1.
Политические потрясения первой половины с.г. в Кыргызстане и Узбекистане, высветили, помимо всего прочего, проблему оптимального уровня отношений, которые молодым государствам Центральной Азии следует поддерживать с США, Россией и Китаем, обладающими реальными возможностями оказывать серьезное влияние на развитие политических процессов в каждой из стран региона.

Как представляется,
> для центральноазиатских государств оптимальным является такой уровень их отношений с названными державами, который позволяет им избежать впадения в ситуацию жесткой зависимости от них. Ситуации, в которой страны региона становятся объектом давления со стороны неизмеримо более сильных партнеров. Такой уровень отношений, который можно характеризовать и как достаточный, может успешно выдерживаться лишь в том случае, когда объем отношений любой из стран региона с США, Россией или Китаем, не превышает их собственных абсорбционных возможностей. При превышении данного уровня достаточные отношения сразу же начинают трансформироваться в избыточные и, как следствие, конфликтогенные.

Так уж случилось, что события в соседних с Таджикистаном республиках актуализировали данную проблему в разрезе развития отношений региона, прежде всего, с США. То, что произошло в Кыргызстане и Узбекистане свидетельствует - уровень развития отношений стран региона с США должен четко соответствовать их возможностям по безболезненной абсорбции данных отношений. В свою очередь, эти возможности предопределяются уровнем развития самих центральноазиатских стран. Если уровень развития отношений . политических, военных, экономических, информационных и т.д., с США оказывается выше институциональных, культурных, ментальных и пр. возможностей стран региона эффективно освоить и переварить эти отношения, то они сразу же оказывается в кризисной ситуации. По той простой причине, что эти отношения став избыточными, переходят, причем довольно быстро, из бывших до этого момента партнерских, в столь знакомые им по прежним временам отношения старшего и младшего братьев. Отношений, для которых доминирующим становится диктат старшего брата, его стремление добиться реализации своих интересов, вне зависимости от того, в какой мере, при этом, соблюдаются или хотя бы учитываются интересы брата младшего.

Избыточность в отношениях с США может быть двоякой . реальной и кажущейся. Реальной избыточностью могут характеризоваться как отношения между центральноазиатской страной, в целом, и США, так и отношения ее руководства, ее правящих элит с США. Именно такими и стали кыргызско-американские отношения в правление президента А.Акаева. При нем Кыргызстан в развитии своих отношений с США зашел настолько далеко, что от их благожелательного или неблагожелательного отношения к республике, к ее руководителям стала зависеть сама возможность нахождения их у власти, а также спокойное и стабильное развития страны. Как только данное обстоятельство обозначилось вполне выпукло, А.Акаев и его окружение столкнулись с настойчивыми требованиями соответствовать политическим стандартам, вполне естественными для самих Соединенных Штатов, но никак не могущими быть таковыми, по вполне объективным причинам, для Кыргызстана на данный и в обозримый период времени. Такая настойчивость США, в самой незначительной степени учитывавших реальности страны, стала одним из немаловажных факторов, под воздействием которых Кыргызстан оказался на опасной грани распада страны и утраты государственности.

Феномен кажущейся, т.е. на самом деле не существующей избыточности, возникает тогда, когда более сильная сторона без всяких на то реальных оснований проникается уверенностью в зависимости от нее своего объективно более слабого партнера. Такая уверенность может привести более сильную сторону, как это в действительности и случилось, например, после событий в Андижане, к ложному выводу о своей способности навязать партнеру свою волю. В случае с Узбекистаном избыточность узбекско-американских отношений была, скорее виртуальной, нежели реальной. Нет, конечно же, она имела место. Но не в той степени и не в том объеме, чтобы создавать реальную возможность перехода узбекско-американских отношений из равноправных в неравноправные.

Уровень и объем политических и военно-политических отношений между Узбекистаном и США постепенно нарастал, практически с момента обретения страной независимости. Особенно значительными они стали после событий 11 сентября 2001 г., когда на территории республики, в Ханабаде, обосновалась военная база США. Западные, да и российские СМИ не преминули квалифицировать столь высокий уровень развития отношений между Узбекистаном и США как важнейшее условие и даже гарантию дальнейшего спокойного пребывания у власти его президента И. Каримова.

