АНДИЖАН, МАЙ 2005. УРОКИ И ПАРАДОКСЫ БОРЬБЫ С ТЕРРОРИЗМОМ (ГЛАВЫ ИЗ КНИГИ)

>Зачем нужна была дезинформация об Узбекистане?
Вопрос, риторический. Тем не менее, он стоит того, чтобы пусть даже кратко, но напомнить неискушенному читателю, кто заказывает политизированную дезинформацию и кто ее доводит до медиа-аудитории. Доводит некоторая часть "журналистского братства", которую оплачивают и заказывают политтехнологи и их работодатели. Какие страны они представляют? Ответ на этот вопрос корректно опустим, и также корректно намекнем о работодателях, не обозначая страны, которые они представляют. Речь идет о некоторых зарубежных, сановных членах закрытого для постороннего глаза "клуба международных политиков". Тех, кто лакировано улыбается, неутомимо раскладывая геополитические пасьянсы, в политической суете мысленно оправдывая свою власть над миром библейской цитатой "...отдавайте кесарю кесарево, а Божие Богу".

Сложно предполагать, насколько чувствует аморальность политической эксплуатации вышеприведенной библейской цитаты журналист Ник Уолш (Nick Paton Walsh), опубликовавший 26 октября 2005 года в газете The Guardian (Великобритания) очередную фальшивку, заказанную "кесарями". Тех, кто с трудом "переваривает" следственную правду об андижанских событиях весны 2005 года, прозвучавшую в сентябре - октябре 2005 года в признаниях 15-ти боевиков-акрамистов, синхронно переводимых на английский язык на судебном процессе в Узбекистане.

Не менее сложно надеяться на последующий комментарий газеты The Guardian многих цитат Ника Уолша, учитывая сомнительную правдивость этой статьи. Особенно в части дезориентации многотысячной читательской аудитории через тезис, не соответствующий истине: "В этом суде судят по обвинениям в терроризме 15 из 23 бизнесменов... им грозит смертная казнь".

Какова стоимость этой и подобной лжи, исполненной Ником Уолшем по заказу международной правозащитной организации Amnesty International? Ждать ответ на этот вопрос бесполезно. Но ничего, и не на такие вопросы не отвечали зарубежные символы "свободы слова", в том числе английская компания BBC, чью обиду на запрещение деятельности в Узбекистане заодно подчеркивает Ник Уолш в The Guardian.

Да и не в правилах зарубежных тактиков и исполнителей информационных войн подобные реверансы. И уж тем более чистоплотные литературные пассажи. Выгодней заниматься дезориентацией британской общественности. И делать это, не уточняя, что любая форма поддержки проявления терроризма не только аморальна и бесчеловечна, но и небезопасна.

Собственно, последнюю часть этого давно известного вывода уже испытали в странах Западной Европы, в том числе и те, кто в политическом хоре ЕС критикует власти Узбекистана за жесткое отношение к любому проявлению антиконституционной деятельности исламистов. Говорить о политической близорукости западноевропейской общественности, в общем, как-то и поднадоело. И можно только сожалеть, что она поздно осознала, что проявление радикального исламизма в Узбекистане это уже их "сегодняшний день". И самый яркий тому пример -беспорядки, устроенные исламистами в нескольких городах Франции в первой декаде ноября 2005 года.

Вопрос, когда западноевропейцы, наконец, поймут, что их "кесари" играют в "кошки-мышки" с исламизмом - реальным международным идеологическим врагом, несравнимым с канувшим в лету коммунистическим строем СССР в своем фанатичном видении мироустройства.

Правда, сам враг никогда не считал себя ни кошкой, ни мышкой, умело используя для легитимизации своей исламистской идеологии западноевропейскую толерантность и ее политическую гордость за триумф демократии в своих странах. Триумф, за которым не вчера, а много лет назад проглядели врага, открыто ориентированного на религиозно-романтичное звание "моджахед". Звание, преступно заимствованное врагом из истории ислама для вдохновения зомбированных боевиков-террористов, уничтожающих мирных граждан в соответствии с задачами временного графика установления глобальной исламистской государственности.

Судя по многим политическим признакам, дезинформация и тенденциозные комментарии, в нашем случае лакирующие юридическую невинность акрамистов на фоне непрекращающихся попыток халифатизации Узбекистана, будут мелькать в СМИ еще долго. И мне трудно исключить, что "герои" дезинформации и западноевропейских комментариев не будут меняться.

