Куда пойдет азиатская энергетика?

Верхотуров Д.Н.

Сегодня в прессе заговорили об успешной реформе электроэнергетики в Казахстане. Впрочем, и не только в прессе. Об этом высказывался даже сам Анатолий чубайс, сказавший, что в Казахстане прошла намного более удачная реформа отрасли, чем в России.

Это комплимент казахским энергетикам. И есть за что. Стоимость электроэнергии здесь самая низкая в СНГ – 0,8 цента за киловатт-час. Ведется постепенная реконструкция электростанций. Построена и введена в строй в 2003 году новая ЛЭП-1150 кВт Экибастуз-Барнаул. Казахстан поставляет в Россию 4 млрд. кВт/ч электроэнергии, и судя по всему, не намерен останавливаться на этом, намерен расширить экспорт и закрепиться в южносибирских регионах.

Эти достижения не сравнить с достижениями Чубайса в области электроэнергетики. Ни стоимостью низкой, ни новыми энергоблоками, линиями, ни ростом продажи "ЕЭС России" похвалиться на может. Зато, чем может похвалиться Чубайс, так это созданые "оптового рынка" электроэнергии в России в целом, и в сибирском регионе в частности.

Рецепт этого дела очень простой. Надо взять какую-нибудь мощную энергосистему, обслуживающую густонаселенный и крупный промышленный регион, например, "Красноярскэнерго", и вычленить из ее состава самые основные энергопроизводящие мощности. В 1993 году из состава "Красноярскэнерго" были выделены Красноярская и Саяно-Шушенская ГЭС, Красноярская и Березовская ГРЭС-1, общей мощностью 15 млн. кВт. Энергосистема, ранее поставлявшая в Западную Сибирь 23,5 млрд. кВт/ч электроэнергии, сегодня вынуждена покупать энергию для обеспечения Красноярска по 5 млрд. кВт/ч в год. Вот и образовался "оптовый рынок", кому-то даюий немалые прибыли.

Но мы говорим сейчас не о реформе казахской энергосистеме, и даже не о реформе энергетики в России. Сейчас подошла пора, когда необходима реконструкция энергосистем, доставшихся в наследство от Советского Союза. Дело это требует больших затрат, и только на казахску энергосистему, не самую крупную, необходимо потратить около 200 млрд. тенге, или около 1,5 млрд. долларов. Оставим в стороне вопрос, где казахское правительство или предприниматели найдут эти средства. Встанет вопрос ребром – найдут где-нибудь. Мы рассмотрим другой вопрос – направление развития энергетики.

С самого первого приближения понятно, что при реконструкции не будет с точностью копироваться советская энергосистема. При реконструкции энергоблоков, линий, трансформаторного хозяйства будут изменены технические характеристики оборудрования, изменена мощность станций и схема передачи энергии. Это все позволяет задать вопрос: в какую сторону будет развиваться азиатская энергетика в процессе реконструкции?

На этот вопрос четкого и понятного ответа нет. Ответа нет ни у российских, ни у казахских, ни у каких-то других энергетиков. Всем ясно, что энергосистему надо реконструировать, но неясно каким именно образом. У энергокомпаний нет сегодня планов реконструкции отрасли не то, чтобы на уровне плана "ГОЭЛРО", но и даже на уровне каких-то заметок к такому плану.

Более того, нет понимания четкого особенности сложившейся системы энергоснабжения, и четкого представления о том, какая система необходима в изменившихся экономических и политических условиях. Все это делает соображения о реконструкции очень размытыми и расплывчатыми. То есть, неконкретными и неосуществимыми.

В первую очередь проведем небольшой обзор сложившейся и доставшейся в наследство от Советского Союза энергосистемы южной Сибири и Казахстана. В том виде, в каком она сейчас существует, она реализовывала идею академика А.Е. Пробста о производстве энергии и топливе в тех районах, где это можно делать с наименьшей себестоимостью. В начале 60-х годов ХХ века А.Е. Пробст разработал новую схему снабжения топливом народного хозяйства СССР, в которой главными производителями топлива, в первую очередь угля, а потом и нефти и электроэнергии, была Западная Сибирь и Казахстан.

Академик доказывал свою мысль очень просто. Он приводил данные по себестоимости добычи тонны угля по разным бассейнам Советского Союза. В качестве норматива бралась себестоимость добычи в Донецком бассейне, составлялвшая в 60-х годах 11,9 рублей за тонну угля. В ряде бассейнов себестоимость поднималась до 18 и даже до 20 рублей. А вот в Сибири себестоимость была очень низкой. Уголь из открытых разрезов Восточной Сибири (в первую очередь Назаровского и Бородинского разрезов) стоил 6,5 рублей за тонну. Следом шел кузнецкий уголь – 7,5 рублей за тонну. За ним шел карагандинский уголь, стоивший 9,1 рубля за тонну. Чуть позднее был подготовлен для промышленной разработки Экибастузский бассейн, себестоимость угля на котором составляла 5,5 рублей за тонну.

