Еще раз о взрывах в Узбекистане… и мораль Белого Дома.

Бахадыр МУСАЕВ, социолог (Ташкент).

"Уважение к человеку! Уважение к человеку!…Вот пробный камень".

Антуан де Сент Экзюпери, "Письмо к заложнику".

На брифинге, организованном для журналистов 9 апреля 2004 года, Генеральным прокурором заявлено: "Правохранительные органы, расследующие серию взрывов и нападений, унесших жизни 47 человек, считают, что за ними стоят международная экстремисткая организация аль-Каида и радикальное Исламское движение Узбекистана". Двумя днями ранее, в интервью корреспонденту агенства "Интерфакс", министр иностранных дел С. Сафаев нашел сказать, что Узбекистан вновь прошел через испытание, продемонстрировав эффективность государственной власти и зрелость институтов гражданского общества. Без сомнения, министр своим выступлением лишний раз подчеркнул значимость утверждения, что никто и ничто не сможет заставить Узбекистан свернуть с выбранного политического пути. По существу же за всем этим идейно крепким набором чеканных слов государственных мужей стоит всемерная забота об укреплении реноме режима власти, готового не постоять за ценой в борьбе против международного терроризма. Может ошибаюсь, но здесь не ощущается тревога, боль за страну и ее народ, нет горестных живых чувств…Впрочем и сказать-то им в данном ключе нечего. Да и волнует ли их в действительности судьба человека, наши с Вами жизни и будущее страны? Хотел бы я ошибиться очень, однако "..по плодам их узнаете их" (Еванг. от Мтф. 7:20).

Сегодня узбекистанцы живут в один из мрачных, если не позорных периодов своей истории. Самые общие слова, которые могут передать состояние абсолютного большинства моих соотечественников, погрузившихся в бедность и абсолютную бедность (нищету), это "депрессия" и "социальное отчаяние". Очевидна удручающая картина безисходной жизни народа. Она связана с борьбой за кусок хлеба. Более того, существует угроза потери своих прав на элементарные условия человеческого существования, права проявлять солидарность, постоять за правду и справедливость. И горе тому, кто не смирился с таким положением. Таким был Ахмаджон Турдыев (1939г.р.), житель города Ташкента, умерший на глазах людей от ударов милиционера на рынке Чорсу 28 апреля 2004года. Мы не знаем о нем ничего, за исключением разве того, что, как человек, А. Турдыев в своих помыслах и поступках руководствовался совестью и стоял за справедливость. Он заслуживает, чтобы поклониться его памяти. В то роковое и последнее для его жизни весеннее утро, Ахмаджон-ака заступился за молодых рабочих - носильщиков базара, выразив возмущение произволом милиционера. И если, уходят из жизни такие люди, это не только знак беды общества, где положение с правами человека становится предельно критическим, а укор всем нам. Наша с вами вина в том, что мы инертны и не можем преодолеть паралич страха.

Между тем, положение человека становится невыносимым - с каждым годом, месяцем, неделей, днем все хуже. И когда случается по необходимости читать, слышать наших руководителей – теперь уже не диву даешься, а думаешь: ведь они не глупы, но какой степенью "нравственной тупости воображения" (Л. Толстой), цинизма, лицемерия и не любви к своему народу надо обладать, чтобы так пустословить, говорить спокойно не без краснобайства о претворении в жизнь принципов социальной справедливости, доброте, милосердии, консолидации общества, подьеме благосостояния на фоне, оскорбляющей достоинство человека царства нищеты трудолюбивого народа, произвола чиновничества, коррупции и насилия. Не это ли выражение апологии аморализма, забвения интересов человека, презрения личности и самой ценности человеческой жизни !?

Разве новейшая политическая история Узбекистана не доказывает ли, что именно аморализм выступает стержневой основой внутренней политики режима власти с позиций силы? Об этом свидетельствует уже один только факт огромного роста численности милиции, с помощью которой власть имущие наводят порядок очень далекий от демократии. Если быть откровенным: в устанавливаемых ныне в Узбекистане порядках, просматриваются отдельные штрихи известного антиутопического общества будущего Дж. Оруэлла, где сапог наступает на человеческое лицо. Что же касается официальных заявлений нашей власти, будто она стремиться построить цивилизованный порядок, обеспечить человеку социально-безопасное существование, на деле является откровенной ложью. Иначе, чем объяснить то обстоятельство, что узбекистанское общество практически находится под тотальным контролем и колпаком режима власти. Последний, представьте картину, сиднем сидит сверху над обществом, закрыв его наглухо чугунным прессом силовых структур. А там, глубоко внутри общества, как в котле, кипит и варится нечто.