Как представляется, в какой-то момент у политиков в Вашингтоне сложилась уверенность в том, что они могут ужесточить свое отношение к руководству Узбекистана не опасаясь, что такое ужесточение может нанести ущерб позициям их страны в этой республике и в регионе. в целом. Публично настаивать на проведение руководством Узбекистана такого внутреннего, и менее публично, внешнего курса, который соответствовал бы как привычным для США и их западных союзников политическим, правовым и экономическим нормам, так и их конкретным экономическим, политическим и военным интересам. Все было бы ничего, если бы настойчивость западных партнеров Узбекистана не стала постепенно, а после андижанских событий чрезвычайно быстро трансформироваться в жесткое давление на его руководство, в попытки диктовать ему свои условия.

В принципе, руководство Узбекистана не ставило под сомнение важность выхода на западные политические и экономические стандарты. К тому же, по многим параметрам цели США и их западных союзников совпадали с политическими и прочими целями самого руководство страны. В частности, руководство Узбекистана, точно также, как и руководство других стран региона, полагало, что развитие отношений с США и Западом, в целом, является фактором, способствующим упрочению новообретенной независимости, способствующим преодолению обрушившихся на страну после распада СССР социально-экономических трудностей. Обоюдная заинтересованность в решении этих задач создавала необходимые политические условия для развертывания диалога и развития многоаспектных отношений между сторонами.

2.
Расширение отношений с США создавало объективные возможности для оказания ими содействия в реализации таких моделей формирования постсоветского демократического общества в республиках Центральной Азии, которые были бы органичными для них. К сожалению, этого как раз и не случилось. Более того, развитие отношений республик Центральной Азии с Соединенными Штатами, обусловившее рост их влияния в регионе, было интерпретировано ими, если судить по событиям в Кыргызстане и реакции на события в Андижане, как расширение возможностей для имплантации на центральноазиатскую почву готовой западной модели формирования такого общества, причем в самые кратчайшие сроки и при полном игнорировании местных реалий. В конечном итоге, в случае с Кыргызстаном, все завершилось свержением А.Акаева, наиболее последовательно из всех лидеров Центральной Азии внедрявшим у себя в стране западные политические стандарты, с последующим провалом республики в хаос.

В Узбекистане, в стране с высоким для республик Центральной Азии уровнем военно-политического сотрудничества с США, на фоне событий в соседнем Кыргызстане и не без прямого, или косвенного их влияния произошла андижанская трагедия. Администрация США имела все возможности для того, чтобы содействовать изменению парадигмы отношений между противостоящими сторонами и канализировать их в русло позитивного диалога. Вместо этого, политики в Вашингтоне предпочли действовать в режиме оказания давления исключительно на руководство Узбекистана. Однако последнее оказалось достаточно уверенным в себе, чтобы жестко противостоять давлению и пресечь попытки диктовать ему свои условия.

События в Кыргызстане и американо-западноевропейская реакция на события в Андижане должны побудить каждую из республик Центральной Азии к осмыслению своих отношений с мировыми державами, преследующими собственные интересы в регионе. Уяснить для себя в какой мере уровень этих отношений соответствуют их собственным абсорбционным возможностям. Являются ли он достаточными или избыточными. И уже на основе полученных результатов выстраивать свои отношения с мировыми державами и при необходимости корректировать их ту или иную сторону.

Жизнь показала, что уровень отношений Кыргызстана А.Акаева и Узбекистана с США был избыточным, реальным в первом и скорее кажущимся, во втором. Эта избыточность имела для обеих центральноазиатских республик стран, как минимум, два негативных последствия. Во-первых, изменение в худшую для них сторону парадигмы отношений с США. Во-вторых, ухудшение условий для политического маневра в результате утраты равновесия в их отношения с США, Россией и Китаем. Крен в сторону большего развития отношений с США не лучшим образом сказался на их отношениях с Россией и Китаем. А.Акаев ощутил, в конце-концов, избыточность уровня отношений своей страны с США и даже пытался выправить ситуацию. В частности, он попытался в какой-то мере уравновесить американское военное присутствие в своей стране согласием на создание российской военно-воздушной базы в Канте. Однако эти его действия в еще большей степени ухудшили для него ситуацию. Его зависимость от благожелательного к нему отношения США и их союзников оказалась настолько сильной, что предпринять что-либо серьезное для освобождения от этой зависимости он уже не мог.