Список наиболее выгодных для разработки и развития энергетики угольных бассейнов определился: Экибастузский, Канско-Ачинский и Кузнецкий. Поскольку в Кузнецком бассейне добывался высококачественный коксующийся уголь, то его ориентировали на снабжение минеральным топливом промышленности Сибири и северного Казахстана. Остальные бассейны стали центрами развития теплоэнергетики.

В дополнение к теплоэнергетики Сибири на Енисее был создан каскад крупнейших гидроэлектростанций, с очень дешевой по себестоимости электроэнергией. Рядом с этими станциями вырос мощный Красноярский территориально-промышленный комплекс, а кроме того, часть энергии передавалась в Западную Сибирь. "Красноярскэнерго" с вводом этих станций в строй превратилась в одну из самых мощных энергосистем Советского Союза и мира. В ее составе были: 6 ТЭЦ, 3 ГРЭС мощностью от 480 до 1250 тысяч кВт, и 2 ГЭС, мощностью 6 млн. и 6,5 млн. кВт. В начале 70-х годов стартовала большая программа развития Канско-Ачинского угольного бассейна и развития тепловой энергетики – "КАТЭК". Предполагалось ввести в строй еще дополнительно 8,5 млн. кВт.

Мощная тепловая энергетика была создана в Северном Казахстане. Ее главными станциями были две Экибастузские ГРЭС, Карагандинская и Павлодарская ГРЭС.

Однако, у этой системы были ярко выраженные недостатки. В погоне за дешевизной топлива и энергии было отодвинуто на второй план развитие энергетики в крупнейших промышленных районах южной Сибири: Кемеровской, Новосибирской и Омской областях. При больших топливно-энергетических ресурсах, здесь не строилось крупных электростанций, и не было стремления сделать этот промышленный регион самодостаточным в плане снабжения энергией. Наихудшее положение сложилось в Кузбассе, энергосистема которого основана на 2,5 тысячах мелких электростанций и генераторов, большая часть из которых к 1990 году была морально устаревшей и физически изношенной. Кузбасс для восполнения потребности вынужден был получать 7,9 млрд. кВт/ч в год.

Аналогичное положение было в Омской, Томской, Новосибирской областях и Алтайском крае. Весь регион восполнял потребление энергии получением извне 30,9 млрд. кВт/ч в год. Логичнее было бы развивать энергетику самого мощного промышленного района Сибири – Кемеровской области, благо топлива здесь имеется в избытке, а энергоресурсы Красноярского края направить на подключение новых энергоемких производств и дальнейшего развития территриально-производственного комплекса. Однако, соображения быстрой экономии взяли верх, и сложилась явно нерациональная энергосистема.

Теперь, с распадом единой энергосистемы СССР, энергонедостаточные регионы южной Сибири стали внешним рынком для поставки энергии и для казахских, и для красноярских энергетиков. В 1995 году Кемеровская область получала извне 7 млрд. кВт/ч,а к 2010 году прогнозируется получение уже 10 млрд., что даже больше, чем в 1990 году. Новосибирская область получала в 1995 году 5,2 млрд. кВт/ч, и прогнозируется прирост передачи извне в область до 8-10 млрд., что также значительно больше, чем передавалось в 1990 году. "Рынок" огромен и постепенно расширяется.

Омская область и Алтайский край охотно идут на покупку энергии в Казахстане, и получали до 2002 года до 2,5 млрд. кВт/ч. В 2003 году объем поставок вырос до 4 млрд. кВт/ч. Более того, Администрация Омской области купило пакет акций Экибастузского разреза, чтобы приобрести хотя бы частичный контроль над главным источником топлива и энергии для области. Казахстан также может рассчитывать на часть сибирского "рынка". Омский и Алтайский край получают извне суммарно 8,2 млрд. кВт/ч (в т.ч. Алтайский край – 5,2 млрд.), и до 2010 года прогнозируется прирост передачи до 10,6-11,9 млрд. (в т.ч. Алтайский край – 7,4 млрд.) кВт/ч. Сегодня этот сектор рынка заполнен казахской энергией на 47%.

Главы энергокомпаний могут потирать руки: от их услуг в южной Сибири откажутся еще очень нескоро. В ближайшее время они могут увеличить свои обороты и прибыли.

Если мы посмотрим на Казахстан, то по данным на 2002 год производство и потребление энергии почти сходилось: 58,7 и 58,1 млрд. кВт/ч соответственно. При этом, Казахстан экспортировал 2,5 млрд. из энергоизбыточных районов севера Республики, и импортировал 1,5 млрд. кВт/ч для энергонедостаточных районов юга Республики. Несложный подсчет показывает, что баланс производства и потребления в целом по Казахстану не сходится с зазором в 400 млн. кВт/ч в год. То есть, Казахстан тоже испытывает пусть и небольшой, но дефицит энергии, наиболее ощутимый в южных и западных районах Республики, в районах развития нефтедобычи и нефтепереработки.

Если принять во внимание прирост экспорта энергии в 2003 году, то можно сказать, что дефицит энергии в Казахстане увеличился до 1,9 млрд. кВт/ч в год.