К примеру, со временем на смену акрамистам пригласят других политически необходимых персонажей из списка религиозного подполья, действующего и ныне в Узбекистане. И вновь в этих потоках лакирующей лжи не будут звучать вопросы и ответы, проливающие свет на парадоксы того, что "кесари", неумело жонглируя глаголами, считают "противостоянием", "борьбой", и "войной" с международным терроризмом. Пример тому отсутствие вопроса: "Кто 14 мая содействовал исчезновению из города Андижана Кабула Парпиева?". Главаря банды преступников акрамистов-боевиков, который уже 1 августа 2005 года получил возможность через канадскую газету "Глоуб энд Мейл" публично уточнить выбранный им метод свержения светского конституционного строя в Узбекистане: "Наш последний выбор в слове "террор", который посеет страх среди людей... Сейчас остаются два решения: или международное вмешательство или вооруженный конфликт".

Не прозвучал и другой вопрос, не менее занимательный, чем предыдущий: "На чье "международное вмешательство", но не в августе, а еще в апреле 2004 года надеялся К. Парпиев, и его самозванный "шейх" Акрам Юлдашев"? Впрочем, ответ на последний вопрос все же существует. Попробуем разобраться в его особенностях. Надежды возлагались на сборную команду международных неправительственных организаций, информирующих через некоторые СМИ медиа-аудиторию в тональности, заданной их политическими лоцманами-кураторами, из числа выше упомянутых "кесарей".

Уже 13 мая 2005 года они достойно сумели оправдать возлагаемые на них акрамистами надежды, вывалив на медиа-аудиторию тенденциозную трактовку происходящего в Андижане через ряд зарубежных СМИ. По мнению самих акрамистов, одно из ее достоинств (из материалов следствия) - "качественное искажение обоснованных решений, принятых руководством Республики после переговоров, проведенных 13 мая министром внутренних дел страны З.Алматовым с К. Парпиевым". Уточню - сорванных последним по телефонному указанию его "суфлеров" - братьев-джихадистов из ИДУ.

После 17 мая комментарии некоторых зарубежных политиков стали фокусироваться на цитате: "Необоснованность и неизбирательность методов пресечения протестов в городе Андижане 13 мая 2005 года". Цитата удачно сочеталась с полюбившимся "кесарям" политическим слоганом - "беженцы из Узбекистана", - появившимся чуть раньше, т.е. сразу после 14 мая.

Имела ли тенденциозная трактовка в устах представителей авторитетных международных организаций ООН, ОБСЕ и ЕС и ряда известных западноевропейских и американских политиков, политическую перспективу? Безусловно. И гнали они свою "волну" так азартно, что не отрезвились и после выступления Президента Республики Ислама Каримова на брифинге Генеральной прокуратуры, проведенном 17 мая 2005 года. В тот день Президент корректно дал понять приглашенным дипломатам, международным политикам и зарубежным журналистам, что в своих новых геополитических и стратегических приоритетах Республика, кроме прочих аспектов, как и раньше, будет учитывать уважение к своим суверенным правам.

Две взаимно подпитывающиеся темы "Независимое расследование" и "Проблема беженцев из Узбекистана" продолжали муссироваться на трибунах ООН, ОБСЕ И ЕС. Правда, в муссируемых с трибун тезисах сановных ораторов не уточнялось - можно ли в угоду геостратегическим интересам стран с развитой системой демократии именовать "беженцами" тех, кто в Андижане совершал вооруженные нападения на военные и государственные объекты и захватывал заложников из числа военнослужащих, сотрудников и мирных граждан?

В отношении Узбекистана оказалось - можно! Требовалось только одно - громко произносить с высоких трибун нужные слова о торжестве глобальной демократии с обязательным доведением этих слов до сознания медиа-аудитории через подконтрольные СМИ, прикрытые всесильной приставкой "свободные".

Но в Узбекистане к зарубежному политическому многоголосью, отражающему парадоксы в борьбе с терроризмом, привыкли давно. Точнее от парадоксов не отвыкали сразу после террористических актов, совершенных в Ташкенте в феврале 1999 года. Один из практически свежих парадоксов образца 2004 - 2005 годов - политическая необходимость замены хизбуттахрировцев на "андижанских акрамистов". Тех самых хизбуттахрировцев, которых опекали с 1999 года формулировкой "мирные мусульмане", использованной в международных докладах и отчетах проправительственных "неправительственных" международных и региональных организаций. Правда, в этой опеке была одна особенность - знали ведь "человеколюбы" и "кесари" о не мирном характере провозглашаемой исламистами формулы: "джихад до судного дня".

