Дмитрий Орлов: Люди специального назначения или Не давите на "волкодавов"!
Вспоминать о заслугах кого-либо, если нет такого "информационного повода", как юбилей, в нашей прессе как-то не принято. Однако жизнь порой распоряжается так, что приходится вспоминать кое-какие вещи. Имеется и информационный повод - уже без всяких кавычек: арест командира антитеррористического подразделения ГСНБ КР - больше известного, как "Альфа" - Алмазбека Джолдошалиева.
Сослуживцы и подчиненные подполковника утверждают, что Генеральная прокуратура и суд посадили боевого офицера без всяких доказательств его вины в апрельских событиях. Желание справедливости всегда было присуще людям, рискующим жизнью на государевой службе. Поэтому "альфовцы" на своем сайте разместили заявление, которое мы приводим полностью.
"Мы, сотрудники Управления спецопераций "А" ГСНБ Кыргызской Республики выражаем протест против правового беспредела в отношении отдельных сотрудников УСО "А" по фактам необоснованного предъявления обвинений и заключения под стражу, а также уголовного преследования наших сотрудников.
7 апреля с.г. личный состав УСО "А" по приказу бывшего руководства ГСНБ КР были задействованы для охраны особо важного объекта №1 Дома Правительства Кыргызской Республики, где также выполняли свой служебный долг сотрудники Министерства Внутренних Дел, Службы Государственной Охраны и военнослужащие президентского полка Кыргызской Республики и Министерства Обороны.
Во время народной революции от рук неизвестных наемников погибло более 80 гражданских человек, ранено более 300.
Со стороны Правоохранительных органов во время защиты Дома Правительства погибло при исполнении служебных обязанностей 3 сотрудника МВД КР, 1 военнослужащий Президентского полка. Получили тяжелые телесные повреждения 17 сотрудников УСО "А" ГСНБ КР, более 50 сотрудников милиции и 2 военнослужащих Президентского полка.
Согласно заявления А.Бекназарова сделанного после революции все данные зверства были осуществлены группой наемников в количестве 15 человек, которые скрылись и поиск их в настоящее время практически никем не осуществляется.
Генеральной прокуратурой расследуется данное уголовное дело, по которому пытаются сделать виновными сотрудников УСО "А" ГСНБ КР и СГО КР, тем самым отчитаться перед родственниками погибших и получить доверие народа, путем осуждения невиновных людей, не имея при этом никаких доказательств виновности сотрудников, верных присяге, выполнявших свои обязанности и приказы начальников.
Отстаивая свои права, твердо зная, что наши сотрудники не вииовны в массовой гибели людей мы ТРЕБУЕМ в течение 10 дней:
- прекратить уголовное преследование сотрудников УСО "А" и других сотрудников ГСНБ КР, либо в течение 10 дней предоставить неопровержимые доказательства их вины;
- найти и привлечь к ответственности истинных виновников массовых убийств.
В случае невыполнения наших требований мы будем вынуждены принять меры согласно кодекса чести офицера, чтобы покончить с правовым беспределом".
Какими будут эти меры? Трудно сказать с ходу. Кодекс чести офицера вообще-то велит спасать командира любой ценой - даже собственной жизни. Этот момент прописан также в Уставе Внутренней Службы Вооруженных Сил КР, к коим относятся и чекисты.
К вопросу о методах, которыми, может быть, воспользуются спецназовцы ГСНБ. В декабре прошлого года исполнилось 30 лет самой известной и легендарной операции отряда "Альфа" - взятия дворца Тадж-Бек в пригороде афганской столицы Кабула. Впрочем, сие строение больше известно, как дворец Амина. До декабря еще далеко, да и дата не круглая. Однако вспомнить, как это было, не мешает никому. Для того, чтобы все заинтересованные люди и простые читатели "Вестей" могли знать, чего можно ждать от "Альфы".
Итак, все началось в ночь с 22 на 23 декабря 1979 года, когда 30 сотрудников "Альфы" вылетели в Афганистан. По рассказам участников того исторического штурма, на "взлетку" аэродрома Баграм самолет со спецназовцами сел с потушенными бортовыми огнями. Им предстояло в этой командировке взять трехэтажное здание, построенное на высоком, поросшем деревьями и кустарником крутом холме. Толстые стены Тадж-Бека могли выдержать удар мощной артиллерии, включая современные системы. Местность вокруг дворца простреливалась из танков и пулеметов, а подступы к нему были заминированы.
