года секретарь Совета безопасности РФ Сергей Шойгу посетил с визитом Афганистан, в рамках которого прошли переговоры с высшим руководством страны. В частности, Шойгу отметил, что "становление Афганистана как стабильного и независимого государства происходит в интересах всех стран региона" и для этого Москва продолжит помогать Кабулу интегрироваться в региональные структуры и объединения. Переговоры также включали обсуждение вопросов экономики, транспорта и безопасности, включая безопасность для представителей российского бизнеса в стране.

Присутствовавший в составе российской делегации вице-премьер РФ Алексей Оверчук заявил о подготовке к созданию технико-экономического обоснования проекта строительства трансафганской железной дороги, которая рассматривается как один из элементов МТК "Север - Юг" и должна связывать страны Северной Евразии с Глобальным Югом. Насколько само афганское правительство понимает эти перспективы, можно будет судить в ближайшем будущем, особенно с учетом того, что Афганистан уже заявил о стремлении принимать активное участие в региональных экономических проектах.

Говоря объективно, было бы неверно утверждать, что у Афганистана есть только одно важное направление для развития и оно связано только с Евразией. Афганистан ведет разносторонний и вполне эффективный диалог с Ираном, Пакистаном, Индией, Турцией и остальным мусульманским миром, сохраняя свою значимость в международной политике. Однако если говорить о реальном экономическом, транспортном и энергетическом развитии Афганистана и планах по его превращению в транзитный хаб для Среднего Востока и Южной Азии, то без сотрудничества с евразийским экономическим и политическим пространством это будет труднодостижимой задачей.

* Движение находится под санкциями ООН за террористическую деятельность