Алишер ДЖУРАЕВ,
Центр "Азия-Монитор" (Ташкент, Узбекистан)

В конце января завершился двухдневный саммит глав государств СНГ, в так называемом неофициальном формате, или, иначе говоря, "без галстуков". Несомненно, любые подобные встречи, независимо от того, проходят ли они при полном параде или в домашней одежде, играют важную роль для экономического и социально-политического процесса всего постсоветского пространства. Как отмечали зарубежные средства массовой информации, состоялись не только встречи президентов друг с другом, но и велась работа различных комиссий по двустороннему сотрудничеству. В ходе пленарного заседания, длившего более 2,5 часов, главы государств обсудили широкий круг важнейших проблем, в том числе большой экономический блок, вопросы состояния интеграционных процессов, борьбы с преступностью, а также актуальные международные тенденции - урегулирование иракского кризиса и ситуацию вокруг Северной Кореи. Как заявил Леонид Кучма, президент Украины, "мы согласились с тем, что топливно-энергетический комплекс, транспортная сфера являются приоритетными в работе СНГ со всех точек зрения". Он же добавил: "Мы были единодушны в решении завершить все работы по созданию зоны свободной торговли к следующему саммиту". Президент России Владимир Путин заявил, что доминирующей темой была экономика и ее активизация отвечает национальным интересам всех государств Содружества. Как видно из этого, порой такие неформальные "тусовки" приносят больше успехов, чем официальные, даже если на них ничего и не подписывается.

Как известно, следующая встреча руководителей стран намечена на осень текущего года в Ялте. То есть в 2003 году пройдет всего два таких форума (если, конечно, не случиться чего-либо экстраординарное, которое заставит глав государств вновь встретиться за круглым столом). Нужно заметить, что часто таких контактов отвечает текущим политическим процессам в СНГ, хотя с начала 90-х годов они проходили значительно чаще. Однако встречам прошлого столетия есть вполне логичное объяснение: распался монстр-СССР и на его территории нужно было осуществить мирный развод бывших советских республик, поделить имущество, активы, собственность, наладить транспортные и финансовые связи, решить аспекты военного характера, в частности, по стратегическим силам, и многое другое. В этом случае ежеквартальные форумы президентов, не говоря уже о контактах между правительствами, ведомствами и низовыми хозяйствующими субъектами (иначе говоря, предприятиями) были просто жизненно необходимы.

В настоящее время надобности в столь интенсивных встречах между главами государств нет, ведь каждая страна уже определилась со своими приоритетами в мире, выбрала свой стратегический внешнеполитический курс, скажем, кто-то мечтает о НАТО, кто-то ищет контакты с Ближним Востоком или с Юго-Восточной Азией, а кто-то бросается в объятия Европы. СНГ в этом смысле для некоторых участников становится анахронизмом, то есть в некоторой степени уже отработанной вещью. Посмотрите сами: даже на встречах в формате СНГ решаются проблемы более "мелких" интегративных структур - ГУУАМ, Организация Центрально-азиатского сотрудничества, Организация стран Черноморского бассейна или Прикаспийских государств, ЕвроАзЭС, Союз Россия-Беларусь. Видимо, это связано с тем, что в масштабном аспекте (в рамках СНГ) эти проблемы трудно решить, ведь та же самая зона свободной торговли не создается аж с 1994 года, когда был принят Перспективный план интеграции. Противоречия наблюдаются и в бывшем трансформированном Таможенном союзе СНГ. А что говорить о других экономических проектах, например, создания платежного и валютного союзов? То есть экономические задачи не двигаются с места уже много лет, оставаясь грезами только на бумагах. Трудно судить, что является тормозом этому - политические амбиции государств, технические (финансовые и организационные, правовые) сложности реализации таких проектов или просто нежелание вообще участвовать в них, несмотря на подписанные документы.

И все-таки интеграция проходит, пускай не столь быстро и масштабно, как хотелось бы. И встречи - формальные или "без галстуков" - вносят свой вклад в стабилизацию всеобщей экономической и политической ситуации. Другое дело, что фактически каждая страна по-своему в этом участвует. Не секрет, что Ташкент все больше дистанцируется от бывших советских "братьев". Эксперты утверждали, что причина кроется в том, что СНГ не способно решить узловые проблемы экономического характера, и все приходится рассматривать на двустороннем уровне. Поэтому вполне очевидно, что с каждым годом объем внешней торговли Узбекистана со странами СНГ уменьшается. Другое дело, что производимая в республике продукция чаще всего востребована на постсоветском пространстве, чем в дальнем зарубежье, куда мы, кстати, в основном экспортируем сырье и материалы.

С середины 90-х годов Ташкент приобрел четкий вектор на Запад. СНГ перестало быть приоритетом для Узбекистана, поскольку "братья" не способны были обеспечить приток капитала, инвестиций, технологий. Это особенно ярко проявляется во внешней торговле. Стоит сказать, что в начале 90-х годов во внешнем товарообороте Узбекистана страны СНГ занимали более 50%, к середине десятилетия этот показатель стал снижаться. В январе-июне 2002 года совокупный торговый оборот Узбекистана с Содружеством сократился на 21,3% и составил 867,2 млн. долларов (в аналогичный период 2001 года он достигал 1,103 млрд. долл.), причем экспорт сократился до 387,9 млн. (в 2001 году он равнялся 587,1 млн. долл.), а импорт - 480,3 млн. (516,5 млн.). Отметим, что основными партнерами Узбекистана в СНГ являются Россия (это 16,5% всего внешнеторгового оборота республики), Украина (4,8%), Казахстан (4,6%). В контексте этого следует указать на основные статьи узбекского экспорта -это услуги (31,1% всего совокупного торгового оборота со странами СНГ), энергоносители (23,3%), машины и оборудование (12,1%), хлопок-волокно (11,5%), продовольственные товары (9,1%). Главными импортными статьями продолжают оставаться машины и оборудование (24,2% общего объема импорта из СНГ), химическая продукция и пластмассы (18,4%), черные и цветные металлы (16,9%).

