Милиционер Абдулла-ака был известен всем своим несокрушимой стойкостью, отвагой и справедливостью. То есть, если перевести это с полицейского языка, это означает: он сокрушал стойких политических зэков в колониях, смело избивал старушек у сберкасс, которые требовали возврата денег, и справедливо брал взятки, чтобы не возбуждать уголовного дела или закрывать глаза на совершение преступления. И, конечно, такому человеку руководство МВД доверяло многое, в том числе и тайны, и проведение операции, и даже работа с новичками в милиции.

>Однажды полковник Усербай-ака вызвал к себе Абдуллу-ака. Сначала тот подумал, что на распитие водки и прогулку с дамами, которым крышует отдел нравов, и очень обрадовался – давно не кутили во время рабочего дня. Только на этот раз было иначе - шел нелицеприятный разговор.
- Абдулла-ака, настали сложные времена, - сурово начал начальник. – Мало остается кадров у нас, нет совсем пополнения. Никто служить в милиции не хочет. А работы много – деньги мимо нас протекают. Не хватает дорожных полицейских, хотя палочек, запрещающих знаков и радаров у нас предостаточно...
- Ой-ой, - застонал Абдулла-ака, представив, сколько денег недополучили в МВД. А ведь дороги не пустуют, там машин много ездит туда-сюда.

- Вот и я говорю: ой-ой. Нужно закрывать неправительственные организации, следить за журналистами, избивать и обливать краской оппозиционеров, прослушивать телефонные разговоры диссидентов, проверять налоги бизнесменов. Работы много – рук не хватает, - грустно сказал Усербай-ака. Крякнув, он достал из сейфа водку "Арак", пару самсы, разлил по пиалушкам "горячую" жидкость. – За все, что мы можем иметь, и за то, что бы нам за это ничего не было! – оба милиционера сказали стандартный тост, утвержденный министром, и выпили.
- Значит так, Абдулла-ака, - закусывая самсой, произнес полковник. – Обойдете все учреждения, предложите подходящим кандидатурам работу в милиции, обещайте стандартные условия быта, зарплаты, довольствия, карьеры и прочего... Ясно? Может, так мы заполним недостающие резервы.
- Хайль! – воскликнул в привычном нацистском жесте Абдулла-ака. И на этот раз полковник ответил таким же взмахом руки – это уже был утвержденный министром жест сотрудников карательно-репрессивных органов, и опасаться уже не было надобности.

И пошел Абдулла-ака выполнять серьезное задание руководства. Сами понимаете, это вам не задержанного пытать, не у старичка возле метрополитена деньги вымогать из-за отсутствия прописки, и не журналистам в "выездной визе" отказывать по придуманным мотивам. Тут более сложное задание: как заманить в каратели тех, кто хочет жить достойно и не пятнать свое имя, честь и совесть.
Как и предполагал Абдулла-ака, все было не просто. Обошел он немало высших учебных заведений. Но никто из студентов не хотел работать в милиции. Ребята отнекивались, мол, здоровье шалит, не позволяет быть носителем зеленой кепки, или мама не разрешает бить и мучить других, третьи вообще заявляли, что пацифисты и оружие им нельзя носить. Были и такие, кто презрительно плевал на пол и отворачивался от представителя суровой, но справедливой власти. В этот момент Абдулла-ака просто избивал таких наглецов, чтобы другим был урок. Правда, после этого даже редкие слушатели его речей куда-то исчезали.

Потом Абдулла-ака пошел на заводы и фабрики, думая, что рабочие тоже мечтают стать милиционерами. К сожалению, и там у представителей этого класса оказалось низкое самосознание. Слышались отмазки типа, не хочу менять хорошу профессию на мерзость, меня не поймут родственники, когда узнают о службе в РУВД, жена сразу бросит, если надену погоны и т.д. и т.п. Сами понимаете, как кипела кровь у Абдуллы-ака, когда он слышал эти фразы. Да только рука не поднималась достать пистолет и всех перестрелять в цех. Ведь рабочих было много, у всех монтировки, ломы, гаечные ключи, могут и голову проломить, а патронов всего лишь восемь в обойме. Не отстреляешься...

А про походы к фермерам или учителям вообще говорить не будем. Сами догадайтесь, как встречали эти люди носителя погон и резинового демократизатора. Совсем загрустил Абдулла-ака. Присел он на прилавочек и задумался. И тут его глаза упали на табличку в каких-то ворот: "Психиатрическая клиника № 1".
- Боже мой! – осенило его. – Вот где кузница наших кадров! Вот где достойное поколение для милиции!

