"В Узбекистане не развивалось искусство, нет признаков его развития и сегодня, ибо мы остались в зоне…".

Вводное слово.

В начале февраля я (И.Д.) заглянул к своему приятелю, известному арт- художнику Вячеславу Ахунову (В.А.). Он снова собирался в дорогу и мыслями уже был в Лондоне …
Как всегда, мы с ним "безответственно" поговорили о нашей повседневной жизни. Слово за слово и начался спокойный подробный разговор, напоминающий диалог о времени и обществе, в котором мы живем. Постепенно от текущего момента о ситуации в стране, о турменбаши, юртбаши, перспективах и "перспективах", скажем так, башизма в Узбекистане в связи с истекшим сроком полномочий И. Каримова, предстоящих выборах президента в соседнем Туркменистане, беседа наша переключилась в сферу искусства. По ходу ее, я задал ему несколько вопросов и получил ответы. Представляется, что они заслуживают внимания тех читателей, которых могут заинтересовать взгляды человека искусства, являющегося по своему статусу и мировоззренческим позициям свободным художником. Я бы хотел привести фрагменты названной беседы в тезисном изложении, акцентируя внимание на отдельные суждения художника политического характера. Как мне представляется, политика нас достает всюду, особенно там, где общество более примитивное в смысле социально-политического устройства. Поэтому, нельзя рассматривать феномен современного искусства вне контекста вопроса "власть и искусство".

И еще ремарка. Полагаю, что личность В. Ахунова как основоположника арт – искусства Узбекистана, его творчество далеко не ординарное духовное явление, к которой будут обращаться со временем исследователи современного искусства народов Центральной Азии.

И.Д. – Слава, недавно я ходил на премьеру одного спектакля в национальном драматическом театре. Это убедило меня, что думающему и читающему человеку там нечего делать. Во всяком случае, мне стыдно было слушать и видеть ложь, намешанную на пошлости. Хотя, полагаю не все абсолютно потеряно. Вот некоторое время назад на малой сцене этого же театра был поставлен дипломный спектакль выпускника режиссерского отдела Ташкентского Театрально – Художественного Института по одноактной пьесе Б. Брехта "Шпион" из цикла "Страх и отчаяние 3-й империи". Содержание пьесы воспроизводит события времен нацисткой Германии (35 –й год 20 столетия). После просмотра, комиссия, принимавшая постановку выпускника, сохраняла молчание. Только лишь одна дама из числа членов комиссии резко спросила: "а что эта пьеса может дать узбекскому зрителю!?". Ответ студента был вполне достойный: "я хотел бы, чтобы мы вытравляли из себя страх".

Увы, такие примеры единичны. В целом же, складывается впечатление, что сердца и умы большинства наших людей находятся все еще в пещерном веке. Об этом свидетельствует "животная покорность" и инертность членов социума. В стране продолжается произвол властей, связанный с нарушением прав человека, а выступления честных журналистов, некоторых публицистов в защиту отдельных личностей, попавших в беду, производят впечатление одиночных выстрелов в глухом лесу…

В.А. – Ты меня удивляешь. С одной стороны высказываешь слова "…не все абсолютно потеряно", а с другой – "сердца и умы людей еще в пещерном веке". Давай без экспрессии и метафор, эмоций. Пожалуй, ограничимся рамками искусства и абстрагируемся от вопросов о правах человека. Ты не совсем четко и ясно представляешь себе состояние художественной жизни Узбекистана. Да, несомненно, могу согласиться с тобой, что есть личности яркие. Они появляются всегда и во все времена независимо от господствующего режима власти и прочего. Однако, не они определяют художественную жизнь общества и все национальное искусство. Если взять уровень национальный, то по большому счету в нашем искусстве пока еще нет признаков проявления обновленческих тенденций. В первую голову, я имею ввиду современные виды самовыражения… Где и когда, хотя бы один из видов нашего национального искусства признан во всем мире, органично влился в мировое искусство?

И.Д. – Извини, пожалуйста, что перебиваю тебя. Я не совсем понимаю тебя, хотя знаком с мнением, высказываемым тобой в одной из твоих рукописей, где говорится, что к началу нынешнего столетия художники Узбекистана оказались неподготовленными к духовному преображению и движению, которое выявило бы необычайный стилистический прорыв, основанный на естественном стремлении удерживать связь с истоками национальной культуры … . Более того, напомню и твое убеждение, что, помимо всего прочего, общество характеризуется духовной депрессией, что в условиях сложившейся ситуации краха политической идеологии, заката коммунистической утопии и развала советской империи, официальная художественная жизнь Ташкента вновь вернулась в прежнее, вынянченное советской системой, привычное русло. Что ты хочешь этим сказать?

