ОТРЯД, РОДИВШИЙСЯ В БОЮ
Калай-Хумбскому погранотряду - 10 лет.

Виктор ЛЕТОВ.

На фото. Заместитель начальника отряда полковник Андрей Кириллов сумел наладить дружеские и доверительные отношения со своими афганскими коллегами. Фото Сергея Жукова.

Калай-Хумбский погранотряд.
Таджикистан.

Калай-Хумб называют "Воротами Памира" и переводится данная фраза, если дословно, как "Крепость на дне кувшина". Эта крепость прикрывает стратегически важный Хабуработский перевал – единственную нить, связывающую Памир с центральными районами Таджикистана. Вся десятилетняя история существования Калай-Хумбского пограничного отряда прошла в условиях чрезвычайного положения, с бесконечными боями, перестрелками и стычками с боевиками и контрабандистами.

Собственно и ранее этот участок не отличался мирным нравом. Еще до революции здесь был установлен казачий пост пограничной стражи и … "снят из-за отдаленности и враждебности местного населения". Заставы здесь восстановили только в 20-е годы ХХ столетия. Борьба с басмачеством велась едва ли не до 50-х годов. А когда в декабре 1979 года в Афганистан был введен Ограниченный воинский контингент, то уже в январе 1980 года при подготовке первой операции в Северном Бадахшане на базе управления пограничной комендатуры была создана оперативно-войсковая группа (ОВГ) "Калай-Хубм" во главе с начальником штаба Среднеазиатского по-граничного округа полковником В. Н. Харичевым. Подчиненные ОВГ сводные боевые отряды и мангруппы на протяжении 10 лет прикрывали подступы к советско-афганской границе, ведя тяжелые боевые действия с отрядами самого опасного и талантливого афганского моджахеда Ахмадшаха Масуда.

Сам Калай-Хумбский погранотряд был сформирован 7 ноября 1994 года. Это был самый драматичный момент истории независимого Таджикистана, когда в погруженном в хаос гражданской войны Памире безраздельно хозяйничали разношерстные отряды самообороны и боевиков таджикской оппозиции.

К тому времени в Афганистане было сформировано и функционировало Таджикское правительство в изгнании под предводительством Саида Абдулло Нури. Объединив отряды оппозиции и создав Движение Исламского Возрождения Таджикистана (ДИВТ), он начал вести организованную вооруженную борьбу против правительственных войск РТ. Участок Калай-Хумбской комендатуры был в центре внимания, так как через его участок проходила стратегическая дорога, связывавшая Горный Бадахшан с непримиримо оппозиционными Тавильдарой и Гармской зоной.

Пограничники, как известно, занимали нейтральную позицию в гражданском противостоянии. Согласно договоренностям с правительством Таджикистана, они в силу своих крайне ограниченных сил и средств, старались всячески препятствовать несанкционированным переправам через таджикско-афганскую границу. Отряды самообороны Дарваза, со всех сторон обступая комендатуру и заставы, благоразумно старались угождать и оппозиции, и одновременно не конфликтовать с пограничниками. Если боевикам удавалось незаметно пробраться через границу, считали, что повезло. Если же нарывались на засаду пограничников …что ж, такова судьба. Обиды большой на погранцов не держали. По обе линии фронта все понимали, что только Россия, как нейтральная сила, способна остановить брато-убийственную бойню и примирить воюющие стороны. Однако такое положение определенным силам была явно не по нутру.

Ситуация в Калайхумбе резко обострилась осенью 1994 года. Министр обороны ДИВТ Ризвон Содиров, выполняя заказ своих хозяев, стал склоняться к тому, чтобы сбить заставы комендатуры, отрезать Бадахшан от центральных районов и создать на Памире плацдарм для нового независимого исламского государства. Ради достижения такой цели против пограничников начались провокационные действия.

Комендатурой тогда командовал подполковник Анатолий Михеев. Его заставы усиливали посты казахских пограничников и ман-группы, прибывавшие посменно из России.

Активно действовала отрядная ММГ-1 майора Хоминского: гоняла боевиков, блокировала их группы, топила переправы, отбивая заложников и занятые боевиками посты и заставы. В конце сентября 1994 года оппозиция решила провести в отношении российских пограничников большую провокацию и развязать на Памире войну.

