Ахмаджон Адылов до сих пор находится в "зоне".

Таким образом, продолжается история человека, который расплачивается по счетам воров от номенклатуры - носителей прежней власти и их преемников в Узбекистане.

>Ситуация, связанная с судьбой нашего героя, настолько же конкретна, сколь и абсурдна. За ней (ситуацией) наглядно и в полной мере вырисовываются реальные черты жизни этой самой власти, когда всем становится ясно: режим всецело работает на поддержание лишь своей системы правления, хотя целые отрасли производства могут приближаться и приближаются к коматозному состоянию. Таковое состояние, например, промышленности, сельского хозяйства, мне кажется, напоминает третью стадию организационного паралича по Паркинсону.

Напомню, что, согласно Паркинсону, третья стадия оргпаралича наступает тогда, когда в учреждении "не встретишь и капли разума…Штукатурка отваливается, а краска на стенах пузырится. Лифт не работает, вода в уборной не спускается…Последняя стадия болезни развалила все… Лечить поздно. Можно считать, что учреждение скончалось… заражено все. Нельзя брать с собой ни людей, ни вещей, ни порядков. Необходим строгий карантин и полная дезинфекция… вещи и дела немедленно уничтожить, а здание застраховать и поджечь. Лишь когда все выгорит дотла, можете считать, что зараза убита". (см. Сирил Н. Паркинсон. Законы Паркинсона. М. 1989, с. 48, 50, 52).

А теперь, прежде чем сказать, собственно, о заразе.
Цитирумое суждение о последней стадии болезни, которая развалила все, если соотносить с действительностью Узбекистана, несколько утрировано. В самом деле, система, то бишь режим власти, худо - бедно работает, но повторим: симулируя (имитируя) деятельность по проведению реформ, режим власти стремится работать на поддержание и укрепление авторитаризма, разумеется, используя природную гибкость общественного организма, терпение и выживаемость людей. Тем не менее, есть основания считать: имеются симтомы того, что зараза все же проникла и поразила систему.

На примере только одной повести о настоящем человеке и судьбе его близких в условиях новейшей политической истории Узбекистана, включая период времени от 1984 года до провозглашения независимости и далее по сей день, можно открыть новые стороны природы и развития этой болезни. Называя слово "болезнь", я имею ввиду, конечно, пораженную заразой заноменклатуренную прослойку или, выражаясь языком социологов, аппаратовщину со своим вождем в лице И. Каримова, принесшую и несущую обществу в результате своей псевдодеятельности большие и малые беды. Вместе с тем, болезнь эта проявление признака бессилия власти. Более того, перефразируя одного известного исследователя советской номенклатуры, я бы сказал: началось погружение в историческое небытие, созданного номенклатурой Узбекистана политического режима. И погружение это, как мы наблюдаем, происходит не без пролития людской крови. Обо всем этом, в частности, высказывался также я в серии заметок, посвященных событиям в Андижане, его уроках, заповеднику тоталитаризма и других статьях.

Сегодня мне опять - таки хочется вернуться к вопросу о природе названного режима. В этом отношении не могу не отметить: беседы с братьями Ахмаджона Адылова во время последнего посещения Гурумсарая в один из дней февраля с.г.( 13. 02. 2006) и тем, что я увидел здесь, дали мне импульс для того, чтобы подвести итог размышлениям на предмет: в каком обществе мы живем и почему правление режима власти И. Каримова имеет для человека, а значит и общества в целом, трагические последствия? В чем заключается реальная социологическая постановка проблемы обретения людьми свободы?

Информация для сведения 1.

Впечатление от увиденного и услышанного в Гурумсарае, бывшем центре знаменитого АПО Папского района, невольное сопоставление с тем, что видел здесь треть века назад, вызвало во мне смятение, смешанное с чувством горечи.

Помнится, в АПО работали 40 тысяч человек: в него входили 14 совхозов, около 20 малых промышленных предприятий. Чтобы представить уникальность, созданного и возглавляемого А. Адыловым многопрофильного агропромышленного объединения, где на первом месте стояли люди, достаточно сказать только следующее.

К сожалению, еще не написана подлинная "история успеха" ("succes story") АПО, а равно человека, преодолевшего все барьеры, скажем так, трудностей советской экономики и управления. Она, эта история может быть еще написана самим Адыловым или с его слов. Представляется, что главный секрет успеха Ахмаджона Адылова заключался в том, что он осознал необходимость собрать надежную команду, что он в такой же степени проявлял всемерную заботу вопросам развития у руководителей различных звеньев управления и хозяйств чувства предприимчивости. Было бы глупо полагать, что достижения объединения есть результат организации производства основанного на жестоких казарменных порядках. Решать и решить задачи по созданию такого высокоэффективного производства с развитой социальной инфраструктурой было немыслимо без активизации "человеческого фактора".

