Как на скандалах разваливалось оппозиционное и правозащитное
движение в Узбекистане. Комментарий к публикациям узбекских
оппозиционеров и правозащитников.
Ч.4

>1988-89 годы характерны тем, что интенсивные процессы шли и в высшем
руководстве Узбекистане, и в гражданском обществе. Если официальные лица имели опыт партийной, государственный работы, то неформальные структуры, которые сформировались в доме Дадахона Хасанова в движение "Бирлик" 11 ноября 1988 года, напоминали эмоциональную, стихийную массу людей, которые отражали, безусловно, чаяния населения. В вопросах статуса узбекского языка, монокультуры хлопчатника, экологии с/х производства, службы в Советской Армии (дедовщина), диктата коммунистической партии. Руководители Бирлика, неразлучные Мухаммад Солих (именно так требовали братья пулатовы, Шухрат Исматуллаев - сопредседатель Бирлика, называть Салая Мадаминова) и Абдурахим Пулатов мастерски играли на этом, для сомнительного имиджа борцов за независимость. Я не хочу этим сказать, что цель Бирлика состояла в том, чтобы разжечь национальную рознь, но надо было понимать, что русское население СССР испытывало в той же самой мере (если не в большей) притеснение советской системы. Но именно, сами россияне довели свержение ортодоксальных коммунистов до конца. И выставлять тогда русское население в Узбекистане "козлами оТпущения" не только не достойно человека, претендующего на серьезного политического
лидера, но и опасно. "Русский Ваня" - терпеливый малый. Но только его
терпение не сродни узбекской толерантности. Когда терпение лопнет,
пойдет "Ваня" к парикмахеру, побреет голову и объявит себя "оПустителем
козлов". И опустит … с неба на землю (в лучшем случае), а то и глубже. И
не только с ближнего … побережья. Сейчас Пулатов доболтался до того, что
Бирлик чуть не стал "могильщиком СССР". Да, конечно, … могильщиком! Пока что стал "могильщиком самого себя". Преобладание люмпенов в среде бирликовцев, полное отсутствие опыта работы с массами у новоиспеченных руководителей, низкий уровень культуры, который проявляется сейчас во всей красе и является одной из причин развала оппозиции и вылезшей из нее правозащитного движения. Добавьте сюда узбекскую ментальность, привычку пресмыкаться перед вышестоящим и унижать нижестоящего (не обязательно по должности, например к студентам – бирликовцам в то время на сраной козе нельзя было подъехать; они не просто игнорировали – они хамили препам, а Абдуманноб Пулатов становился в университете настоящим Паханом) и станет понятным почему эти годы стали памятными, как годы оголтелого национализма и вседозволенности. Откровенно говоря, было неуютно не только неузбекам. Значительной части узбеков тоже. И тогда невольно вспоминаешь слова и Платона, и Алишера Навои - людей из разных эпох, что учителя (узбеки) стали бояться учеников (узбеков) в период вседозволенности, именуемой на нашем языке перестройкой.

Что касается госструктур, то в Узбекистане они были наводнены кадрами из
Центра (ЦК КПСС, Генпрокуратуры СССР, МВД СССР…) причем на самых высоких должностях. В.П. Анищев – второй секретарь ЦК (при Усманходжаеве, Нишанове, и пару дней при Каримове). Б. Сатин, который ходил без работы в Москве, изгнанный из Челябинска, стал в Узбекистане 1 – ым секретарем Ташкентского горкома партии, Лаврушко (инструктор одного из райкомов партии Воронежа), секретарем того же горкома по идеологии (основные ее функции были составить компанию Анищеву по утрам для игры в теннис). А.Ефимов из Ленинграда, который прошел путь: 1 – ый секретарь
Навоинского обкома, председатель Комитета Народного Контроля УзССР,
после Анищева 2-ой секретарь ЦК партии Узбекистана. (Какой путь он
прошел в Ленинграде до этого, я опишу позже, когда дойду до темы 30
сентября 1991 года. Тогда до обеда на сессии Верховного Совета
планировалось освободить Каримова с президента. Позже.). Это основные
лица. Остальных по ходу изложения. Конечно, эти "кадры" раздражали и
узбекскую партийно-советскую структуру, и население. Для "Бирлика"
авторитетов не было и они шли напролом. Против всех от имени народа
(толпы). Авторитет их рос. Когда талантливый до мозга костей пропитанный
узбекскими традициями, образом жизни, проблемами людей журналист Юрий Кружилин "посмел" высказать критические замечания на проявление
экстремизма Салая-Солиха, который стал Мухаммадом чуть ли не Пророком,
то масса необузданных юнцов - студентов, организованная братьями
пулатовыми ежедневно стала проводить пикеты и демонстрации угрожающего характера около здании редакции и требовала, чтобы Кружилин вышел к ним объясниться. Кружилину власти не разрешили, так как всем известно узбекское "УР" (бей), когда стая шпаны набрасывается на одного. А "диссидент", пригретый в США, Бабур Шакиров … на одну. Тогда оппозиция была едина. Абдурахим пел алиллую Солиху – Салаю. Сам Солих забросил дела своих соотечественников крымских татар (там правили бал политики не сродни Мадаминову признанные Рифат Чубаров и Мустафа Джемелев. Крымским татарам повезло) и обещал студентам создать райские условия. Я считаю, что именно Кружилин создал пусть сомнительную, но популярность, Солиху.