В Висхарвском ущелье пограничники из Казахстана сумели зажать отряд Джумы - родного брата Ризвона. На его выручку выдвинулась колонна боевиков из отряда Хокима на девяти грузовиках и двух "уазиках" общей численностью в 220 человек с 47 заложниками из пленных бойцов минобоны Таджикистана. Банду возглавлял отпетый головорез под кличкой "Черная рука". Подъехав к 5-й заставы "Кеврон", боевики, развернувшись в боевой порядок, вызвали на переговоры начальника заставы, потребовав от него пропустить их дальше. Получив отрицательный ответ, стали его избивать и угрожать расстрелом. Пограничникам пришлось уступить. Это и по-служило той последней каплей, переполнившей чашу их терпения. Начальник Хорогского отряда подполковник Комаров отдал приказ "наказать банду". Пограничники заставы этот приказ поняли слишком уж прямолинейно.

В погоню за внушительной колонной всего на 2-х автомашинах во главе 25-ти не на шутку разъяренных российских пограничников с заставы бросился капитан Юдин. Банду настигли как раз у поста "Висхарв", где стояли казахские братья по оружию. Пограничники тогда наглядно показали, что и они умеют гро-мить колонны не хуже моджахедов. Словно в тире, они подбили из гранатометов, выходивших на повороте первую и последнюю авто-машину вражеской колонны. Боевики высыпались из грузовиков, за-вязался бой. Через несколько минут методичного расстрела колон-ны, горело уже 7 грузовиков. Только двум КАМАЗам удалось про-рваться, а юркие "уазики", с главарями банды рванули в ущелье к блокированному казахами отряду Джумы.

К бою подключились и казахи. Дерзко атаковав и сбив духов-ский пост Джумы, они заняли позиции на господствующей высоте и поддержали россиян огнем. Стемнело. Бой вошел в обычное свое русло. Машины горели, разрываемые загруженными в них минами, РСами и гранатами. Брошенные своими командирами боевики, неорганизованно отстреливались, разбежавшиеся заложники метались между двумя огнями....

С комендатуры подошел резерв подполковника Михеева с тремя 120 мм и с одним 82 мм минометами и включился в бой. С на-ступлением темноты боевики все же прорвались в ущелье. Всю ночь минометчики обрабатывали их позиции своим огнем. Наутро на мес-те боя пограничники насчитали 32 трупа. Судя по кровавым следам, убитых и раненых было гораздо больше, но их успели оттащить в ущелье. Много раненых и убитых было и среди заложников. Но 18 из них удалось освободить. С нашей стороны 4 российских пограничника получили контузии, и один сержант из Казахстана Раджа Батырханов был ранен в ногу, в самую артерию. Из под огня его вынес, рискуя жизнью, лейтенант Селюк, но спасти парня не удалось. Он скончался от потери крови, не доехав до заставы.

Пограничники держали блокированными в ущелье теперь уже до 350 боевиков.

К утру из Калай-Хумба вышел еще один резерв из состава гродековской мангруппы майора Боборея. К операции подключились вертолеты пограничной авиации.

В общем-то рядовой бой грозил перерасти в большую войну.

Боевики и отряды самообороны Дарваза, в свою очередь, развернули оружие на комендатуру и на заставы. В Калай-Хумбе в то время стоял отряд из 300 боевиков памирского наркобарона Леши Гобатого. Поднялись отряды афганских моджахедов и таджикской оппозиции, расположенные на афганской стороне. Свою готовность поддержать дарвазцев изъявили и сотни боевиков Ванча и Язгулема, подчиненные полевому командиру Саламу. Вся эта вооруженная масса спешно стала блокировать единственную дорогу, российские заставы и комендатуру.

Личный состав комендатуры, в которой осталось всего 112 человек, занял окопы. Вышли в опорные пункты и заставы. Пограничники намерены были дорого заплатить за свою жизнь. Боевые позиции заняли даже женщины и больные из санчасти. Между тем мирные жители Калай-Хумба стали уходить в горы. Крайне дурной знак.

Единственная надежда остановить большое кровопролитие была связана с переговорами. Выручили представители фонда Ага-хана и структур ООН, которые выступили посредниками между пограничниками, представленных генералом Архангельским с российскими полковниками Нероевым, Комаровым и казахским полковником Бузубаевым, с одной стороны, и местной администрацией, командирами отрядов самообороны, боевиками ДИВТ и лидером бадахшанской группировки генералом Саламом с другой. Особого желания пускать друг другу кровь, за исключением определенных сил, в общем-то, никто не имел.

