С.А.Ниязову, который называет себя Туркменбаши
В Генеральную Прокуратуру Туркменистана
В издательство "Рух" (Ашхабад)

С удивлением узнал из сообщения www.turkmenistan.ru о том, что издательтством "Рух" в Ашхабаде тиражом 1.000 экземпляров опубликована якобы написанная мною книга о так называемом теракте в Ашхабеде 25 ноября 2002 года. Удивился я, разумеется, не глупости ашхабадского издательства (в Туркменистане и не такое печатают, хоть "Рухнаму" возьмите), не подлости и мерзости режима, возглавляемого человеком, который скрывается под кличкой Туркменбаши (это лишь маленькая часть творящихся там подлостей) и не полному незнанию им самим и его клевретами законов, которые они сами же и приняли (они не выполняют большинства своих законов). А прежде всего той уверенности в полной безнаказанности, с которой продолжают жить этот диктатор и его приспешники.

Есть чему удивляться: в ситуации, когда диктатор Ниязов всем мировым сообществом поставлен к позорному столбу, когда он оказался перед дилеммой – либо выполнить требования ООН, ОБСЕ и Государственной Думы России, либо получить политические и экономические санкции в полном объеме, - туркменский узурпатор продолжает уверенно нарушать международные законы. Не претендуя на некую исключительность, (большинство из тех, кто имеет дело с ниязовским Туркменистаном, автоматически выпадают из сферы действия международных законов) вынужден констатировать: второй раз это касается лично меня.

В период моего пятимесячного абсолютно незаконного заключения в СИЗО МНБ Туркменистана я действительно был причастен к созданию двух "книг": одной с изложением версии Генпрокуратуры о событиях 25 ноября 2002 года, и другой - о Туркменистане, его истории и сегодняшнем дне. Это был результат сделки, которую мне предложила генпрокурор Атаджанова: я помогаю им грамотно по-русски изложить их версию тех событий, а они за это выполняют требование американских властей и отпускают меня в США. Мое участие в их вранье предполагалось, как гарантия того, что я, оказавшись на свободе, не посмею сказать правду. Я посоветовался со своими товарищами по заключению, и они сказали буквально следующее:

- Леня, ты - единственный, кто имеет возможность выйти на свободу, потому что ты – гражданин США, а американцы своих не бросают. Пиши, что угодно, говори, что угодно, но выйди и сообщи людям правду о реальном положении вещей.

Так я согласился на сделку. На протяжении 3,5 месяцев меня каждое утро вывозили в Генпрокуратуру и я по 10 – 12 часов перекладывал на общепонятный русский язык тот бред, который наворотили туркменские следователи. Я никогда не пытался придать их следствию некую видимость логики, я просто перекладывал с их туркменского суржика на общепринятый русский.

Все, что я написал днем, вечером ложилось на стол Атаджановой, затем возвращалось ко мне с ее правкой и вписанными лично ею цитатами из Рухнамы и разных высказываний Ниязова, а так же требованиями описать иначе тот или иной эпизод, усилить какую-то линию, добавить не имя, а кличку того или иного фигуранта, которую она сама тут же и придумывала, и так далее. Госпожа Генпрокурор неоднократно снисходила до того, чтобы диктовать мне то или иное положение, "углублять" мысль или просто излагала свои идеи, которые я вынужден был облекать в русский текст. Практически каждый раз она добавляла несколько абзацев, а то и страниц собственного творчества. Были там и другие "редакторы" - столь же настойчивые в извращении происшедших событий. После чего все это печатали на специально выданной мелованной бумаге, брошюровали и передавали Ниязову – для окончательной правки. От меня там оставалось мало, разве что связное изложение их "глубоких" идей.

После завершения первой "книги" Атаджанова сказала, что меня отпустят со дня на день. Однако, этого не случилось: мне передали слова Ниязова о том, что я должен написать еще одну книгу – про Туркменистан и про то, как хорошо живется туркменам в "Золотом Веке", и лишь после этого меня отпустят. Так я остался в тюрьме и продолжил это, с позволения сказать, творчество на тех же принципах. Только во втором случае я излагал факты по историческим источникам, а Атаджанова снова добавляла из "Рухнамы" и прочих книг про Ниязова и из его речей. Когда была закончена вторая "книга", Атаджанова сообщила, что я должен отредактировать документы следствия, которые будут переданы Российской Прокуратуре, а потом и подготовить для них еще одну книгу, в которую войдут допросы обвиняемых, документы экспертиз, фотографии заключенных – нечто вроде "Белой книги".

Я понял, что в результате стану тюремным писателем-описателем подвигов здешних мафиози в погонах и отказался. По времени это совпало с усилившимся давлением на Туркменистан со стороны Госдепа США и различных международных правозащитных организаций, которые не понимали, отчего без суда содержат в тюрьме гражданина США, тем более, что всех остальных по инкриминируемому мне преступлению давным-давно осудили.

