Сегодня Центральная Азия как магнит притягивает к себе не только сильные геополитические центры мира, но и более или менее значимых геополитических игроков типа Иран, Пакистан, Индия, Турция и арабские страны, готовых бороться за распространение своего влияния. Было бы глупым полагать, что борьба идет только за обладание минерально-сырьевыми ресурсами региона и контроль их транспортировки на внешние рынки.

Разумеется, контроль за этими ресурсами входит в их геостратегическую цель, но не является, на наш взгляд, основной составляющей этой цели. Наверно, такая иллюзия возникла в силу того, что все попытки влиять на страны региона с помощью идеологии (пантюркизм, общее коммунистическое прошлое), религии (ислам), политики (СНГ, ГУАМ), языковой общности (тюркские языки) сошли на нет просто потому, что были далеки от ожидания народов Центральной Азии, переживавших трудные времена после распада СССР.
Здесь хотелось бы поподробнее остановиться на Турции, так как она хотела воспользоваться историческим шансом для восшествия на освободившийся трон "старшего брата" и продвигала интересы Запада на Кавказе и в Центральной Азии.
Итак, роль Турции в Центральной Азии носит двоякий характер. С одной стороны, она отстаивает геостратегию Запада, а с другой - стремится продвигать собственные, замешанные на пантюркизме, национальные интересы на обширном пространстве, включающем также Кавказ, Каспий и, возможно, тюркские ареалы России. Правда, по мере того, как развеивались надежды на создание общетюркской конфедерации, политика Анкары в Центрально-Азиатском регионе приобретала все более реалистичный характер. Она начала делать упор на экономические отношения и обучение молодежи вновь образованных тюркоязычных стран в своих вузах. В Центральной Азии осознали, что Турция не способна играть роль экономического локомотива.
В настоящее время основное место во внешнеполитической деятельности Турции занимает западное направление и ее стремление стать полноправным членом Европейского Союза. В этом плане, усиление политики Турции в Центральной Азии можно рассматривать как дополнительный фактор европейской политики в регионе. Турецкие аналитики отмечают, что, по крайней мере, в ближайшие годы основным союзником для Турции в продвижении своих интересов в Центрально-азиатском регионе (ЦАР) останутся США.
Трудности, с которыми пришлось столкнуться России после распада СССР, позволили США с опорой на собственных союзников по НАТО (включая и Турцию) инициировать активную политику в Евразийском континенте.
Политика США последних лет показывает, что в качестве рычага воздействия на систему международных, региональных отношений они рассматривают установление контроля над мировыми запасами энергоносителей. Они периодически провоцируют энергетические и финансовые кризисы, которые используются ими в качестве средства давления как на своих противников, так и собственных союзников. При этом они преследуют далекие от экономики цели.
Сценарий З.Бжезинского – "свободная конфедеративная Россия, состоящая из Европейской России, Сибирской республики и Дальневосточной республики", где, кстати, нет места Северному Кавказу, становится реальной альтернативой укреплению государственной и территориальной целостности России. Американские геополитики считают федеративное устройство российского государства историческим явлением, изжившим себя.
Иными словами, централизованная и сильная Россия не устраивает США. Поэтому план-минимум предполагает отрезать Россию не только от нефтедобывающих стран Ближнего и Среднего Востока, но и от южных нефте- и газодобывающих стран бывшего СССР. План-максимум предусматривает максимально возможное ослабление контроля России и над собственными энергоресурсами. Здесь главным средством становится стимулирование процессов "суверенизации", "конфедерализации" регионов России.
Бывший директор ЦРУ У.Кейси, один из авторов тайной стратегии США в развале СССР, отмечал: "Опасностью Советского Союза является этническая напряженность. Северный Афганистан - это трамплин для советской Средней Азии. Мы должны переправлять туда литературу, дабы посеять раздор. А потом мы должны послать туда оружие, чтобы подтолкнуть локальные восстания. ... Нам нужно еще несколько Афганистанов".
Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, что основные нефтеносные регионы бывшего СССР (кроме Тюмени) населены мусульманскими народами. Более того, многие мусульманские анклавы находятся на важнейших транспортных путях, по которым транспортируется нефть и газ.
