Сталин и Трумэн: атомная бомба и политика
С текстом декларации о капитуляции Японии американцы познакомили русских только после ее принятия – "для сведения"

11.07.2025 | Анатолий КОШКИН

Хотя на протяжении всей Второй мировой войны американская администрация и верховное командование использовали любые возможности для напоминания Иосифу Сталину об их настоятельной просьбе помочь в войне против Японии, не все в правительственных кругах США приветствовали будущее участие СССР в войне на Дальнем Востоке. Считалось, что в этом случае будет трудно устранить Советский Союз от решения вопросов послевоенного политического устройства в Восточной Азии.

Командующий англо-американскими войсками на Дальнем Востоке и на Тихом океане генерал Дуглас Макартур писал после войны: "…я поддержал идею о том, чтобы Советский Союз нанес удар по Японии с севера. Я считал, что этот нажим, дополненный сосредоточением американской авиации в Сибири, ограничит диапазон действий японских ударных сил… В то время я активно настаивал на вступлении русских в войну на Тихом океане, но в последствии, когда победа была уже в наших руках, я резко выступал против этого шага…" Известно его высказывание о том, что американским войскам не следует начинать десантные операции на острова Японии до начала наступательной операции русских в Маньчжурии, что должно было, кроме всего прочего, не допустить переброску японских войск в метрополию из Маньчжурии (Квантунская группировка) и Китая.

Однако сразу после Ялтинской конференции, на которой между лидерами "большой тройки" Иосифом Сталиным, Франклином Рузвельтом и Уинстоном Черчиллем было достигнуто согласие о вступлении СССР в войну против Японии, Макартур отмечал: "Меня сейчас больше беспокоит вероятность вступления России в войну против Японии и Маньчжурии, а это значит, что наше внимание должна занимать судьба северных и приморских районов Китая". Военными планами США предусматривалось: "Не позволять советским войскам войти в боевой контакт с Народно-освободительной армией Китая, помешать объединению сил коммунистов Китая с Красной армией в Северо-Восточном и Северном Китае". Однако военные соображения в то время преобладали над политическими.

Предпринятые США весной 1945 года "ковровые бомбардировки" японских городов наносили ущерб не столько военной мощи империи Ямато, сколько мирному населению таких густонаселенных городов, как Токио и Осака. Серьезно пострадали и другие города. По существующим данным в результате "ковровых бомбардировок" по 66 городам погибли от 500 до 900 тысяч их мирных жителей.

Хотя американцы добились господства в воздухе и на море, было очевидно, что одними бомбардировками принудить Японию к скорой капитуляции не удастся. Несмотря на весьма ощутимые потери и сокращение производственной базы страны, японское правительство и командование готовились к затяжным действиям, считая, что в результате упорного сражения за метрополию можно будет изменить ход войны в пользу Японии и угрозой больших потерь союзников склонить их к почетному для Японии миру. Со своей стороны американское командование исходило из того, что "для вторжения на Японские острова потребуется семимиллионная армия и потери будут неприемлемо большими". Летом 1945 года в американских штабах готовились к тому, что при ожесточенном сопротивлении японцев война продлиться еще год – полтора, и потери США составят от полумиллиона до миллиона солдат и офицеров.

После смерти в апреле 1945 года президента Рузвельта его место занял вице-президент Гарри Трумэн. Кончина Рузвельта являлась невосполнимой потерей для дела сотрудничества СССР и США как в войне, так и в послевоенный период. В Москве это хорошо понимали. В послании Сталина Трумэну от 13 апреля 1945 года говорилось: "От имени Советского Правительства и от себя лично выражаю глубокое соболезнование Правительству Соединенных Штатов Америки по случаю безвременной кончины президента Рузвельта. Американский народ и объединенные нации потеряли в лице Франклина Рузвельта величайшего политика мирового масштаба и глашатая организации мира и безопасности после войны…" Нет оснований сомневаться, что это были искренние слова и чувства Сталина.

Как отмечал известный советский дипломат Андрей Громыко в своих воспоминаниях, после смерти Рузвельта "брешь в политической жизни США образовалась зияющая. Международные последствия ее оказались огромными. К власти в США пришел Трумэн, бывший вице-президент. Как политик он до этого светил вроде Луны – отраженным светом. В советско-американских отношениях почти сразу же стали проявляться серьезные натянутости".

