КАК ТАШКЕНТСКИЕ ВЛАСТИ ОБВОРОВЫВАЮТ ЖИЛЬЦОВ МНОГОЭТАЖНЫХ ДОМОВ

Полный беспредел творится во взаимоотношениях структур Ташкентского хокимията и жильцов многоквартирных домов. Этих жильцов – прежде всего стариков и старух – городские власти обворовывают самым бессовестным образом. Ниже предлагаем материал, опубликованный в одном из изданий Республики Узбекистан.

В 1980 году на 6-ом квартале массива Чиланзар задумали построить многоэтажный жилой дом. Да не простой жилой дом, а настоящую чудо-башню - с садами на межэтажных перекрытиях и прочими прибамбасами. Одним словом, хотели, как лучше, а получилось, как всегда – возвели этажа полтора и бросили. И с тех пор долгострой, обнесенный бетонной оградой, причиняет окружающим сплошные неприятности. Местные жители рассказывают о ночной жизни на заброшенной стройке такие жуткие истории, что просто кровь стынет в жилах, а пассажиры, ожидающие общественный транспорт на остановке буквально впритирку к бетонным плитам, молятся на городской хокимиат, чтобы он побыстрее на месте чересчур затянувшегося долгостроя возвел какой-нибудь приличествующий объект.
И ведь есть Бог на свете, услышал молитвы Ташкентский городской хокимиат! Выставил на аукцион землю и продал ее в аренду под строительство частному лицу. Правда, видать, в небесной канцелярии произошла какая-то накладка – на аукцион попал не набивший всем оскомину долгострой, а находящаяся от него в паре сотне метров придомовая территория домов 50 и 51, где росла целая роща огромных сорокалетних чинар...

КОГДА ДЕРЕВЬЯ БЫЛИ БОЛЬШИМИ

6-ой квартал Чиланзара построили в 1963 году. Жаркое солнце буквально испепеляло новенькие коробки домов, не оставляя никакой надежды на спасительную тень и прохладу. И жильцы принялись в спешном порядке озеленять свои придомовые территории – благо напротив, там где сейчас стоит театр оперетты, был колхоз, откуда каждое утро выезжала повозка, груженная саженцами чинар. Товар на повозке не залеживался, его, как говорится, отрывали с руками. Люди сажали деревья десятками, любовно за ними ухаживали. И саженцы ответили людям взаимностью – уже через несколько лет дали спасительную тень. А третье тысячелетие встретили могучими двадцати- двадцатипятиметровыми красавцами, создающими замечательный микроклимат в районе.
Особо выделялись чинары возле торцов домов 50 и 51, выходящих на улицу Чолпон-ата. Размеры придомовой территории позволили посадить там десятка два деревьев. И многие люди после приватизации жилья приобретали квартиры в этих домах "только из-за этой красоты".
Если, как утверждают, мир спасет красота, то мир жильцов домов 50 и 51 именно эта красота и погубила. Летом прошлого года жильцы были ошарашены известием – их придомовая территория вместе с чинарами продана некоему частному предпринимателю, который собирается здесь строить развлекательный комплекс.
Куда только не ходили жильцы жаловаться! Но везде их успокаивали. Главный архитектор района Х. Ярашев клятвенно обещал, что застройка не выйдет за пределы торцов домов, ГлавАПУ прислало письмо за подписью замдиректора Т. Садыкова, где сообщалось, что строительство следует произвести без сноса зеленых насаждений.
Но не верили жильцы хокимиатовским чиновникам. И правильно делали. Потому что в сентябре появились рабочие с грузовыми машинами и зубастыми пилами. Жильцы тогда встали насмерть, не дали пилить деревья. Раз не дали, другой. А потом появился председатель местного махаллинского комитета Б. Агзамходжаев. Раскричался на жильцов так, что, наверное, дрожали стекла аж на массиве Юнус-Абад. Пригрозил привлечь к суду по "политической" статье. Услышав про статью, дрогнули соседи, расцепили вроде бы намертво соединенные руки... И жадные зубы бензопилы "Дружба" впились в статные стволы огромных красавиц, столько лет верой и правдой служивших людям.
В первый раз спилили 11 деревьев. Потом, через недельку, приехали во второй. Бригадир брезгливо глянул на акт о спилке 11 деревьев, сказал, что это подделка. И лихо спилил еще пять огромных чинар, не считая не менее огромных веток на нескольких других деревьях, которые стояли по соседству с проданным на аукционе участком.
Чуть позже, сообразив, что их, как малых детей просто взяли на испуг, жильцы принялись строить планы мести. Победила в конце концов наиболее передовая часть жильцов, решившая подать иск в суд о возмещении материального и морального ущерба за срубленные чинары. При этом особое место в иске уделялось требованию запрета на дальнейшее строительство, потому что по общему мнению жителей домов, развлекательный комплекс на их придомовой территории им нужен так же, как рыбья кость в горле.

