О наших пороках.

Катон говорил: "бери в долг у себя самого".
Нам хватит любой малости, если все, чего недостает, мы будем
просить у себя самих. Что не желать, что иметь - одно и
то же. Итог и тут и там одинаков: мучиться ты не будешь.
Природа упряма, одолеть ее нельзя, - все равно потребует своего; но что выходит за ее пределы, то заемное, а не
необходимое. Я голоден, - надо поесть; съедим бублик или шашлык, это к природе касательства не имеет. Она хочет, чтобы мы насыщали
утробу, а не ублажали.
Мне хочется пить, - а какую воду - ту ли, что я зачерпнул из колодца, или ту, которую запечатал снегом, чтобы она
была свежей от заемного холода, - это к природе касательства не имеет. Она
велит одно: утолить жажду; будет ли твой бокал из золота, из хрусталя или фарфора, будет ли у тебя граненый стакан или собственная горсть - это
природе неважно.
В каждом деле смотри на цель - и откажешься от всего
лишнего. Голод взывает ко мне, - я протяну руку к тому, что ближе лежит, а
он сам сделает вкусным все, что бы я ни взял.
Голодный ничем не гнушается.
- А что же будет у меня для удовольствия? – спрашивает азербайджанский студент.
Я его понимаю, он хочет наслаждаться прелестями жизни.
Посулить богатство, а потом учить бедности, - это обман!
Кто ни в чем не знает недостатка, он не бедняк. Этим он обязан себе и своему терпению, а не фортуне. Многие не считают его богатым только
потому, что его богатство неисчерпаемо.
Что больше: иметь много или сколько хочется? Кто имеет много, тот желает еще больше, - а это доказывает, что он имеет меньше, чем ему хочется.
А у кого есть, сколько хочется, тот достиг цели - чего никогда не дается богатству. Они потому не считаются богачами, что их корысти ради не внесли в смертные списки, что им корысти ради не подсыпали яду ни сын, ни жена.
Что во время войны им ничего не грозит, что в дни мира они свободны от дел. Что ни владеть такими богатствами не опасно, ни распоряжаться не трудно.
Но ведь мало есть у того, кто разве что не знает холода, и голода, и жажды! Большего нет и у Юпитера! Иметь, сколько хочется, никогда не мало, а меньше, чем хочется, - всегда мало.
После Дария, после индийцев Александр Македонский был беден. Ведь он ищет, чего бы присвоить, рыщет по неведомым морям, шлет в
океан флот за флотом, взламывает запоры мира. Чего довольно
самой природе, человеку мало!
Нашелся один, кто, имея все, захотел еще.
Вот до чего слеп наш ум, вот до чего легко каждый из нас, преуспев,
забывает, с чего начал! Он, не бесспорный владетель жалкого уголка,
достигнув границы земли и возвращаясь по захваченному им миру, был печален.
Деньги никого не сделали богатым, - наоборот, каждого они делают еще
жаднее до денег. Кто имеет много, тому становится по силам иметь больше. Одним словом, можно взять любого, чьи имена называют заодно с Ротшильдом и Рокфеллером, и вывести на середину; пусть принесет свое имущество и подсчитает, что имеет и на что надеется.
Он беден, если верить мне, а если поверить капиталистам, то может обеднеть. А тот, кто сообразуется с требованьями природы, не только не чувствует, но и не боится бедности.
Сократить свое добро до естественной меры крайне трудно: тот, кого мы называем близким к природе, кого мы привыкли именовать бедняком, что-нибудь лишнее да имеет.
Богатство ослепляет толпу и привлекает к себе взгляды, если из дому выносят много денег, если крыша у него щедро позолочена, если у его дома стоит "Хаммер" с шофером негром, а в доме у него ежедневно едят черную икру. Но счастье таких богачей смотрит на улицу; а тот,
кого мы избавили и от толпы, и от фортуны, счастлив изнутри.
Ведь что до тех, у кого хлопотливая бедность ложно присвоила имя богатства, то они вроде больных лихорадкой, про которых говорят: "у него лихорадка", - а между тем как раз он у нее во власти. Но говорим мы и так: "его треплет лихорадка"; и тут нужно говорить так же: "его треплет богатство".
Из всех товаров лишь предметы роскоши имеют наименьшее значение при технологическом сравнении эпох производства.
Главней всего - естественные желания, которые можно удовлетворить или задаром, или за малую цену. Пороки тут не причем!
Мы часто себя мучаем вопросами: каким должен быть стол, на каком серебре подавать, надо ли, чтобы все прислужники были одного роста и в спецодеждах. Но ведь природе ничего, кроме пищи, не нужно!
Голод не тщеславен, ему довольно, если его утолят, а чем - ему
нет дела. Остальное - муки злосчастной жажды роскоши: это она доискивается, как бы ей, наевшись, снова захотеть есть, как ей не наполнить, а набить брюхо, как вновь возбудить жажду, напившись первыми глотками.
Гораций говорил, что "жажде нет дела, в какой чаше и сколь изящною рукою подана вода. А если ты считаешь важным, кудряв ли мальчик, протягивающий тебе питье, и блестит ли кубок - значит, ты пить не хочешь".
Помимо прочих даров получили мы от природы и этот, наилучший: "необходимое не приедается". Выбирать можно только между лишними вещами.
Великий создатель мира, предписавший нашей жизни законы, сделал так, чтобы мы были здоровы, а не избалованы. Для здоровья все есть, все под рукой; для баловства все добывается с трудом и муками.
Так воспользуемся этим благодеяньем природы, полагая его в числе величайших и наибольшей ее заслугой перед нами будем считать данную нам способность не пресыщаться тем, чего мы желаем по
необходимости.

Эльчин Гасанов, писатель,
Elcin_gasanovv@yahoo.com