Перед открытием [Фридом Хауса> в Ташкенте, Узбекистан посетила Лиза
Дэвис (Lisa Davis) из Центрального офиса в Вашингтоне и провела
встречи с представителями правозащитных организаций и других
негосударственных организаций в Узбекистане. Наш Комитет Защиты Прав
Личности - КЗПЛ представлялся в публикациях Госдепа, СБСЕ Конгресса
США, как проправительственная организация, но формально нас включали в списки для встреч. Запад относился к узбекской оппозиции с позиции
западных ценностей и плохо представлял себе, что она из себя
представляет. Еще хуже обстояло дело с правозащитниками. ОПЧУ было
детищем движения Бирлик, НОПЧУ с претензионной приставкой
[Независимая> слилось как-будто с Партией ЭРК (так, например, Генсек
Эрка Отаназар Орипов являлся зам. председателя НОПЧУ). Приток
американских международных НПО в Узбекистан, соответствовал духу
времени. Эйфория в отношении к США среди интеллигенции достигла
апогея. В институте истории Академии наук на встрече с американскими
историками наши ученые сетовали, что Узбекистан завоевала Россия, а не
США (мы по-другому жить не можем, нас обязательно кто-то должен
завоевывать). Мне как депутату ВС нужно было высказаться и я, играя
словами "surround" (окружать) и "surrender" (сдаваться), сказал, что
не поздно сейчас объявить войну, а когда США нас окружит, то сдаться и
стать штатом США. Отшутился.

>На самом деле я считаю, что мы получили узбекскую государственность благодаря 1917 году, благодаря России, как и многое другое в последствии. Одна из исторических заслуг И.Каримова в том, что он сохранил хрупкую узбекскую государственность и саму страну от распада, который фактически начался в перестроечные годы.

Наши доморощенные политологи могут только петь алиллуйю, но реальный
анализ впереди. На презентацию Фридом Хаус нас пригласили. Именно этот
день смоделировал процесс начавшегося противостояния, хотя ничего не
предвещало сложностей. Посол Хербст выступил с речью, в которой
говорил о прогрессе процесса демократизации в Узбекистане и связал это
с открытием Фридом Хауса и недавней регистрации [первой независимой
правозащитной организации в Узбекистане - НОПЧУ>, окончательно
подтвердив негативную американскую позицию в отношении первой
зарегистрированной НПО - КЗПЛ, несмотря на то, что к тому времени мы
получили признание и статус Узбекистанской Секции Международного
Общества Прав Человека - МОПЧ (Германия). Неожиданно выступил Посол
Великобритании Крэг Мюррей (Сraig Murray). В противовес Хербсту он
сказал: [ Пусть у нас не будет никаких иллюзий о размерах перемен, с
которыми мы столкнулись: в Узбекистане нет демократии, так же не
наблюдается никакого продвижения в сторону демократии>. Конечно, Посол слегка спктал дипломатические функции с правозахитными. Судя по всему ФХ в Ташкенте становился по пространству и времени отправной точкой для коренного перелома направления правозащитного движения в
Узбекистане, объединению правозащитников, их деполитизации и отрыва от оппозиционных партий и движений. Тем более, что руководство ФХ твердо пресекала любые собрания политического характера, вмешательству в политическую жизнь государства ВСЕГДА. Объединению не только правозащитников. ФХ удалось посадить за один стол правозащитников и высоких руководителей силовых структур, регулярно проводить круглые столы и даже : создать совместные с госструктурами специализированные рабочие группы, например, по незаконным задержаниям, по недозволенным методам ведения следствия, пыткам в тюрьмах. Таким образом, ФХ удалось сделать то, на что рассчитывать не могли ни первая правозащитная организация Бирлика ОПЧУ, ни КЗПЛ, ни НОПЧУ Эрка. На диалог с государством. Под влиянием ФХ началась реальная деполитизация правозащитных организаций. Появились новые организации. Из ОПЧУ выделилась [ОПЧУ Эзгулик> и ее руководитель В.Иноятова публично объявила о том, что завершила политическую деятельность в Бирлике; из НОПЧУ отделилась правозащитная организация [Музлум>, но ее в отличие от Эзгулика не зарегистрировали. Интересное собрание было проведено при участии широкого круга граждан г. Ташкента по вопросу ТСЖ. Никаких привычных для крикливых правозащитников выражений председатель Бранко Шесто (Branko Sesto) не допустила, но результаты обсуждения оказались эффективными для населения. ФХ добился еще одного важного момента - в вопросе распределения грантов с целевым назначением и строгим контролем расходования денежных средств. Достаточно сказать, что узбекские правозащитники следят друг за другом в вопросах получения
грантов. ФХ был прозрачен для всех. Удивительно, что ни одного
нарекания в финансовом вопросе мы не слышали. Но почему при таких
итогах их деятельности ФХ оказался изгоем и вынужден свернуть свою
деятельность в Узбекистане?

С нашей точки зрения руководство за деревьями не увидело леса, так как люди, воспитанные на западных традициях, не смогли различить лица новоиспеченных правозащитников, которые накануне искали место, где можно бы было найти халяву. Еще будучи в бывшем офисе, ФХ закрыл кухню с легкой закуской и кофе, так как их чуть правозащитники не разорили. Вчерашние воришки и воровки, наркоманы, изгнанные из армии досрочно, неудавшиеся предприниматели, которые за 3-4 тысячи сум. передавали информацию из НОПЧУ в ОПЧУ, из КЗПЛ в НОПЧУ, или выполняли сомнительные поручения. Например, Ардзинов просил Икрамова выкрасть у меня фотку с М.Солихом, но к чести Сурата надо сказать, что он этого не сделал, но просил продать.

Эти [вчерашние> вдруг оказались у корыта. Среди них оказались и доносители со стажем, которые не то, чтобы доносили, но предупреждали, что ФХ готовит провокацию против государства. На фоне того, что представитель посольства США (правая рука Посла Хербста) некий Булкартер в стенах ФХ сделал заказ [вчерашним>: нас интересует только один вопрос - вопрос пыток, это выглядело правдоподобным. (Власти в то время приняли и представителя ОБСЕ по вопросам пыток Бовена и оказали ему достойный прием.)

Каждую неделю Булкалтер собирал правозащитников, которые
докладывали ему о пытках. Безусловно, вопрос пыток - актуальный
вопрос, но его надо изучать скрупулезно, чтобы не попасть впросак,
как, например, с сурхандарьинским наркокурьером, который выглядел как
избитый, но пятна на трупе в результате лопнувшего в желудке
контейнера с наркотой. Мы во время предупредили. Были случаи, когда
информаторы попадали впросак и об этом написано в прессе. Но есть
новый способ [дезинформации с намерением>. В свое время, когда шел суд над убийцами постовых милиционеров, Ардзинов информировал корр. Франс Пресс, что главный обвиняемый Мамаджанов скончался в тюрьме и поэтому на него навесили всех собак. Мамаджанов находился на скамье подсудимых и Ардзинов этого не мог не знать, так как сидел на заседании суда. Это информация была опубликована в контексте того, что главного
обвиняемого убрали. Когда я дал ответ на эту [утку>, то получил ответ,
что информацию о смерти в результате пыток Ардзинов получил по
тюремной почте. Романтично? Это было направлено на то, чтобы убрать
журналиста с процесса за ложную информацию. Как и в случае Адибы
Атаевой, когда она подставила с помощью передачи но БиБиСи Имама
Назарова. Тогда же началась формироваться оппозиция узбекского образца против Фридом Хауз. Продолжение следует.

Марат Захидов

zakhidov@rambler.ru