Казахский язык и внешняя политика: оправдан ли "наезд" на МИД РК?

Жандос Асылбеков

"Казахский язык должен иметь безусловный приоритет не только во внутренних делах, но и во внешней политике страны, именно на нем обязаны говорить наши официальные лица во время переговоров с зарубежными партнерами". Так считают наиболее рьяные его защитники. О том, насколько это возможно, да и возможно ли вообще в том мире, в котором мы живем, они, похоже, даже не задумываются. Для них главное – громко заявить о себе как о самых больших патриотах…

Месяц назад небезызвестная активистка "языкового фронта" Жулдыз (иногда называет себя Жулдызай) Форт обратилась к главе правительства РК. Она высказала недовольство тем, что вице-премьер, глава МИД Мурат Нуртлеу в ходе визита в Японию вел переговоры с высшим руководством этой страны "не на казахском государственном языке, как положено, а на русском, т.е. на государственном языке РФ" (вообще-то слово "положено" здесь неуместно, поскольку такой регламентации не существует – прим. авт.).

Это далеко не первая претензия такого рода – аналогичные упреки звучат из уст так называемых национал-патриотов уже давно. Вспомните, например, состоявшийся осенью 2008-го и наделавший много шума митинг в защиту казахского языка, на котором "солировали" Мухтар Шаханов, Дос Кушим и их единомышленники. Среди требований участников акции к властям, помимо отмены 2-го пункта 7-й статьи Конституции РК (касающегося статуса русского языка), отказа от курса на трехъязычие и принятия закона "О государственном языке", было и такое: обязать чиновников вести официальные переговоры с представителями других стран исключительно на казахском.

Пресс-служба МИД отреагировала на заявление Форт и дала по этому поводу следующий комментарий: "Упомянутые в вашем обращении переговоры проводились на одном из официальных языков ОНН по просьбе принимающей стороны ввиду отсутствия у японской стороны переводчика с казахского на японский. При этом другие состоявшиеся переговоры в рамках визита прошли на государственном и английском языках". Но тут, думается, необходимы и другие, более обстоятельные пояснения.

То, что в ходе важных переговоров, когда требуется максимально аутентичный перевод, наши руководители, дипломаты говорят на русском, имеет более чем объективную причину, на которой стоит остановиться подробно. .

В период существования СССР, одной из двух супердержав, оказывавшей значительно влияние на положение дел во всем мире, многие государства, включая ее геополитических противников, уделяли серьезное внимание подготовке профессиональных переводчиков, а также других специалистов, в совершенстве владеющих "великим и могучим". Да и сегодняшняя Россия сохраняет большой "вес" в мировой политике, а русская культура в лице, скажем, великих писателей прошлого остается очень востребованной в других странах (в той же Японии чрезвычайно популярны Толстой и особенно Достоевский – новое, уже девятое по счету, издание "Братьев Карамазовых" в прошлом году разошлось тиражом в полмиллиона экземпляров). Соответственно накоплен огромный опыт изучения русского языка, есть сильные переводческие школы…

Другие постсоветские государства о таком влиянии на остальной мир могут только мечтать, а потому отсутствие квалифицированных переводчиков с их языков в тех странах, с которыми они вступают в дипломатические отношения, в культурное взаимодействие, не должно никого удивлять. Такова данность, с которой приходится считаться. Посмотрите в YouTube сюжет о визите в ту же Японию президента соседнего с нами Узбекистана. Во время встреч с членами японского правительства Шавкат Мирзиеев говорил только на русском (фрагменты 13.26 – 14.15, 14.50 – 15.10, 16.00 – 17.20), и это хорошо слышно, несмотря даже на то, что его речь заглушается голосом журналиста. Он тоже проявляет неуважение к государственному языку своей страны?

А, может, таких же обвинений в неуважении к родным языкам и в преклонении перед "великим и могучим" заслуживают Ильхам Алиев и Садыр Жапаров, которые, хоть и возглавляют очень близкие в языковом отношении тюркские государства (Азербайджан и Кыргызстан), тем не менее, в ходе прошлогодних переговоров общались на русском? На нем же проходили месяц назад переговоры между Жапаровым и таджикским президентом Эмомали Рахмоном. Но жители двух соседних стран не придали этому обстоятельству особого значения – куда больше их волновали практические итоги встречи, на которой обсуждался в том числе очень болезненный для них пограничный вопрос.

