МНЕ ХОТЯТ ЗАКРЫТЬ ПУТЬ В МИР, НО ДЛЯ НЕКТОРЫХ ОН УЖЕ ЗАКРЫТ

"Существуют исключения, по которым продлеваются сроки рассмотрения заявлений граждан на получение им разрешения на выезд за пределы Узбекистана", - так заявил мне начальник отдела Въезда-выезда и Гражданства Управления внутренних дел Мирзо-Улугбекского района подполковник У.Гулямов, когда я вместе с коллегой-журналистом Алексеем Волосевичем зашел к нему в кабинет.

Целью моего посещения стала волокита с выдачей т.н. "выездной визы", которая, как известно, в течение двух лет позволяет гражданам свободно пересекать государственную границу Республики Узбекистан, совершать зарубежные поедки. Мое предыдущее разрешение истекало 23 марта 2006 года, и я 8 февраля, собрав необходимые документы, предоставил их в ОВВиГ для получения нового. Согласно Инструкции "О порядке выдачи разрешений на выезд граждан Республики Узбекистан", утвержденного 1 июля 1999 года Министерством юстиции, сроки рассмотрения не должны были превышать пятнадцати дней. Хочу заметить, что в данном документе не делается каких-либо ссылок на то, что это календарные или рабочие дни, однако работники ОВВиГ самовольно интерпретировали в "рабочие", чем расстянули "удовольствие" аж на 21 календарный день. Впрочем, это не столь существенно, поскольку даже эти сроки укладывались в мои временные рамки.

Дело том, что 25 марта я планировал посетить столицу Камбоджи, где должна была состоятся встреча экспертов-исследователей Международной компании по запрещению противопехотных мин (ICBL), которая стала лауреатом Нобелевской премии мира. Согласитесь, что только по гуманитарным делам можно получить такую высшую мировую награду, и собирались в Пномпене далеко не воинствующие или экстремистские силы.

Я же представлял Узбекистан как волонтер-исследователь ICBL, и там ожидалось мое выступление по минной ситуации в республике.
Возможно, нежелание того, что узбекский гражданин примет участие в этой встрече вызвало негативную реакцию у правительства Ислама Каримова. Уже сейчас вполне очевидно, что режим не хочет сам и не позволяет жителям иметь каких-либо контактов с международными структурами гуманитарного характера, ибо их деятельность не вкладывается во внешнюю и внутреннюю политику Узбекистана. Свидетельство этому – минирование границ, вывод американских миротворческих сил, ведущих операцию в Афганистане, и примыкание к авторитарно-недемократическим государствам, коим считается Россия, Китай и другие.

В итоге, как заявила мне майор Гульнара Мирсабирова, сотрудница ОВВиГ, поступило из некой инстанции требование задержать рассмотрение моего "дела", Причины такого требования Г.Мирсабирова пояснить не смогла. Мне уже тогда стало ясно, что этой инстанцией является Служба национальной безопасности, карательно-репрессивная деятельность которой в последние годы выступает весьма явственно. Да и сами сотрудники СНБ не скрывают того, что хотят запугать или сломить тех, кто в рамках правовых норм пытается содействовать либерализации экономики и демократизации страны, противодействует коррупции, подавлению прав и свобод со стороны чиновников. Уже сейчас ясно, что СНБ требуется реформировать, поскольку ныне она ничем не отличается от НКВД-ОГПУ, и только на ее штыках держится режим.

>В последние месяцы чекисты начали охоту на меня, ну, не совсем в прямом смысле. Они посещают моих знакомых, родных, товарищей, махаллинский сход граждан, товарищество собственников жилья, стараясь выведать обо мне все, что можно затем превратить в компромат и через это запретить выезжать из Узбекистана. Иначе как объяснить попытки расстягивать мое заявление в ОВВиГ? Г.Мирсабирова сделала им "напоминание", на что чекисты чихать хотели, они народ незабывчивый, а целеустремленный: дали им команду сделать меня невыздного, и они о камень расшибутся, но сделают.

Как бы там ни было, однако 15 марта я подал начальнику ОВВиГ подполковнику У.Гулямову заявление (Вх.№ Т-8 от 15.03.2006), в котором потребовал в письменном виде предоставить пояснения задержки выдачи мне разрешения на выезд и что это за "исключительные" случаи, в которых я вдруг очутился. Хочу заметить, что я не судим, не являюсь ответчиком в каком-либо суде, против меня не возбуждено уголовное дело, а значит, не под следствием, мой возраст не рекрутский, и поэтому объективных причин в отказе или задержке быть не может. Другое дело – некие "исключительные" случаи, которыми можно считать соображения национальной бзопасности (именно о них упоминает "Инструкция").
Но данные "соображения" не являются юридическими терминами, они не конкретны и под них может попасть любое явление или процесс далеко не уголовного характера. Наверное, независимая журналистика, диссидентство, оппозиционное мышление – это именно та формулировка, которая считается "угрозой" национальной безопасности Узбекистана... Или режима Ислама Каримова?..

Вот сегодня утром я шел по улице, и нас, пешеходов, остановил милиционер: вот-вот должен был проехать в бронелимузине "человек, определивший эпоху". Везде стояли автоматчики в маскхалатах, милиционеры в накидках, а на крышах сидели снайпера, прицелевшись в народ. И я подумал, что Ислам Каримов уже невыездной. Ни одна демократическая страна больше не пригласит его совершить официальный, государственный или рабочий визиты, за исключением, естественно, "Шанхайской шестерки", где с демократией нескрываемые проблемы. Ну, может, еще Зимбабве с Северной Кореей пришлют "визу" своему "собрату по власти". Единственное место в Европе, где еще готовы принять нашего президента, это Гаага, где до определенного времени "отсиживался" Милошевич.
Мне хотят закрыть путь в другие страны, но европейские государства уже закрыли двери для руководителя Узбекистана, и это я считаю справедливым. Может, это как закон сообщающихся сосудов?

P.S. Кстати, в офис, где я временно нахожусь, ранее также под разными предлогами не раз наведывались чекисты, они уже как год взяли видеокассеты о природе и не возвращают. Не раз звонили и задавали подозрительные вопросы. А теперь и вовсе отключили телефоны, думая, то этим самым усложнят мне жизнь.

На рисунке: теперь туристская карта Узбекистана представлена в виде одной большой тюрьмы в 447,4 тыс. кв. км, из которых одних не выпускают, а других просто не хотят видеть в иных странах.

Алишер ТАКСАНОВ