Трусость чекиста, или каков мундир, таков и "кадр".

"Наступи на ногу - увидишь истинное лицо".

Долго думал, писать об этом или нет. Не удержался, пусть читают.
Вы поймете, почему я нашел возможным описать такие пустяки даже в особой статейке, ибо мне необходимо лоббировать мысль, чтобы сидящий перед монитором сумел бы сопереживать, прочувствовать, понять.
На днях я встретил своего бывшего начальника Рауфа Ахмедбекова, мы с ним вместе работали в КГБ Азербайджана. Встретились два чекиста на шумной улочке в Баку.
Он был моим начальником отдела, полковник, теперь в отставке, уволили его за то, что мать его армянка. Это не официальная версия, но это именно так. В 2004 году об этом писали газеты, было интервью, мол, из органов госбезопасности Азербайджана уволили полукровок - армян. Это достоверно вполне.
Ныне Рауф Ахмедбеков работает в юридической компании в службе охраны, продал свое юридическое лицо заинтересованным органам. Были бы стены, крышу предложат.
Ахмедбеков увидев меня, начал жать мою руку минуты две, тепло вглядываться мне в глаза. Изучать мою реакцию, де, какое у меня настроение? Стоим, болтаем.
Говорил со мной на "вы", с почтением, чего я не наблюдал, когда мы оба были ГБ - стами в 90 - х годах прошлого века во время безбожной тесноты в оперативно - олимпийской семье.
Он ходил тогда с полным правом, требовал белого хлеба, ему подавали белый хлеб.
- Я читаю все, что Вы написали. Я Ваш читатель. Вы так, вы сяк…, - пылинки с меня сдувал своим сиятельным чванством. - Но ради бога, не пишите про меня больше. Прошу Вас, - просил у меня мой бывший шеф с офисным лицом.
Смешно, мамоны!
Представили себе: полковник КГБ (!), бывший начальник отдела, клянчит у своего бывшего подчиненного, чтоб тот ничего о нем не писал.
Как это все назвать господа?
Трусость! Однозначно трусость! Он страшно труслив, раним, мнителен, обидчив как 14 летняя школьница, о которой пошли в школе слухи, что она целовалась с кем - то. Стоял передо мной угрюм и сер.
По словам Ахмедбекова, это КГБ Азербайджана потерял, что его уволили, мол, он сам ничего не потерял.
- А мне что? Мне то что? Я получаю пенсию, работаю, бывал заграницей. Это спецслужбы потеряли, что теперь я не с ними, а не я потерял, - оживленно говорил он.
- Нет, и Вы тоже потеряли статус, правительственный телефон, служебную машину, положение в обществе. Незаменимых нет, замена найдется и нашлась уже давно. А вы потеряли, уважаемый Рауф. Теперь между вами и обычным прапорщиком в отставке нет разницы никакой, - говорю я ему.
- Вы отметили в своих книгах, что у меня мать армянка, ну и что? Но у меня есть награды, я воевал в Карабахе против армян, был ранен, это разве не в счет? - глаза его пылали.
- А что Вы мне говорите это?! Я Вас не увольнял! Обращайтесь к нынешнему министру Безопасности, все претензии ему.
- Я и ему тоже скажу свое слово. Но вы же написали о том, что у меня мать армянка, - он был неугомонен.
- Но Вас же уволили не из за меня, ваше увольнение - это волевое решение нынешнего руководства спецслужб. И я с этим согласен, в КГБ Азербайджана не должен работать человек, у которого мать армянка.