В то же время европейские страны и США проявляли интерес к Центральной Азии, богатой природными ресурсами. И теперь между государствами региона протекает острая борьба за западный интерес и сопутствующий ему атрибутику - инвестиции. Вот почему Ташкент все меньше и меньше заинтересован в совместных проектах в рамках СНГ, поскольку в них, кроме прочего, ощущается лидерство и присутствие России. Вспомним, что Москва в свое время предлагала Узбекистану войти в Таможенный союз, правда, под этим подразумевалось унификация национального экономического законодательства под российские "стандарты", а также несвойственное этой задаче наличие российских военных баз по периметру таможенного пространства СНГ. Ташкент, естественно, отказался. Стремясь увязать себя с НАТО, Ташкент отказался от участия в Договоре о коллективной безопасности 1992 года (инициатором которого, был именно Ташкент, который до смерти боялся Афганистана). Далее Ташкент все меньше участвовал в тех соглашениях, где явно или менее прочеркивались политические мотивы интеграции (Межпарламентская Ассамблея СНГ, военный союз и пр.), как утверждало узбекское руководство: для нас важно только экономическое сотрудничество - и не более. Даже простую атрибутику СНГ - эмблему - руководство Узбекистана не хотело принимать, считая, что это первая ступень к созданию наднациональных органов.

Хотя, если признать, политический интерес у Узбекистана в Содружестве все-таки сохраняется, но он специфичен и узкопрофилирован. Интересно только то, что на руку стратегическим целям Ташкента. Скажем, проект ТРАСЕКА - транспортный мост в Европу и Юго-Восточную Азию - это задача альтернативных путей, минуя бывшего "старшего брата" - Россию, и он активно реализовывался Ташкентом. Другая интегративная структура - ГУУАМ, в рамках которой решались эти же транспортные вопросы, представлял до поры до времени интерес, но потом отпал, поскольку часто дублировал проект ТРАСЕКА. Во всяком случае, 11 февраля 2003 года в Тбилиси прошла вторая рабочая встреча руководителей погранведомств стран регионального объединения без участия Узбекистана (таким образом, организация вернулась к прежнему названию - ГУАМ).

Такая же ситуация с интересом Узбекистана в Шанхайской организации сотрудничества, правда, в этой структуре на первый план выходят военно-политические задачи, а экономические являются пока второстепенными. Но после трагических событий в Ташкенте 16 февраля 1998 года Узбекистан резко активизировал политические консультации с партнерами по СНГ. Это, безусловно, борьба с экстремизмом и трансграничной преступностью (наркотраффик, контрабанда оружия, уголовщина, работорговля), то есть, что представляет непосредственную угрозу Узбекистану. Следствием этого стало участие узбекской стороны в ШОСе, а также в антитеррористической коалиции США и Европы. Более того, произошло изменение политики своей позиции в Организации Центрально-азиатского сотрудничества, где краеугольным камнем стоят политические аспекты, это проявилось не только в том, что Ташкент подписал региональные документы по координации борьбы с терроризмом, но и в расширении межпарламентских связей, чего раньше избегали.

Но формат СНГ все равно не является приоритетной для Ташкента. Ведь афганскую проблему и связанную с ним проблему с Исламским Движением Узбекистана решили американцы, а не СНГ и Россия. В настоящее время Узбекистан, судя по всему, отказался от стратегического партнерства с некоторыми странами Содружества (в частности, России), так как от такого "партнерства" не было никакого смысла, а стал увязывать себя с далеким Западом. Размещение американской военной базы США на территории республики (аэропорт "Ханабад") - это не только показать всему СНГ, что мы можем быть с вами, а можем и без вас обойтись, но и серьезный шаг нового партнерства с западным военно-политическим блоком.

Сказать, что связь с "братьями" по экс-Союзу утрачена нельзя, ибо слишком многое еще удерживает. Среди прочих - проблема терроризма и преступности, которая не ушла в прошлое, и вот почему Ташкент направил своего представителя на украинский саммит. Но кто им был? Премьер-министр, должность которого не зафиксирована узбекской конституцией, поскольку он не является главой правительства. Позволю себе напомнить, что по Основному закону главой правительства является сам президент. Исходя из этого вполне ясно и то, что премьер-министр по статусу не мог участвовать в обсуждении проблем среди глав государств. Более того, наверняка он не имел и полномочий решать вопросы интеграции "без галстука", за исключением в комиссии двустороннего узбекско-украинского сотрудничества. Кстати, об участии узбекской делегации на саммите не обмолвилась ни одно зарубежное СМИ, видимо из-за того, что просто нечего было сообщать. С другой стороны, и в Узбекистане промолчали центральные издания об этом, словно это не было важным событием в жизни СНГ.

Скорее всего, ситуация связана с тем, что в свете последних глобальных изменений саммит в рамках СНГ не считался явлением первостепенной важности для Ташкента. Прямым свидетельством этого служит тот факт, что президент Ислам Каримов предпочел вояж в Испанию, как очередной прорыв на Запад. И его же премьер-министр был просто "свадебным генералом" на встрече президентов. Этим самым явственно обозначилось отношение официального Ташкента к СНГ - "Мы присутствуем, но не проявляемся, потому что это нас не очень волнует".