Зачем было менять фишки?

Ответ на этот вопрос не лишен пикантных особенностей. Их публичный комментарий, скорее всего, будет плохо "переварен" некоторыми международными политиками, из числа тех, кто задолго до 13 мая 2005 года был информирован о том, что акрамисты в своих религиозно-политических рефлексах на восприятие демократических ценностей неотличимы от хизбуттахрировцев. Впрочем, неотличимы и в джихадистских методах завоевания халифатовской государственности от любой другой исламистской организации или движения, проявившего себя в террористической или диверсионной деятельности не только в государствах Центральной Азии, но и в других странах.

При этих совершенно прозрачных обстоятельствах возникает вопрос - почему для смены фишек в Узбекистане была выбрана именно "Акрамия", а не какая-то другая организация. К примеру, "Ан-Нусрат" ("Партия помощи"). Ведь и ее воинственные функционеры, как и акрамисты, откололись от хизбуттахрировцев.

Начнем с простого. С того, что благоприятствовало смене фишек. Идеология акрамистов представлена только одним текстом с авторской претензией на философские рассуждения. Текст написан на узбекском языке в 1992 году, и в том же году был отпечатан в андижанском подполье в виде небольшой брошюры. Автор текста Акрам Юлдашев, лидер движения "Акрамийлар", назвал свою работу "Иймонга йґл" ("Путь к вере"). Об эволюции его маниакальных представлений о нашем человеческом счастье и собственной роли Мессии в формировании нашего счастья было написано в одном из номеров газеты "Новости Узбекистана" (5 ноября 2005 года).

В отличие от хизбуттахрировцев, акрамисты никогда не использовали листовки, пропагандирующие халифатовскую государственность и радикальные методы ее установления. За тринадцать лет деятельности движения ни один акрамист не фигурировал в уголовных делах, связанных с исламистскими вооруженными формированиями, и, что очень важно, участием в международной террористической организации ИДУ.

За весь многолетний период деятельности акрамистов в Ферганской области полноценный научно обоснованный комментарий их идеологии, технологии самофинансирования и методов вживания в мусульманскую среду региона сделан не был, не считая краткого комментария узбекистанского ученого Б. Бабаджанова.

Комментарий на общем фоне многолетнего молчания армии ученых Центральной Азии заслуживает уважения. И совершенно естественно, что этот многолетний информационный вакуум стал заполняться незадолго до майских событий в Андижане критикой и обвинениями узбекистанской Фемиды.

Она звучала и в контексте привлечения к уголовной ответственности "23 андижанских коммерсантов". Тех самых акрамистов, которые были выпущены ночью 12 - 13 мая из следственного изолятора в Андижане по прямому указанию Акрама Юлдашева, ранее переданному из "санитарного блока" тюрьмы К. Парпиеву с уточнением: "Необходимо подготовить им место на территории Кыргызстана".

Итак, почему было необходимо менять фишки? Одна из веских причин - невозможность дальнейшего сокрытия от медиа-аудитории очевидной диспропорции в отношении к деятельности хизбуттахрировцев в разных государствах. Диспропорция контрастно выглядела на фоне фактов, в последние годы опубликованных в международных СМИ и очерчивающих новые характеристики в деятельности ХТ. Некоторые из них приведены ниже:

активизация вербовки новых членов организации;

подстрекательство и открытая поддержка идей "Аль-Каиды";

тенденция внутренних расхождений во мнении об успехах и неудачах в реализации главной задачи "Хизб ут-Тахрир" - "захвата власти и провозглашение халифата хотя бы в одной стране";

участие хизбуттахрировцев в террористических актах, проведенных на территории стран Ближнего Востока и участие хизбуттахрировцев в джихадистских формированиях, в том числе ИДУ;

неконтролируемая ХТ центром готовность рядовых хизбутахрировцев к проведению террористических акций в странах, где они жили.