Охрану "афганского Гитлера", как окрестили президента ДРА Хафизуллу Амина либеральные журналисты, его подчиненные организовали на совесть. Внутри дворца службу несла личная гвардия Амина, состоявшая, как принято в Азии, из родственников и особо доверенных лиц. Впрочем, и без этого достоинств у них хватало, начиная с отменной физической подготовки, и прекрасного владения оружием. Вторую линию составляли семь постов, на каждом из которых располагалось по четыре часовых, вооруженных пулеметом, гранатометом и автоматами. Смена караула проводилась с интервалом в два часа. Внешнее защитное кольцо - пункты дислокации батальонов Бригады охраны (трех мотострелковых и танкового). Всего там было около 2,5 тысячи человек.
Операция получила кодовое наименование "Шторм-333". Подготовкой к штурму и непосредственно ходом операции руководили начальник Управления "С" (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР генерал-майор Юрий Дроздов и старший офицер ГРУ Генштабы полковник Василий Колесник. Участников штурма разбили на две группы - "Гром" и "Зенит". "Второй эшелон" обеспечивали 520 бойцов так называемого "мусульманского батальона" майора Хабиба Халбаева, и 87 десантников старшего лейтенанта Валерия Востротина. Всех участников "Шторма" накануне переодели в обычную афганскую форму без знаков различия. Условный пароль по именам командиров штурмовых групп: "Яша" (Яков Семенов, командир "Зенита") - "Миша" (Михаил Романов, командир "Грома"). Руководил спецназом КГБ полковник Григорий Бояринов - начальник Курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС).
Вечером 27 декабря в Кабуле подгруппа из "Зенита" подорвала "колодец связи", отключив афганскую столицу от всего внешнего мира. Примерно в четверть восьмого кабульское небо рассекли две красные ракеты - сигнал к атаке. Первыми по дворцу и расположению пехотного батальона прямой наводкой ударили две самоходные зенитные установки ЗСУ-23-4 ("Шилки"). Но двадцатитрехмиллиметровые снаряды, свидетельствуют очевидцы, отскакивали от стен Тадж-бека, как резиновые мячики. К тому же в секторе огневого поражения "Шилок" находилась только треть дворца. Автоматические гранатометы АГС-17 "Пламя" накрыли танковый батальон, не давая афганским экипажам подойти к машинам. Однако боевые машины "Зенита" сбили внешние посты охраны, и устремились по единственной, круглосуточно охраняемой дороге. Она серпантином взбиралась в гору и заканчивалась площадкой перед дворцом. Едва первая машина "Зенита" миновала поворот, как из резиденции Амина ударили крупнокалиберные пулеметы. У шедшего первым БТРа оказались повреждены колеса. Боевую машину Бориса Суворова сразу же подбили. Она загорелась и, чтобы освободить движение, ее столкнули с дороги. Сам командир подгруппы погиб, а личный состав получил ранения.
Десантировавшись из бронетранспортеров, "зенитовцы" залегли и открыли огонь. Затем с помощью штурмовых лестниц стали взбираться вверх, в гору. В это время подгруппы "Грома" на пяти БМП по серпантину поднимались к Тадж-беку. Вот тут-то и начался ад кромешный со всем, что к нему полагается.
Интересны воспоминания Героя Советского Союза Виктора Карпухина, бывшего тогда в "Громе": "Я заставил механика-водителя подъехать поближе ко дворцу. Под таким плотным огнем не то что десантироваться, а высунуться - и то было просто безрассудно. Поэтому механик-водитель подогнал БМП почти к самому главному входу. Благодаря этому в моем экипаже легко ранили только двух человек. Все остальные подгруппы пострадали гораздо серьезнее... Я спешился первым, рядом со мной оказался Саша Плюснин. Открыли прицельный огонь по афганцам, чьи силуэты хорошо виднелись в оконных проемах. Тем самым мы дали возможность остальным бойцам нашей подгруппы десантироваться. Они сумели быстро проскочить под стены и прорваться во дворец". Позднее Виктор Федорович Карпухин сам возглавит "Альфу", а после августа 1991 года уйдет в отставку, и потом организует Службу безопасности президента Казахстана.
Можно обратиться к любому, прошедшему боевые действия, и он подтвердит: самое страшное - первые минуты боя. Так было и тогда, под Кабулом. Ураганный огонь из окон дворца прижал наступающих к земле. На всех БМП разнесло триплексы, а фальшборты оказались пробиты на каждом квадратном сантиметре. Командиру одной из подгрупп "Грома" Олегу Балашову осколками пробило бронежилет. В горячке он не почувствовал боли, бросился вместе со всеми к дворцу, однако из-за потери крови был эвакуирован в медсанбат. Эвальд Козлов ("Зенит"), еще сидя в БМП, едва успел выставить ногу наружу, как ее тут же прострелили. "У дворца плотность огня была настолько велика, что за первые две минуты боя из двадцати двух бойцов "Грома" тринадцать получили ранения разной степени тяжести", - пишут историки.