ЧТО ГОВОРИТ ЗАКОН?

Здесь, наверное, следует уточнить как дело выглядит с юридической стороны. При заселении домов в 1963 году жильцы выступили в качестве арендаторов жилья. Вместе с жильем они арендовали и прилегающую к дому землю – придомовую территорию, которую в соответствии с "Правилами пользования помещениями многоквартирных жилых домов и придомовыми территориями (такие "Правила" действовали уже в те времена) надлежало оборудовать под детские и спортивные площадки, площадки для сушки белья и другие специфические объекты. Особое внимание "Правила..." уделяли озеленению придомовой территории и призывалили при этом отдавать предпочтение деревьям. Таким образом, еще до приватизации было определено право землепользования жильцов на их придомовую территорию.
В 1994 году с приватизацией жилищного фонда юридически изменился и статус многоквартирных домов – они из разряда государственной собственности перешли в частную. Соответственно должен был измениться и статус придомовой территории – стать таким же, как у приусадебных участков классического частного сектора.
Раньше, когда жилищный фонд был государственным, исполкому, а затем хокимиату, чтобы спилить дерево на придомовой территории или пристроить к многоквартирному дому магазин, достаточно было созвать комиссию и принять соответствующее решение. Теперь этого мало. В соответствии со статьей 37 Земельного кодекса хокимиат должен произвести отчуждение земли и предложить жильцам компенсацию как за причиненные неудобства, так и за потерянные объекты придомовой территории, в том числе зеленые насаждения, которые после приватизации на основании жилищных законов стали являться собственностью жильцов. Причем, опять же в соответствии с Земельным кодексом, хокимиат должен предварительно согласовать свое решение с жильцами. И, если те будут против, решать вопрос в судебном порядке.
18 апреля 2001 года вышло Постановление Кабинета Министров Республики Узбекистан № 178 "О дополнительных мерах по совершенствованию коммунального обслуживания населения". В этом постановлении хокимиатам республики предписано "в двухмесячный срок определить границы земельного участка каждого действующего товарищества собственников жилья и выдать им в установленном порядке государственный акт на право пользования участком".
Юридически постановление № 178 ничего не изменило в праве землепользования жильцов каждого конкретного дома. Разве что ТСЖ получили в свое распоряжение дополнительную землю, которая до этого к придомовым территориям не относилась и имела статус земли общего пользования.
Вот так дело выглядит с юридической стороны. При этом следует подчеркнуть, что даже когда жилье было государственным, попытка спилить на придомовой территории рощу чинар и построить на их месте развлекательный комплекс вполне могла вызвать противодействие жильцов. И если бы тем удалось в суде доказать, что действие властей ущемляет их права, вырубка деревьев и строительство были бы запрещены.
В случае с придомовой территорией домов № 50 и 51 речь идет о грубейшем нарушении права частной собственности. Именно поэтому в своем иске в Мирабадский межрайонный суд по гражданским делам жильцы, перечисляя нарушенные законы, охарактеризовали действия служб Ташкентского хокимиата как "вызывающе наглые".
Кстати, и защита, и суд в прошедшем процессе были достаточно обеспечены всеми необходимыми жилищными законами. Мало того, суду были также представлены несколько экземпляров газеты Госкомимущества "Менинг мулким – Частная собственность", где в рубрике "Дорогая моя квартира" специалисты авторитетной организации "Узкоммунукувташкилотчи" с точки зрения жилищного законодательства не просто разъяснили, а можно сказать, разжевали все аспекты сложившейся ситуации.
Суд длился почти восемь месяцев. И, как не удивительно, жильцы его с треском проиграли. Ни по основному иску, ни по дополнительному им не присудили даже ломанного гроша, а строительство решили продолжить.

