Проблема обеспечения водой государств центрально-азиатского региона является одной из самых важных и актуальных проблем современности. Эта проблема затрагивает целый ряд направлений, главные из которых - обеспечение населения водой для бытовых нужд, нехватка водных ресурсов для сельского хозяйства и промышленности всего региона, а также экологические проблемы, возникшие в процессе решения этих вопросов.
Вопросы водно-экологических проблем в этом регионе очень серьезны, наблюдается практическое исчерпание водных запасов, которые могут быть вовлечены в хозяйственный оборот. К примеру, всем известное снижение стока таких крупных рек, как Сырдарья и Амударья, что наряду с бесконтрольным водозабором воды непосредственно из этих рек привело к известной Аральской катастрофе.
Ситуация усугубляется еще и тем, что в горных районах Таджикистана и Киргизии создаются крупные водохранилища, которые должны быть использованы только для решения таких важных задач, как регулирование паводковых стоков рек и создание запасов воды. Но, мы видим, что эти водохранилища используются и для решения энергетических проблем. В результате, создаются новые социальные и экологические угрозы всему Центрально-азиатскому региону.
К примеру, при создании в 1948 году Фархадского водохранилища на севере Таджикистана около десятка кишлаков были перенесены на новые места, так как были расположены в районе затопления. В 1956 году при создании Кайраккумского водохранилища, также находящегося на севере страны, было затоплено около двух десятков селений, жители которых были вынуждены переселиться в другие кишлаки. Та же ситуация повторилась и при возведении Нурекской и Рогунской ГЭС. Первоначальный проект строительства Рогунской ГЭС предусматривал затопление 62 кишлаков и переселение на другие территории более 200 семей. Лишь масштабные протесты местных жителей вынудили правительство скорректировать проект, но все равно не удалось избежать затопления обжитых территорий.
Не стоит забывать и о потенциальной опасности горных водохранилищ, создание которых ведется в районах с высокой сейсмической активностью. Разумно возникновение вопросов финансовой состоятельности заинтересованных в строительстве стран, Кыргызстана и Таджикистана, реализовать нынешние проекты в строгом соответствии с техническими нормами?
Очевидно, что из-за скоропалительных решений лидеров Кыргызстана и Таджикистана в энергетической сфере, Центрально-азиатский регион становиться опасным для проживания. Если в советский период все негативные последствия принимаемых решений можно было "свалить" на Москву, то теперь ответственность будет неизбежно возложена на собственные правительства.
Использование водных ресурсов трансграничных рек, берущих начало с горных районов Кыргызстана и Таджикистана, в виду строительства там гидроэлектростанций, вызывают серьезную озабоченность других среднеазиатских государств: Казахстана, Узбекистана и Туркменистана.
Лидеры этих стран все чаще стали обсуждать указанные проблемы, нерешенность которых становиться все более угрожающей.
То, что это вопрос больше всего волнует Узбекистан вполне понятно, ведь на его территории проживает 28-миллионное население - самое крупное среди Центрально-азиатских государств. И если, в верховьях Сырдарьи и Амударьи появятся новые гидроузлы, то Узбекистан останется обезвоженным.
Президент Таджикистана Э.Рахмон на одном из своих выступлений заявил, что он никогда не оставит соседние страны без воды. Но в тоже время, не обращая внимания на результаты исследований международных экспертов, он продолжает искать финансовую поддержку для реализации своих амбициозных планов. Как это понимать, как защиту национальных интересов или демонстрацию рычагов воздействия на соседей?!
На мой взгляд, президент Таджикистана Э.Рахмон стремиться показать, что проблема водопотребления в Узбекистане напрямую зависит от ценноопределения потребляемых Таджикистаном энергоресурсов. Для него вопросы пропуска воды в Узбекистан и Туркменистан - это своего рода рычаг воздействия на упомянутые страны. Власти Кыргызстана и Таджикистана нередко заявляют, что узбекский газ обходиться им слишком дорого, хотя при этом они упускают его рыночную стоимость.
В этих вопросах интересно и мнение России, которая занимает двойную позицию в регионе. С одной стороны она финансирует строительство ГЭС в Кыргызстане и Таджикистане, против которых выступают Туркменистан, Казахстан и Узбекистан, с другой стороны, высказывает поддержку, этим странам, в вопросах водопользования.