Когда 24 апреля 2003 года мне сообщили, что американцы добились моего освобождения, я имел телефонный разговор с Ниязовым. Он сказал, что ему понравились обе "книги" и что он хочет, чтобы я опубликовал их в России и США, дабы весь мир узнал всю правду и о событиях 25 ноября 2002 года и о реальной жизни в Туркменистане. Я клятвенно пообещал ему, что расскажу всему миру чистую правду обо всем, что мне известно.

Надо ли говорить, что свое слово по поводу информации о реальной жизни в Туркменистане и событиях 25 ноября я сдержал? Спустя 2 недели после возвращения домой я дал интервью крупнейшим американским и российским газетам, журналам, различным телеканалам, радиостанциям и всем, куда смог пробиться. Каждое из этих интервью, каждый мой рассказ основывался на той самой правде, которуя я видел, а не той, которую Ниязов пытается навязать всему миру. А видел я исключительно экономическое и политическое разрушение Туркменистана в процессе президенства Ниязова, мерзейший диктаторский режим фашистского толка со всей атрибутикой гитлеровской и сталинской идеологии лжи, наушничества, предательства, коррупции и издевательств над людьми со стороны МНБ, МВД, Генпрокуратуры и прочих, катастрофическое положение промышленности и сельского хозяйства. Но самое главное – я своими глазами видел ужасающее положение людей – рабочих и интеллигенции, крестьян и ученых, всех, кто попал в клетку, называему
ю "Туркменистан Золотого Века".

Я писал об этом, я пишу об этом и я буду об этом писать до тех пор, пока Ниязов у власти в Туркменистане, а мои друзья в его тюрьме. Разумеется, все то, что я написал, будучи в СИЗО, не имеет никакого отношения к реальному положению вещей, о чем мною сразу же было заявлено во всеуслышание, как только я вышел на свободу. Много раз мне приходилось рассказывать о том, как после пыток, уколов, избиений и издевательств я согласился писать эти "книги". Я не горжусь этим – отнюдь. Мне пришлось разделить участь многих литераторов, писавших под приглядом и под пытками палачей.

Однако, даже пообещав Ниязову издать эти "книги" за свой счет (ну, отсутствует у него мозг в голове, что еще сказать) я никогда этого делать не собирался, о чем сразу заявил, выйдя на свободу. Я использовал врученный мне в прокуратуре диск с электронной версией "книг" для того, что бы скачать оттуда и передать в СМИ фотографии моих друзей, сделанные ниязовской охранкой в тюрьме, и не забыть фамилии людей, которые мне были неизвестны, принимавших участие в демонстрации 25 ноября,. Более того: в электронной версии, одобренной Ниязовым и переданной мне, нет моей фамилии, как автора, что вполне понятно: это было коллективное "творчество", где я был явно далеко не перовой скрипкой. И вот теперь Ниязов накопил, наконец, денег и издал "книгу" сам, да еще под моей фимилией. В этой связи официально заявляю следующее:

1. Я никогда и никому не давал права на издание какой бы-то ни было книги с моим авторством. Такое издание без моего согласия абсолютно незаконно в связи с подписанными Туркменистаном, как страной-членом ООН и ОБСЕ, документами об охране авторских прав и интеллектуальной собственности. Я понимаю, что Ниязов каждый день плюет на подписанные им самим документы, но в данном случае придется ответить по закону. Никаким "нейтралитетом" прикрыться не удастся.

2. У меня нет и никогда не было договора с издательством "Рух" об издании какой бы-то ни было книги. Более того, я никогда не видел ни одного представителя этого издательства и никогда ни с кем из этого издательства не общался. Наконец, до сегодняшнего дня я не подозревал о существании такого книгоиздательства.

3. Я нигда не видел гранок или верстки никакой, связанной с Туркменистаном книги с моим авторством и никогда ни подписывал ее, что обязательно полагается делать при живом авторе. Иначе всякий параноик сможет издавать от имени ничего не подозревающих людей весь свой маниакальный бред. Я не имею ни малейшего представления о том, что там опубликовано.

4. В этой связи я решительно и однозначно отказываюсь от того, что издал "Рух". Совершенно очевидно: мое имя использовали, чтобы дискредитировать меня лично, как человека постоянно и последовательно выступающего с разоблачениями незаконных и бесчеловечных действий, предпринимаемых нелегетимным, антинародным диктаторским режимом Ниязова.

5. Я требую немедленно убрать мою фамилию с вышеуказанной книги.

Разумеется, я обращусь в суд для того, чтобы восстановить справедливость. Несомненно, я в судебном порядке потребую официальных извинений и материальной компенсации нанесенного мне вреда. А поскольку вред нанесен не только мне, но и моим друзьям в Туркменистане, тысячам незнакомых мне людей, страдающих в ниязовских застенках, все полученные в результате судебных процессов средства я обязуюсь передать в фонд помощи туркменским политзаключенным и их семьям.

Леонид КОМАРОВСКИЙ