ИДУЩИЕ РЯДОМ, НО НЕ С НАМИ…
Фрагмент из черновика книги

А.ГУДАРЗИ

"И молодой, красивый, клевый парень - Мухаммад Салих модно улыбается. У него ведь настоящая сильная команда" (Мнение одного из безымянных читателей апрельской 2005 перепалки эрковцев со своими оппонентами).

***

На фоне разворачивающихся в феврале 1999 года событий в столице Узбекистана, группировка Тахира Юлдашева при поддержке подразделений Талибан должна была прорваться в республику в районе города Термез. В это же время отряды Дж.Намангони при поддержке боевиков ОТО (Объединенная Таджикская оппозиция) должны были войти в Узбекистан через Ошскую область. В ходе планируемых событий в разных концах республики должны были подняться идеологи-пропагандисты "исламистской государственности". В их задачу входило усиление панических настроений среди населения и последующее оправдание любых антиконституционных действий так называемых освободителей. Естественно в этих условиях о реальной статистике жертв террористических актов не могло быть и речи…Многие из идеологов-пропагандистов были именно те, кого тайно готовили для 1999 года на территории Южного Казахстана и Киргизии. Группы состояли из приверженцев фундаменталистских ячеек разного толка…Кто должен был организовать на высоком уровне политическое обоснование, ретуширующее кровавую форму планируемого захвата власти? Эта миссия возлагалась на лидера оппозиционной партии ЭРК, ожидающего в Турции часа своего явление народу Узбекистана. В тот период он отложил в сторону совершенно не популярные среди радикальных исламистов тезисы о торжестве демократии. Достаточно вспомнить его "подпевку" громогласному заявлению талибановским лидерам при взятии ими города Мазари-Шариф в мае 1997 года: "Следующий намаз будем делать в Бухаре". Именно 26 мая 1997 года в контексте этого обещания не двусмысленно и прозвучал комментарий эрковца высказанный им в интервью для радио Свобода: "Талибан принес в многонациональный Афганистан мир и стабильность. Они не признают нации и уважают умма. Мы должны перенять их опыт и стремиться утвердить законы шариата в Узбекистане. Это долг каждого мусульманина, значит и мой долг"… Высказанный тезис ничего хорошего к имиджу эрковца не прибавил. Напротив породил массу вопросов. Один из них - кто он: свободолюбивый поэт-политик, именуемый Салаем Мадаминовым; исламист принявший религиозное имя Мухаммад Салих, или боевик, прозванный друзьями-лидерами чеченских сепаратистов конспиративным именем Халед? Три в одном. Но каждом случае помпезно декларативный в желании властвовать над людьми. Один из ответов основывается на известных фактах периода 1998 года, главным из которых был заключенный "союз трех" - Мухаммад Салих, Тахир Юлдашев, и Джума Намангани очертивший в деталях сценарий государственного переворота в Узбекистане. В его финальной части гражданскому населению должны были быть объявлены три "политические фигуры" достойные:
• править народом;
• формировать религиозную духовность нации в соответствии с клерикальными требованиями и представлениями о "чистом исламе";
• руководить военным джихадом, распространяемым на территориях государств Центрально-Азиатского региона.
Все, что планировалось для Узбекистана, рассматривалось в аналогии с результатами, достигнутыми "Объединенной таджикской оппозицией" (далее ОТО), сумевшей в 1997 году добиться у центральной власти Таджикистана 30 процентной квоты на участие своих представителей в республиканских структурах власти. Устроило бы Тахира Юлдашева ограниченное участие во власти? Нет. Только полное торжество собственного религиозно-политического правления. Точнее ему иного и не позволили бы лидеры Талибан и Алькаиды...

***

Политическое ретуширование вооруженного захвата власти задача сложная. Но, по мнению сценаристов в случае ее успешного воплощения, решаемая. Ну, кто бы стал выяснять политические и религиозные масти азиатских "реформаторов". Тем более, помянув кровавую статистику установления хрупкого мира в Таджикистане в 1997 году... И вновь вопрос - предусматривалось ли вообще демократическое правление в Узбекистане?

Точнее имел ли эрковец гарантии на долговременность желаемого "президентства", находясь под религиозной и военной опекой Тахира Юлдашева и Джума Намангони, не говоря уже о других его спонсорах? Далее - был ли он уверен в том, что в Узбекистане в 1999 году в случае успешной реализации более глобальных планов союзников Талибан и Аль-Каиды, будет торжествовать немыслимое сочетание светского исламистского и демократического государства? Если исходить из одного никогда не комментируемого эпизода тех лет, подобных гарантий у него никогда не было. Задолго до февраля 1999 г. он стал искать возможность формирования собственного "боевого крыла" ориентируясь на известных ему боевиков из числа уроженцев Таджикистана. Подтверждением служит документально зафиксированный рассказ одного из функционеров "Народного фронта Таджикистана" (НФТ) после 1997 года оставшегося невостребованным в деятельности властных структурах республики. Эрковца он знал с 1989 года. Знал хорошо до такой степени, что в 2000 году в одном из европейских становищ услышал от эрковца следующее признание: "Сегодня я сожалею об ошибке допущенной в 1991 году, когда Ислам Каримов предложил мне должность в правительстве Узбекистана. Но сегодня поздно сворачивать с выбранного пути"…