Остается гадать: когда рванет!? Можно ли предотвратить взрыв? Несомненно. Для этого необходимо лишь постепенно открывать котел и осторожно выпускать пар. Это, первый и наиболее приемлемый, надежный вариант предупреждения катастрофы. Другая альтернатива чисто теоретическая. Я имею ввиду внезапный, летальный исход отдельных персоналий власти. (Все мы ходим под богом. Ничто не вечно под луной.) Однако весь ужас момента, на наш взгляд, заключается в дремучести власти в плане ее нежелания или неспособности проводить реформы. Не предвидится либеральных послаблений обществу. Поистине во все времена история не дает власти мудрые уроки на завтра. Они (власть имущие) как правило черпают вдохновение из худшего, закручивая гайки. Так было, в частности, в Германии 30-х, Алжире 60-х годов 20-го столетия. В результате, ситуация социального отчаяния народа, как известно, способствовала приходу к власти в первом случае фашистов, в другом – исламских радикалов худшего толка. Не так ли и наши надежды на создание условий для возможности делать выбор в определении своей судьбы, строительства лучшей жизни тают с каждым днем. Казалось бы, вовсе не надо быть мудрецом, чтобы понять: "Любые изменения лучше, чем массовые убийства и пытки…"(Адам Пшеворский).

Также ясно, здесь и теперь в Узбекистане, что никакой поэтический флер, создаваемый придворными лириками, барабанный шум официозных СМИ, идеологов идеологии независимости о "курсе либерализации", "демократическом, свободном гражданском обществе", "эпохе реформ" и прочие чудесно звучащие фразы типа: "человек, определивший эпоху", не могут прикрыть свершившийся факт банкротства этих самых политиков, закрыть прорехи социальной сферы, скрыть кризис в политической и культурно – нравственной областях жизни страны. Вот и взрывы 28 – 31 марта 2004 года заставляют признать: общественный организм подтачивают болезни. Запущенный характер последних свидетельствует, как говорится в таких случаях: процесс пошел. В данной ситуации, грозящей обернуться тупиковым исходом – национальной катастрофой, политики стоящие у кормушки, извините, у кормила правления, мне представляется, озабочены только одной пламенной страстью: как бы использовать момент для получения еще одного дополнительного вклада стратегических партнеров по борьбе с международным терроризмом в целях личного обогащения.

Действительно, вместо того, чтобы делать продуманные шаги по снятию социально – экономической и иной напряженности, режим власти нагнетает в стране атмосферу страха. Заметно опустели, например, рынки Ташкента, рядом с которыми до сих пор патрулируют солдаты. Жалуются на отсутствие пассажиров таксисты,…Это и понятно в связи с тем, что власти запустили клише о причастности к взрывам в стране, ни больше ни меньше, как аль Каида и Исламское движение Узбекистана. Безусловно по данным экспертов, вплоть до начала антитеррористической операции против режима талибов, действительно в Пакистане готовили, так называемых, "подлинных солдат Ислама" более тысячи религиозно- военных учебных заведений. Вместе с тем, показания арестованных, выбиваемых с завидной оперативностью следственными органами уже сегодня, спустя лишь 10 дней после мартовских взрывов, оставляют пока у нас больше вопросов, нежели ответов. Так, на упоминаемом брифинге отмечалось: арестованные признались, что будто они проходили боевую подготовку в пакистанских диверсионных лагерях арабскими инструкторами, готовившими боевиков аль Каида. Но вправе озадачиться: в чем же проявился профессионализм пресловутых боевиков, которых, кстати перестреляли как воробъев?; Каким образом и в таком количестве они своевременно очутились в Узбекистане, если наши границы столь тщательно охраняются и заминированы?; Почему действия этих групп "боевиков" не обнаружили должного уровня боевой выучки, скоординированности?