Российская Федерация уверенно выстраивает свою политику не только в строительстве гидроэнергетических объектов в этих странах, но и намерена играть одну из главных ролей в вопросах совместной эксплуатации, использования гидроресурсов и определения тарифной ставки на энергоносители.
Согласно достигнутым соглашениям РФ взяла на себя обязательство принять участие в финансировании строительства Камбаратинской ГЭС-1, а также ряда других проектов в сфере гидроэнергетики Кыргызстана. Как известно, Камбаратинская ГЭС-1 возводится по верхнему течению Нарына, основного притока Сырдарьи, после запуска которой могут возникнуть непредвиденные экологические проблемы.
По нижнему течению реки Нарына уже функционируют пять ГЭС: "Токтогульская", "Крупсайская", "Ташкумирская", "Шамалсайская" и "Учкурганская". Из-за использования самого крупного Токтогульского водохранилища в энергетическом режиме, в весенне-летний период остро ощущается нехватка воды, необходимой для полива сельскохозяйственных земель. Так, как накапливаемая в хранилище вода, в основном, используется ГЭС в зимнее время, после чего идет накопление водных ресурсов, а на летний полив ее в этом водохранилище не хватает. Очевидно, что постройка Камбаратинской ГЭС-1 создаст еще большие затруднения в водопользовании и для Казахстана и Узбекистана.
В свою очередь, киргизская сторона старается показать России, что из всех стран Центральной Азии она больше всех настроена на сотрудничество, и поэтому ее следует поддерживать. Тем более, сейчас, когда эта страна предоставляет территорию для новой российской военной базы.
Удивительным в отношениях Кыргызстана и России остается одно. Москва отдает себе отчет, что финансирует нынешнюю политическую элиту Кыргызстана, не имеющую устойчивости и стабильности. Что будет, если произойдет смена власти и, кто будет отвечать за подписанные соглашения? Думаю, что в этом случае, есть риск утраты силы достигнутых договоренностей, ведь смена политической элиты несомненно повлечет за собой перераспределение выделенных средств.
Что касается Таджикистана, то я полагаю, что эксплуатация водохранилищ Нурекской и Токтогульской ГЭС требует большего внимания со стороны властей к безопасности и техническому состоянию этих объектов.
Нарушение технических норм проекта, т.е. использование станций для выработки энергии, приводит к постоянным иловым наложениям, которые скапливается у горловин водовыпуска водохранилищ. Это происходит из-за несвоевременного спуска воды.
Согласно проекту осенью водохранилища должны сбрасывать воду, но Токтогуль и Нурек в настоящее время заполняются. Таджикистан стремиться накопить водные ресурсы, для выработки электроэнергии в зимний период.
Региональные эксперты неоднократно обращали внимание на отсутствие мониторинга донных отложений этих водохранилищ. Кроме указанной проблемы, на "старение" плотин влияют и наносы, а также продукты размыва берегов вместе с антропогенными загрязнениями, откладывающиеся на дне водохранилища, снижая со временем его глубину. Для горных водохранилищ скорость заполнения такими наносами очень высока.
Нарушение проектных параметров может стать одной из причин нештатных ситуаций. По моему мнению, руководству Таджикистана следует обратить силы на устранение имеющихся проблем в использования этих ГЭС, чем пытаться найти средства на постройку новых, более грандиозных сооружений. Увлекаясь реализацией Рогунского проекта, власти упускают из внимания тот факт, что многие электростанции были построены полвека назад, соответственно нужно заново создать надежные механизмы предотвращения аварий.
Касательно этого вопроса, вспоминаются заявления России о необходимости учитывать мнения соседних с Таджикистаном стран при строительстве новых гидротехнических сооружений. При этом Россия уже сейчас готова профинансировать строительство Рогунской ГЭС, но реализация проекта затягивается из-за недоговоренностей в правообладании и эксплуатации этого объекта (!).
Здесь прослеживается российский дух империализма, который трудно назвать просто экономическим присутствием в Центральной Азии.
Создание военных баз в Центрально-азиатских республиках и тотальный контроль энергообеспечения поставят эти страны в постоянную зависимость от России.
Преследуя экономически выгодные планы, Москва старается все больше закрепиться в Центрально-азиатском регионе, иногда даже уступая эгоистическим амбициям политических лидеров Таджикистана и Кыргызстана.
Страшно представить, к каким катастрофическим разрушениям и гибели сотен тысяч людей могут привести подобные неуправляемые энергетические проекты. Это реальные угрозы, на которые нельзя закрывать глаза.
Ян Зелинский