Президент И.Каримов столкнувшись с мощным давлением США и их союзников сумел проявить необходимую в подобных ситуациях политическую волю и переломить ситуацию в свою пользу. Он отверг идею международного расследования событий в Андижане, как акции, планировавшейся к проведению на условиях США и их союзников, следовательно заведомо односторонней и способной в еще большей степени усугубить ситуацию в стране. Затем он нанес визиты в Пекин и в Москву, заручившись их политической, и не только, поддержкой, обрел поддержку государств ШОС в форме настойчивой просьбы к США определиться со сроками функционирования своих военных баз в Центральной Азии. Все эти политические действия подготовили почву для постановки им вопроса о сворачивании в течении 6 месяцев деятельности авиабазы США в Ханабаде. Параллельно, а если быть более точными, то уже после "розовой" революции в Грузии, ревизии стали подвергаться деятельность многих международных и местных НПО, так или иначе связанных с США.

При всем при этом, речь ни в коей мере не шла и не идет о сворачивании узбекско-американских отношений как таковых. Речь идет всего лишь о снижении ставшего избыточным уровня отношений с США до достаточных, безопасных с точки зрения сохранения политической стабильности в стране. Об эффективности позиций и действий И.Каримова в этом направлении можно судить хотя бы резкому снижению уровня и тона критики его действий американцами, особенно тех из них, кто понимает важность поддержания нормальных отношений с руководством Узбекистана для обеспечения национальных интересов США в регионе.Дж.Корнэл, президент Американо-узбекской торговой палаты в своем письме Госсекретарю К. Райс выразил негативную оценку деловым сообществом США ухудшением отношений между двумя страны. От имени этого сообщества он призвал официальные власти страны "-Вместо того, чтобы позицию конфронтации с правительством Президента Каримова...инициировать новый диалог с правительством Узбекистана, принимая во внимания широкие общие интересы между нашими странами..".

Об этом же пишет и Алок Шекхар, индийский журналист, работающий в Узбекистане. По его наблюдениям, после некоторого охлаждения отношений между США и Узбекистаном, вновь намечается, судя по визитам делегаций США, тенденция к выправлению ситуации. Понятно, что преодоления американо-узбекского противостояния выльется в непростой процесс с отливами и приливами. Во многом, успех нормализации отношений между двумя странами будет зависеть от того, какая линия в самих США возьмет вверх. Линия прагматичных бизнесменов и военных, заинтересованных в проведении руководством США реалистичной политики в отношении Узбекистана и Центральной Азии, в целом, или же нереалистично жесткая линия чрезмерно идеологизированных гражданских политиков. И пока в США идет борьба сторонников каждой из них, их соперники в регионе . Россия Китай, Иран, успешно решают задачу по укреплению своих собственных позиций в нем. И все же, несмотря на всю жесткость нынешнего противостояния, Узбекистан и США, вне всякого сомнения, успешно преодолеют нынешний кризис во взаимоотношениях, ибо поддержание нормальных, прагматичных деловых отношений полностью отвечает национальным интересам обоих государств.

3.
Для каждой страны региона уровень безопасной достаточности отношений с США, Россией и Китаем может быть различным. Как могут быть различными и критерии определения этого уровня. Для Таджикистана, основным критерием достаточности уровня развития отношений с любым из названных мировых держав, в полной мере способных оказывать влияние на политическое и социально-экономическое самочувствие республики, служит соответствие уровня и объема этих отношений решению главной национальной задачи на данном этапе исторического развития страны . выстраиванию устойчивого национального государства. Весь опыт прошлого столетия убедительно свидетельствует - только такое государство способно отвести от таджиков реальную угрозу растворения в окружающем пространстве, населенном более многочисленными этносами.

Нынешний уровень развития таджикско-американских отношений, а также американского присутствия в Таджикистана . прямого или косвенного, в форме функционирования тех или иных международных организаций, или местных организаций, дотируемых различными американскими структурами, во-первых, в полной мере отвечает национальным интересам страны, во-вторых, не выходит за рамки возможностей таджикского государства и общества по его абсорбции. Соответственно, нынешний уровень развития таджикско-американских отношений и уровень американского присутствия в стране не становится фактором, способным дестабилизировать политическую ситуацию в республике и, тем самым, угрожать устойчивости таджикской государственности, а посему, их можно квалифицировать как достаточные.

Вместе с тем, развивая отношения с США, следует быть осторожным в двух аспектах. Во-первых, нужно остерегаться того, чтобы рост отношений с США, не способствовал напрямую, непосредственным образом нарушению внутренней стабильность в республике. Основной объем таджикско-американских отношений, а если быть более точными, американо-таджикских отношений приходится на реализацию американской стороной различных программ, финансируемых американским правительством непосредственно, или же через финансирование программ различных международных организаций, включая и международные НПО, действующие в республике.