В действительности, слушая ныне Мухсин-ака и Муминжона - братьев Ахмаджона Адылова, не могу не поражаться масштабам достигнутого в АПО социально- экономических результатов, высокого уровня социальной организации труда. Например, механизаторы АПО получали ежемесячно не менее 500 рублей. Потолок их зарплаты зачастую доходил до 2 тысяч рублей. Плюс к такой зарплате труженики земли обеспечивались бесплатным питанием. Примечательно, что в отдаленных местах работы (в горах и степи), в частности, пастухов и других категорий рабочих, земледельцев и строителей, обслуживала передвижная баня. Сотни полевых станов были оборудованы таким образом, где работники могли принять душ, заняться спортом, слушать радио. Все эти полевые станы были электрофицированы, газифицированы и к ним от центра АПО (Гурумсарая) вели асфальтированные дороги. Кстати, судя по виденному мной еще в середине 70 -х годов, абсолютное большинство дворов и домов в АПО были телефонизированы, работала водопроводная система. Относительно же объекта молвы о мифическом, а не реальном зиндоне, могу отметить, что я сам видел данный "зиндон" еще в 70 -е годы. Это помещение противорадиоционного укрытия, построенное в соответствии с Постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР об объектах особого назначения. Помимо всего прочего, именно здесь, как на показательном объекте, в свое время (еще до ареста А. Адылова) был проведен Всесоюзный семинар работников гражданской обороны. Придет день, когда из названного помещения, используемого и хозяйственным образом, заберут незаконным образом (без документального оформления) 60 легковых машин, предназначенных работникам АПО, которые оплатили уже за эти машины.

Все это примеры произвола власти, банального воровства и незаконного присвоения личной и государственной собственности, теми кто должен стоять на страже права. Вслед за арестом А. Адылова и его команды начался беспредел по расхищению всего нажитого трудом 40 тысячного трудового коллектива и всего того вышеперечисленного, то есть, т.н социалистической общенародной собственности. На самом деле, где, например, яководческий совхоз с 2 тысячами яков? Куда делись конный завод вместе с 3, 5 тысячью лошадей, в их числе и породистыми, завезенными из Западной Европы, США, Англии и цена каждого из которых доходила до 200 тысяч рублей?

По-видимому, благодаря воплощению в жизнь принципа целесообразности организационно - экономических решений номенклатуры разного уровня, провалились будто в "черную дыру", например, 4 тысячи грузовых машин, 78 тягачей и 500 гусеничных тракторов, принадлежащих 20 ПМК АПО, исчезли зарубежное и советское оборудование 2- х строительных трестов, осваивающих в год около 40 млн рублей (это примерно такой же объем работ, которые исполняют сегодня в г. Ташкенте за один год). Такая же участь постигла технику, оборудование, технологию каменорезного, цементного, известкового, ремонтно- механического, асфальтово- бетонного заводов, 2-х кирпичных заводов, чугунно - литейный цех, завода арпалитовых изделий, хлопзавода, комбикормового завода, молочного и консервного заводов. Неизвестна судьба и закупленной из ФРГ технологии для завода керамических изделий, рассчитанной на 800 рабочих мест. Подобным же образом поступили с фабрикой пуховых платков, филиалы которой имелись в Москве, в Ташкенте, в Андижане, в Намангане. Со слов многих гурумсарайцев уничтожены были даже следы зданий перечисленных промышленных малых и больших предприятий. Разворована даже такая казалось бы "мелочь" как наружные и закопанные в землю трубы единой водопроводной системы Гурумсарая.

Информация для сведения 2.

Из рассказа Муминжона Адылова, одного из братьев Ахмаджон - ака, 67 лет, отсидевшего без решения суда 10 лет и бывшего директора совхоза "Ташкент".

"Я не могу знать достоверно куда подевались сотни новых неиспользованных зерновых комбайнов, силосные комбайны, скреперы с тракторами, самосвалы. Однако доподлинно знаю, что вскоре вслед за нашим арестом (13 августа 1984) по указанию 2 -го секретаря Наманганского обкома Коммунистической партии Узбекистана Рябова резали автогеном технику, оборудование и сдавали в утиль технику, чтобы обеспечить следствию доказательства растраты нами социалистической собственности. Об этом говорилось позже и на одном из заседаний Верховного суда Узбекской ССР. В качестве свидетелей, удостоверяющих данный факт выступали начальник СМУ АПО Эсеналиев Юлдаш, директор строящегося объекта АПО Тажибаев Мэлс и др."

Поделился со мной Муминжон -ака и воспоминаниями кануна тех черных дней и злополучного 13 августа 1984 года. Он буквально сообщил следующее.

"Примерно за неделю до нашего ареста с братом, 7 августа состоялся Пленум Папского райкома партии. Там выступили 15 человек против Ахмаджона Адылова. Нам стало известно, что каждый из них предварительно вызывался неоднократно в Наманган ко 2 -му секретарю обкома партии Воекову Александру Сергеевичу. Моему брату на этом пленуме в прениях не дали слова. Тогда он выругался вслух и покинул зал. Никакого решения пленум не принял. Вернувшись домой Ахмаджон, несколько позже стал обзванивать по телефону дома из некоторых выступивших на пленуме против него, чтобы выяснить в чем же дело и чего они хотят. Впоследствии названные звонки были прокомментированы как угрозы.