Во время вступления в должность Трумэн был проинформирован о секретных работах по созданию атомной бомбы. Перспектива появления у США "супероружия" породила у новой американской администрации надежду на то, что война может быть завершена в результате атомной бомбардировки. В таком случае Трумэн и его ближайшее окружение предпочли бы обойтись без участия СССР в войне с Японией. Однако уверенности в том, что атомная бомба будет создана в ближайшее время, не было. Поэтому заинтересованность в выполнении Советским Союзом данных в Крыму обязательств сохранялась.

Трумэн исходил из того, что именно "вступление СССР в войну окончательно убедит Японию в неизбежности ее полного разгрома". Стремясь получить по возможности точную дату вступления СССР в войну, он направил в Москву в качестве своего личного представителя Гарри Гопкинса. Такая информация была получена 28 мая 1945 года. Сталин сообщил Гопкинсу и американскому послу в СССР Авереллу Гарриману: "Советская армия будет полностью развернута на маньчжурских позициях до 8 августа".

О том, что привлечение СССР к разгрому Японии являлось для США вопросом решенным, убедительно свидетельствуют американские секретные планы оккупационного режима для японской территории. По этим планам страна должна была быть расчленена на четыре оккупационные зоны: американскую, советскую, английскую и китайскую. При этом советские войска должны были занять обширную территорию японской метрополии, включавшую северный остров Хоккайдо и весь северо-восток основного острова Японии Хонсю. Считалось, что расчленение Японии на зоны значительно ослабит бремя организации оккупационного режима и позволит США резко сократить численность предназначенных для этого американских войск. По существовавшим расчетам в случае самостоятельной оккупации США требовалось по меньшей мере 800 тыс. солдат и офицеров или 23 дивизии.

Однако мысль о том, чтобы отстранить СССР от послевоенного урегулирования в Восточной Азии, не давала Трумэну покоя. Когда к лету 1945 года из секретных лабораторий поступили сведения, что работы по созданию атомного оружия вступили в завершающую стадию, в американской администрации возобладало стремление скорейшим нанесением атомных ударов по Японии опередить вступление СССР в войну. Трумэн, вопреки желанию Черчилля, сознательно затягивал проведение запланированной встречи лидеров трех держав в Берлине, надеясь к началу Берлинской (Потсдамской) конференции иметь готовую атомную бомбу как инструмент политического давления на СССР в вопросах послевоенного устройства мира. Американское руководство рассчитывало на то, что атомная бомба "поможет сделать Россию сговорчивой в Европе". Известно высказывание Трумэна по этому поводу: "Если бомба взорвется, что, я думаю, произойдет, у меня, конечно, будет дубина для этих парней".

Однако многое зависело от этого "если". На проходившем 18 июня совещании представителей высшего командования США, несмотря на перспективу создания атомной бомбы, был подтвержден курс на сохранение в США плана "Даунфол", предусматривавшего высадку американских войск на территорию собственно Японии. При этом американские генералы продолжали настаивать на обязательном привлечении СССР к разгрому Японии. Опыт кровопролитных боев за острова Иводзима и Окинава убеждал их, что японцы будут сопротивляться отчаянно. Военный министр США Генри Стимсон в памятной записке Трумэну от 2 июля 1945 года писал: "Начав вторжение, нам придется, по моему мнению, завершать его даже еще более жестокими сражениями, чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесем огромные потери и будем вынуждены оставить Японию".

Готовясь к Потсдамской конференции, американцы испытывали весьма противоречивые чувства. С одной стороны, уповая на скорое обладание атомной бомбой, они уже гораздо меньше желали участия СССР в войне с Японией, а с другой – по чисто военным соображениям не могли отказаться от помощи Советского Союза, поскольку уверенности в том, что атомная бомба положит конец войне, не было.

В ходе Потсдамской конференции, отметив, что дела союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась активная помощь Великобритании, президент США прямо заявил, что США ожидают помощи от СССР. В ответ Сталин сказал, что Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа и что он сдержит свое слово.

Сталин счел необходимым проинформировать союзников о дипломатических маневрах японских лидеров с целью привлечь СССР к посреднической миссии для достижения перемирия с США и Великобританией. Так как американцы по линии своей разведки имели подробную информацию по этому поводу, Трумэн не стал как-то комментировать это сообщение. Ему было ясно, что Сталин, уже приняв окончательное решение о вступлении в войну, не пойдет ни на какие переговоры с японским правительством.