И он влетел в учреждение, зашел прямо к главному врачу.
- Что вы говорите, уважаемый! – в ужасе произнес тот, когда услышал причину прихода милиционера. – Здесь же есть кроме прочего и отделение буйнопомешанных! Это, иначе говоря, дурдом! Какие тут могут быть кандидаты в милиционеры?
- Вот именно, только здесь мы найдем тех, кому доверим защищать закон и народ, - гордо произнес Абдулла-ака. – Я уверен, что психиатрическое состояние ваших пациентов соответствуют нормам сотрудника милиции. А ну-ка, проведите меня по палатам.

Расстерянный главврач повел Абдуллу-ака туда, где за железными дверями и в смирительной рубашке находились больные люди. Уже само здание впечатлило милиционера, это ему напомнило тюрьму, где он работал с превеликим удовольствием в качестве надзирателя несколько лет. "Эх, хорошие были времена", - вздохнул он, перед глазами которого прошли приятные моменты пыток заключенных, их варения в кипятке, или изнасилования.
- Кто здесь? – спросил он, когда входили в одну из незакрытых палат. Несколько человек сидели на полу и играли в кубики.
- Это не буйные, всего лишь олигофрены, шизофреники, слабоумные, страдающие болезнями Паркинсона или Дауна, - сказал главврач. – Мы их держим на таблетках.
- Это хорошо, - самодовольно произнес Абдулла-ака. – Они у нас будут вести делопроизводство, дежурить по РУВД... Идемте дальше!

Следующими оказались железные двери, в камерах которых сидели одиночники.
- Здесь сидит садист-насильник, - сообщил главврач. – Некрофил. Убил и изнасиловал около сорока человек. Очень страшен и опасен!
- Ага, значит, наведет страху преступникам, - хмыкнул Абдулла-ака. – Он у нас будет следователем по половым преступлениям. Опыт есть, значит, раскрываемость будет высокая... А тут кто?
- А тут серийный убица, на его счету 86 жертв, - со страхом заявил главврач. – Мы изучаем его, так как хотим понять психологию таких монстров. Его нельзя выпускать на волю.
- Ерунда, - махнул рукой милиционер. – Это простой парень, ему доверим возглавлять отдел по убийствам. Ведь он знает, как убивать, вот и будет работать по этой части. Заодно и щекотливые поручения правительства выполнит, в части там всяких диссидентов и оппозиционеров...

Они пошли дальше осматривать пациентов клиники. По мнению Абдуллы-ака, больной, который убивал жертв, расчленял и поедал их, способен проверять объекты общественного питания. Страдающий клептоманией – перспективный сотрудник по кражам и воровству. Драчуны-психопаты – это будущие омоновцы, те, кто способен разгонять демонстрантов при помощи дубинок, арматуры и просто кулаков и отборного мата.
Так они обошли всю больницу и большая часть пациентов была призвана к службе в милицию.
- Вот им повестки, - сказал Абдулла-ака, расписываясь на бумагах и ставя печати. – Завтра я их жду на службе... И не вздумайте мне перечить! – предупредил он главврача, который, будучи совсем бледным и озадаченным, пытался что-то возразить.

В тот же день Абдулла-ака явился к Усербаю-ака и доложил о выполнения задания. Тот выслушал его и похвалил:
- Молодец, вы отлично выполнили поручение руководства! Попрошу министра выделить вам премию. Это вы хорошо придумали – черпать резервы из психиатрических клиник. Именно там находятся достойные носить высокое звание милиционера люди... Кстати, у меня мелькнула мысль, а что если нам набрать сотрудников из кладбища?..
- Мертвых сложно призвать на службу, уважаемый Усербай-ака... Хотя если постараться...
- Да я о другом. Там есть могильщики – наши люди... Посмотрите с колониях, может, кого-то из уголовников привлечем к тонким операциям против врагов республики... В штрафбатах тоже можно поискать... Короче, если захотеть, то нужных людей всегда разыскать можем.
- Так точно! – согласился Абдулла-ака, принимая от начальника пиалу с водкой. В тот же момент в кабинет принесли ляган плова, много самсы, виноград, апельсины, салаты, то есть все, что обязаны делать работники ближайшего ресторана для благородной милиции. И два милиционера стали праздновать удачный день.

А на следующий день в РУВД толпились новые люди со странными лицами и поведением. К вечеру они ходили с дубинками, автоматами, наручниками по улице. Если вы увидите милиционера, разгоняющего митинг у прокуратуры, то не сомневайтесь, что это бывший пациент психиатрической клиники. А тот в фуражке, кто не замечает совершаемого рядом грабежа или изнасилования, может просто олигофрен или дебил. Отказывающий принять заявление от жителей о краже, скорее всего, шизофреник.
Именно такие кадры востребованы ныне нашей милицией.

^Владимир НУРМУХАМЕДОВ