Часть этих программ способствуют развитию институциональных возможностей государства по улучшению управления, обеспечению экономических преобразований, борьбы с коррупцией, защиты прав человека и т. д. К ним относятся программы. направленные на повышение эффективности госструтктур через их реформирование и оптимизацию, обеспечение их структурной и функциональной совместимости с аналогичными структурами и институтами США и других западных стран. Ряд других программ направлены на формирование условий - законодательных, финансовых, технический и т.д., благоприятствующих осуществлению рыночных преобразований, развитию предпринимательства, формированию, в перспективе, многочисленного и экономически самостоятельного среднего класса, основного носителя современных демократических тенденций. Наверное имеет смысл видеть в росте числа подобных программ, важный фактор стимулирования процесса создания условий для социально-экономического развития Таджикистана, упрочения таджикской государственности, диверсификации векторов его внешних отношений - политических, экономических, военных и т.д.

В то же время, приличную часть программ, реализуемых США, другими западными странами в Таджикистане, составляют программы, направленные на выпестовывание, скажем так, адептов переноса на таджикскую почву действующих западных моделей демократического процесса. Избыточная деятельность по их реализации является ни чем иным, как сознательной подменой эволюционного процесса формирования предпосылок, а затем и основ современного демократического общества в Таджикистане, форсированным насаждением извне неорганичных для реальных условий республики внешних моделей. Такую форму внедрения извне демократии совсем недавно Збигнева Бжезинский квалифицировал как форму проявления империализма. Схожие по своей сути действия по насаждению социализма в его советском виде, например, в Афганистане в 70-80 гг. прошлого столетия, и демократии в ее американской ипостаси в Центральной Азии оборачиваются схожими же результатами - политической дестабилизацией. И это в лучшем случае. Любая же политическая нестабильность в Таджикистане на данном этапе его постсоветской истории, с еще не до конца устоявшейся идентичностью его государственности, с формационными различиями в характере развития его различных регионов, с их географической изоляцией в течении почти полугода (с ноября по май), представляет собой прямую угрозу самому его существованию как государству.

Во-вторых, развивая отношения с США, следует избегать и возникновения ситуаций, чреватых опосредственным нарушением стабильности в стране. Такая ситуация может возникнуть при резком расширении объема и диверсификации форм военно-политического сотрудничества с ними. В частности, при предоставлении США возможностей по постоянному базированию на территории республики их воинских контингентов. В международных СМИ, в том числе и российских, вслед за визитами в Таджикистан министра обороны США Д. Рамсфельда и командующего Центральным командованием ВС США Д. Абизейда много писалось и говорилось о том, что они зондировали почву по поводу подобных возможностей.

Не достаточно просчитанные действия таджикской стороны в данном направлении могут вызвать негативную реакцию России, стремящейся при В.Путине, восстановить свои утраченные позиции в Центральной Азии. Они же могут вызвать и не менее негативную реакция. Китая, становящимся все более мощной державой и преследующим свои собственные интересы в регионе. Каждая из этих держав обладает рычагами и инструментами защиты своих интересов в Таджикистане. Один из таких рычагов России предоставляет ощутимая зависимость социальной, а следовательно и политической стабильности в республике от возможности сотням тысяч таджикских трудовых мигрантов спокойно жить и работать на российских просторах. Такой же рычаг Китаю предоставляет зависимость социальной стабильности в Таджикистане от постоянного наличия дешевых и современных по форме и дизайну китайских товаров, единственно доступных тем 64% жителей страны, которые, по официальным данным, находятся на или за чертой бедности. На импорте, продаже и перепродаже китайских товаров держится благополучие и многих, возможно десятков тысяч таджикистанцев во всех городах и районах республики. К тому же латентная угроза предъявления территориальных претензий постоянно висит дамокловым мечом над всеми соседями Срединного государства. .

Резюмирую все выше сказанное хотелось бы еще раз подчеркнуть . развитие разносторонних отношений с США отвечает национальным интересам Таджикистана. Однако развивая эти отношения надо стремиться к тому, чтобы на каждый данный момент времени уровень этих отношений был достаточным. И первое, что может произойти при переходе их из достаточных в избыточные, так это трансформация отношения США к таджикской стороне из партнерских в менторские, со всеми вытекающими для обеих сторон отрицательными последствиями. Как это произошло в случае с Кыргызстаном и Узбекистаном. И, как кажется, происходит сегодня на наших глазах по отношению к Азербайджану И. Алиева.

Рашид Г. Абдулло
abdullayev@un.org

"Бизнес и политика", №№37-39.