А СУДЬИ КТО?

Судья Сайера Шахабутдинова и прокурор Светлана Попондопуло. Очень симпатичные, обаятельные, можно сказать – милейшие женщины. Во время процесса не грубили, не повышали голос, были предельно корректны и демократичны. Не придерживались формальностей, позволяли каждому присутствующему в зале высказаться.
В то же время, по мнению доверенных лиц и жильцов, изначально выступали в роли адвокатов ответчика – городского хокимиата. (Кстати. Ташкентский хокимиат так и не удосужился прислать в суд своего представителя, ограничивался юристами с доверенностями ГлавАПУ). Конечно, сравнение с адвокатами ответчика и судью, и прокурора сильно обижало. Но как тогда истолковать такие высказывания: "Вы приватизировали только квартиры, подъезды и все остальное не ваше" (прокурор), "Если вы претендуете на землю, то она должна быть записана у вас в ордере на квартиру" (судья)? Жильцы обратились к специалистам по жилищному законодательству, которые им разъяснили, что во время приватизации был приватизирован весь дом, начиная от крыши и кончая последним листком на придомовой территории, а придомовая территория должна быть указана не в ордере на квартиру, а в паспорте дома. Но суд эти разъяснения проигнорировал.
В то же время не верьте, когда некие горячие головы утверждают, что в Узбекистане существует давление на судей – это все вранье. Сайера Нурановна, делая заявления не в пользу жильцов, отнюдь не собиралась плясать под дудку ответчика – ускорять ход процесса. Постоянно говорила, что суд будет длится столько, сколько надо, называя при этом такие сроки, что представитель ГлавАПУ изменялся в лице.
В итоге несчастный представитель стал под всякими предлогами задерживаться в кабинете судьи и подолгу оставаться с ней наедине. О чем они там беседовали – неизвестно, но так или иначе вскоре после этого в суде произошли качественные изменения: юрист ГлавАПУ пропал, зато в качестве "заинтересованных лиц" появились представители фирмы, купившей на аукционе злосчастный участок. Кстати, фирмы весьма подозрительной, с явным криминальным душком. Иначе как объяснить, что представитель ответчика обращался ко всем истцам, включая стариков, не иначе как "братан", а так называемый юрист был весьма не сдержан в языке – к примеру, обещал разобраться со мной на улице?
Сразу после этого суд почему-то стал действовать по принципу: "Хватай мешки, вокзал отходит." Прокурор, появлявшийся ранее на процессе от случая к случаю стала присутствовать на всех заседаниях. Процесс, по словам Саеры Нурановны, следовало закончить за день-два.
На взгляд доверенных лиц жильцов – правозащитников К.Степанова и Ю.Красновой - ситуация была столь очевидна, что они вынуждены были дать отвод и судье, и прокурору. Отвод давался трижды, а в четвертый раз – всему составу суда, включая председателя. Но, как и следовало ожидать, все оказалось без толку.
На мой взгляд, человеческие и профессиональные качества судьи и прокурора наиболее ярко характеризует их отношение к жильцам на процессе. Нет, повторюсь, они не грубили, никого не одергивали, давали высказаться. И пожилые люди высказывались, с надрывом в голосе и слезами на глазах рассказывая о проблемах, которые им принесло задуманное хокимиатом строительство. Вот только некоторые из этих высказываний:
"Чем я так провинилась перед властями, что должна остаток своих дней доживать в самом настоящем склепе?"
"Я больной человек, почти все время провожу в своей квартире, окна которой выходят на восточную сторону. Раньше там была роща чинар, а теперь будут задворки строения и, наверняка, автостоянка. За что меня хотят заставить дышать выхлопными газами?"
"Нашу квартиру на четвертом этаже от солнца закрывали ветки чинар. Теперь под прямыми лучами она летом будет нагреваться так, что превратится в настоящее пекло".
Много чего говорили старики и старухи, но их слова и судья, и прокурор как-то пропускали мимо ушей. Разве что иногда делали многозначительные замечания типа: "Очень у вас все слаженно получается, явно кто-то это все организовал".
В конце апреля, когда уже завершились прения и судебные заседания официально были прекращены, Сайера Шахабутдинова пошла на беспрецедентный шаг – вместе с прокурором и секретарем выехала на 6-ой квартал Чиланзара, где распорядилась всем жильцам, подписавшим заявление, явиться с паспортами. По мнению доверенных лиц, такой шаг был предпринят с целью поймать за руку инициаторов процесса, которые, возможно, подделали часть подписей. До позднего вечера при свете керосиновой лампы переписывались паспорта. Правда, свою подпись под иском подтвердили не только те несколько десятков человек, что его подписали ранее. Свое желание завизировать исковое заявления выразила еще добрая сотня граждан с окрестных домов. К судье и прокурору подходили люди, возмущались строительством, показывали разрушенную ирригационную систему, из-за чего теперь заливает повалы сразу нескольких домов, показывали также трещину возле фундамента дома 51, предлагали подняться на четвертый этаж и посмотреть, какие разрушения потолкам трех квартир нанесла упавшая на них во время вырубки тяжелая ветка.
Все слышали и все видели судья и прокурор. И на фоне этого особо цинично звучит такая фраза из решения суда: "Истцами и их доверенными лицами не предоставлено суду доказательства кому и какие конкретно физические либо нравственные страдания были причинены действиями Ташгорхокимиата и в чем они выражались".
Решение суда основывалось на том, что ТСЖ, к которому относятся дома №№50 и 51 вовремя не оформило документы на право землепользования. Хотя в соответствии с уже упомянутым постановлением Кабинета Министров и последовавшим за ним решением городского хокимията документы следовало подготовить в двухмесячный срок за государственный счет без всякой на то инициативы товариществ. В иске на выплату компенсации было отказано потому, что большинство жильцов, якобы, живут в доме не с 1963 года, деревьев не сажали и никаких прав на них не имеют. Хотя с точки зрения права частной собственности такое обоснование граничит с анекдотичным. Ведь элементарная логика гласит следующее: продал квартиру – продал с ним и свое право на деревья, купил квартиру – вместе с ней купил и деревья… Одним словом, и доверенные лица, и жильцы остались крайне недовольны действиями судьи и прокурора. Однако, я, как журналист, ни на Сайеру Нурановну, ни на Светлану Константиновну не в обиде. По своей инициативе суд наприглашал на свои заседания целую уйму лиц, которые поведали присутствующим поистине удивительные вещи.