Материалы пленума были опубликованы в районной газете "Коммуна учун" уже на следующий день 8 августа 1984 года. Затем события развернулись таким образом, что стали выносить поведение А. Адылова на бюро обкома партии. Одновременно с вызовом брата на бюро обкома в районное отделение милиции Папского района прибыли бронированные пожарные машины в количестве 40 или 50 единиц. В тот же день все семьи членов бюро райкома партии во главе с 1 секретарем Папского райкома партии ночевали в здании райотдела милиции, опасаясь якобы за свою жизнь и безопасность своих близких. Фактически без объявления вслух город Пап (районный центр), начиная с 7 августа 1984 г. был поставлен в условия военного положения. Не рекомендовалось жителям выходить из дома, так как якобы это небезопасно для их жизни со стороны "банды" братьев Адыловых. Смешно, но так было в действительности. Начиная с перевала Камшик, откуда идет въезд в Папский район происходил обыск легковых и грузовых машин с выяснением вопроса: что де везут они А. Адылову. Аналогично поступали и в отношении любого транспорта отбывающего с территории района. Уже 12 августа я заметил, что центральная улица Папа перегорожена скамейками. Меня предупредили некоторые сердобольные люди, что завтра 13 августа нас с братом арестуют прямо в Гурумсарае. И на следующий день надо было видеть картину, когда в небе летали вертолеты, а на улице, начиная с Гурумсарая через каждые 100 м. ( и так было, как я узнал потом) до самого Намангана на протяжении более 70 км. стояли милиционеры. Закончилось, естественно, без нашего противостояния. Во второй половине дня мы с братом шли по центральной аллее Гурумсарая. Навстречу нам двигались начальник УВД области полковник Титов Евгений Михайлович, замначальника Райотдела УВД Гафорий и 1-й заместитель Прокурора республики Галашко. Последний спросил: Это они? Ему ответили утвердительно. И он приказал: Взять их!

Вот так без скандала мы подчинились приказу. И к чему был этот спектакль с вертолетами, с 4- мя Икарусами наполненными вооруженными людьми, которые почему - то суетились, бегали в разные стороны?
Однако на этом далеко не все кончилось, связанное с акцией ареста. Во всех 14 совхозах, как мне стало известно, бухгалтерии были окружены вооруженными до зубов людьми. Они без санкции забрали документацию. И не только документацию. Далее, например, в моем совхозе "Ташкент" без документального оформления, т.е. незаконным образом следственные органы забрали 25 новых автомобилей. До сих пор, спустя более чем 30 лет, не возвращены архивы и многие бывшие работники АПО не получали и не могут оформить себе пенсии".

Я бы мог "качать" из Муминжон -ака еще и еще раз "момент истины", но вижу говорит он и бередит свои раны. Хотел бы и мог распросить о том, как же он провел эти бесконечных 10 лет в тюрьме, что он чувствовал и как он продолжает жить с этим?

О брате их Даудхоне 88 лет, заслуженном хлопкоробе, участнике войны, прошедшим от Сталинграда до Берлина, имеющем многие правительственные военные награды и за мирный труд удостоенного ордена Ленина, можно и должно писать отдельно. Я сижу перед постелью человека полуразбитого физически инсультом, а язык не поворачивается назвать его стариком. Так озорно и живо смотрят на меня его глаза. Он пытается шутить, вспоминая как ему тяжело было в Берлине, когда кончилась водка и не было рядом дорогой любимой женщины. Почти полстолетия он выращивал хлопок и бригада его в один сезон сдавала по 50 -60 центнеров с гектара. Сидел я перед ним, Даудхоном Адыловым, отцом 11 детей и дедом 97 внуков и правнуков, слушая его, размышлял о судьбе семьи Адыловых, думал о том, что вот они эти люди - соль нашей земли, у которых не смогла эта злая власть убить живую душу земледельца. Это они, обладающие высокой моралью дехканина, не перестающие законно гордиться за свой труд, продукты своего труда и составляют духовные устои узбекистанского общества.

Пробыл в Гурумсарае всего лишь один день. Говорил с живыми и был на кладбище, где есть символическая могила Адылжона Фазылова, реальные погребения его родственников. Приехал рано утром и уехал в шестом часу вечера со смешанными чувствами. И сейчас перед глазами родина Ахмаджона Адылова, в которой я нечто будто безвозвратно потерял и все же приобрел большее.

По улицам некогда процветающего края сегодня день- деньской проезжает повозка, запряженная осликом. В ней водовоз развозит питьевую воду. Цена одного бидона воды 200 сумов.

Не так ли двигается и Узбекистан к своей катастрофе, если не изменить существующий порядок природы вещей?

Думайте сами, читатели. Я же сделал бы ремарку: ключ к обретению свободы кроется в нашей земле. Надо сделать так, чтобы люди, сохранившую живую душу земледельца стали ее достойными хозяевами.
"Слышишь, брат, как плачет Земля наша!? И больно мне видеть, что кругом она такая неухоженая и нет у ней до сих пор настоящего хозяина".
Это слова Ахмаджона Адылова, которые и которого сегодня помнят не только в Гурумсарае.

Бахадыр МУСАЕВ, социолог (Ташкент)

15 февраля 2006 г. Ташкент.