Горький сахар
Тимур Ибраев

Недавно Казахстан после долгого перерыва вновь всколыхнула сахарная тема – рабочие Карабулакского сахарного завода взбунтовались – им уже пять месяцев не платят заработную плату. Владельцы завода заявляют о том, что мировой экономический кризис серьезно повлиял на сахарную отрасль – сократились объемы производства и, следовательно, доходы работников. Однако, по сути, истоки сахарной проблемы Казахстана надо искать не в современных экономических тенденциях, а в самом начальном периоде независимости. То есть тогда, когда некогда могучая сахарная отрасль страны была попросту разрушена

Когда-то в Казахстане работало 7 сахарных заводов, которые производили продукцию из местного сырья. По официальным данным, в 1985 году в республике под выращивание сахарной свеклы отводилось 71 420 гектар. Все плантации были орошаемые. В том же 85-м году вырабатывали 19,9 килограмма сахара на душу населения, что составляло примерно 320 000 тонн. Сейчас в стране ежегодно производят около 500 000 тонн, однако такой результат стал возможен только потому, что подавляющее количество продукции делают из импортного сахара-сырца. А где же наша отечественная свекла? Оказалось, что в независимом Казахстане себестоимость сахара из сырья местного производства настолько велика, что он не может конкурировать с продукцией, выработанной из тростникового сырца.

Первым, кто открыл такую закономерность, стал небезызвестный Рахат Алиев, компании которого – "Сахарный центр", собственно, и принадлежал Карабулакский сахарный завод. (С 1999 года завод принадлежал компании "Шугар Продакшен", за которой, по словам рабочих, стоял сам Рахат Алиев. С 2001 года предприятие оказалось под управлением компании "Алматинский сахар", также принадлежавшей Алиеву).

По мнению Алиева, человека, весьма далекого от сельского хозяйства, идея закупать тростниковый сахар-сырец из Латинской Америки пришла ему в голову исключительно потому, что "сахарную свеклу у нас выращивать разучились (да толком и не умели никогда)". (Из книги Р.Алиева "Крестный тесть"). (Кстати, Председатель Комитета сената по аграрным вопросам и охране окружающей среды Евгений Аман, много лет проработавший в аграрной отрасли, придерживается диаметрально противоположного мнения: "Казахстан когда-то полностью обеспечивал себя собственным сахаром. Но его производство пришло в упадок").

В советское время "экспертов" "а-ля Рахат Алиев" иронично называли: "каждый суслик – агроном". Но одно дело, когда такой суслик лезет с советами, другое – когда в его власть попадает целая отрасль. В то время Алиев только-только переформатировался из медика в специалиста широкого профиля – на "все руки от скуки": с 1986 года, когда Алиев закончил мединститут, он работал в отцовском НИИ хирургии, с небольшим перерывом на аспирантуру в Москве. В 1993 году он стал замначальника управления внешнеэкономических связей Минздрава, а через несколько месяцев – главой специально под него созданной госкомпании "Казмедимпорт", которой были переданы все права по госзакупкам и завозу в Казахстан лекарственных препаратов.

В 1995 году президентский зять окончательно оставил медицину и возглавил холдинг "Сахарный центр". Как – Алиев попытался подробно описать в своем нашумевшем литературном творении: "Частную компанию "Сахарный центр" я с партнерами строил на обломках развалившейся советской сахарной индустрии. Это было начало 90-х, самое дно экономического кризиса. За наличные деньги мы покупали лежащие заводы, восстанавливали утерянные технологии… Все это делалось на банковские кредитные средства, на свой страх и риск…".

"В итоге подняли 2 региона – Джамбульский и Алматинский, – пафосно заявляет Алиев. – Обеспечили работой людей, которые уже ни на что не рассчитывали в своей провинции, накормили тысячи семей. Платили налоги и насыщали казну".

Однако реалии несколько отличаются от взглядов бывшего собственника: "Сахарному центру", благодаря связям Рахата Алиева, удалось получить в управление, а затем в собственность ряд сахарных заводов и со временем забрать значительную часть указанного рынка. Иногда буквально физически заставляя крупных акционеров отказываться от своей доли акций в его пользу. Некоторые конкуренты, как правило, получали предложения, от которых "было невозможно отказаться" и быстро шли на требуемые уступки. Например, став монополистом, компания "Сахарный центр" буквально выдавила российский сахар, а его место занял продукт, завезенный одной казахстанской компанией, которой владел все тот же Рахат Алиев. Тогда в отсутствии конкуренции цена на сахар сразу же подскочила.

По сути, именно в тот период благодаря "стараниям" Алиева, производство сахара в Казахстане перестало существовать. И все, что мы наблюдали в последние годы на прилавках отечественных магазинов – не более, чем переработка импортного сырья.

Сейчас мировые эксперты сахарного рынка отмечают высокую себестоимость производства сахара в Казахстане и отсутствие необходимых инвестиций в развитие сахарной отрасли. Проблема дефицита сырья, по их оценкам, выглядит задачей трудноразрешимой в среднесрочной перспективе, поэтому как ни крути – зависимость от мировых поставщиков все еще будет очень велика.

Однако есть испытанный опыт стимулирования сахарной отрасли (выращивания сахарной свеклы) в странах Западной Европы: там на ввоз сахара ввели высокие пошлины и установили, что собственного производства должно быть не менее 25% от объемов импорта. Разницу между высокой себестоимостью и более низкими ценами на мировом рынке заводу-производителю компенсируют из бюджета Евросоюза.

А в Казахстане, по сути, государство впервые озаботилось проблемой выращивания сахарной свеклы лишь в 2007 году (тогда вели ограничения на ввоз сахара в РК и было увеличено датирование производства сахарной свеклы до 30% от всех затрат). То есть фактически лишь тогда, когда Рахат Алиев перестал в буквальном смысле слова "ставить палки в колеса" отечественной промышленности и сельскому хозяйству. Когда позволил экономике развиваться по законам рынка и в интересах государства, а не исключительно во имя кармана одной персоны.