Несколько отвлекаясь от комментария мотивации смены фишек, уточню перечень тех, кто в разные годы "откололся" от Хизб ут-Тахрир. В данном случае автор этих строк использовал данные не правоохранительных органов Республики Узбекистан, а заимствованные из монографии Зейно Баран "Хизб ут-Тахрир: политическая радикализация ислама" (США, Центр Никсона, декабрь 2004 г.):

"Палестинский исламский джихад" (1958). Шейх Ассад Байюд Тамими, бывший член ХТ, был одним из руководителей "Палестинского исламского джихада", а также основателем второй отколовшейся группировки, "Организации исламского джихада" ("Батальоны аль-Аксы"), созданной в 1982 году. Тамими скончался в марте 1998 года в Аммане в возрасте 86 лет. Согласно информационным сообщениям, на его похоронах присутствовало более тысячи человек, включая членов иорданского парламента и палестинских официальных лиц.

"Аль-Мухаджирун" (1996). Омар Бакри Мухаммад, бывший член ХТ, основал эту крайне радикальную организацию. В пресс-релизе от 8 октября 2004 года "Аль-Мухаджирун" объявила о своем роспуске. Подробная характеристика "Аль-Мухаджирун" наряду с кратким анализом того, что этот роспуск может означать, приведена ниже.

"Акрамийя" (1996) - образована в Ферганской долине, Узбекистан, как группировка, в основном уделяющая внимание местным проблемам.
"Хизб ун-Нусрат" (1999) - "Партия помощи", создана в Ташкенте, Узбекистан.

Несколько уточнений, к сожалению, не отраженных в монографии американской исследовательницы. Лидер "Хизб ун-Нусрат", Турапов Бахтиер, был полноценным воспитанником хизбуттахрировской религиозно-политической идеологии. По ряду идейных причин он порвал отношения с региональными лидерами "Хизб ут-Тахрир" и создал собственное движение "Хизб ун-Нусрат". Движение действовало в подполье до момента ареста ее членов в 2002 году. В период активной деятельности (150 членов движения) "нусратовцы" отрицали необходимость распространения в обществе листовок, считая, что аресты активистов и "пребывание братьев в тюрьмах" снижает активность движения, оттягивая наступление самого важного третьего периода - любой формы захвата власти и провозглашения халифатовской государственности в Узбекистане. Понятно, что под "любой формой" подразумевался и хизбуттахрировский "насильственный метод".

И вновь возвращаясь к монографии Зейно Баран, в части комментария "Акрамии", с сожалением можно констатировать отсутствие в нем полноценной расшифровки слов "в основном уделяющая внимание местным проблемам".

Не исключено, что отсутствие точной формулировки и позволило создавать зарубежным политтехнологам нужный образ "мирных коммерсантов-акрамистов", в противовес тому, что после 13 мая утверждали официальные власти Республики Узбекистан. Один из выводов - акрамисты для осуществления вооруженной акции весной 2005 года много лет легализовано формировали финансовое обеспечение этой акции. И вершились их первые успехи в коммерции не с 1996 года, а с 1993 года, радуя Акрама Юлдашева и его ближайших соратников не меньше, чем их собратьев-хизбуттахрировцев в любой точке мира, работающих не с банковскими счетами, а с наличными деньгами.

Жаль, что эти подробности не стали достоянием и некоторых американских конгрессменов. Впрочем, и не только их. И в данном случае можно только мечтать о том, что они осознали бы аморальность собственного игнорирования многих и многих фактов об акрамистах, пусть даже корректно изложенных Зейно Баран.

Смена политических фишек началась весной 2004 года и вплоть до мая 2005 года проводилась с завидной политкорректностью в отношении к азиатским приверженцам идеологии "Хизб ут-Тахрир".

Вызывает интерес официальная квалификация деятельности "Хизб ут-Тахрир", отраженная в апрельском (2005 г.) докладе Государственного департамента США "О террористической деятельности различных группировок и движений в странах Европы и Евразии в 2004 году" (публикация Бюро информационных программ Государственного Департамента США). В докладе, точнее в той его части, где отражалось отношение к хизбуттахрировцам в государствах Казахстан и Кыргызстан было использовано политкорректное определение: "Экстремистско-политическое движение, выступающее за создание безграничного теократического исламского государства в масштабах всего исламского мира".