Доверительные переговоры о формировании собственного "боевого крыла" в контексте общей политической не востребованности НФТ в Таджикистане, эрковец вел в тайне от лидеров ИДУ, до февраля 1999 года. Главное условие – личная преданность в обмен на "царское" обещание сконцентрировать будущие политические и военные усилия "своей власти" в Узбекистане на изменение государственного строя в Таджикистане. Естественно в случае осуществления задуманного, политическая карьера боевику-функционеру НФТ гарантировалась. После февраля 1999 года МИТ (одно из подразделений спецслужбы Турции), имевшая виды на функционера-боевика порекомендовала ему прервать все контакты с эрковцем. Через некоторое время из политических соображений, эрковец, вообще был выдворен из Турции. По прошествии нескольких лет, в попытке сгладить собственную амбициозность, он патетически изрек: "Я отказался только от кощунственной мысли, что я единственный, кто достоин власти в Узбекистане. Сегодня я в этом вопросе более скромен, чем десять лет назад: мое дело работать, остальное - воля Аллаха"…В преддверие весны 2004 года в серии своих публикаций он в очередной раз опроверг и это признание, показавшееся многим искренним. Но был ли он вообще искренним? Трудно сказать, хотя можно предположить, что хотел - стихи то он пишет искренне. Но поэзия не политика, хотя и стихи в некоторой степени влияют на формирование сознания общественных масс. Конечно, если они их читают. В политике в искренность эрковца поверить трудно потому, что за его плечами много горькой реальности основанной на бездушной политической прозе… Политическая проза европейца и светского мусульманина совершенно отличима от представлений исламиста. Кем себя видел эрковец до и после 1999 года, в нижеприведенном списке руководителей исламистского государства судить не берусь. Но то, что он знал о существовании этого списка, не сомневаюсь. Знал ли он об отсутствии в этом списке пункта "Президент-демократ"? Скорее всего, да. Надеялся ли на включение этой высокой должности в список руководителей халифата? Не идеализируя Тахира Юлдашева – скорее всего и не помышлял. В борьбе за власть, конкурентов не идеализируют… Если и были общие иллюзии по поводу пребывания демократов в исламистском государстве, то весной 1999 после объявления шариатского правления в Чечне они развеялись. В тот год в недавнем прошлом цивилизованном государстве была принята жесткая форма шариата - т.н. ханбалитский шариат (Саудовская Аравия).

Для подсудимых в Ичкерии (Чечня) все ограничивалось ритуальными оргиями и лицемерной риторикой псевдо судей. Шариатское судопроизводство осуществлялось не кадиями (знатоки ислама), а малограмотными боевиками. И вершилось сие дикое правосудие, через произвольное раскрытие Корана на любой странице, завершаясь объявлением приговора по субъективному мнению того, кто на образовательном уровне о нормах Шариата имел поверхностное представление. Возможно, политические иллюзии эрковца пропали и после появления пропагандистской брошюры "Уроки джихада", (1999 – 2000 гг.). Особенно после прочтения следующих тезисов: "Необходимо направлять ваше (вербовщиков – прим. авт.) внимание на сельскую молодежь. Она далека от роскошной жизни и тунеядства, а их сердца полны обиды".
Как и за чей счет должна гасится эта не комментируемая обида? У исламистов есть стандартный ответ, заложенный в том же тексте: "За счет представителей кяфировских религий, то есть за счет иудеев, христиан, и прочих". Несколько слов об упомянутых иудеях и христианах и прочих. Их социальные, политические и конфессиональные перспективы отражены в следующей цитате из тех же "Уроков джихада":

"Их будем призывать принять ислам. Если не примут - надо их убить, превратить в рабов, ценить не больше скотины! Иудеи, христиане и многобожники - все они превратятся в вещь. Они будут разделены (среди верующих – прим.авт.) в качестве вещей. У человека должно быть понятие об истинном. Не следует относиться к ним снисходительно, произнося - Они (неверные) тоже ведь люди! - Нет, ибо они стали неверными Аллаху! Но прежде, необходимо среди населения завоевать репутацию борцов за справедливость".

Тут то и упоминаются "прочие". К ним относится представители государственной власти. Подрывая их репутации, исламисты должны поэтапно завоевывать себе "репутацию борцов за справедливость". И чем больше властями достигаются позитивные результаты в общественно-экономических сферах, тем активней должна быть критика представителей власти. Дословно в брошюре это отраженно в тезисе: "Борьба предполагает продолжение, и даже усиление пропаганды с активной дезинформацией населения через газеты, листовки, прокламации и интернет.