Прибыв в Потсдам, Трумэн с нетерпением ждал результатов запланированного к началу конференции испытания атомной бомбы. Краткая телеграмма об успешном взрыве была вручена президенту вечером 16 июля. В ней сообщалось, что результаты испытания "удовлетворительны и даже превзошли ожидания". Через несколько дней, 21 июля, из США поступил подробный письменный отчет об испытательном взрыве близ авиабазы Аламагордо в пустынном районе штата Нью-Мексико.

Встал вопрос о том, в какой форме сообщить о новом оружии Сталину. По согласованию с Черчиллем Трумэн после заседания 24 июля как бы в неофициальном порядке проинформировал главу советской делегации о том, что в США разработано оружие огромной разрушительной силы. При этом слова "атомная бомба" произнесены не были. Вопреки ожиданиям Сталин внешне не проявил интереса к полученной информации и в ходе последующих заседаний к этому вопросу не возвращался. У Черчилля даже сложилось впечатление, что советский лидер "не понял значения" сделанного ему сообщения.

Однако дело обстояло как раз наоборот. Сталин отреагировал таким обескуражившим союзников образом именно потому, что он все прекрасно понял. Советское правительство уже давно располагало данными о том, что в США ведутся работы по созданию атомного оружия, и в качестве ответной меры также вело работы такого рода.

Маршал Советского Союза Георгий Жуков так рассказывал о реакции Сталина на сообщение Трумэна:

"Вернувшись с заседания, И.В. Сталин в моем присутствии рассказал В.М. Молотову о состоявшемся разговоре с Г. Трумэном.

В.М. Молотов тут же сказал: "Цену себе набивают".

Сталин рассмеялся: "Пусть набивают. Надо будет переговорить с Курчатовым об ускорении нашей работы".

Я понял, что речь шла о создании атомной бомбы. Тогда уже было ясно, что правительство США намерено использовать атомное оружие для достижения своих империалистических целей с позиции силы. 6 и 8 (9 – А.К.) августа 1945 года это подтвердилось на практике: американцы без всякой к тому военной необходимости сбросили две атомные бомбы на мирные густонаселенные японские города Нагасаки и Хиросиму". Как видно из этого отрывка, в Потсдаме в отличие от Ялты уже начинали дуть ветры холодной войны.

Стремление правительства США отстранить СССР от участия в победе над Японией проявилось при опубликовании 26 июля 1945 года Потсдамской декларации, в которой содержались условия капитуляции Японии перед США, Великобританией и Китаем. Декларация призывала японское правительство немедленно капитулировать и предупреждала, что "иначе Японию ждет быстрый и полный разгром".

Советская делегация в Потсдаме получила в день подписания декларации лишь ее копию – "для сведения". Отвечая на просьбу Молотова несколько повременить с опубликованием декларации, госсекретарь США Джеймс Бирнс заявил, что это желание уже невозможно выполнить. При этом в качестве оправдания занятой западными союзниками позиции он сказал: "Президент не передал этой декларации раньше, так как Советский Союз не находиться в состоянии войны с Японией". На заседании 28 июля Сталин не преминул выразить свое неудовольствие. При оглашении адресованной советскому правительству ноты Японии о посредничестве в переговорах о перемирии он заявил: "Хотя нас не информируют, как следует, когда какой-нибудь документ составляется о Японии, однако мы считаем, что следует информировать друг друга о новых предложениях".

В первом пункте Потсдамской декларации, к которой затем присоединился и Советский Союз, было заявлено, что Японии дается возможность окончить эту войну. Однако японское правительство не пожелало воспользоваться этой возможностью, по существу, проигнорировав Потсдамскую декларацию. Занятая японским правительством позиция затягивала окончание войны, вела народы к новым жертвам и лишениям.

***

Сталин и Трумэн: кто кого опередил при капитуляции Японии?
Ответственность за атомное испепеление жителей Хиросимы и Нагасаки несут не только американцы, но и англичане

14.07.2025 | Анатолий КОШКИН

Получив, находясь в Потсдаме на переговорах с Иосифом Сталиным и Уинстоном Черчиллем, сообщение об успешном испытании атомной бомбы, президент США Гарри Трумэн немедленно поделился новостью с премьер-министром Великобритании, который пришел в восторг. Черчилль заклинал Трумэна: "Вы больше не имеете права колебаться. Только таким образом мы можем избавить человечество от войны…" Об "избавлении человечества от войны" говорил политик, который в то время разрабатывал со своими генералами военный план "Немыслимое" – план нападения на СССР сразу после победы над гитлеровской Германией. Причем с использованием плененных солдат вермахта и СС.