Акции террористов, если судить по хронике событий и результатов со всей очевидностью показали хаотичность, спонтанность их поведения. И может ли идти речь о серьезной силе, которая была бы способна провести сколь-нибудь масштабную террористическую акцию, вызвать большой политический резонанс с реальными угрозами государственной безопасности? Может правда жизни в том, что эти люди в большинстве своем являются террористами – самоучками? Стоит поразмышлять, откуда и отчего взялись женщины- смертницы? Ведь таковой феномен не имел места вообще в истории Центральной Азии. Да, видимо, потому, что в Узбекистане есть особенный след Чечни, Палестины и результат идеологической деятельности партии Хизб ут-Тахрир. Здесь уместна ссылка на точку зрения экспертов международной группы предупреждения конфликтов (МГПК), согласно которой партия отвергает терроризм, считая, что убийство невинных противоречит закону ислама. "Однако, - как отмечено в Отчете МГПК от 30 июня 2003 года, - под прикрытием подобных высказываний в партийной литературе содержится идеологическое оправдание насилия и партия признает свое участие в ряде неудавшихся попыток переворота на Ближнем Востоке. Она также имеет связи с группами, гораздо менее щепетильными в отношении насилия". В свете настоящего признания и вышеизложенного, есть основание предполагать: понимание и объяснение причин появления в Узбекистане террористов – смертников, в том числе смертниц следует органически связывать с психологией и мотивациями поступков террористов, выросших в специфических условиях конкретной субкультурной и социальной среды.

Наверное, именно эта среда и способствует трансформации нормального нормативного сознания и поведения в анормальное, аномальное, патологическое. На наш взгляд, есть резон говорить и о благоприятных общих социальных предпосылках для рождения террористов. Я подразумеваю следующее. Это наличие аморфной социальной структуры, фактическое отсутствие правовых и политических условий для становления и функционирования в стране институтов гражданского общества, легитимной конструктивной светской оппозиции, независимых СМИ. Таков общий фон на социетальном уровне, который указывает: в стране налицо достаточная представленность и значимость внутренных факторов, создающих "питательный бульон" для вскармливания религиозного фанатизма, экстремизма и терроризма. Признать данный печальный факт вынуждает,как я думаю, наличие различных подпольных радикальных групп, представителями которых выступили участники – носители мартовских акций. Последние являются деклассированными элементами узбекистанского общества, которым присуще деформированное групповое сознание с патологическими проявлениями мышления и поведения. В частности, интегральным показателем названных характеристик мышления и поведения террористов выступает их социальная установка– ставка на насилие.

Я бы вместе с тем, акцентировал внимание на справедливую мысль Альбера Камю, высказанную им в эссе "Бунтарь": "Этот сорняк мог вырасти лишь на почве, обильно удобренной бесчисленными беззакониями". Но в настоящем случае, ситуация сопряженная с социально – психологической обстановкой в стране, в частности, в Ташкенте настораживает и в следующем плане. Бросается в глаза проникнутость сознания немалого числа людей иллюзией, что террористы выразители интересов народа и их защитники. Опасное заблуждение. Считаю нужным подчеркнуть: наблюдаемые проявления обыденного сознания просто чудовищны по своей нравственной слепоте. В самом деле, в подавляющем большинстве, люди с которыми я говорил о рассматриваемых событиях, не выражали открыто сочувствие к погибшим милиционерам. Фиксирую и неосознания людьми потенциальной угрозы для их жизни, которая идет от таких, с позволения сказать, ангелов мести, "народных" защитников. Допустим, что их станет много, тогда ничто и никто уже не спасет целый регион от пожара религиозного фанатизма, экстремизма и терроризма. Лично я не принимаю и версию о том, что де власть сама организовала акции.

При всем моем неприятии нашей власти, убежденности, что этот режим не имеет исторической перспективы и выступает тормозом подвижек страны, виновником стагнации, тем не менее, ни на гран не допускаю мысли о ее способности кинуться в идиотскую авантюру, поставив под удар государственную безопасность и конечно угрозу потерять власть. Кстати о безопасности. Я хотел бы затронуть вопрос о существовании социально и политически опасных тенденций развития узбекистанского обшества, исходящих непосредственно от самого властного режима. Если молчать и делать вид, что таковых тенденций не существует, то мы окажем добрую услугу терроризму, а именно способствуя его большему расширению в регионе.

Симтоматично, что в редакционной статье "Washington Post" от 1 апреля 2004 года отмечает: "Если позволить господину Каримову сохранять и дальше полицейское государство, но уже при поддержке Соединенных Штатов, он просто создаст условия для того, чтобы в его стране продолжали множиться террористы и чтобы узбеки могли обвинять в своих несчастьях не только своего диктатора, но и Соединенные Штаты". Верное наблюдение, которое к тому же подкреплено справедливым замечанием, что "Каримов возможно сделал не меньше, чтобы породить террористов, чем делает сейчас для борьбы с ними". Дополню от себя эти здравые рассуждения, сказав: президент Узбекистана по всей вероятности выступает категорически и последовательно против мнимых и реальных террористов, считая нравственно оправданным насилие и репрессии в любых масштабах. Говоря еще точнее, я бы отметил, в такой борьбе, загодя силовым структурам "все дозволено". Невольно по ассоциации на ум приходит большевисткая формула "Нравственно то, что служит торжеству коммунизма". В наше время, в наших условиях, с нашим человеческим материалом структур власти и идеологией, названная формула несколько переиначена и без сомнения используется очень успешно. Все, что видно невооруженным глазом и без анализа религиозно- политической ситуации в стране, склоняет к следующей мысли. В Узбекистане во имя борьбы против международного терроризма, как показывает опыт, следуют этой самой формуле большевизма, скорректировав пыл на иной предмет борьбы. Рискну дать определение, не претендуя на роль пионера- первооткрывателя: "Нравственно и значит оправданно все то, что может служить тотальному и окончательному уничтожению международного терроризма и их пособников".