И это нормально. Есть язык, который имеет гораздо большее распространение, на котором сторонам легче разговаривать и, главное, договариваться, приходить к согласию по жизненно важным вопросам, – так почему бы им не воспользоваться? Достижение нужного консенсуса, решение задач, связанных с национальными интересами, – вот что самое главное во внешней политике. А на каком языке добиваются своих целей главы государств, руководители МИД, дипломаты – дело третьестепенное (со временем, возможно, ситуация изменится, но к ней надо еще прийти). Неужели казахским национал-патриотам надо разжевывать эти простые истины?

Видимо, надо, раз та же Форт разместила на своих страницах в соцсетях комментарий пресс-службы внешнеполитического ведомства с предваряющим его заголовком "Не верю МИД РК!", собрав тем самым новую порцию лайков и одобрительных отзывов. А еще присовокупила: "С другой стороны, что помешало министру Нуртлеу в указанном случае сразу говорить хотя бы по-английски или он им не владеет?". Между тем, если бы она потрудилась "погуглить", то узнала бы, что нынешний глава МИД РК, выступая с трибуны ООН, различных международных форумов, обычно делает это именно на English. Насколько его владение главным на сегодня в мире языком является достаточным для проведения сложных переговоров, оценить не берусь. Но вопрос здесь даже не в этом, а совсем в другом.

И звучит он так: а знают ли английский в такой же степени, как Мурат Нуртлеу, руководители правительства Японии, включая премьер-министра и его заместителей, которые, в отличие от главы МИД РК, не являются профессиональными дипломатами? Ведь в этой стране, экономически очень развитой, но довольно закрытой в лингвистическом отношении, особого интереса к изучению English нет. По результатам последнего исследования EF EPI, которое ежегодно определяет индекс владения английским в разных уголках мира, Япония заняла лишь 92-е место среди 116 стран, включенных в рейтинг (годом ранее 87-е среди 113). Там этот язык знают хуже, чем даже в Монголии (84-е), Азербайджане (86-е), Кыргызстане (88-е), не говоря уже про соседнюю Южную Корею (50-е). И высока вероятность того, что именно японская сторона не была расположена к общению с казахстанской на English.

Но нашу "героиню" уже не остановить. Вконец раздухарившись, она в начале апреля обратилась к главе государства, а затем и к председателю Конституционного суда. По-своему интерпретировав статьи Конституции и закона "О языках в РК", она задала им вопрос: на каком основании президент страны, государственные органы, суды используют русский язык в своей официальной деятельности?

При этом сама Жулдыз Форт, сменившая родную фамилию на фамилию бывшего мужа, подданного Германии, в собственных постах, которые в массе своей посвящены языковой теме, использует казахский гораздо реже, чем "великий и могучий". Видимо, понимает, что последний в нашей стране востребован больше. Заодно она сопровождает все свои тексты и видео припиской: "Друзья, если считаете, что мой канал полезен, то можете поддержать его донатами" (с указанием номера телефона для отправки денег), а также призывами купить разработанные ею электронные учебные пособия для овладения казахским и иностранными языками.

Но даже столь меркантильный подход к защите "ана тiлi", похоже, абсолютно не смущает тех пользователей соцсетей, которые активно поддерживают ее и которых, к слову, немало. А министр науки и высшего образования РК Саясат Нурбек даже направил ей благодарственное письмо, отметив ее "значительный вклад в расширение сферы применения государственного языка".

Можно предположить, что такое признание со стороны члена правительства, главного ответственного за языковую политику в стране, и вдохновило нашу "воительницу" на то, чтобы выйти со своими претензиями на уровень первых лиц государства. Ведь прежде она довольствовалась тем, что "терроризировала" требованиями отвечать ей непременно на казахском рядовых работников госучреждений, магазинов, сферы услуг, обычных граждан вроде пассажиров общественного транспорта. А теперь, видимо, считает себя птицей высокого полета…