Существенны были и слова англичанина о том, что "мы можем добиться капитуляции Японии прежде, чем Россия вступит в войну на Дальнем Востоке". Вопреки распространяемой в США, в Японии и на Западе в целом пропаганде о том, что главным побудительным мотивом решения о применении атомных бомб была забота о сохранении жизней сотен тысяч американских парней, в действительности Трумэн, также как и Черчилль, стремились варварской бомбардировкой опередить вступление Советского Союза в войну с Японией. Будучи вынужденным под давлением американских генералов добиваться от Сталина выполнения данного им в Ялте обещания вступить в войну против Японии через два – три месяца после капитуляции гитлеровской Германии, Трумэн после овладения США атомной бомбой был не заинтересован в участии СССР в войне, стремясь присвоить американцами все лавры победы над японцами. И лишить Сталина права голоса при определении послевоенного политического и в немалой степени военно-политического устройства в Восточной Азии, в первую очередь в Китае. Так же, как и Рузвельт, он после разгрома Японии видел Китай во главе с Чан Кайши проамериканским и антисоветским, участником направленного против китайских коммунистов и СССР военного союза с США.

Не желал укрепления позиций СССР в Восточной Азии и Черчилль. Он говорил своему министру иностранных дел Энтони Идену в Потсдаме: "Совершенно очевидно, что Соединенные Штаты в настоящее время не желают участия России в войне против Японии".

Зная сообщенную американцам Сталиным точную дату вступления СССР в войну – 8 августа 1945 года, – Трумэн стремился нанести атомные удары по Японии непременно до этого срока. 25 июля президент США одобрил приказ, начиная с 3 августа бомбить одну из следующих целей: Хиросиму, Кокуру, Ниигату или Нагасаки при первой возможности, как только погода позволит, а затем следующие города по мере поступления бомб.

Сталин хорошо понимал, что атомная бомба будет использована не столько против Японии, сколько как средство, обеспечивающее политическое и военное господство США в мире. Сознавал он и то, что при капитуляции Японии после применения атомных бомб вступление Советского Союза может не понадобиться, и американцы установят доминирующее положение в обширном Азиатско-Тихоокеанском регионе, вытеснив оттуда всех остальных. Имелось в виду заключить с чанкайшистским Китаем военный союз и создать на границах с СССР военные базы США. Что представляло серьезную угрозу для советского Дальнего Востока и Сибири.

После сообщения Трумэна о появлении в США атомной бомбы, информацию, о чем советский лидер уже имел по линии разведки, Сталин в свою очередь задался целью упредить нанесение атомных ударов по Японии, ускорив для этого начало Маньчжурской стратегической операции. Вот как об этом писал Маршал Советского Союза, главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке Александр Василевский: "16 июля ко мне в штаб войск Дальнего Востока, находившийся в 25 км юго–западнее Читы, позвонил из Потсдама И. В. Сталин. Он спросил, как идет подготовка операции, и поинтересовался, нельзя ли ее дней на десять ускорить. Я доложил, что сосредоточение войск и подвоз всего самого необходимого не позволяет сделать этого, и просил оставить прежний срок. Сталин дал на это согласие".

В США признают, что у президента Трумэна после создания атомной бомбы было четыре варианта действий: "1) продолжать обычные бомбардировки японских городов; 2) осуществить десантную операцию по вторжению в Японию; 3) продемонстрировать действие бомбы на необитаемом острове; 4) сбросить бомбу на обитаемый (густонаселенный) населенный японский город".

Еще в мае 1945 года Трумэн сформировал Временный комитет, который должен был консультировать президента "по вопросам, связанным с использованием ядерной энергии и оружия". Первоочередной задачей комитета было дать совет по поводу применения атомной бомбы. После продолжительных дебатов президент получил вывод комитета: "Мы не можем предложить ни одной технической демонстрации, которая могла бы положить конец войне. Мы не видим приемлемой альтернативы прямому военному применению".

