Частная собственность: границы допуска

В официальных выступлениях – в том числе на уровне высшего руководства Казахстана – не раз подчеркивалось: бизнесу нужна предсказуемость, а добросовестные инвесторы должны быть защищены от необоснованного давления. Однако между заявлениями и реальностью все чаще возникает зазор. Особенно – когда речь заходит о земле, инфраструктуре и праве собственности

Азамат Ибраев
31.07.2025

Развитие туризма и создание условий для частных инвестиций в этой сфере давно декларируются как приоритет государственной политики. Это зафиксировано как в стратегических документах, так и в профильных программах развития. В официальных выступлениях – в том числе на уровне высшего руководства страны – не раз подчеркивалось: бизнесу нужна предсказуемость, а добросовестные инвесторы должны быть защищены от необоснованного давления.

Однако между заявлениями и реальностью все чаще возникает зазор. Особенно – когда речь заходит о земле, инфраструктуре и праве собственности. То, что в риторике звучит как поддержка, на практике оборачивается затяжными спорами, неясными претензиями и ситуациями, в которых трудно понять, кто и за что отвечает.

Чтобы понять, как это работает в реальности, представьте ситуацию. Вы приобрели квартиру. Все – строго по закону: договор, регистрация, ключи – вы стали полноправным собственником. До этого недвижимость прошла через цепочку сделок: от компании – банку, от банка – другому владельцу, а затем – к вам. Все прозрачно и законно.

Вы вложились в ремонт, обустроили жилье, живете спокойно. Но вдруг – повестка в суд. Кто-то заявляет, что еще на заре приватизации, десятилетия назад, квартира якобы была передана с нарушениями. Претензии не к вам, а к самому первому переходу из госсобственности в частную.

Документальных доказательств – нет. Срок исковой давности – давно истек. Но дело все равно рассматривается. И вы, добросовестный собственник, неожиданно оказываетесь в состоянии правовой неопределенности.

Согласитесь, ситуация выглядит как минимум странно – особенно в стране, где защита частной собственности закреплена в Конституции, а с высоких трибун регулярно звучат заверения о приоритете прав граждан и поддержке добросовестных собственников.

Читая подобные кейсы, невольно возникают ассоциации с криминальными драмами, где смена начальства ведет к перераспределению собственности. Только в нашем случае речь идет не о вымышленных сюжетах, а о реальных решениях, за которыми стоит чрезмерное рвение отдельных чиновников.

Под флагом наведения порядка они нередко выходят за рамки здравого смысла и закона. Вместо точечной работы с нарушениями – демонстративные акции. Вместо баланса интересов – формальный подход, игнорирующий последствия для людей и бизнеса.

Поясним на конкретном примере. Недавно один государственный орган решил навести порядок с землями государственного национального природного парка "Бурабай". Речь идет ни много ни мало – о 130 тысячах гектаров, представляющих собой уникальное природное богатство страны.

С формальной точки зрения мотивация понятна: было поручение – значит, нужно исполнять. Однако, похоже, в пылу исполнения чиновники упустили важную деталь: прежде чем подавать иски направо и налево, необходимо внимательно изучить документы и основания. Тем более что многие из этих исков, по сути, не подкреплены ни правоустанавливающими актами, ни другими юридически значимыми доказательствами.

Так вот, в этом госоргане почему-то сделали простой вывод: раз земля расположена в пределах поселка Бурабай и Щучинского района, значит, и распоряжаться ею могут исключительно они. Ни акимат, ни собственники частной недвижимости – только они. Логика прямолинейная, но при ближайшем рассмотрении вызывает немало вопросов.

Во-первых, она игнорирует юридическую историю участков, многие из которых десятилетиями находились в частной собственности, неоднократно переходили из рук в руки, участвовали в обороте, оформлялись в залог, продавались, перепродавались. Государство само регистрировало сделки, выдавало кадастровые паспорта, принимало налоговые платежи.

Во-вторых, подобный подход фактически отрицает принцип правовой определенности. Получается, что любой собственник, даже добросовестно приобретший землю на торгах или у банка, может внезапно столкнуться с иском об изъятии. Причем не потому, что он что-то нарушил, а потому что когда-то, десятилетия назад, был спорный момент – пусть даже чисто формальный.

В-третьих, это создает опасный сигнал для инвесторов. Ведь если в любой момент можно поставить под сомнение законность прав на землю, значит, никакая инвестиция не защищена. Это касается не только туризма, но и всех других отраслей, где без долгосрочного планирования невозможен ни один проект.

По сути, проблема не в том, что государство контролирует использование земель – это его прямая обязанность. Проблема в том, как именно это делается: без учета последствий, без проверки документов, без анализа риска для экономики. Формально – соблюдение закона. Фактически – подрыв доверия.

Когда контроль становится самоцелью, а закон – инструментом не защиты, а пересмотра прежних решений, это ведет к системной неопределенности. В таких условиях даже самые надежные инвесторы начинают задаваться вопросом: стоит ли рисковать. Ответ на него – не только правовой, но и политико-экономический. Потому что на кону – не просто земельные участки, а доверие. А доверие, как известно, теряется быстрее, чем восстанавливается.

В таких случаях на ум приходит старая поговорка: "Заставь дурака Богу молиться – он и лоб расшибет". Только вот в нашей реальности "расшибают" уже не лоб, а доверие – между государством и бизнесом, между декларируемыми целями и тем, как они исполняются на практике. И пока наверху задают курс на развитие, предсказуемость и защиту, внизу все чаще действуют по принципу: главное – исполнить, а последствия потом.