ПЛЮС-МИНУС ТРАМВАЙНАЯ ОСТАНОВКА

Для начала хочу объяснить, почему я так уверенно рассказываю о событиях от своего имени, не приводя для перестраховки мнения каких-нибудь ответственных лиц. Просто я 15 лет работал в пресс-службе министерства коммунально-бытового обслуживания, разъяснял людям на страницах газет положения жилищного законодательства и, соответственно, знаю их назубок. Может, когда перевру номер статьи или название закона, но в принципе суть передам абсолютно верно. И живу в соседнем доме, поэтому был приглашен жильцами в качестве консультанта, присутствовал почти на всех заседаниях суда. Так что имею прекрасную возможность в случае чего, в отличие от некоторых других своих коллег, не мямлить: "А это мне один гражданин рассказал в пивбаре", а спокойно ответить за свои слова.
Но возвратимся к судебному процессу. Одними из первых в суд были приглашены проектировщики – если я не ошибаюсь, главный инженер проекта Полтаев, представляющий институт ТашЛИИТИ.
В первую же минуту выяснилось, что Чиланзарский хокимият, давший ответ жильцам, допустил ошибку – речь шла не о развлекательном, а о торгово-бытовом комплексе. На первом этаже – магазины, на втором – обувные и швейные мастерские.
Красочный проект, развернутый перед присутствующими в суде, мог поразить воображение любого обывателя. Но только не специалиста.
Почему? Потому что здание комплекса, вопреки заверениям архитектора Чиланзарского района Ярашева, далеко вышло за торцы обоих домов, насмерть закрывая тем самым доступ солнечному свету, как минимум, в два десятка квартир и тем самым превращая их во что-то вроде склепа. Потому что, при создании проекта, явно не была проведена ни экологическая, ни градостроительная экспертиза. Это особо ярко видно по дому 51, который после того, как возле его фундамента были выворочены корни гигантской чинары, по утверждению жильцов стал скрипеть и давать осадку. И слова жильцов подтверждает внушительная трещина образовавшаяся между торцевой стеной дома и грунтом.
Есть такое понятие – СНИП – строительные нормы и правила. Сейчас они называются по другому – КНК – но никакого принципиального значения это не имеет. По этим КНК, утвержденным в республике в 1994 году, в разделе, касающемся противопожарной безопасности, говорится, что при строительстве минимальное расстояние между зданиями должно быть от 6-ти до 15-ти метров, в зависимости от пожароустойчивости нового здания. При этом доверенное лицо жильцов Ольга Краснова баюкала у сердца заветную книжицу с перечнем санитарных норм, где указывалось, что объекты, имеющие швейное или обувное производство, должны находиться на расстоянии минимум в 50 метров от жилых домов.
Также КНК не забывает и о норме освещенности жилых помещений. Очень строго там с этим делом – солнце должно быть в каждой квартире определенное время ежедневно и баста.
Увы, никак не отвечал нормам КНК проект, сляпанный умельцами ташкентского проектного института. На вопрос: "Какое расстояние должно быть между старым и вновь строящимся зданием?" Полтаев ответил следующее: "Примерно полметра-метр. Мы всегда так строим". На последующий вопрос о противопожарных требованиях КНК предпочел отмолчаться, о нормах КНК по освещенности тоже. Когда его спросили, знает ли он основы жилищного законодательства, ответил, что не знает. Твердил только одно: "Хокимият дал нам задание на указанном участке земли, мы его выполнили". А когда я его спросил: "Признает ли он созданный им проект настоящим преступлением?", заторопился и поспешно покинул зал суда.
Не помню, был ли заданы Полтаеву вопросы о том, читал ли он "Градостроительный кодекс", в частности те его статьи, которые дают право гражданам на благоприятную среду обитания и категорично утверждают, что если градостроительная деятельность наносит кому-то вред, то она должна быть запрещена. Но, наверное, эти вопросы были бы излишни.
Впрочем, не буду ни в чем обвинять гипа Полтаева, он просто стрелочник, пешка в большой игре. И это наглядно подтверждает письмо ГлавАПУ, зачитанное на одном из последних заседаниях суда. "Мы просим решить вопрос в нашу пользу, потому что это принципиально – ГлавАПУ подготовлено уже несколько подобных проектов пристроек к торцам жилых домов". Одним словом, беззаконие, конечно, имеет свои пределы, но Ташкентскому ГлавАПУ они, судя по всему, неведомы.

КАКИЕ ЖЕ ЗАКОНЫ ДЕЙСТВУЮТ В ТАШКЕНТЕ?