Дезинформация касается террористических актов против членов правительства, организации взрывов на всевозможных объектах. Задача пропагандистских групп состоит в полном отрицании причастности к этим диверсиям движений и групп, и возложения ответственности на представителей государства". Не меньшее внимание в "Уроков джихада" уделяется негативному влиянию на экономику государства. Негатив способствует ухудшению положения простых людей и "ведет к недовольству государством и поддержкой тех сил, которые начнут военные действия против правительства. Эти настроения среди мусульман помогают моджахедам укрыться от преследований, получить кров, быть обеспеченным едой и т.п. Чтобы быть с народом не надо скупится на критику богачей, необходимо пропагандировать идею естественного равноправия в исламе". Правда, в упоминание "идей естественного равноправия в исламе", автор Уроков, цинично не уточнял о личных счетах, не вчера тайно открытых в международных банках некоторых ближневосточных стран...

***

Так или иначе, но Ж.Биймурзаева посадили в кабульскую тюрьму ИДУ. Той же осенью 2000 года состоялись его беседы с Тахиром Юлдашевым. В одной из них ему была высказана просьба (!) не держать зла на четверых исполнителей майского (1999 г.) уничтожения семнадцати отказников. На эту просьбу прозвучал ответ: "Суд не соответствовал нормам шариата". Спорили ли они в очередной раз по поводу этих слов сказать трудно. Скорее всего, да. Сам Ж.Биймурзаев этого не уточняет. Но в любом случае они пришли к определенному согласию. Из "ведомственной тюрьмы Истикборат ИДУ", его освободили, но от деятельности в группировке отлучили.
Эти эпизоды приведены мной в доступных подробностях не случайно. Страсти вокруг Тахира Юлдашева, но не Джама Намангони, были накалены и без майской истории. К тому периоду из-за провала февральских планов 1999 года в международном информационном пространстве всплывала информация, с ссылкой на судебные процессы проводимые Верховным Судом Узбекистана по уголовным делам боевиков ИДУ, участников подготовки и проведения террористических актов в 1999 году. Руководителям Аль Каиды и Талибан было в чем обвинить Тахира Юлдашева, в СМИ всплывало слишком много информации. И поводов к этим обвинениям накапливалось все больше и больше.

Одним из подтверждений его (Тахира Юлдашева) возможного и далеко не безболезненного смещения, не исключающего ареста, и возможного физического уничтожения, был звонок в Европу… лидеру ЭРК. В телефонной беседе он высказал просьбу "в случае необходимости обеспечить его безопасным местом, если такая необходимость возникнет"…

Телефонная просьба прозвучала 2 ноября 2000 года в день, когда Верховный Суд республики Узбекистан проводил очередное слушание. Закрыла бы глаза толерантная Европа на обеспечение Тахира Юлдашева "безопасным местом"? Если исходить из политического гостеприимства оказанного выдворенному из Турции, эрковцу, скорее всего да.

Но этот вариант бегства Тахира Юлдашева из Афганистана в Европу остался невостребованным. Талибан его не столько пощадил, сколько не сумел найти ему замены – мерзавца, в роли фанатствующего исламиста теоретика сочетающего в себе рефлексы практика палача, воспитывают годами.
Огорчился ли его соратник-эрковец не востребованной просьбе если и не друга то соратника? Нисколько. Да и огорчаться было особо некогда. В середине 2000 года один из давно "положительно" зарекомендовавших себя в Европе правозащитников (пока его имя не упоминается) получал в Ташкенте от международной организации грантовую сумму (12.500,00 долл.США) под проект "Подготовки документов и реализации организационных вопросов по регистрации партии ЭРК и движения Бирлик". Во второй половине того же года он же получил через одно из европейских посольств аккредитованных в Узбекистане 3000,00 долл. США на проведение Международной конференции по правам человека. В одном из выступлений, должна была быть озвучена тема "преследования мирных мусульман и представителей политической оппозиции". И в качестве самого яркого примера должен был быть приведен все тот же эмигрантствующий в Европе эрковец...

Список финансовых "гуманистических пожертвований" направляемых из стран известных своей тягой к реформированию политических режимов, в том числе и политизированной толерантностью, поступающих с конца девяностых в Узбекистан можно продолжать и до наших дней...

***
Весной и летом 2004 года в Узбекистане в ходе проводимых оперативных мероприятий из домов боевиков были изъяты сотни учебных уадио и видео кассет и CD дисков. По признанию арестованных боевиков учебные пособия, переправлялись в Узбекистан из стран Пакистана и Ближнего Востока. Откуда были получены несколько CD дисков с выступлением одного из лидеров оппозиционной партии ЭРК, следствию установить не удалось. Обладательница пропагандистской коллекции, погибла в ходе спецоперации 30 марта 2004 года…

(Полная версия черновика книги в ближайших номерах еженедельника Новости Узбекистана)