Правда то, что сейчас пишет бывший друг Солиха – Салая Абдурахим
Пулатов про своего ближайшего бывшего друга (экстремист, террорист,
предатель, коммунистический агент) - это коврижки по сравнению с
замечаниями (в то время смелыми) Юрия Кружилина. Это было во всех
отношениях смутное, но и удобное время для самоутверждения. Не само
утверждался только ленивый. Пример. Кашкадарьинские студенты всегда
отличались бравым характером и политической активностью. Нишанов дал
указание первым секретарям обкомов провести беседы со своими земляками студентами в Ташкенте. И.А.Каримов как секретарь обкома должен был встретиться с кашкадарьинцами в Доме культуры ТашГУ. Вел встречу секретарь райкома Тимур ака. Для самоутверждения он в присутствии студентов стал поучать и указывать Каримову, как тот должен себя вести.

Райком Тимур аки находился в Вузгородке, и ему надо было выставить себя
АВТОРИТЕТОМ. Мелковато. В другое время никакому секретарю райкома такая бы мысль не пришла в голову. Конечно, я и мои друзья – физики
рассчитали, что выступить с критикой в адрес человека, который
приблизился к месту первого лица республики, перепрыгнув из кабинета
ректора, в кабинет зав отдела ЦК, потом в кабинет директора НИИ Ядерной
Физики, затем президентом Академии Наук, потом в кабинет Председателя
Президиума – это в сложившихся перестроечной чехарде могло принести
плоды. Он опубликовал (приписался) 300 научных работ в соавторстве в 12
направлениях физики. Абсурд. Издать дюжину монографий в соавторстве –
это циничная эксплуатация интеллектуала подчиненных. И всегда надо
рассчитывать на то, что найдутся люди, которые играют роль катализатора.
Хоть сами в процессе не участвуют, но процесс могут подтолкнуть. На
районной конференции мне удалось усыпить бдительность. Я сказал, что
вопрос согласовал на высшем уровне. Проверять никто не стал. Не то
время. До городской партийной конференции меня пытались, и уговорить, и
предупредить, и всякое другое. На самой конференции пытались не дать
слово. Тогда я сказал Сатину, что буду его заваливать на выборах в
секретари. Он этого очень не хотел. На следующий день работы конференции мне слово дали. Через некоторое время позвонили мои высокопоставленные друзья из Москвы. Это был январь 1989 года. В.Шостаковский ( мы с ним учились в 50 школе Ташкента, потом он уехал на Родину во Львов, где вырос на комсомольской работе до зав. отделом ЦК ВЛКСМ по студенческой молодежи, где мы и подружились) сказал, что Борис Пуго хочет переговорить со мной. Он тогда был председателем Комитета Партийного Контроля ЦК КПСС. Читателя я прошу не удивляться, противников не злопыхать. По работе в ЦК ВЛКСМ я близко знал Прибыткова В. (Впоследствии помощника Генсека ЦК КПСС), Кручину Ник. (впоследствии Управделами ЦК КПСС). Помню, когда зав. отделом по спортивной работе и военно-патриотическому воспитанию, двукратный Олимпийский чемпион Александр Иваницкий с Валентином Сычем поинтересовались у меня личностью Вилора Ниязматова, работавшего в то время в ЦК комсомола Узбекистана зав.