Не так давно на сайте была размещена статья руководителя правозащитной организации "Комитет социального мониторинга" Ольги Красновой под названием "В Узбекистане ни за что можно посадить в тюрьму любого добропорядочного гражданина" (см. ЦентрАзия, 15.01.2004). В этой статье, в частности, рассказывалось о том, как с подачи профессиональной аферистки Арины Ким по совершенно вздорным и ничем не доказанным обвинениям была осуждена семейная пара – Виталий Чеботарев и Елена Непомнящая.

Семейной паре повезло: за них вступилась пресса - газета "Менинг мулким – Частная собственность", являющаяся одной из немногих газет Узбекистана, которая действительно честно защищает интересы своих читателей. Им повезло и в том, что в качестве адвокатов у них выступили Виталий Красиловский и Елена Богданская –так же на редкость порядочные адвокаты, не идущие ни какие компромиссы. Но особенно им повезло с Верховным судом - работники этой организации не стали крутить и вертеть, а вынесли предельно честный протест по поводу проведенного следствия и приговора. На семи страницах убористого текста подробно оговаривались все юридические "проколы", которые были допущены в результате следствия и суда.

Ташкентский городской суд по уголовным делам долго тянул с рассмотрением этого протеста. Однако, в конце концов, как ни удивительно, его удовлетворил. Причем, удовлетворил со всеми ходатайствами адвокатов, которые требовали, чтобы новое следствие проходило в любом другом районе столицы республики, кроме Мирабадского. Уж слишком послушно сотрудники правоохранительных органов Мирабадского района столицы шли на поводу гражданки, которую иначе, как профессиональной аферисткой не назовешь. Но вот тут и начинается самое любопытное.

Дело из Президиума городского суда было передано в прокуратуру города, чтобы та определила район и следователя, который будет им заниматься. Елена Непомнящая, оставшаяся по амнистии на свободе, рассчитывала, что новый следователь изменит меру пресечения его мужу Виталию Чеботареву - если приговор отменен, с чего бы тому сидеть в тюрьме? Но жестоко ошиблась. Еще во время заседания Президиума была высказана мысль о том, что если в протесте Верховного суда забыли уточнить насчет меры пресечения, то почему Президиум это должен делать? А городская прокуратура, естественно, отнюдь не поторопилась восстановить справедливость. Первым делом, что сделали его работники - это отправили дело в Генеральную прокуратуру. С соответствующим представлением – вынести протест на протест Верховного суда. Мол, дело было изначально расследовано правильно, а если какие ошибки в нем и имели место, то мы определим это особым протестом прокуратуры.

В результате возник своеобразный юридический парадокс. С одной стороны приговор отменен и человек, осужденный по нему, должен быть отпущен на свободу. Так делается во всех цивилизованных странах, спустя ровно через пять минут после вынесения такого решения. А с другой, Чеботарев продолжает сидеть в тюрьме. И при этом уже не попадает под полагающиеся ему по закону амнистии, приходящиеся на март, ведь он юридически осужденным не является. Сидит в зоне, а почему, никому не понятно.

Почему сидит в зоне Виталий? Объяснить это нетрудно. Та же Ольга Краснова, в своем материале, с которого начат этот рассказ, упоминала о двух статьях Уголовного кодекса Республики Узбекистан – 230-ой и 231-ой. По первой из них следователям, возбудившим дело против заведомо невиновных, светит от пяти до восьми лет лишения свободы, по второй судьям, которые осудили заведомо невиновных, до десяти.

Как говорится в народе, ворон ворону глаз не выклюет. В той же городской прокуратуре прекрасно понимают, что вышеприведенные статьи Уголовного кодекса вполне могут быть применены к его коллегам. Почему? Да потому что в деле столько весьма сомнительных моментов, что они вполне могут подвести его создателей, как минимум, под служебное расследование.

