Азербайджанский верующий (мой знакомый) совершает молитву, выходит из мечети, я встречаю его, мы прогуливаемся по тенистой аллее. Он говорит:

- Как мне не надеяться на рай, если я исправно делаю намаз вот уже 17 лет? Я надеюсь на встречу с Богом, трепетно ожидаю ее, свои первые шаги в рай.

А в этом момент мимо нас проходят два совершенно пьяных мужика, один поддерживает другого как может, силком тащит, кричит ему:

- Я тебе говорю, не переживай, что Оксана не пришла!

▪▪▪

Все имеющее отношение к вечности неизбежно оборачивается общими

местами. Мир всегда принимает любое откровение и смиряется с каким угодно содроганием, лишь бы были найдены их формулы. Идея вселенской никчемности - более опасная, чем все бедствия, вместе взятые,

деградировала до уровня очевидности: все ее признают, но никто с ней не

сообразуется.

Страх перед окончательной истиной притупился; люди о нем уже не думают, так как они выучили наизусть вещи, которые, просто мельком увиденные, должны были бы увлечь их в бездну или к спасению.

Обнаружение ничтожности Времени породило святых и политиков, а

еще - отчаяние немногих влюбленных в анафему одиночек...

Такие прозрения не чужды и толпам, которые твердят: "к чему это?"; "что

это даст?"; "мы и не такое увидим"; "чем больше все меняется, тем больше все остается в прежнем виде", а между тем ничего не происходит, никто не приходит: ни новый святой, ни новый политик...

Если бы они придерживались хотя бы одной из этих избитых фраз, лицо земли преобразилось бы.

Но вечность, возникшая на какой-то антивитальной мысли, не может стать рефлексом человека и не угрожать при этом совершению им поступков: она становится общим местом, чтобы из-за машинального повторения о ней можно было бы забыть.

Святость является таким же приключением, как и пьяные гулянья. Люди говорят: "все проходит", но скольким из них понятен масштаб этой устрашающей банальности?

Сколько людей бегут от жизни, воспевают или оплакивают ее?

Кому чуждо убеждение о тщете всего сущего? Никто не осмелится принять последствия этого убеждения!

Человек с метафизическим призванием - явление гораздо более редкое, чем, например, чудовище, и все же каждый человек потенциально обладает элементами этого призвания.

Чтобы все понять, одному индийскому принцу оказалось

достаточным увидеть одного увечного, одного старика и одного мертвеца; мы тоже их видим, но ничего не понимаем, ибо в нашей жизни ничего не меняется.

Мы не можем отказаться отчего бы то ни было; между тем очевидность суетности нам вполне доступна.

Больные надеждой, мы все чего-то ждем, а ведь жизнь есть не что иное, как ожидание, превратившееся в гипостаз.

Мы ждем всего - даже Ничто, хотя бы пришло пустое письмо - лишь бы не остаться навеки во взвешенном состоянии, лишь бы избежать удела равнодушного божества или трупа. Вот так сердце, сделавшее

для себя аксиомой Непоправимое, еще надеется получить от него какие-то подарки.

Человечество живет, любя отрицающие его события...Но оно все же живет и ожидает. Знает ли чего? Или кого?

▪▪▪

Анекдот в тему, говорят (?), он взят из жизни.

Один мужик стоит перед выходом из метро, толпы людей выходят из подземки на улицу, мужик жадно вглядывается в глаза каждого из них. К нему подходит его товарищ.

- Ты кого здесь ждешь?

- Отца своего.

- Да ты что? Он же у тебя умер! Мы его давно похоронили.

- Ну тогда столько людей как выходит из под земли?

Эльчин Гасанов,

Elcin_gasanovv@yahoo.com