Следовательно, для проникновения в эти районы США нуждаются в государстве-союзнике, которое, будучи исламским, стало бы по отношению к ним посредником для новообразованных государств Кавказа и Центральной Азии, а также для мусульманских образований внутри самой России. В указанных регионах традиционное влияние имеют лишь два исламских государства - Иран и Турция. Общеизвестно, что современный Иран не может выполнять роль государства - союзника США по ряду причин. Остается Турция.
В третий раз за столетие Турция пытается использовать благоприятную историческую возможность для реализации внешнеполитической доктрины пантюркизма. Формирование межтюркского образования Туран как раз предполагает регионы Кавказа, Северного Кавказа, Центральной Азии и части юга Сибири, где проживают, в основном, тюркские народы, проходят важнейшие коммуникации по линии Великого шелкового пути, сосредоточены большие запасы энергоресурсов и стратегического сырья (золото, хлопок, уран, цветные и драгоценные металлы).
О перспективах Турции в Центральной Азии и о существующих проблемах, с которыми она сталкивается, шла речь на международной конференции, организованной турецким Институтом глобальной политики в Анкаре в феврале текущего года. На сегодняшний день из пяти стран региона у Турции нормальные отношения сохранились только с тремя государствами: Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Что касается Узбекистана, то причина столь относительного ухудшения отношений заключается в поддержке Турции узбекских оппозиционных движений.
Внешнеполитические цели Турции в Центрально-азиатском регионе совпадают с планами США, следовательно, одним из вариантов политики США в регионе является поддержка турецкого экспансионизма. Турция все еще продолжает активно работать над формированием идеолого-культурных и экономических основ будущего тюркского содружества. Любое государство, в том числе и не располагающее значительными политическими и экономическими ресурсами (в данном случае Турция), может проводить активную геоэкономическую политику, обеспечивающую ему экономическую самодостаточность. Успех геополитических и геоэкономических инициатив Турции по реализации доктрины пантюркизма зависит также от успеха наступательной стратегии и тактики России и других стран, для которых пантюркизм также представляет угрозу как для внешних, так и внутренних национальных интересов.
Сегодня США и Евросоюз пытаются вернуть в нормальное русло довольно охладевшие отношения. При этом они обозначают свои интересы в регионе не только как экономические, но и как политические и стратегические.
В последние годы усиление позиции России имело успех за счет возросшего беспокойства лидеров Центральной Азии о том, что Соединенные Штаты поддерживают "бархатные революции", направленные на свержение действующих лидеров. С того момента, как "бархатные революции" потерпели полное фиаско, Россия, начала прилагать все больше усилий с целью противостояния влиянию США в регионе.
Вслед за экономикой России растет ее влияние и инвестиционные вливания в страны Центральной Азии. Она стремится противостоять западному бизнесу и получить существенное влияние на энергетические ресурсы путем участия в совместных предприятиях.
Активизацию США в этом регионе воспринимается другим ведущим игроком Китаем не только как фактор обострения экономической конкуренции, но и как попытку военно-политического и экономического "сдерживания" Пекина.
Тесное сотрудничество Китая в этом регионе с Россией обуславливаются, прежде всего, желанием вытеснить США из Центральной Азии. Однако это сотрудничество представляет собой краткосрочный брак по расчету, а не зарождение нового стратегического альянса. Сегодня Россия и Китай стараются не выпустить Центрально-азиатские страны из зоны своих интересов и поддерживают курс лидеров стран Центральной Азии как залог внутриполитической стабильности в этом регионе.
Другой центр активной геополитики Европейский союз (ЕС) немного отстает от США в этом регионе. Желание диверсифицировать импорт энергоресурсов подвигает страны Европы к более активным действиям в Центральной Азии. Но ЕС, как и США, некогда игравшие чуть ли роль не первой скрипки, сегодня вынужден довольствоваться если не крохами, то небольшими кусками от торта по имени "Центральная Азия", так как другие игроки (Россия, Китай) ведут более агрессивную политику как в сфере экономических отношений, так обеспечении безопасности региона.
Но не следует забывать и о роли государств региона, которые исходя из своих национальных интересов, иногда занимают весьма неудобные позиции по отношению к ведущим игрокам, что трактуется одними как "отход от демократии", а другими – как "дрейф". Но они не хотят оставаться постоянным объектом геополитических игр, а быть их субъектом для отстаивания своих интересов, за что на них наклеивают другой ярлык: "многовекторный".

Ержан Исмаганбетов
ismaganbetov@rambler.ru