То, что выяснилось при демонстрации проекта "торгово-бытового комплекса" – сущая ерунда по сравнению с тем, что мне, как журналисту, удалось узнать во время суда.
Мало того, что и судья, и прокурор, и представитель ГлавАПУ во время процесса постоянно упражнялись в фантазиях на тему жилищного законодательства. Особо в этом усердствовали приглашенные судом лица, которые представляли службы городского хокимиата. Больше всего мне запомнился момент, когда сначала в письме института ТашЛИТИ, а затем в выступлении очередного представителя ГлавАПУ категорично утверждалось, что "земля, прилегающая к глухим торцам многоэтажных жилых домов не относится к придомовой территории".
Как-то я не выдержал, обратился к оппонентам с предложением: "Граждане, покажите мне один хоть законный, хоть подзаконный акт, где было бы указано, что земля, прилегающая к глухим торцам домов, не является придомовой территорией. Тут же извинюсь, покину этот зал и больше никому не буду действовать на нервы". Но чиновники в ответ, как говорится, потупили очи долу, а судья Шахабутдинова, улыбаясь своей неотразимой улыбкой, просто сказала: "Не старайтесь, не покажут они вам такой документ".
Понятное дело, не покажут, потому что его нет в природе. Так зачем тогда врать, нести всякую ахинею и ставить под ней авторитетную подпись директора института ТашЛИТИ В.Акопджаняна?
Апогеем выступления ответственных лиц, несущих ахинею на тему жилищного законодательства, явилось выступление начальника земельного управления Ташкентского хокимиата Б. Содикова. С виду очень интеллигентный, эрудированный гражданин, но его поведение в суде многим жильцам, в том числе и мне, показалось людоедским. Людоедским, потому что он выдал следующие перлы: "жильцы приватизировали только квартиры, даже несущие стены дома им не принадлежат", "жильцы не имели права сажать возле дома какие-то зеленые насаждения". Одним словом, самый настоящий бред. Пришедшие в ужас от таких людоедских слов доверенные лица и жильцы зажали Б. Содикова в угол брошюрками с жилищным законодательством. И тогда Б. Содиков, защищаясь, произнес несколько дикую, но предельно откровенную фразу "Это же Ташкент, здесь не действуют законы Республики Узбекистан".
Комментарии тут, как говорится, излишни.

СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

Сайера Нурановна поставила перед жильцами условие: принести документы на право землепользования. Сайт не резиновый, поэтому я не буду вдаваться в подробности. Скажу в двух словах. Героически пробовал достать такие документы, но все без толку. Паспорта на дома оказались понятием мифическим, записанным только в законе, но ничего общего не имеющими с реальностью – нет таких паспортов и точка. В товариществе "Ильхом коммуналчи" был огромный лист с планом участка. Но под ним отсутствовала подпись ответственного лица. И хоть председатель очень гордился этой бумагой, громко называя ее "кадастром", цена, как выяснилось в судебном процессе, была ей три копейки. Такую же цену имел и план участка, раздобытый жильцами в ГлавАПУ .Какой-то хороший человек предоставил жильцам этот план, предварительно предупредив, что он очень секретен и показывать его никому нельзя.
Увы, засекречены в Ташкенте документы, подтверждающие право жильцов на землепользование. И как выяснится ниже, засекречены отнюдь не случайно.

СКОЛЬКО СТОИТ ЧИНАРА?

