Театр по заказу зэка

Есть такой театральный жанр – театр одного актера. А у нас с некоторых пор появилась пресса, для которой в стране есть лишь две новости – этакие "сводки с полей" о судьбах всего двух персон. Один из них – правозащитник Евгений Жовтис, приговоренный к четырем годам лишения свободы за дорожно-транспортное происшествие, в котором погиб человек. Второй – бывший глава национальной компании "Казатомпром" Мухтар Джакишев, ожидающий суда в СИЗО КНБ. О них вся страна уже знает, пожалуй, больше, чем обо всех других событиях.

Вот уже несколько недель читателям предлагается даже не ежедневный, а почасовой отчет о жизни "несчастных страдальцев". Кто из них как выглядел – во всех красках. Лицом – осунулся, глаза потухли, мешки под глазами такой-то длины, высоты, глубины, оттенка "синюшность с плесенью трехдневной давности", похудел на столько-то килограмм и такое-то количество граммов. Ходит, держась за стенки, сидеть не в состоянии… и так далее, и так далее.

Особенно старается с такими рассказами адвокат Мухтара Джакишева Нурлан Бейсекеев. Вместо того, чтобы заниматься изучением материалов уголовного дела, он зачем-то активно рыщет по больницам, пытаясь забрать историю болезни своего подзащитного (в конце минувшей недели Джакишев был на несколько дней госпитализирован), а получив обоснованный отказ эскулапов (а как же иначе – врачебная тайна пока еще действует), начинает тут же, "не отходя от кассы", звонить журналистам и подробно пересказывать свои диалоги с врачами и, конечно же, свои претензии в адрес комитета национальной безопасности, органов прокуратуры и всех остальных заодно.

При этом диагноз Джакишева уже известен всей стране – все от того же адвоката. Он весьма скрупулезно в ежедневном режиме сообщает, какое у клиента давление, что болит, на что жалуется. Осталось еще анализы крови, мочи и кала публиковать – для полноты, так сказать, всей картины. Еще неплохо бы напечатать данные УЗИ, ЭКК, ну и томографию заодно сделать. О том, что самому Джакишеву, вполне возможно, не очень приятно знать, что его "болячки" столь детально смакуются на страницах СМИ, похоже, ни адвокат, ни пресса даже не задумываются.

О состоянии здоровья Евгения Жовтиса народу пока почему-то не сообщили. Надо полагать, просто не успели. Зато рассказали, что правозащитника уже отправили по этапу – в колонию-поселение в Восточно-Казахстанской области. И даже об условиях содержания и кормления не забыли. Глава Хартии за права человека Жемис Турмагамбетова подробно рассказала, что "участок", куда определили Жовтиса, "теплый и сухой", "в комнате их проживает трое, в коридоре есть туалет, еще есть отдельная комната, которую они называют чайхана, где они могут питаться". Сам Жовтис "в основном он питается домашней пищей – из-за проблем с желудком". (Мда, о таких "условиях содержания" мечтает немалая часть чиновников – чтобы питаться домашней пищей, а не вчерашними пирожками из казенного буфета, да еще и на бегу, да об отдельной комнате, где поспать можно. А у многих казахстанцев, особенно живущих в общежитиях и старых домах барачного типа даже туалета "в конце коридора" нет, только дощатый "скворечник" на улице).

Надо полагать, что такие ежедневные отчеты о том, кто где сидит, как сидит, что ест и как себя чувствует – это лишь начало. Дальше, видимо, последуют рассказы о том, как "пока правительство обсуждало пути выхода из кризиса, Мухтар Джакишев "маялся животом" в застенках СИЗО. Но никто из членов кабмина не вспомнил о вчерашнем коллеге и товарище, предпочтя его печальной участи диспут об экономике в теплом зале заседаний". Или "в то время, когда в Астане говорили о программе председательства Казахстана в ОБСЕ со звучным названием "Путь в Европу", известный правозащитник Евгений Жовтис шел совсем по иному пути – из Алматы в Усть-Каменогорск, где ему придется отбывать незаслуженный срок. Да-да, незаслуженный, ведь осудили его незаконно – потому что он – известный правозащитник".

В общем, героически мучаются эти персоны – один домашнюю лапшичку потребляя, другой "болея на все тело", пока правительство, "просиживая в кабинетах", ломает голову об облегчении жизни миллионов "и мизинца их недостойных", на которых оба "обиженных" легко наплевали с высоты своей колокольни.

Жанна Головань