Позиции пограничников усилились, когда на аэродром прибы-ли 5 вертолетов и высадили мангруппу Камень-рыболовского погранотряда.

Стороны благоразумно решили провести объективное разбирательство по случившемуся инциденту. Полевой командир Хаким, чтобы высвободить из ловушки своих подопечных, признал, что он виноват во всем и что именно он спровоцировал пограничников на боевые действия. Его отряд был разблокирован, в ответ с комендатуры и застав снята осада боевиков. Конфликт был исчерпан.

А 7 ноября Калай-Хумбская комендатура была преобразована в отдельный погранотряд. Первым начальником Калй-Хумбского отряда стал подполковник Савилов, начальником штаба подполковник Михеев.

…Впереди была голодная зима, нехватка топлива, ГСМ, оружия и боеприпасов. Прибывшие на усиление подразделения с трудом осваивались в крайне сложной обстановке и притирались друг к другу. Но сформированный отряд, несмотря на активное противодействие непримиримой оппозиции, сумел удержать ситуацию под контролем и обеспечить относительный порядок в дарвазской зоне. Пограничниками регулярно ликвидировались схроны с оружием и базы боевиков. Проводилось изъятие оружия у населения. Была уничтожена вместе со своим главарем банда Гаюра, грабившая и терроризировавшая приграничные кишлаки…

Были и тяжелые потери. 2 января 1995 года в засаду, организованную полевым командиром Джунайдулло на Мой-Мае, попала группа капитана Истратова. 7 апреля в Пшихарвском ущелье этим же бандитом была сожжена автоколонна казахских пограничников. В результате пятичасового боя пограничники потеряли тогда 21 человека убитыми и 50 ранеными. Это были самые крупные потери после разгрома 12-й заставы Московского отряда.

Прошел еще ни один год, пока ситуация не перешла под полный контроль пограничников, пока все банды не были разгромлены, а их главари не получили по заслугам.

Отряд, которым ныне командуют полковник Сергей Левин и его заместители полковники Сергей Кирдяшкин и Андрей Кириллов, сейчас является относительно стабильным. Наркоконтрабантисты действует здесь не шибко активно. В нынешнем году пограничники отряда задержали около 80 кг героина, 250 кг опия и килограммов десять гашиша. По таджикским меркам сущая мелочь.

Большим событием для всей границы стало открытие в июле 2004 г. моста через Пяндж, соединившим Афганистан с Таджикистаном. После чего объем контрабанды по хозяйственным нуждам резко сократился.

В общем, порядок здесь в целом наведен, и отряд можно с чистой душой передавать таджикским пограничникам. Весьма немалую работу по стабилизации положения в последние годы провели полковник Тимур Хасанов, майоры Спартак Клочко, Сергей Максимов, Сергей Сергеев, Александр Белимов, Владимир Русанов, капитаны Сергей Чистяков, Михаил Мазин, Виктор Гудалов, старший лейтенант Артем Толстопятов. Однако многие офицеры вполне объективно считают, что установившаяся ныне тишина в памирском Дарвазе остается все же обманчивой. Вчерашняя оппозиция и боевики вовсе не сложили оружие, а только лишь зачехлили его до поры до времени. Пограничники отряда едва ли не каждый месяц обнару-живают в ущельях сохранившиеся со времен войны схроны с оружием и боеприпасами. Только с начала года на участке было обнаружено 12 тайных складов, из которых извлекли десятки стволов стрелкового и группового оружия с более чем 2500 единицами боеприпасов и взрывчатых веществ. Случись какая дестабилизация, война здесь может вспыхнуть с новой силой. Ведь в ущельях Тавильдары и Гармской зоны в укромных местах бывшими боевиками "на всякий случай" запасены огромные запасы оружия. Ненамного разрядилась и социальная напряженность в бывших оппозиционных районах. Да и если судить по тому, как организована служба уже на переданных таджикским пограничникам заставах, на правом фланге отряда, как вольготно чувствуют себя там афганцы, нерешенных проблем и работы в Калай-Хумбе остается немеряно. Поэтому надо еще хорошенько подумать - может все же не стоит торопиться с выводом от сюда российских пограничников?