Такое положение имеет два главных следствия. Первое: дефицит энергии в промышленных районах сильно сдерживает их развитие. Наибольшим это сдерживание было в Кемеровской области, несмотря на то, что это был важнейший район, снабжавший Сибирь и часть Казахстана углем и прокатом черных металлов.

Если смотреть на это с точки зрения развития энергосистемы, то видно, что фактор этот неблагоприятный. Низкие темпы роста промышленности, выбирающейся из глубокого спада 90-х годов, означают медленный прирост потребления энергии, что снижает обороты, прибыли, и, как следствия, и вложения в основной капитал электроэнергетической отрасли, то есть обновление и реконструкцию энергосистемы.

Второе: при затягивании реконструкции мощностей энергосистем России и Казахстана, производство электроэнергии упадет, и уже не будет способно покрывать потребление южносибирских регионов. Образуется непокрытый спрос, дефицит энергии, что приведет к остановке предприятий, снижению производства, и общему спаду в экономике, а следом и к дальнейшему снижению потребления энергии. Падающим потреблением реконструкции не проведешь.

С одной стороны, есть большой "рынок" электроэнергии в южной Сибири, и энергокомпании могут радоваться возможностям. С другой стороны, дефицит, который создал этот "рынок", препятствует развитию энергосистемы и угрожает подорвать процесс реконструкции отрасли. Энергокомпании радоваться не могут, ибо дефицит энергии отнимет у них и те возможности, что сейчас есть.

Рыночники скажут, что падение потребления электроэнергии приведет к падению цены на нее, и этому надо радоваться. Да, действительно, энергетики в таких условиях будут снижать цену до порога рентабельности и ниже нее, чтобы обеспечить загрузку и стабильную работу электростанций. Но это означает, что прибыли, а значит и капитальных вложений, не будет, и реконструкция отрасли будет сорвана. Переход же на небольшие станции и индивидуальные энергоустановки потребует еще больших в разы затрат, чем нужно для реконструкции существующей крупной энергосистемы.

Или же энергетики будут упорно повышать цену за киловатт-час, что еще хуже, чем снижение цен.

Это показывает, что реконструкция энергосистемы "по советскому образцу", то есть с сохранением энергодефицитных областей южной Сибири, заключает в себе зерно кризиса отрасли. Стоит только вывести сколько-нибудь заметную часть мощностей на ремонт и реконструкцию, как резко обострится дефицит энергии. Он вызовет спад производства и кризис в экономике региона, и подрубит основы будущего существования энергетической отрасли в России и частично в Казахстане. В России дефицит ударит по наиболее развитым промышленным районам Сибири, с развитым машиностроением, транспортом и сферой услуг, а в Казахстане дефицит ударит по районам развитого машиностроения и нефтеперерабатывающей промышленности.

Стратегический выход из этой ситуации столь же парадоксален, как и сама ситуация. Выходом из нее является развития электроэнергетики в потребляющих районах в самую первую очередь. Главный район такого развития – Кузбасс.

По самым приблизительным подсчетам, в этом районе, вблизи источников топлива, необходимо разместить энергопроизводящие мощности с годовой выработкой 30-32 млрд. кВт/ч. Это позволит покрыть не только сегодняшний, но и прогнозируемый дефицит электроэнергии.

Это энергостроительство позволит достичь двух главных и решающих для реконструкции отрасли целей: во-первых, сохранить уровень потреления и даже стимулировать его прирост, и, во-вторых, высвободить часть мощностей в энергопроизводящих районах, которые можно остановить и подвергнуть кардинальной реконструкции с улучшением всех технических характеристик. Например, по прогнозным подсчетам, в Красноярском крае к 2010 году может быть избыточного производства электроэнергии 12-22 млрд. кВт/ч. Вот эту часть мощностей можно подвергнуть реконструкции в первую очередь.

Сохранения и прироста потребления электроэнергетики можно добиться только стимулированием развития промышленности и экономики потребляющих районов. Сюда нужно перенести часть мощностей, и сделать эти районы хотя бы на короткое время самообеспечивающимися. Также необходимо разместить заказы на материалы и оборудование для реконструируемых станций, линий и трансформаторов на сибирских предприятиях. Западная Сибирь обладает мощными предприятиями-производителями электротехнического и энергетического оборудования. Особенно в этом выделяется Томская область.

Заказы на сибирских предприятиях позволят энергокомпаниям выйграть в цене, стоимости перевозок, стоимости обслуживания и ремонта оборудования, а также часть суммы заказов вернется в карман энергокомпаний в виде потребленной заводами энергии.

Итак. Реконструкция по "советскому образцу" - это заведомо проигрышный путь, который приведет к дальнейшему кризису энергетической отрасли. Ее нужно вести через развитие энергосистем южносибирских регионов, бывших энергонедостаточными, через стимулирование развития промышленности и экономики этих регионов. Опираясь на них, на предприятия южной Сибири, можно решить практически все задачи технической реконструкции электроэнергетики региона.