Честно говоря, насколько хорошо я знаю жилищное законодательство, настолько же плохо экологическое. Знаю только, что есть такое понятие "городской лес", что в Средней Азии испокон веков на вес золота ценили каждый кустик и за вырубку чинары могли свернуть шею. Но мне трудно с юридической точки зрения судить о том насколько прав городской хокимият, подписавший ради весьма сомнительных коммерческих интересов приговор целой роще чинар.
В суде вопросами экологии занималась доверенное лицо жильцов, правозащитница Ольга Краснова. Поэтому я предоставлю ей слово:
"Чинара занесена в Красную книгу Республики Узбекистан, по закону ее вырубка только может производиться только по специальному разрешению Кабинета Министров. Однако, в данном случае, разрешение на вырубку самолично дала инспектор Ташкентского отделения Госкомприроды Абдужалилова. Только одна ее подпись под разрешением, нет даже печати. Причем таких разрешения два – одно на 11 деревьев, другое – на 5. Про первое решение бригадир, пиливший деревья, сказал, что это липа, про второе Абдужалилова на суде сказала, что это фотомонтаж. Мы требовали возбудить уголовное дело, писали в Республиканский Госкомприроды, Республиканскую Прокуратуру, Кабинет Министров... Но почему-то, на все наши запросы упорно отвечают только работники Ташкентского отделения Госкомприроды. Излишне говорить, что о наличии двух скандальных актов в своих ответах они просто "умалчивают". Недавно я даже пыталась записаться на прием к депутату Олий Мажлиса, ответственному за экологию, но мне позвонил секретарь, в приеме отказал. Мол, вам ответит Ташкентское отделение Госкомприроды. Я не могу понять в чем дело?"
А тут и понимать нечего. Ответ прозвучал в одном из заседаний суда, где выступала уже упомянутая инспектор Ташкентского отделения Госкомприроды Абдужалилова. Она предельно честно сообщила, что за вырубленные деревья в кассу хокимиата было внесено аж 30 тысяч сумов – примерно 30 долларов. В то же время только в одной ветке, повредившей крышу дома 51, было, как минимум, кубов пять древесины. Всего в 16 деревьях (был также спилен еще и клен) было с добрую сотню-другую кубов. Один куб чинары, как утверждают несколько прайс-листов в интернете, стоит от 380 до 480 долларов. На ташкентских базарах цены демпинговые – 100-200 долларов. Однако, все равно впечатляющие. И нехитрый подсчет говорит о том, что речь идет, как минимум, о десятках тысяч "зеленых". Причем чистой прибыли, положенной кем-то в карман, потому что несчастные 30 долларов, внесенные в кассу хокимиата за украденные у жильцов деревья не составляет и сотой доли процента их реальной стоимости.
Десятки миллионов только на одном небольшом участке городской территории. А сколько таких участков по всему городу? Сотни, тысячи? Сколько каждый год прикарманивают на этом деле чиновники всех мастей? Так чего тут удивляться, что все организации дружно отправляют Ольгу Краснову в Ташкентское отделение Госкомприроды? Как сообщили по секрету в одной независимой экологической организации, действующей по гранту, в Ташкенте подпольные лесопилки и мебельные цеха работают круглосуточно. И остановиться им никто не даст.

ПРОКЛЯТАЯ ЗЕМЛЯ

Религиозные старушки прокляли украденный у жильцов участок земли, поэтому вряд ли стоит там затевать строительство. Боком это выйдет покупателям, это однозначно. В этой истории меня удивляет одно. Срубили чинары, украли с добрую сотню миллионов сумов. Вроде бы на этом успокоиться, не дразнить гусей. Так нет. ГлавАПУ лезет в бутылку, требует строительства бытового комплекса. Спрашивается, почему? Ведь если этим делом займутся всерьез, и работникам ГлавАПУ, и чиновникам Ташгорхокимиата и много еще кому, не поздоровится. А ответ простой. Обнаглели у нас чиновники Ташкентского хокимията до невозможности, думают, что им все сойдет с рук. А, честно говоря, зря.
Виктор КРЫМЗАЛОВ.

Этот материал был опубликован в прошлом году. Но стройка началась все равно. Победили полукриминальные структуры и жадность чиновников Ташкентского хокимията. Куда только не писали жалобы жильцы! Но ото всяду получали ответы, что все правильно, все по закону. Даже прокуратура так ответила, хотя по идее должна была возбудить сразу несколько уголовных дел. Не заинтересовало прокуратуру, кто же положил в карман несколько десятков тысяч долларов – хокимиятовские чиновники или купившие участок полукриминальные структуры. Вот если кто другой хоть один доллар украдет, то тут же в наручники, а здесь удивительное благодушие…

Материал предоставлен правозащитной организацией "Комитет социального мониторинга".