Начну с обвинительного заключения. Когда Елену Непомнящую и ее адвокатов пригласили ознакомиться с делом, те предельно честно написали: "дело сфабриковано, подписываться отказываемся". Однако, это не помешало передать дело сначала в прокуратуру, а затем в суд без вручения Непомнящей обвинительного заключения. Зато в деле появилась расписка Е.Непомнящей со стандартным текстом: "обвинительное заключение получила". Иными словами расписка Елены была подделана. А только за одно это уже может светить срок.

В своих жалобах - и в письменных, и в устных – Елена Непомнящая постоянно цитирует Арину Ким. Что та говорила о том, что напрямую связана с прокурором Мирабадского района. Что именно он возбудил дело с ее подачи и что ей "надо с ним рассчитываться". Конечно, это только слова, причем, человека, судя по всему, приступами честности не страдающего. Но эти слова косвенно подтверждают показания адвокатов - Виталия Красиловского и Елены Богданской, которые утверждают, что в деле очень много документов, подписанных именно сотрудниками прокуратуры Мирабадского района. И все документы примерно такого содержания: "Предельно ускорить расследование дела", "Передать в суд с обвинительным заключением".

Есть серьезные сомнения и в действиях городской прокуратуры. Приведу такой пример. Все жалобы Арины Ким по поводу того, что Виталий Чеботарев и Елена Непомнящая украли у нее золото, доллары, пытались убить (далее при расследовании органами МВД оказавшиеся вымыслом), горпрокуратура отправляла не по месту прописки супругов или самой Ким, и не по месту якобы совершенного преступления, а почему-то именно в Мирабадский район. Хотя тогда еще уголовное дело против Непомнящей и Чеботарева в этом районе не было заведено. После суда жалобы Непомнящей на правоохранительные органы Мирабадского района горпрокуратура также упорно отправляла в Мирабадский район, хотя это является грубейшим нарушением Закона Республики Узбекистан "Об обращениях граждан". Зато когда Арина Ким накатала в горпрокуратуру заявление о том, что, якобы, Елена Непомнящая ей угрожает, горпрокуратура разослала это заявление сразу в четыре (!!!) места – ГУВД, Чиланзарский, Сабир-Рахимовский и Мирабадский районы, что иначе как тщательно продуманным намерением оказать психологическое давление не объяснишь.

Судя по прошедшему процессу, Мирабадский суд по уголовным делам чувствовал за собой мощную поддержку Мирабадской, а, может быть, и городской прокуратуры. Иначе с чего бы судье и прокурору так оскорблять довольно известных адвокатов? И пьяными их обзывали, и глупыми. Ничуть при этом не боясь, что, возможно, их каждое слово записывается на пленку. Что, кстати, и имело место - Елена Непонящая весь этот беспредел, действительно, записала на диктофон.

Проводя журналистское расследование, я заглядывал в Мирабадский суд. Хотел решить дело по-хорошему, объяснить людям, что они зарвались и могут в связи с эти иметь некоторые неприятности. Да куда там. Невероятная самоуверенность встретила меня на пороге суда. Судья Ильхом Джалалов, будучи тогда ИО председателя, рекомендовал мне передать жалобу Елены Непомнящей в городской суд – мол, это прямая обязанность журналиста. С делом ознакомиться не дал, несмотря на то, что процесс уже завершился, а у меня было официальное письмо из газеты. А секретарша судьи проводила позой "руки в боки" и презрительно-требовательной фразой: "Вы свободны!"

Я-то свободен, это точно. Но вот пора бы сделать так, чтобы были свободны и другие участники этой истории – свободны хотя бы от своих должностей, которые им позволяют творить произвол и беззаконие. А с Виталием Чеботаревым все-таки пора поступить по закону - этапировать в Ташкент, из "зэка" сделать просто подозреваемым и, уже исходя из этого, рассмотреть вопрос о сохранении или изменении меры пресечения. В ином случае рассказанная выше история, вполне возможно, войдет в мировые учебники по юриспруденции, как уникальный юридический нонсенс.

Виктор Крымзалов
Материал предоставлен правозащитной организацией "Комитет социального мониторинга"