В.А. – Не будет преувеличением утверждать, что художественная жизнь страны впала в коматозное состояние, так и не успев достроить "старый", коммунальный дом искусства, не заложив предпосылок для построения нового… Больше скажу. У нас в Узбекистане не было перестройки и при М. Горбачеве. Не было никаких тенденций к реформе и после распада СССР. Мы по существу остались в посткоммунистической зоне. Данный факт трудно скрыть, несмотря на то, что мы поменяли ярлыки. Согласись, наше государство является по природе своей тоталитарным. Искусство не развивалось и тогда, нет и сегодня актуального восприятия реальности новейшим художественным языком. Может и повторяюсь, но следует отметить, что мы все находимся в прошлом, не обнаруживая волю к интеграции со сложившейся мировой художественной системой. Вот и твое сообщение о молодом специалисте, который защищал дипломный проект одноактной пьесой "Шпион", невольно вызвало в памяти следующий пример из мира кино. Слышал, что казахские кинематографисты вслед за шумным успехом фильма "Кочевник" будут снимать следующий блокбастер фантастического жанра про знаменитого разведчика казаха. Он выполняет задания, будучи в различных странах. В одной из серий разведчик попадает в современный Узбекистан и … оказывается в прошлом.

И.Д. - Я с интересом выслушал твои аргументы. Хотя некоторые из них спорны, например, не могу согласиться с категоричностью твоего суждение о том, что в Узбекистане нет признаков проявления обновленческих тенденций, что налицо абсолютное доминирование кича. Ведь, есть потрясающий народный фольклор, опора на который и может составить исток развития современного искусства, например, в поисках кино- и театральных режиссеров. Однако, это тема, требующая отдельного разговора. Сейчас же, пользуясь моментом, хотел бы спросить тебя: какие факторы или причины, на твой взгляд, являются решающими в сложившейся ситуации, когда, если разделять твою точку зрения, то нам не светит перспектива встать в один ряд с классическими направлениями мирового искусства? Кстати, краем уха мне приходилось слышать, что отчасти причиной нашего безнадежного отставания являются издержки менталитета узбеков.

В.А. – Я бы начал строить ответ с того, что искусство отдельная структура и не должна подчиняться государству. Известно, власть старается подчинить искусство своим интересам. Настоящее искусство никогда не идет на уступки. Оно опережает власть. Сегодня в Узбекистане нет места подлинному искусству, а существует массовая культура. Мы видим плохое кино, плохих эстрадных артистов, эфир забит третьеразрядными попсовыми песнями, живопись бесталанна и никому не нужна. В театре в лучшем случае делают повторение чужих решений. Все это не интересно. Нет нового искусства. Наступает и давит попкультура. Примечательно также, что наблюдаем жестко стуктурированные художественные институции, будь то Академия художеств, Консерватория, телевидение, радио,…которые функционируют по указке (под колпаком) государства и под началом чиновников. Отсутствует альтернативное искусство. И еще. Искусство не может развиваться по приказу и тем более одного человека, который вообще ничего не понимает в искусстве. Например, архитектура наша убогая, потому что она делается по воле все того же одного человека. Как мы можем конкурировать? У нас не конкурентоспособный товар на поле культуры и искусства. С таким подмоченным товаром разве можем где – то и с кем - то состязаться? Да, если мы и можем, так это хвалить себя. Это происходит за чашкой чая, плова, на свадьбе, голосах, звучащих в эфире. Бахвальством переполнены страницы печатных изданий, выступления руководителей различных уровней, примером которым в этом деле служит сам глава государства. Мы не перестаем хвалить себя до одури и награждать друг друга. Вот чем заключается суть нашей культуры и искусства. В них мы превзошли всех в мире.

Разумеется, очень трудный и щепетильный, заданный тобой вопрос о сопряженности менталитета и искусства. Я бы не хотел отвечать на него. Все же ключ для нахождения правильного ответа заключается в том, чтобы задуматься и осознать: стране, обществу нужны модернизационные процессы. Здесь я, разумеется, имею в виду и сферу, касающуюся художественной политики, содержание которой должно быть направлено на изменение сложившегося социально - культурного ландшафта и соединение с общемировыми процессами...

Пока же, не сделав выбор,
>мы зависли между западным и сугубо мусульманским проектами. Вообще нам, оказывается, не нравится ни западный, ни мусульманский. Это за нас все решает И. Каримов, что нам должно нравится, а что – нет. В конечном счете, мы остановились на том, что было. Мы привыкли к послушанию. Так легче. Ничего не надо выбирать и делать.

^Истмат Диаматов, независимый социолог
Ташкент

11 февраля 2007