У Ахмедбекова странная логика, мол, "я болею за народ, помогите на лечение".
Проще говоря, слово за слово, то да се, я предложил ему попить водки. Где еще можно получить 40%? Не получилось посидеть, а стоя плохо думается - происходит отток мыслей вниз.
На него обиду не держу, я это ему сказал. Мне есть на что и за что обидится на него, но я не злопамятен. Я все уже ему простил.
Ахмедбеков сильно жалел, что он уволен, ибо он сам полностью осознает, что теперь он ничто без красной книжки КГБ.
Это говорит о его слабости, кто жалеет о прошлом, тот ставит под сомнение свое будущее, подписывается под свою никчемность и бездарность, признает, что уже от будущего ожидать нечего, поэтому его мучает прошлое.
У человека нет прошлого, у него нет будущего, у него есть только настоящее, сейчас, реальный нынешний момент. Я чуть отвлекся.
Все дело в том, что этот Рауф имеет свой шарм, он интересный собеседник, но он не личность. Это объективно так.
Личность не будет просить у меня, чтобы я о нем больше не писал. Представляю: был бы я начальником отдела, полковником КГБ в отставке, увидел бы бывшего своего подчиненного, просил бы я его об этом? Пресмыкался бы перед ним?
Я проглотил бы язык свой прежде, чем это произнести.
- Не пишите обо мне, ладно. У меня и так проблем хватает, - вымаливал он у меня, словно студент на экзамене просит профессора поставить ему четверку.
И это КГБ, контрразведка, это руководящий состав. Они гнались за шпионами, искали диверсантов, воевали на фронте. Поэтому мы и проиграли войну армянам, так как на фронте воевали такие как Ахмедбеков.
Да они еще рылом не вышли для этого, у них еще рожа крива, чтобы воевать или заниматься серьезными делами.
Поэтому он и пресмыкался предо мной. Я знал, что есть кармическое колесо, космический круг, это именно круг, а не лестница. Все крутится, все возвращается.
Не каждый день видишь, как дрянные трусливые людишки, возомнившие из себя кавказских Судоплатовых, теперь понурили голову.
Вот что такое литература, писательство. Рауф испугался огласки, но ничего, я ему дам лекарство.
Не хочу, чтобы читатель подумал, что я, пользуясь случаем, указываю, как
иногда мы у себя наверстать умеем, реванш возьмем. Хоть я отрицательный человек, негативов куча, но это пишу от сердца. Я желаю всем добра, но это написать должен. Это слив души, все от Бога, от общего Отца.
Есть правда, есть издевательство. Я пишу правду, не издеваюсь абсолютно. Издевательство, это когда кто – то надсмехается над горбатым заикой или инвалидом. Я же стараюсь устранить пелену, поднять шлагбаум, чтобы люди поняли кое что, а не дремали.
Недавно уже другой начальник (не Ахмедбеков) видит меня, переходит улицу, не хочет со мной в лишний раз сталкиваться. Стыдно ему.
Он медленно меняет направление, пересекает улицу, уходит прочь, чтобы мы в лишний разок не столкнулись. Якобы он меня не увидел, не заметил.
Дело в том, что этот Рауф Ахмедбеков тоже поступил бы так же, увильнул, сделал бы вид, что не заметил меня, но мы столкнулись с ним носами, лбами, у него не было варианта, как остановиться, приветливо трясти мне руку, говорить со мной с большим почтением.
До сих пор он считает, что в КГБ он что - то решал, полагает, что без него спецслужбы Азербайджана рухнут. И такие "кадры" в спецслужбах были не единичными, ими выражалось общее в народе лакейское мнение.

▪▪▪

Люди делают то, что делается само. Они везут то, на чем сами едут. Президент правит страной, министр министерством, начальник отделом, хозяин домом. Они делают лишь то, что велит им предание и окружение, участвуют в общем движении. От них самих мало что зависит.
Этот самый Рауф Ахмедбеков мало того, что не харизма, не фигура с большой буквы, не личность, это пол беды, он забыл Бога.
Он должен денно и нощно благодарить судьбу за то, что будучи армянской полукровкой проработал в КГБ Азербайджана 20 лет, из них последние 10 лет начальником отдела, ныне он полковник в отставке, получает пенсию, работает в компании, ездит на престижной иномарке, разъезжает по миру. Он получил от судьбы то, чего не заслуживает вообще.
Он еще недоволен, замкнулся в себе, как улитка, ежик. У него цирроз души.
Это хамелеоны, они говорят с людьми так, как этого требуют обстоятельства, обращаются с людьми в унисон со временем.
Они считают свою болтовню особой, осмысленной, в их словах хаос, обрывков чувств, чужих недопонятых мыслей, чужих выводов и чужих привычек, но особенно слов, слов и слов.
Ахмедбеков подумал, что я не понял его песню о лысых парикмахерах, его ход королевой, его армянскую мелодию. Его час "кукушки" прошел, он это знает, посему он потупя голову, опустив руки, был слишком кроток, даже мертв.
Работал бы Рауф сейчас в КГБ, глядел бы на меня как на насекомого, а ныне нет, кишка тонка.
Такие как он - забыли Бога, а это страшное дело. Это ужасное дело забыть Бога. Это делается незаметно.
Дела для Бога подмешиваются делами для людей, для славы, а потом для себя, для своего скверного себя.

▪▪▪

После того как написал эту статью, решил снять стресс. Сижу один на кухне, передо мной стенка из кафеля, кафельная светелка.
На столе водка "Столичный доктор", тарелка с маринованными помидорами и разрезанным лимоном.
Смотрю на стенку, наливаю водки в хрустальный фужер, пью. Потом еще выпил. И еще. Пью сам на сам. Знаю, что это пахнет пьянством, но иначе в данный момент нельзя.
Все мыкаюсь - мыкаюсь, не удается ничего, хоть тресни. Нет такого места, куда бы кинуться. Душно жить, устал от прямолинейности жизни, душа хочет чего - то сложного. Если стал писать про какого - то Ахмедбекова, то, в самом деле, душно жить.
Погибать совсем приходиться, и только…

ЭЛЬЧИН ГАСАНОВ,
rufinat@mail.ru
elcin_gasanovv@yahoo.com