Отсюда становится понятной и объяснимой, пугающая неизбежность и систематичность, с которой режим власти Узбекистана провоцирует самые различные формы и виды насилия. В контексте этого утверждения хочу также напомнить, что в стране с конца 1992 года начинает формироваться конфликтогенное политическое пространство. Одним из источников агрессивности явилась сама власть. Не вдаваясь в детали, должно признать, что высшим законом или равно требованием для проведения внутренней политики правительства с названного периода времени становится установка на насилие, содержащаяся в словах: " вправить мозги сотне смутъянов ради спокойствия миллионов.." А с 1995 года правительством взят курс на государственный монополистический капитализм узбекистанского образца. Истинный смысл осуществления названного курса раскрывается в том, что народу Узбекистана президент великодушно и безвозмездно дарит догмат новой веры "Узбекистан – это государство с великим будущим", а власть имущим предоставляет монопольное право, свободу на приватизацию благ земных. Далее. Смысл курса и в том, чтобы реально установить форму социально – политического устройства, именуемую кланократией, а вовсе не создать фактическую демократическую политическую систему.

До сегодняшнего дня (2004г.) режиму власти удавалось манипулировать словами "демократия", "либерализация", "реформы" и т. п., продолжать править бал с помощью административно – силового давления на общество. Но уже не скрыть, что в Узбекистане утвердился абсолютно независимый от народа режим власти. Одно утешает: народ освобождается от своей прежней "темной веры в начальство", патологического легковерия в эту власть, так как воочию убедился как она продемонстрировала и показывает ныне все три признака лицемерия: ложь, обещание без выполнения и предаваемое доверие (аль Бухари). Массы теперь выражают открыто и скрыто недовольство условиями жизни. В данной ситуации одна из главнейших задач власти – не допустить дальнейшего развития мысли о сомнительности своей законности (легитимности). Вместе с тем, я бы не торопился начинать разговор о предпосылках смены режима власти. На мой взгляд, общество в смысле человеческого материала еще заставляет желать многого. В частности, чтобы предупреждать потенциальные и реальные угрозы попятной направленности движения масс, "рецидивов отсталости" общества, необходима адекватная деятельность светской конструктивной оппозиции вкупе с просветительской и иной работой институтов гражданского общества, свободных СМИ и многое другое. Однако режим власти, исчерпав себя, делает вольно и невольно, мыслимое и немыслимое все для того, чтобы не допустить позитивных сдвигов в данном направлении.

И крайне поражает, что "права человека – это единственная и наиболее привлекательная политическая идея современного мира" (З. Бжезинский) сведена на нет режимом И. Каримова. Несмотря на это, Запад и прежде всего США оказывают ему большую поддержку. Ведь не народу, - который страдает и не видит белого света,- а абсолютно независимому от народа режиму оказывается поддержка, обеспечиваются политические дивиденды. Умеют ли думать в Вашингтоне? Понимают ли обитатели Белого Дома, его политические технологи, радетели всеобщей безопасности, что подобная безоглядная поддержка сродни забвению велений христианской нравственности: "не убей, не укради" и отрицанию требований общечеловеческой морали. Фактически американская внешняя политика, и в частности, на примере Узбекистана обнажает наличие в ней проявлений двойных стандартов. Если в этом заключается действительная сущность политики США, то миру грозит развитие разрушающих процессов с переходом их на уровень безнадежно сокрушительных. Не это ли будет обозначаться и в Центральной Азии, где сегодня отчетливо прослеживается заботливая опека Вашингтоном на грани наставничества официального Ташкента? Однозначно надо сказать в таком случае, что в международном сообществе американская демократия будет постепенно и верно отождествляться с режимом И. Каримова и соответственно расти антиамериканские настроения у народов Центральной Азии.

10-12 апреля 2004г.