отделом по спорту, который хотел поехать на Олимпиаду в Мехико в тур группе. Сказал, что Ниязматов "жнец, лжец и на дуде игрец". И действительно потом он стал спец.корром … "Советской Культуры", на страницах которой крушил Анищева (естественно, после снятия в августе 1989 года) и проявлял верноподданнические расшаркивания в адрес Ефимова,
назначенного вместо Анищева вторым секретарем ЦК КП Уз. Статья
называлась "Освобождается имярек". Я попросил Бориса Карловича (на его предложение приехать в Москву, где мои друзья по комсомолу хотели меня трудоустроить и огородить от преследований) не волноваться, а проверить мои "клеветнические" заявления. Мне удалось познакомиться с
"компроматом", который на меня собрали. И тут всплыло имя Отаназара
Орипова. Оказалось, что Хабибуллаев действовал по всем направлениям.
Узбекских академиков накатали на меня письмо в высшие партийные
инстанции. Что касается Отаназара Орипова, то он был студенческим другом
Хабибуллаева. Отаназар Орипов работал в Ташкентском политехнике.
Хабибуллаев - никогда. Орипов, Хабибуллаев, известный физик и серьезный
организатор науки Рустам Досчанович Бабаджанов вместе с другими бывшими сокурсниками по ТашГУ решили собрать на меня компру. Когда я прочел компромат на себя, собранный Ориповым (ему Хабибуллаев обещал звание профессора без защиты докторской) я расхохотался и спросил своих московских друзей: "Вы этому верите?". Точно такой же вопрос я задал Временному Поверенному в Делах Российской Федерации в Узбекистане Виктору Рынзе, когда после выхода из моего дома подверглись хулиганскому нападению правозащитники из "Мемориала" Виталий Пономарев и Николай Митрохин. Они сразу же обратились в Посольство России. Виктор позвонил мне и попросил приехать в Посольство. Мы встретились вчетвером, потом я остался с Рынзой и он мне сказал, что я сильно подставился. Я вспылил, перешел на непечатные слова и спросил: "Ты этому веришь"? Я мог в таком тоне разговаривать с Временным Поверенным" наедине. У нас были давние связи. Были вместе в
руководстве Комитета ВЛКСМ МГУ (в середине 60-х), а потом в бытность его
руководства Всесоюзным студенческим строит. Отрядом - ССО ЦК ВЛКСМ
совестно работали в Центр. Штабе ССО ЦК ВЛКСМ. Но мне "везло". Точно так же, как и Т.Якубов, чичиковы (Пономарев с Митрохиным скупали у узбекских правозащитников арестантские души осужденных ваххабитов, чего я делать отказался) стали распространять слухи, что нападение на них организовал "ваш покорный слуга". Впрочем, это главное оружие узбекских демократов причислять оппонентов к агентам. Ко мне обратился наш руководитель организации в Каракалпакии Соли Абдурахманов с просьбой, чтобы я помог забрать заработанные им деньги на радиостанции "Голос Америка", которые присвоил политбеженец в Швеции Юсуф Расул, тоже бывший корреспондент.

