Что последует за переговорами в Стамбуле
Европа ждет, какие дальнейшие шаги предпримет президент США Дональд Трамп в отношении России

Владимир Пряхин
Об авторе: Владимир Федорович Пряхин – доктор политических наук, член Совета Ассоциации российских дипломатов, профессор кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ.
20.05.2025

Итак, в сложной партии дипломатических шахмат на доске мировой политики сделан очередной важный шаг – состоялись переговоры российской и украинской делегации в Стамбуле. В сухом остатке их итоги можно разделить на три группы.

Самое ощутимое и реальное – договоренность об обмене военнопленными.

Второе, остававшееся практически не замеченным широкой аудиторией, – фактическая отмена подписанного Зеленским указа о запрете на какие-либо переговоры с российской стороной до победного для Киева завершения конфликта.

Ну и, конечно, третье: согласие сторон представить и прописать в деталях свое видение возможного будущего прекращения огня, после чего предполагается целесообразным продолжить переговоры.

Что означает это хитроумная формулировка в переводе с шахматно-дипломатического на обыденно-человеческий язык. Прежде всего реализована российская формула "переговоры и соглашение о прекращении огня" вместо формулировки Киева "прекратим огонь, а потом посмотрим". Российские вооруженные силы удерживают стратегическую инициативу, продолжают боевые действия, продвигаясь вперед. Велика вероятность того, что чем дольше украинская сторона будет вырабатывать свое "видение возможного будущего прекращения огня" для дальнейшего продолжения переговоров, тем большие территории перейдут под контроль российских властей.

В этих условиях решающее значение имеет позиция Запада. И тут прежде всего следует сказать, что так называемый коллективный Запад уже не такой сплоченный, каким он был в 2022 году. Наиболее решительными сторонниками войны до последнего украинского солдата остаются британцы. Видимо, в силу известного правила британской дипломатии, сформулированного еще в позапрошлом веке лордом Пальмерстоном, скучно жить, если никто не воюет с Россией. На практике это означает, что в евро-атлантических кругах еще не расстались окончательно с идеей нанесения нашей стране "стратегического поражения". Но премьер Стармер и другие адепты этой идеи понимают, что пытаться воевать с Россией без безоговорочной поддержки Соединенных Штатов Америки – это monkey business, или занятие, не имеющее шансов на успех.

Поэтому, как озаглавило свой комментарий к итогам переговоров в Стамбуле агентство Bloomberg, Европа ждет, какие дальнейшие шаги предпримет президент США Дональд Трамп в отношении России.

И это действительно самое главное. Новый хозяин Белого дома уже не тот, каким он был во время своей первой каденции 2016–2020 годов. Он окружил себя командой достаточно компетентных в профессиональном и влиятельных в политическом отношении деятелей с куда более широким кругозором, чем временщики из окружения Байдена. У этого окружения совершенно четкое представление о том, что сохранить и приумножить потенциал США как мировой державы с глобальной ответственностью за поддержание политической, военной и экономической стабильности в мире возможно только методами успешной коалиционной дипломатии и налаживанием сотрудничества со всеми ведущими центрами силы современной системы международных отношений В том числе, а может быть, и прежде всего, с Россией.

Важнейшим звеном политики Трампа по осуществлению амбициозного плана "технологического рывка" является обеспечение страны современными источниками сырья, в частности редкоземельных металлов (РЗМ). Подписанное по этому вопросу соглашение с Киевом – безусловный успех Белого дома. Но до практической его реализации временная дистанция минимум 10 лет, а технологический рывок надо начинать сегодня. Отсюда заинтересованность американской политической элиты в российских ресурсах РЗМ и других минералов. Вопреки всем санкциям и ограничениям США по-прежнему закупают в нашей стране титан, уран, платину, сельскохозяйственные удобрения. Причем в текущем году экспорт этих товаров в США существенно вырос.

Москва, как неоднократно подчеркивал президент Владимир Путин, готова к активному взаимовыгодному экономическому сотрудничеству с США. И для этого имеются все возможности. Согласно данным Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации о состоянии и использовании минерально-сырьевых ресурсов РФ, только в 2022 году на территории России выявлено 18 месторождений с общими запасами РЗМ в размере 28,7 млн т (около 20% от мировых запасов). Но из-за дефицита технологий и стабильного рынка сбыта доля нашей страны в мировой добыче РЗМ составляет примерно 1%. Помимо этого, месторождения расположены в регионах со сложными климатическими условиями, что значительно увеличивает потребность в капиталовложениях. Это притом, что американская финансовая система испытывает острую необходимость в реализации избыточной денежной массы – своеобразного финансового пузыря, который может лопнуть и спровоцировать новый глобальный экономический кризис.

Теоретически можно было бы представить, что российско-американское экономическое сотрудничество будет развиваться и в условиях продолжения военных действий на Украине. Россия, во всяком случае, к этому была бы готова. Другое дело – Трамп. Хотя его первые шаги в качестве президента второго срока были достаточно успешными, он обязан оглядываться на свой рейтинг и престиж своей партии как внутри страны, так и за рубежом. Он прекрасно понимает, какое негодование либерально-демократической европейской тусовки уже сейчас вызывает его позиция по Украине и чем чревато его возможные сближение с позицией России по экономическим вопросам в будущем. Ведь эта тусовка уже говорит об итогах переговоров в Стамбуле как о реализации совместного секретного плана Путина–Трампа. Поэтому одновременно разыгрывается и карта "сверхжестких" антироссийских санкций против России в случае отказа Москвы от прекращения огня. В этой же корзине и предложение о 500-процентных тарифах в торговле между Россией и США. Но торговля эта при всей своей мизерности больше нужна США, чем нам. А что касается новых санкций, то трудно себе вообразить, что еще могли бы изобрести конгрессмены в поисках ужесточения санкционной политики. Но зато легко предположить, что они окажутся столь же малоэффективны, как и многочисленные предыдущие.

В этих условиях нельзя исключать, что Белый дом попробует в ближайшее время уговорить Кремль смягчить позицию, зафиксированную Владимиром Путиным еще 14 июня, относительно условий мирного урегулирования украинского кризиса и пообещает в Москве какие-либо льготы и уступки в деле налаживания экономического сотрудничества. Ясно также и то, что, проявляя максимальную гибкость и готовность к учету интересов своих партнеров, включая США, российская сторона ни в коей мере не может поступиться принципиальными интересами своей безопасности.