Далее, не расшифровывая понятие "экстремизм", авторы доклада сделали совершенно неожиданное уточнение: "Правительство США не располагает доказательствами того, что "Хизб ут-Тахрир" совершил какие-либо террористические акты, но исповедуемая группой радикальная антиамериканская и антисемитская идеология сочувствует актам насилия против Соединенных Штатов и их союзников и публично призывает мусульман ехать в Ирак и Афганистан для борьбы с коалиционными силами".

И все же следует напомнить смысловое толкованию термина "экстремизм" в редакции ст. 1 Шанхайской Конвенции от 15 июня 2001 года: "ЭКСТРЕМИЗМ: какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти, или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них и преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством СТОРОН".

Стоит обратить внимание и на определение "Правительство США не располагает доказательствами...". Данная формулировка снижала позитивную практику обмена информацией между спецслужбами государств антитеррористической коалиции, в том числе Израиля. Почему мной упомянуто государство Израиль, а не какая-либо другая страна мира?

Именно Израиль традиционно наиболее полно и открыто публикует в СМИ статистку террористической деятельности ближневосточных хизбуттахрировцев, комментируя и то, как развивается деятельность филиалов ХТ в других странах мира.

Возвращаясь к процессу политической смены в Узбекистане хизбуттахрировцев на акрамистов, нельзя не обратить внимания и на другой аспект - в апрельском докладе Госдепартамента США ничего не было сказано о деятельности хизбуттахрировцев в Узбекистане в 2004 году.

В тексте все выглядело так, словно республика не имела хизбуттахрировских сектантов, готовящих свержение светской государственной системы и провозглашение халифата. Особенно странно это выглядело в контексте официальных обращений Республики к правительствам разных стран мира объявить исламскую, радикальную организацию "Хизб-ут-Тахрир" террористической.

Так, в обращениях официальных лиц, представляющих Республику Узбекистан, прямо указывалось, что "Хизб ут-Тахрир", имея легальные международные отделения, является еще более опасной организацией, чем так называемое "Исламское движение Узбекистана" (ИДУ).

В одном из обращений к международному сообществу МИД Республики не скрывал озабоченности очевидной угрозой силовой попытки захвата власти в республике. Смысл подобных обращений был понятен и политикам некоторых стран, использовавших деятельность секты в Центральной Азии и, в частности, в Узбекистане.

В унисон подобным обращениям официальных лиц Узбекистана к международному сообществу звучал и вывод "Израильского информационного центра изучения терроризма" (газета "Вести-2", 16 июля 2005 г.): "Поддержка идей "Аль Каиды" и непосредственное участие членов партии Хизб ут-Тахрир, в последние годы распространившейся по всему миру, превращает эту партию в одного из главных вербовщиков новых активистов "Аль-Каиды", что представляет угрозу для всех стран Запада. Спецслужбам Израиля, США и Европы, по видимому, придется уже в ближайшее время учесть эту опасность и предпринять решительные действия для борьбы с еще одной исламистской организацией, способной подготовить и осуществить, наряду с "Аль-Каидой" новые мегатеракты".

Характерно, что 27 июля 2005 г. на вашингтонском брифинге Комиссии по свободе вероисповедания (КМСВ) и Центра стратегических и международных исследований (ЦСМИ) по теме "Стратегическая дилемма США в Узбекистане и Туркменистане" вице-председатель КМСВ Феличе Д. Гаер все же признал, что "в Узбекистане существуют угрозы безопасности".

В том числе "со стороны членов группировки радикальных исламских фундаменталистов "Хизб ут-Тахрир" и других группировок, претендующих на звание религиозных". При этом Феличе Д. Гаер уточнил: "Но эти угрозы не оправдывают масштабов и жесткости ненадлежащего обращения властей с верующими".

Оставим на совести докладчика вуалирование реальной угрозы исламистских движений, в том числе "Хизб ут-Тахрир", пятьдесят лет выступающего флагманом политической радикализации ислама, призывающего 1,3 миллиарда мусульман стать "чистыми мусульманами халифата", "душой и телом" бороться с Америкой.

Кстати, в мае месяце 2005 года эти призывы касались и правительства Узбекистана, которому предписывалось не вершить "грешного сотрудничества" с США. Одна важная деталь - хизбуттахрировцы имели в виду правительство, которое на тайных переговорах в Герате, приуроченных к маю 2005 года, формировали два амира - Тахир Юлдашев и Мухаммад Салих.

^Айдын Гударзи
"Новости Узбекистана", 18.11.2005, № 46; 25.11.2005, № 47