Направляясь в Потсдам, чтобы добиться по требованию американских военных вступления СССР в войну с Японией, Трумэн в то же время размышлял, как бы минимизировать советское участие. "Думаю, япошки сдадутся прежде, чем туда придет Россия, – пометил он в дневнике. – Уверен, так оно и будет, когда над их родиной возникнет "Манхэттен"". Имелся в виду проект создания бомбы, именовавшийся "Манхэттен".

В одном из американских изданий говорится: "Трумэн и его советники пришли к выводу, что только бомбардировка города произведет должное впечатление. Любое заблаговременное предупреждение об эвакуации из города поставило бы под угрозу экипажи бомбардировщиков: японцы были бы предупреждены и попытались бы их сбить. Города-мишени были тщательно выбраны. Во-первых, это должен был быть город, которому обычные бомбардировки нанесли небольшой ущерб, чтобы нельзя было утверждать, что ущерб был нанесен чем-то иным, кроме атомной бомбы. Во-вторых, это должен был быть город, в котором производилась военная продукция. Однако это было непросто, потому что в Японии жилые дома рабочих соседствовали с заводами, и было невозможно найти исключительно военную цель".

После окончания Второй мировой войны о вкладе СССР в победу над милитаристской Японией на Западе предпочитают не говорить, представляя дело таким образом, что якобы именно атомные взрывы над Хиросимой и Нагасаки принудили Японию к капитуляции. "Падение бомб остановило войну, спасло миллионы жизней", – упорно утверждал американский президент. Однако эти слова Трумэна не могут скрыть факт не военного, а политического применения нового оружия массового уничтожения.

Даже начальник личного штаба президента Трумэна адмирал Уильям Лехи (Лихи) не видел военной необходимости использования атомных бомб против японцев: "Я считаю, что использование этого варварского оружия в Хиросиме и Нагасаки не оказало никакой материальной помощи в нашей войне против Японии. Японцы были уже побеждены и готовы сдаться из-за эффективной морской блокады и успешной бомбардировки обычным оружием… Мое собственное чувство состоит в том, что, будучи первым, кто использовал это, мы приняли этический стандарт, общий для варваров Темных веков… Меня не учили вести войну таким образом, и войны нельзя выиграть, уничтожая женщин и детей".

Однако Трумэн подобных чувств и сомнений не испытывал. Он бахвалился, что ночью "спал как ребенок", подписав приказ об атомной бомбардировке. Оправдывают варварство Трумэна и его подручных и 60% современных американцев, включая молодежь, которые повторяют пропагандистский тезис о спасении американских парней в результате уничтожения в атомном огне жителей Хиросимы и Нагасаки.

А ведь создавшие атомную бомбу ученые убеждали Трумэна не совершать чудовищное преступление по испепелению в атомном огне сотен тысяч беззащитных и невинных японских женщин, детей и стариков.

За два месяца до Хиросимы и Нагасаки один из создателей атомной бомбы Лео Сцилард (Силард) встретился с государственным секретарем США Джеймсом Бирнсом и безуспешно пытался убедить его, что ядерное оружие не должно использоваться для уничтожения гражданских целей – городов Японии. По словам доктора Сциларда, подлинная причина, по которой Америка использовала ядерное оружие против Японии, состояла не в стремлении "закончить войну или спасти жизни". Ибо "мнение г-на Бирнса заключалось в том, что наше обладание и демонстрация бомбы сделают Россию более управляемой в Европе".

Трумэн и его приспешники при принятии решения применить атомные бомбы для массового убийства людей не испытывали никаких угрызений совести, совершая осознанный геноцид японцев. Приведем некоторые высказывания Трумэна по этому поводу.

О бомбардировке Хиросимы и Нагасаки он говорил: "Это величайшее дело в истории!"

В 1945 году Трумэн на приеме он сказал командиру бомбардировщика "Энола Гэй" полковнику Полу Тиббетсу: "Никогда не испытывайте чувства вины. Это мое решение. Вы солдат, и у вас не было выбора".

А когда научный руководитель Манхэттенского проекта Роберт Оппенгеймер сказал президенту, что после атомных бомбардировок японских городов он и его коллеги ощущают "кровь на своих руках", Трумэн ответил: "Ничего, это легко смывается водой".

Ну а о том, что же на самом деле заставило японского императора, несмотря на безрассудное сопротивление военных, принять решение о прекращении войны, автор этих строк рассказывает в запланированной к выходу к 80-летию Победы над Японией и окончания Второй мировой войны в издательстве "Вече" книге "Капитуляция Японии: атомная бомба или советский блицкриг?"