Речь шла о 1000 долларов США. Только я поставил это вопрос перед
Расулом, как на сайтах он стал писать, что я организовал избиение
Якубова и нападение на Пономарева и Митрохина. (Вообще меня почему - то
держат за разборщика. Сурата Икрамова обжулил Толиб Якубов на 500
долларов и Икрамов обратился ко мне. Елену Урлаеву обжулил опять Якубов, а потом Краснова, и Лена пришла ко мне. Я рекомендовал ее маме в будущем не подписывать пустые бланки, куда потом можно включить любую сумму для отчета грантодателю. Обворовывать друг друга по большому и маленькому – это принято в среде узбекских оппозиционеров – демократов и особенно правозащитников. Я имел неформальную поддержку в Москве, но просил только объективного подхода. Безусловно, что приезд комиссия ЦК КПСС из трех человек во главе с первым заместителем Пуго, был согласован с руководством Узбекистана, но я был спокоен, так как мог ответить за каждое слово критики в адрес подготовленного кандидата на роль первого
лица в Узбекистане. Что Хабибуллаев готовится стать первым лицом, знали
все и особенно научный мир. Письмо в поддержку П.К.Хабибуллаева
подписали три вице-президента АН УзССР, академики, секретари парткомов.

Я был выставлен клеветником. Ну, естественно, как это принято в среде
узбекской интеллигенции, часть вины возложили на бывшего до Хабибуллаева президентом АН УзССР Обида Садыковича Садыкова. Недаром узбекский поэт Эркин Вахидов в те времена писал: "Улганларнинг оркасидан тош отишга уста биз/ Тригида деймиз факат/ Пайгамбарлик Сизга хос/ Ялтокилик уша-уша/ Иски хаммом – иски тоз"). ("При жизни кричим – Ты наш Пророк/ Умершему вслед – Спускаем курок/ Подобострастье – привычка для нас/ Как в старой бане – старый таз". Перевод мой. – М.З.) Но не только в этом проявили нечистоплотность "маститые" ученые. Они пошли на откровенный подлог. Чтобы доказать клеветнический характер моего выступления они написали, что "по словам т.Захидова М.Т. , т. Хабибуллаев П.К. будучи президентом АН УзССР, добился в Госкомитете по науке и технике (СССР. – М.З.) финансирование проекта ("Детектор" - М.З.), обоснование которой
оказалось научно-недостоверной…", но на самом деле "после глубокой (!?)
экспертизы решением Научного Совета ГКНС Совета Министров СССР от
04.11.88 был утвержден более фундаментальный проект, инициатором
которого был т. Хабибуллаев П.К.". Но я комиссии ЦК КПСС представил
оригинал документа, подписанный академиком Юрием Андреевичем Осипьяном и, кстати говоря, адресованный авторам письма в поддержку Хабибуллаева, где говорится, что "проект "Детектор" признан научно несостоятельным и решением Научного Совета от 04.11.88 г. из программы проектов работ, принятых по конкурсу, исключен". А в заключении такие слова: "нет возможности составить представление о путях решения", "воспринимается как набор слов", " проект не удовлетворяет элементарным требованиям".

Ну, если маститые академики составляли туфту, то маститый доцент
Отаназар Орипов написал "бред сивой кобылы", что я судился с матерью
из-за наследства отца, а с братом из-за наследства матери, задушил ее то
ли подушкой, то ли шнуром. Хабибуллаев смиренно написал заявление и ушел с "трамплина" в Отдел теплофизики, где правил научный бал Фатхулла
Абдуллаев. Вышло постановление ЦК Компартии Узбекистана, где несколько в перевернутом виде были изложены мои критические замечания в части, которые касались Ш.Р.Рашидова. Вышли огромные статьи в "Известиях" и "Правде" в январе и феврале о происшедших событиях. Но это был не конец.

На предвыборном собрании по выборам в Народные депутаты СССР, куда я
баллотировался (Мадаминова Салая бирликовцы хотели выдвинуть по этому
округу, но ничего не получилось) мне регулярно бирликовцы задавали
вопрос (исполнитель проекта "Детектор" Анвар Мадумаров был активный
бирликовец) о судебном процессе с родными. Мой ответ был лаконичен.
После смерти отца я все завещанные деньги (мой отец был официально самым богатым человеком в Узбекистане) переписал на счет матери, а после ее смерти от своей части наследства отказался в пользу сестры. Указал, где это можно проверить. Кого-то учили делать дела через магазин, меня отец учил все делать через кассу. Меня вообще не интересовали имущественные дела никогда. Отаназар Орипов был верным товарищем Хабибуллаева. Благодаря этому и стал неожиданно для всех оппозиционером - эрковцем. Причина в том, что с приходом И.Каримова на пост 1-го секретаря ЦК 23 июня 1989 года после избрания Р.Н. Нишанова Председателем Совета Национальностей ВС СССР, Хабибуллаеву надоело руководить Отделом теплофизики, и он проинформировал Каримова о своем "выдающемся" вкладе в науку. Теперь уже медицинскую. И снова начал восхождение на политический Олимп. Это восхождение он начал весной 1990 года. И опять Отаназар Орипов был его верным товарищем. И вдвоем они решили "надуть" формировавшееся новое руководство Узбекистана. Но мне кажется, что мозги Орипова не доходили до этого. Он всегда, как показало последующее время, ходил в пособниках Солиха – Салая (секретарь – идеолог, ген.сек Эрка, до сих пор), Михаила Ардзинова (зам. председателя Независимой Организацией по Правам Человека, 1996 – 2003 г.г.), Нигары Хидоятовой (советник и арендатор офиса ОДП для Эрка, 2003 – 2005 г.г.). Даже занимался формированием Миллий Мажлис по поручению … и Абдурахима Пулатова, и Салая Мадаминова летом 1992 года, когда между лидером лозунга "от независимости к демократии", и лидером лозунга "от демократии к независимости" произошло временное перемирие. Их обоих объединила обида на всенародно избранного президента. Солих - Салай за то, что проиграл выборы, а Абдурахим Пулат за то, что не был допущен к выборам. (Бирлик движение, а не партия). Но до этого произошли события, которые имели историческое значение для нелегкой судьбы Узбекистана.

Продолжение следует.

^М.Захидов
zakhidov@rambler.ru