Но все-таки спецназу КГБ удалось преодолеть сопротивление афганцев и ворваться в Тадж-Бек. Произошло это после того, как "Шилка" подавила пулемет в одном из окон дворца. Семеро бойцов "Грома" ворвалась во дворец. Их поддержал "зенитчик" Яков Семенов с тремя своими бойцами. С торца здание атаковали еще трое.
Одними из первых в вестибюле дворца оказались боец Валерий Емышев и переводчик из ПГУ Алексей Якушев. Афганцы, находившиеся на втором этаже, забросали помещение гранатами. Якушев погиб от осколков гранаты, а Емышев, кинувшийся ему на помощь, получил тяжелое ранение в правую руку. Позже ее пришлось ампутировать. Бой во дворце сразу принял ожесточенный характер. Спецназовцы действовали отчаянно и решительно. Если никто не выходил с поднятыми руками, то комнаты "зачищали": выламывали двери, один боец бросал гранаты, а другой "обрабатывал" помещение из автомата или пулемета. Пленных не брали - такова была первоначальная команда.
И вновь слово Виктору Карпухину: "По лестнице я не бежал, я туда заползал, как и все остальные. Бежать там было просто невозможно. Там каждая ступенька завоевывалась... примерно как в Рейхстаге. Сравнить, наверное, можно. Мы перемещались от одного укрытия к другому, простреливали все пространство вокруг, и потом - к следующему укрытию".
Офицеры и солдаты личной охраны Амина (всего около ста - ста пятидесяти человек) стойко сопротивлялись, но поделать ничего не могли. На втором этаже дворца разгорелся пожар, что оказало на обороняющихся гвардейцев сильное психологическое воздействие. Услышав же русскую речь, они стали сдаваться бойцам советского спецназа как представителям "высшей" силы.
А это уже - воспоминания Героя Советского Союза Эвальда Козлова из "Зенита": "Впечатления от событий, восприятие действительности в бою и в мирной жизни очень разнятся. Через несколько лет, уже в спокойной, естественно, обстановке, вместе с генералом Б.В. Громовым я ходил по дворцу. Все выглядело по-другому, совсем иначе, чем тогда... В декабре 79-го мне казалось, что мы преодолевали какие-то бесконечные "потемкинские" лестницы, а оказалось - там лестница узенькая, как в подъезде обычного дома. Как мы ввосьмером шли по ней - непонятно. И, главное, как в живых остались?..
Так случилось, что я шел без бронежилета. Теперь... даже жутко представить. А в тот день и не вспомнил. Казалось, внутри я опустел, все было вытеснено и занято одним стремлением - выполнить задачу. Даже шум боя, крики людей воспринимались иначе, чем обычно. Все во мне работало только на бой, и в этом бою я должен был победить".
Когда пороховой дым стал рассеиваться, спецназовцы увидели свою главную цель - Амина. Он лежал возле стойки бара - в адидасовских трусах и майке. Живым "афганского Гитлера" не взяли. Яков Семенов доложил по радио генералу Дроздову: "Дворец взят. Много убитых и раненых. Главному - конец!". В ходе штурма Тадж-Бека, длившегося сорок (!) минут, спецназ КГБ потерял убитыми пять человек. Почти все участники операции были ранены. В "мусульманском батальоне" из боя не вернулись пятеро бойцов.
Кстати, по общему сигналу бойцы "Грома" и "Зенита" при поддержке десантников атаковали не только дворец Амина, но и еще несколько важнейших военных и административных объектов в Кабуле: Генеральный штаб, Министерство внутренних дел, или Царандой, Штаб ВВС, тюрьму Пули-Чархи и Центральный телеграф…
Как писал поэт Константин Симонов: "Вот такая история про славные эти дела". Думается, здесь и в самом деле тем, кто считает, что офицеров спецподразделений можно безнаказанно унижать, сажая их в тюрьму по недоказанным обвинениям, стоило бы задуматься о последствиях. Кончится дело тем, что коллеги посаженных офицеров вполне могут вспомнить свои боевые навыки. А если действующим офицерам придут на подмогу отставные, да еще и при поддержке бойцов других спецподразделений, то больно будет всем их обидчикам. Сейчас сотрудники остальных спецподразделений понимают, что с ними могут поступить так же, как и с подполковником Джолдошалиевым. И дай Бог, чтобы законные методы решения его судьбы не оказались исчерпанными, и бойцы "Альфы" не использовали афганский сценарий тридцатилетней давности в Кыргызстане. Вот чего по-настоящему хочется избежать.

ОРЛОВ Дмитрий Геннадьевич, генеральный директор аналитического центра "Стратегия Восток-Запад" (Бишкек, ОсОО "Стратегия Восток-Запад"), представитель российской Ассоциации приграничного сотрудничества в Кыргызской Республике.